|
Когда неспокойно мне спится,
То видится как наяву:
Летит огроменная птица
И гадит на город Москву.
В системе секретнейших птичников
Таких выводили мы птиц,
Чтоб ими сменить пограничников
На страже советских границ.
Мы птиц наделили огромностью,
Пластинами костной брони,
В итоге же личной нескромностью
И чванством прониклись они.
Кудахтанье слышится злобное:
"Противна нам эта страна -
На Западе птицы подобные
Имеют побольше пшена".
И вновь я такую уродину
Пернатую вижу во сне:
Летает и гадит на Родину,
Разъевшись на русском пшене.
Я думаю:"Проклята будь она",-
Но толку-то что из того?
Не гадит она лишь на Путина,
Поскольку боится его.
Нас чистое небо не радует,
Не любим мы этих высот,
Поскольку оттудова падает
На нас постоянно помет.
Милее нам облачность плотная
И вечный сырой полумрак,
Милей нам погода нелетная,
Коль в небе господствует враг.
Вот так, наподобье заложников,
Нам в страхе приходится жить.
Да, лучше без всяких помощников
Границы свои сторожить.
Но где-то подспудно мы верим
В оправданность птичьих проказ,
Поскольку по стати и перьям
Они благороднее нас.
А вскорости, может быть, даже
Уверуем всею душой,
Ведь тот, кто все время обгажен,
Конечно же, скромник большой.
Уверуем мы в справедливость
Расклада житейских красот:
Одним - полумрак и сонливость,
Другим же - прозрачность высот.
Внушают нам эту науку,
Роняя дерьмо свысока,
И сон получается в руку,
Да так, что немеет рука.
|
