1932 г. марта месяца 9 дня, я <…> допрашивал в качестве обвиняемого гражданина Сиверс[а] и на первоначально предложенные вопросы он показал:

1. Фамилия: Сиверс.

2. Имя, отчество: Симеон Яковлевич.

3. Возраст (год рождения): 1900 г.

4. Происхождение (откуда родом, кто родители, национальность, гражданство или подданство): из бывш[их] дворян, ур[оженец] г. Л[енин]града, отец - чиновник Главн[ого] управл[ения] уделов Минист[ерства] двора.

5. Местожительство (постоянное и последнее): Ленинград[ская] Ал[ександро]-Невская лавра (Монастырка, д. 1, к. 127).

6. Род занятий (последнее место службы и должность): служитель культа - иеродиакон Ал[ександро]-Невской лавры.

7. Семейное положение (близкие родственники, их имена, фамилии, адреса, род занятий до революции и последнее время): холост; сестра Ольга Яковлевна Сиверс 29 лет, в браке не состоит, проживает в Лондоне, за границу выехала в 1922 г. для лечения; там же проживает родственница тетка Хери Эдита; в Ленинграде прожив[ает] мать Анна Васильевна Сиверс 55 лет, преподаватель Фонетического института и еще в другом(3).

8. Имущественное положение (до и после [Октябрьской революции] допрашиваемого и его родственников): нет.

9. Образовательный ценз (первоначальное образование, средняя школа, высшее, специальное, где, когда и т.п.): среднее - реальное училище при реформатск[ой] церкви.

10. Партийность и политические убеждения: с 1920 г. мая месяца и до сентября того же года был кандидатом в ВКП(б) в г. Тихвине и вышел из партии по собственному желанию по религиозным убеждениям.

11. Сведения об общественной и революционной работе: до 1922 г. заведовал гарнизонным клубом в г. Тихвине.

12. Сведения о прежней судимости (до Октябрьской революции, после нее): под следствием и судом не состоял.

13. Служба у белых: нет.

Показания по существу дела: в 1917 г. окончил реальное училище. И до 1918 г. служил в жилищном отделе Центрального р-на в Ленинграде. В 1918 г. добровольцем поступил в Кр[асную] армию и прослужил до 1922 г., в Кр[асной] армии служить начал с рядового красноармейца и последняя должность была помощника военного уездного комиссара в гор. Тихвине. Имел ранение в 1919 г. под гор. Гатчина при наступлении Юденича разрывной пулей, следствием чего [стали] потеря правой руки и контузия головы. Ввиду тяжелого ранения я пробыл в госпитале сперва в Ленинграде, потом в Тихвине, более полутора лет. Будучи еще в госпитале, подал заявление о вступлении в ВКП(б), рекомендации мне дали: военком госпиталя и завхоз госпиталя (фамилии их я не помню). По выходе из госпиталя я явился в Тихвинский уездвоенкомиссариат и предложил свои услуги продолжать службу в Кр[асной] армии. Меня военком принял на службу и назначил своим помощником. При вступлении в партию у меня были еще колебания в религиозном убеждении, но потом, проверив себя и твердо убедившись, что быть партийцем и одновременно посещать и молиться в церкви [нельзя], решил подать заявление о выходе из партии по религиозным убеждениям. По выходе из партии я был оставлен работать в воен[ном] комиссариате и заведовал гарнизонным клубом. Тогда же стал посещать, совершенно открыто, церковь. В начале 1922 г. я демобилизовался из Кр[асной] армии и поступил в Историческую комиссию по изучению войны на море в 1904-1905 гг. при Военно-морской академии, в архив, где проработал с полгода. Одновременно имел службу в Александро-Невской лавре церковного сторожа. Там же мне была предоставлена келия. В январе 1923 г. службу в Исторической комиссии оставил по собственному желанию, так как решил принять монашество. Постриг совершил в марте 1923 г. К этому я пришел с совершенным сознанием. После расстрела митрополита Вениамина[10] наша лавра полным составом монашествующих перешла в обновленчество. Был прислан митрополит Николай[11], выдвинутый обновленчеством на этот пост, тогда как он был женатый священник. Всеми монашествующими митрополит Николай был принят, я же, как несогласный с нарушением канонических основ, противодействовал этому тем, что не подготовил облачений и прочего для встречи нового настоятеля лавры. Покинул свою братию и ходил ежедневно в единственный тихоновский православный Казанский собор, спустя полтора года вернулся обратно в братию лавры. В году 1925-м[12] я совместно [со] всей лаврой покаялся и вернулся в лоно православной тихоновской церкви. Я приверженец исключительно тихоновской церкви.

Записано с моих слов правильно, мною прочитано, в чем и подписываюсь.

Сиверс

Допросил: уполномоченный

Архив УФСБ РФ по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Д. П-75829. Л. 142-143. Подлинник. Рукопись.