|
Я - человек с больным воображеньем.
Все то, о чем прочитываю в книгах,
Все то, о чем расскажут в разговоре,
Все то, о чем хоть стороной услышу,
Себе как наяву я представляю,
И потому я проживаю в жизни,
Возможно, тридцать, а возможно, триста,
А может быть, все триста тысяч жизней.
К примеру, если книгу я читаю,
То ясно вижу я лицо героя,
Его улыбку, и грмасу гнева,
И все его привычные ухватки,
Его родителей, его знакомых,
Я вижу, как общается он с ними,
И если чем-то он обеспокоен,
То у меня сильнее бьется сердце.
Я вижу эту жизнь на милом фоне
Привычных мелочей и безделушек,
Домашней благосклонной обстановки.
Коль женщину прекрасную я вижу
В метро иль в сутолллоке людных улиц,
Чтоб тут же потерять ее из виду,
То за каких-то несколько мгновений
Всю жизнь в любви я проживаю с ней.
Я вижу наше первое свиданье
И, как со стороны, свое смущенье,
И понимание в ее глазах;
Я вижу солнце наших путешествий
И экзотические рестораны,
Леса и горы, скалы и прибой,
Людей занятных и смешных животных,
И все увиденное почему-то
Нам с нею кажется великолепным
Или смешным, и середины нет.
Я вижу наши яростные ссоры
И ощущаю сладость примирений,
Когда доходит до безумья нежность
И кажется - жизнь заново пошла.
И старость не пугает, потому что
Воспоминанья общие в ней будут,
Уютная привычка, пониманье,
И даже грезить можно сообща.
В воображении вдруг возникают
Обрывки чьих-то странных биографий,
Разыгранные в действии и в лицах,
И то, как я живу другою жизнью,
В другой стране или в другой эпохе,
Или с другими попросту деньгами,
Которые меняют сразу всё.
И впечатленья вымышленных жизней,
И опыт их, и самая способность
Их вымышлять - мне кажутся дороже,
Чем пресная взаправдашняя жизнь.
Мне кажется, есть некий универсум,
Где жизнь реальная в реальном мире -
Лишь попросту безликая основа,
Лишь косная земля, лишь почва сада,
И я возделываю эту почву,
Чтоб, как цветы, на ней другие жизни
Всходили и соцветья раскрывали,
Очищенные от земного праха,
И зачаровывали садовода,
И заслоняли черноту земли.
|
