|
1
Мы жертвою пали борьбы роковой,
Любви беззаветной к народу;
Мы отдали всё, что могли, за него,
За жизнь его, труд и свободу.
Порой изнывали мы в тюрьмах сырых...
Свой суд беззаконный над нами
Судьи-палачи изрекли, и на казнь
Идем мы, гремя кандалами.
А деспот пирует в роскошном дворце,
Тревогу вином заливая,
Но грозные буквы давно на стене
Уж чертит рука роковая...
. . . . . . . . . . . .
2
Идет он усталый, и цепи звенят;
Закованы руки и ноги.
Спокойный, но грустный он взгляд устремил
Вперед по пустынной дороге.
Полдневное солнце нещадно палит,
И дышится трудно от пыли,
И вспомнил он живо о тех, что пред ним
Дорогою той проходили.
Тоскою смертельною сжалася грудь,
Слезой затуманились очи...
А жар все сильнее, и думает он:
«Скорее бы холода ночи!..»
Нагрелися цепи от жгучих лучей
И в тело впилися змеями,
И льется по каплям горячая кровь
Из ран, растравленных цепями.
Но он терпеливо оковы несет:
За дело любви он страдает,
За то, что не мог равнодушно смотреть,
Как брат в нищете погибает.
И долго ему приведется нести
Тяжелое бремя страданья!..
Не вырвется стон из разбитой груди
Исчадиям тьмы в посмеянье!..
В груди его вера святая царит,
Что правда сильнее булата,
Что время настанет — оценят ту кровь,
Которую льет он за брата!..
Падет произвол, и восстанет народ
Великий, могучий, свободный!
Прощайте же, братья, вы честно прошли
Свой доблестный путь благородный.
1870-е годы
«Отголоски революции». Таганрог, 1886 (рукоп. копия).
|
