Сильвер Джон мчался на своем оранжевом "Ягуаре" точно посреди проспек-та; испуганные пешеходы выпрыгивали прямо из под колёс; всё, что двигалось навстречу, немедленно останавливалось или заворачивало куда подальше, спеша укрыться от неожиданного бедствия.
- Прочь с дороги! Задавлю! - орал Сильвер Джон в пуленепробиваемое стекло, вцепившись волосатыми руками в баранку и выпучив глаза. Ему некогда было смахнуть пот со лба. Могло показаться, что он специально рулит так, что-бы принести мирному городу наибольшие разрушения; на самом деле полицей-ский Сильвер Джон всего лишь спешил на место преступления - минуту назад его бортовой компьютер получил сигнал вызова, и теперь он обязан был уло-житься в отведенный норматив времени.
Протаранив два проспекта и совершив короткий, как удар шпагой, переход по смежному проулку, ярко-оранжевый автомобиль вылетел на пустое простран-ство перед огромным прямоугольным зданием из стекла и металла и, описав ко-роткую но мощную дугу, затормозил сразу четырьмя колёсами, оставив на ре-утановом шоссе четыре жирных фиолетовых полосы. С момента поступления сигнала прошло четыре минуты и ещё пятьдесят семь секунд.
Доложив диспетчеру о прибытии, он отключил связь и откинулся на высо-кую изогнутую спинку; сидел, зажмурившись, несколько секунд, красное мяси-стое лицо его постепенно бледнело, утрачивая угрожающий апоплексический оттенок. Потом разомкнул набрякшие веки, помотал головой, словно отряхива-ясь от воды, и тяжело полез наружу. Боковая дверца распахнулась, литая титано-вая платформа накренилась вперёд и вбок, и на твердый грунт ступила крепкая нога в черном кожаном ботинке с высокими негнущимися обшлагами, затянутая несгораемым и нервущимся шнурком. Перед изумленным и испуганным миром предстал Сильвер Джон - последний в многомилионном городе человек-полицейский. Это был крупный мужчина, напоминающий издали медведя Гриз-ли, и повадками, надо думать, недалеко от него ушедший. Черная мятая уни-форма довершала сходство.
Помахивая трехкилограммовым пистолетом невиданного шестнадцатого калибра, ворочая короткой шеей и лениво глядя прямо-впоперёк, полицейский-человек, похожий на медведя-шатуна, направился к разинутым стеклянным две-рям. Грабителей, конечно, уже и след простыл.
В двенадцать ноль-две он вошел через центральный вход в Федеральный национальный банк, который пять минут назад был избавлен неизвестными ли-цами от избытка денег. Сильвер Джон помнил свой профессиональный долг - ровно через сутки преступники должны предстать перед судом, а деньги воз-вращены владельцам; иначе это будет последнее дело в его карьере.
Войдя в блистающее полировкой фойе крупнейшего в городе финансового учреждения, полицейский нашел там следы небольших размеров погрома: по мраморному полу с довольно красивыми розовыми прожилками рассыпались кубики битого стекла, валялись там и тут новенькие зеленые банкноты, кадки с исскусственными пальмами беспомощно лежали на боку, и изо всех углов вы-глядывали, словно тараканы, перекошенные от страха физиономии.
Сильвер Джон придерживался своих собственных правил расследования - он не стал тратить время на бесполезное фотографирование места происшествия и собирание улик. Вся эта формалистика, которой так охотно следовали поли-цейские-роботы, была ему чужда и неприятна. Возможно, он подсознательно из-бегал любого сходства с роботами, но подобная тактика до определенного вре-мени имела успех - раскрываемость у него была одна из самых высоких среди всех, притом, на него не поступило до сих пор ни одной жалобы. И поэтому он до сих пор работал в Управлении - единственный человек, окруженный пласт-массовыми кретинами со значками полицейских на лацкане черной униформы и с микросхемами в огнеупорной яйцевидной голове. Сильвер Джон ненавидел роботов всей душой, так же как ненавидели их все его товарищи, уволенные ра-нее, теперь - обычные граждане - люди, не выдержавшие конкуренции с про-дуктами научно-технического прогресса.
- Сколько было нападавших? - спросил Джон управляющего банком, ко-гда тот, наконец, выбрался из угла и показался весь.
- Семь или восемь, - проговорил тот дрожащим голосом, - а может, все двенадцать!
- Так-так, - проговорил Сильвер Джон и, провернувшись на каблуках, посмотрел сквозь стеклянные двери на жаркую улицу, на дрожащий воздух и мутную пелену вдали. На улице было спокойно, как только спокойно бывает в жаркий июльский полдень в провинциальном городке. - И что, много они унесли?
- Полмиллиарда новыми банкнотами.
- Отлично, - кивнул полицейский и, не удостоив собеседника взгляда, направился к выходу. У дверей он приостановился. - В какую сторону они по-ехали?
- Н-не знаю, я не видел, - крикнул управляющий. Полицейский потер пальцем свой пористый нос и вышел наружу.
Снаружи было красиво, но нехорошо. Светило яркое солнце, плавилось ре-утановое шоссе, в воздухе мешались запахи синтетики, пыли и паров бензина, от которых кружилась голова и слегка подташнивало. Сильвер Джон плюнул себе под ноги и посмотрел вдаль. "Черт их знает, куда они могли спрятаться?" - по-думал он, наморщив лоб. Ещё он спросил себя: что на его месте сделал бы ро-бот? А робот первым делом запросил бы информацию со спутника-наблюдателя, двадцать четыре часа в сутки висевшего над городом на высоте сто тридцать ки-лометров, потом он запустил бы программу идентификации и выявил все авто-мобили и их маршруты в заданном секторе. После чего проанализировал полу-ченные данные, проверил алиби и заключил под стражу лиц, не имеющих сто-процентного алиби; то есть за решетку попала бы ровно половина из тех, кто в течение последнего часа просто проехал или прошел мимо банка. Зато к зав-трашнему утру преступник будет найден, и это так же неотвратимо, как смена дня и ночи.
"Какая сила заставляет людей нарушать закон теперь, когда ни одно деяние не остается безнаказанным?.. - спросил себя полицейский. И ещё он подумал, что пока жив человек и покуда существует человеческое общество - будут со-вершаться преступления, и никакие роботы и никакие законы этому не помеша-ют. Способность к переступлению установленных границ - установленных природой или самими людьми, - есть главная отличительная черта человека, это же является главным условием и единственной причиной развития человека как биологического вида, а также совершенствования целиком общества, как формы сосуществования отдельно взятых индивидов.
Ещё раз окинув взглядом местность, посмотрев на расхлестанную зеркаль-ную витрину, Сильвер Джон залез не без труда в машину и включил зажигание. Порядок ближайших действий был ему ясен.
Первым делом он поехал в расположенный неподалеку ресторан. Припар-ковав машину прямо у лестницы и окинув придирчивым взглядом замысловатое строение целиком, не спеша пошел по ступенькам к деревянной двери, которая уже открывалась ему навстречу и уже выходил на полдневную жару швейцар в камзоле, расшитом золотом, и в фуражке с чёрной блестящей кокардой, закры-вающей желтый лоб и блеклые глаза. Достигнув двери, полицейский остановил-ся и поздоровался за руку со швейцаром.
- Ну что, - спросил он, - всё стоишь?
- Стою, стою, - охотно закивал тот, - где уж нам. А вы что ж, всё слу-жите? Как она, служба?
Полицейский тяжело вздохнул.
- Да кажись, всё, отработался. Завтра ухожу на пенсию.
Старик с кокардой чуть не присел.
- Да вы что? Неужели уходите? Нет, вы не шутите?
- Ухожу-ухожу, - подтвердил полицейский. - Хватит с меня.- Он оття-нул двумя пальцами рукав кителя и вытер мокрый лоб. - Полчаса назад на моей территории разгромили банк. Взяли поларбуза. Так что, сам понимаешь...
Не дожидаясь ответа, он переступил порог и сразу ощутил живительную прохладу - невидимые кондиционеры исправно делали свое дело.
Когда он уже сидел за столиком, к нему неслышно подошел директор рес-торана. Он почтительно склонился, в руках его сверкнула бутылка, наполненная соблазнительной прозрачной жидкостью.
- Па-азвольте вам предложить, только что получили - настоящая родни-ковая вода, из заповедной зоны. Никакой химии и дазактиваторов. Утоляет жаж-ду в лучшем виде!
Полицейский согласно кивнул и сделал ответный жест:
- Прошу вас, садитесь вы тоже.
Директор не заставил себя упрашивать, он ловко подсел к столу и, сдернув пробку с бутылки, наполнил на две трети пузатый фужер желтого стекла, стоя-щий перед гостем.
- И себе налейте, - предложил Джон, и эта его просьба была немедленно исполнена.
- Мне передали, - повел директор речь, - что у вас неприятности? - Он держал фужер в правой руке и ласково глядел на сидевшего напротив человека в форме.
- Боюсь, что это у вас неприятности, - ответил тот равнодушно. - Завтра в полдень я подаю рапорт об отставке, и клянусь всем, что мне дорого, этот ра-порт будет подписан!
Директор ничем не выдал своего волнения. Он поднес к губам фужер и сде-лал небольшой, почти неслышный глоток.
- Чем же вызвано, посмею вас спросить, - проговорил он очень тихо и опуская глаза, - подобное решение?
- Так чем, - сказал полицейский и равнодушно пожал плечами, - сорок минут назад обчистили федеральный банк, унесли полмиллиарда свежими банк-нотами. Завтра в полдень я должен найти преступников - семь или восемь че-ловек, - и вернуть деньги. А иначе... Вы ведь знаете наши правила, господин директор!
- Да-да, - сокрушенно закивал тот, - как не знать. Конечно, знаю!..
С минуту сохранялось молчание, два человека с равнодушным видом при-хлебывали из фужеров целебную родниковую воду и смотрели ничего не выра-жающими глазами прямо перед собой.
- ... И будет у вас новый инспектор, из этих, яйцеголовых! - проговорил полицейский, как бы продолжая внутренний монолог. - Уж он вам наведет шо-роху!
Директор набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул:
- О-хо-хо!.. - Потом поставил фужер на стол и поднял на гостя свои ра-зом погрустневшие глаза: - И что же, господин полицейский, нет никаких за-цепок?
- Абсолютно! Вы ведь знаете этих современных преступников с дипломом какой-нибудь академии. Компьютеры там у них, системы слежения, спутниковое оповещение. Куда уж нам. Не-ет. Пора! Пора уходить на пенсию. Баста! Отвое-вался. - И проговорив такую длинную фразу, полицейский также поставил фу-жер на скатерть и поднялся. - Прощайте, господин директор. Желаю, чтобы с вашим заведением в ближайшее время ничего плохого не произошло.
Он вышел из ресторана и со спокойной совестью поехал домой - большего он сделать не мог, большего от него и не требовалось. Данное дело он почитал уже решенным, успех - обеспеченным. Умение использовать сокрытые пружи-ны, которыми управляется наша жизнь - вот что отличает человека от бездуш-ной машины и вот что навеки обеспечит перед последним его преимущество. Не понимают этого только кретины, засевшие в высоких кабинетах и загородив-шиеся от жизни жидкокристаллическими экранами с красивыми картинками из несуществующей жизни и руководствующиеся ими же установленными прави-лами, которые от реальности так же далеки, как далека абстрактная схема от конкретики большого и сложного мира - мира, непонятого нами до сих пор.
К вечеру пресса была в курсе. К дому полицейского стали подъезжать доро-гие и не очень, автомобили, не умолкал телефон, особо настойчивые лезли пря-мо в окна. Сильвер Джон терпеливо объяснял:
- Всё ребята, баста! Кончился Сильвер Джон! Завтра в двенадцать часов заряжайте свои камеры и приезжайте в полицейское Управление. Увидите всё сами.
На вопросы - чем вызвано подобное решение, - устало отвечал:
- Какие-то ублюдки распотрошили банк на моей территории. Унесли, сво-лочи, полмиллиарда. Мне надоело гоняться за этой мразью. Я устал! - И реши-тельно захлопывал дверь или бросал трубку на рычаг.
Но на самом деле он вовсе не был так уж опечален и рассержен, напротив, когда никто его не видел, он в возбуждении прохаживался по комнатам, что-то весёлое насвистывая себе под нос, иногда заглядывал в холодильник, и тогда ве-селье его усиливалось благодаря доброму глотку холодного и густого как нефть африканского пива. Подобное - приподнятое - настроение всегда бывало у Джона Сильвера во время проведения расследования; каждый раз в день совер-шения преступления квартиру его осаждали репортеры, и каждый раз, пожало-вавшись на судьбу и пообещав уйти завтра на пенсию, он спешил к холодильни-ку и раскупоривал запотевшую бутылку черного как дёготь напитка. Это была почти уже традиция.
Утром Сильвер Джон был с докладом у шефа. Шеф неприязненно глядел на его красную рожу и судорожно тискал пальцы. Третий год он не мог уволить этого субъекта, и третий год не утихают страсти вокруг вопроса: хорошо это или плохо - что до сих пор работает у него полицейский-человек. Ответ на этот во-прос был шефу известен - безусловно, плохо! Но, однако, придраться к подчи-ненному он не мог. За три года - ни одного нарекания, плюс к этому - стопро-центная раскрываемость. Подобных показателей не было даже у роботов по-следних моделей, а роботов шеф ценил, пожалуй, больше самого себя.
- Итак, - заговорил шеф, - вы, кажется, собрались уходить на пенсию?
Сильвер Джон сделал озадаченную мину:
- Кто это вам сказал?
- Как кто?! Да все газеты об этом пишут. Вот взгляните! - И он бросил на стол "Утреннюю звезду". Сильвер Джон увидел на первой полосе и вверх но-гами собственную физиономию. Взяв газету, он заулыбался во весь рот и стал читать статью про себя и смотреть на портрет.
- У вас там, на фотографии, кажется, бутылка пива в руке? - спросил шеф, подняв брови. В самом деле, в правой опущенной руке отчетливо видна была стеклянная емкость с желтой этикеткой полукружьем.
- Это не пиво, - легко соврал Сильвестр. - Просто я в бутылки наливаю чай и остужаю в холодильнике. Приятно, знаете, в жару выпить холодного чаю!
Начальник промолчал. Он и знал, что подчиненный врет, но уличить его было невозможно. Тяжело, всё-таки, иметь дело с людьми!
- Так я не понял, - продолжил он, собравшись с мыслями. - Вы уходите или нет?
- Нет, не ухожу. Я не ухожу! - Повторил Сильвер Джон. Похоже, ему доставляло удовольствие издеваться над кретином-начальником.
- Стало быть, вы раскроете это ваше ограбление банка?
- Раскрою.
- К двенадцати часам?
- Так точно. Ни минутой позже.
Начальник наклонил голову и что-то подумал про себя.
- Что ж... Не смею задерживать. У вас, наверное, много ещё дел?
- Да нет, не много. Все дела уже сделаны.
- Вот как? Так может, мы не будем дожидаться и прямо сейчас поставим в известность прокурора?
- Давайте всё-таки подождем. Подозреваемые ещё не прибыли, так что... подождём.
- Подозреваемые... - повторил, хмурясь, начальник. - Вы что же, ещё не уверены?
- Да уверен я, уверен. Будут все к двенадцати часам. Не беспокойтесь.
Полицейский поднялся. Небрежно кивнул куда-то в угол и вышел из каби-нета.
Начальник с ненавистью посмотрел на захлопнувшуюся дверь. Будь его во-ля, он в два счета выкинул бы этого грубияна из Управления. Но... факт остается фактом - раскрываемость у него стопроцентная, а район - самый спокойный в городе. Уволить такого сотрудника - значило, подписать собственный приго-вор - нет, не судебный, а приговор общественности. Народ не одобрял нашест-вия роботов на рабочие места, и надо было иметь десятикратный запас прочно-сти, чтобы оправдать подобный шаг.
Когда приехали преступники, Сильвер Джон сидел в своем кабинете, под холодными струями кондиционера, и с беспокойствием поглядывал на часы,- до двенадцати оставалось всего несколько минут.
Они зашли один за другим - шестеро крепких парней, - у одного в руках была объемистая нейлоновая сумка, он сразу поставил её на стол, прямо на бу-маги, и поспешно отступил. Полицейский развел края сумки и увидел плотно перевязанные пачки зеленых банкнот.
- Здесь всё? - перевел он взгляд на преступников.
- Всё, - ответил парень, стоявший впереди. - Пятьсот миллионов, мы их не успели даже распечатать, как...
- Хорошо-хорошо, - остановил полицейский. - Вас было ... шестеро? Всего шесть человек? А мне говорили, гораздо больше.
- Неправда! - снова заговорил парень. - Мы все здесь. Зачем там боль-ше? И троих хватило бы. Но мы решили подстраховаться. - Он опустил голову. - Вы уж нас простите. Не знали, что это ваш участок... - Другие тоже всем своим видом выражали раскаяние. - Пересилив себя, парень поднял голову и посмотрел на полицейского: - Куда нам теперь?
Сильвер Джон поднялся из-за стола.
- Идите за мной.
Они вышли из кабинета, прошли по темному коридору до лифта, спусти-лись на первый этаж и вошли в комнату дознания.
- Вот, - сказал Сильвестр сотруднику, сидящему за конторкой, - яви-лись с повинной. - Кивнул на парней, вошедших следом. - Деньги все здесь. - Поставил сумку на стол. - Так что, снимешь показания, всё как положено, и передавай дело по инстанции. - Он задрал рукав и посмотрел на часы. - И не забудь, время запиши: одиннадцать, пятьдесят девять. Всё понял?
- Ага.
- Давай, работай.
И он прошел сквозь строй преступников и вышел в коридор.
- Джон, извини нас, прости нас, Джон, - слышалось у него за спиной.
- Ничего, я не обижаюсь, - миролюбиво отвечал тот. На лице его играла снисходительная улыбка.
А на улице было всё так же жарко. Мешались запахи синтетики и паров бензина, дрожал воздух над землей и ослепительно блистал огненный глаз в вы-шине.
Фоторепортеры, завидев добычу, бросились вперед.
- Мистер Джон! Мистер Джон! Это правда? Правда? Вы уходите в отстав-ку? Вы покидаете нас?
- Нет, не ухожу. Я передумал, - сказал он, расталкивая разогретые тела.
- А как же ограбление? Что с ограблением?
- А всё нормально. Дело раскрыто. Преступники явились с повинной.
- Как? Опять с повинной?
- Да, а почему вас это удивляет? - приостановился Сильвер Джон. Он по-старался рассмотреть говорившего, но так и не понял, кто спросил. Отвернув-шись, пробормотал: - Меня лично не удивляет. Так и должно быть.
- Так и должно быть, - повторил он и залез в свою машину. Взвинченные репортеры остались на улице, среди жары и своих дурацких проблем. - Рано мне ещё уходить на пенсию, - пробормотал полицейский. - Мы ещё повоюем!
Он включил первую передачу и аккуратно выехал на проезжую часть. Рабо-чий день его только начинался.
Редакция 03-01-2005
Контакт с автором: [email protected]
