Cайт является помещением библиотеки. Все тексты в библиотеке предназначены для ознакомительного чтения.

Копирование, сохранение на жестком диске или иной способ сохранения произведений осуществляются пользователями на свой риск.

Карта сайта

Все книги

Случайная

Разделы

Авторы

Новинки

Подборки

По оценкам

По популярности

По авторам

Flag Counter

Юмор
Чехов Антон Павлович
Язык: Русский

Герой-барыня

Лидия Егоровна вышла на террасу пить утренний кофе.  Время  было  уже близко к жаркому и душному полудню, однако это не  помешало  моей  героине нарядиться в черное шёлковое платье, застегнутое  у  самого  подбородка  и тисками сжимавшее талию. Она  знала,  что  этот  черный  цвет  идет  к  ее золотистым кудряшкам и строгому  профилю,  и  расставалась  с  ним  только ночью. Когда она сделала первый  глоток  из  своей  китайской  чашечки,  к террасе подошел почтальон и подал ей письмо. Письмо было от мужа: "Дядя не дал ни гроша, и твое имение продано. Ничего не поделал..." Лидия  Егоровна побледнела, покачнулась на стуле и продолжала читать:  "Уезжаю  месяца  на два в Одессу по важному делу. Целую".

- Разорены! На два месяца в Одессу... - простонала Лидия  Егоровна. - К своей, значит, поехал... Боже мой!

Она подкатила глаза, зашаталась, ухватилась рукой за перила и  готова уже была упасть, как послышались внизу голоса.  На  террасу  взбирался  ее сосед по даче и кузен, отставной генерал Зазубрин, старый, как  анекдот  о собаке Каквасе, и хилый, как новорожденный  котенок.  Он  ступал  еле-еле, осторожно, перебирая палкой ступени, словно боясь за их прочность. За  ним семенил маленький бритый  старичок,  отставной  профессор  Павел  Иванович Кнопка, в большом стародавнем цилиндре  с  широкими  приподнятыми  полями. Генерал, по обыкновению, был весь в пуху и крошках,  а  профессор  поражал белизною своих одежд и гладкостью подбородка. Оба сияли.

- А мы к вам, шарманочка! - продребезжал генерал, довольный тем,  что сумел по-своему переделать слово "charmante"*. - С добрым утром, фея!  Фея пьет кофея.

_______________

* "прелестная" (франц.).

Генерал сострил глупо, но Кнопка и Лидия Егоровна расхохотались.  Моя героиня отдернула  от  перил  руку,  вытянулась  и,  бесконечно  улыбаясь, протянула к гостям обе руки. Те облобызали и сели.

- Вы, кузен, вечно  веселы! -  начала  кузина  гостинный  разговор. - Счастливый характер!

- Как, бишь, я сказал? Ах, да! Фея пьет кофея...  Ха-ха-ха.  А  мы  с герром профессором уж выкупались, позавтракали и визиты делаем... Беда мне с этим профессором! Жалуюсь вам, фея! Беда! Собираюсь его под суд  отдать! Хе-хе-хе... Либерал! Вольтер, можно сказать!

- Что вы?! - улыбнулась Лидия Егоровна и подумала: "В Одессу  на  два месяца... к той..."

- Честное  слово!  Такие  идеи  проповедует...  такие  идеи!   Совсем красный! А знаете ли вы, Павел  Иванович,  друг  мой,  кто  красному  рад? Знаете кто? Хххе... Ответьте-ка! Вот вам и запятая, либералам!

- Каков генерал? - захохотал Кнопка, кривя спой ученый  подбородок. - И  мы,  ваше  превосходительство,  сумеем  вам,   консерваторам,   запятую поставить: одни только быки боятся красного! Ха-ха-ха... Что, съели-с?

- Однако! Что вижу! У вас цветут олеандры! - послышался внизу террасы женский голос, и через минуту  на  террасу  входила  княгиня  Дромадерова, соседка по даче. - Ах! У вас  мужчины,  а  я  такая  растрепка!  Извините, пожалуйста! О чем вы тут? Продолжайте, генерал, я не помешаю...

- Мы о красном-с! - продолжал Зазубрин. - А вот-с, кстати, о быках... Вы это верно, Павел Иванович, насчет быков! Раз в Грузии, где я баталионом командовал, бык увидал мою  красную  подкладку,  испугался  и  полетел  на меня... рогами прямо... Саблю пришлось обнажить. Честное  слово!  Спасибо, казак близко был и пикой его, каналью, отогнал...  Чего  вы  смеетесь?  Не верите? Ей-богу, отогнал...

Лидия Егоровна изумилась, ахнула  и  подумала:  "В  Одессе  теперь... развратник!"

Кнопка заговорил о быках и буйволах. Княгиня Дромадерова заявила, что всё это скучно. Заговорили о красной подкладке...

- Касательно этой подкладки у меня в  памяти  случай  есть, -  сказал Зазубрин, обсасывая сухарик. - Был у меня в баталионе  полковничек,  некий Конвертов, Петр Петрович... Старичок славный такой, добром  его  помянуть, простачок, басенник... Из простых  солдафонов  в  высшие  чины  вышел,  за заслуги особенные... В боях был. Любил я его, покойника. Лет ему семьдесят было, когда его в полковники произвели, на лошадь уж не  умел  садиться  и подагрой его ломало во все корки. Вынет,  бывало,  на  маневрах  саблю  из ножен, а вложить ее уже не  может,  ординарец  вкладывал...  Расстегнется, извините, а застегнуться уж и не может... И у этого расслабленника мечта в голове была генералом быть. Стар, слаб, помирать собирается, а  мечтает... натура, значит, такая... воин! И в отставку не хотел из-за генеральства... Прослужил лет пять в полковниках, представили его... И что ж  вы  думаете? А? Вот судьба! Трах его  паралич  в  самый  тот  раз,  когда  производство вышло... Отняло ему, сердяге, левую щеку и правую руку, да ноги  поослабли сильно... Поневоле пришлось в отставку выйти и не довелось  литых  погонов носить честолюбцу! Взял отставку и поехал со своей старухой  в  Тифлис  на покой. Едет, плачет и смеется, что его ямщик превосходительством обзывает. Одна щека плачет и смеется, а другая недвижима, как монумент. Одно  только утешение осталось ему: красная подкладка. Идет по  Тифлису,  растопыривает фалды, как крылья, и показывает публике красноту. Знай, мол, кого  видишь! Целый день по городу шкандыляет и хвастает подкладкой... Только и  было  у него, друга, радостей. В баню пойдет и разложит пальто на лавке подкладкой вверх... Утешался, утешался как малый дитё, да и ослеп от старости. Наняли ему  человека  по  городу  его  водить  и  подкладку  показывать...   Идет слепенький, седенький, еле-еле телепкается,  о  воздух  спотыкается,  а  у самого на лице гордыня написана!  Зима  лютая,  холод,  а  у  него  пальто нараспашку... Чудачок! Скоро за тем померла у него старушка.  Хоронит  ее, ноет, в  могилку  к  ней  просится  и  подкладку  духовенству  показывает. Приставили к нему другую особу,  вдовицу  какую-то,  чтоб  поберегла...  А вдовица, известное дело, знает свою долю  лучше  хозяйской.  Скопидомка... Сахарку  припрячет,   чайку   там,   копеечку...   Кругом   его   ощипала. Щипала-щипала, ерзала-ерзала подлая баба да и дошла  до  апофеоза!  Взяла, стервоза, да и отпорола его красную подкладку  себе  на  кофту,  а  вместо красной подкладки серенькую сарпинку  подшила.  Идет  мой  Петр  Петрович, выворачивает перед публикой свое пальто, а сам, слепенький,  и  не  видит, что у него вместо генеральской подкладки сарпинка с крапушками!..

Дромадерова  нашла,  что  всё  это  очень  скучно,  и  заговорила   о сыне-поручике. Перед обедом явились соседки - девицы Клянчины с maman. Они сели за рояль и запели любимую песню Зазубрина. Сели обедать.

- Отличный редис! - заметил профессор. - Где вы такой покупаете?

- Он теперь в Одессе... с этой женщиной! - ответила Лидия Егоровна.

- Что-с?

- Ах... Я не о том! Не знаю, где повар берет... Что это со мной?

И  Лидия  Егоровна,  закинув  назад  голову,  захохотала  над   своей рассеянностью... После обеда пришла толстая профессорша с детьми. Сели  за карты. Вечером приезжали гости из города...

Только в ночь, проводив последнего гостя и простояв неподвижно,  пока не перестали слышаться его шаги, Лидия  Егоровна  могла  ухватиться  одной рукой за те же перила, покачнуться и зарыдать.

- Мало того, что прокутил! Ему мало этого! Он еще изменил!

Из глаз вырвались на свободу горячие слезы, и бледное лицо исказилось отчаянием. Уж не было нужды в этикете, и она могла рыдать!

Чёрт знает на что уходит иногда силища!

Число просмотров текста: 2142; в день: 0.46

Средняя оценка: Никак
Голосовало: 4 человек

Оцените этот текст:

Разработка: © Творческая группа "Экватор", 2011-2024

Версия системы: 1.1

Связаться с разработчиками: [email protected]

Генератор sitemap

0