1. Российскому государству служу я с 1725 г., но не имел я щастия в живых застать Петра Великого, коего указом для основанной сим государем Академии Наук, по призыванию президентскому, приехал я служить адъюнктом, а в 1730 г. определен профессором. Изо всех находившихся со мной при начальном заведении Академии членов никого, окроме господина профессора Бернулли в Базеле, в живых уже не находится.

2. В 1726 и 1727 гг. обучал я в вышнем классе гимназии учеников, как в оное время все адъюнкты делали, особливо же преподавал я наставления и латинском языке, в истории и в географии; из учеников, наибольше мне чести приносивших, были: покойный тайный советник и архиятер Кондоиди и действительный тайный советник и сенатор Ададуров.

3. Как в начале 1728 г. господин фон-Голдбах, тогдашний секретарь Академии, а наконец тайный советник при Коллегии иностранных дел, за государем императором Петром II следовал в Москву, то президентским определением препоручено было мне при Академии вицесекретарство. Сию должность отправлял я по июль месяц 1730 г. до поездки моей в Англию, о чем ниже.

4. Должность моя была: записка того, что делается в академических собраниях, репортовать о том обретающемуся тогда в Москве господину президенту, исполнять по присланным от него ко мне приказаниям, иметь корреспонденцию с иностранными учеными людьми и издавать в печать Академические Комментарии, из коих первые два тома в 1728 и 1729 гг. вышли в свет моим попечением: да и в третьем томе, выданном в 1732 г., имел я немалое участие.

5. В 1729 г. общим покойного библиотекария (а потом статского советника) Шумахера и моим старанием сочинено сокращение 1-го тома Комментарий, которое и переведено на российский язык и напечатано под именем: «Сокращения Комментариев».

6. С 1728 по июль месяц 1730 г. сочинял я Санкт-Петербургские Ведомости, которые в 1727 г. начаты были профессорами Бекенстейном и Гросом.

7. В то же время начал я выдавать и примечания на Ведомости, которые печатались в 1728 г. единственно на российском языке, ежемесячно по два листа для опыта, как такое сочинение принято будет.

8. Увидев, что примечания мои приобретали охотников, стал я с начала 1729 г. выдавать такие же примечания на немецком языке, по полулисту в каждой почтовой день, которые печатались в на российском языке. Сие продолжалось по 1742 г. Разные члены Академии подкрепляли полезное сие учреждение своими сочинениями во время моего отсутствия.

9. В первых 6 месяцах 1730 г. управлялся я и в канцелярских делах Академии, потому что господин библиотекарий Шумахер, правящий оными в небытность господина президента, будучи позван в Москву, учредил меня своим наместником.

10. С 1728 г. по август месяц 1730 отправлял я при императорской библиотеке и должность суббиблиотекария.

11. Перевод немецкого Вейсманова лексикона на российский язык учинен моим попечением тогдашними при Академии переводчиками, коим однакож больше засвидетельствуется охота моя к услужению обществу, нежели потребное на то дело искусство, потому что тогда почти никакого знания в российском языке я не имел и не мог усмотреть сделанные при переводе ошибки.

12. Около половины 1730 г., по удостоиванию всех членов академического собрания, наречен я господином президентом Блюментростом профессором истории и членом Академии Наук, а контракт мой начался с 1 января 1731 г.

13. В начале августа 1730 г., по отпуску господина президента, отправился я в Англию, в Голландию и в Германию несколько для собственных моих нужд, а больше для того, что при таком случае поручены мне были некоторые по Академии дела, а именно следующие: Академия находилась тогда в великой расстройке. Большая часть профессоров были правлением академическим недовольны, и некоторые из знатнейших взяли абшиты. Сие обстоятельство могло Академии сделать бесславие в чужих государствах; чего ради препоручено мне было, куды я ни приеду, опровергать предосудительные слухи. Протчие мои комиссии состояли в том, чтобы уговорить новых профессоров к принятию академической службы, представить из славнейших ученых в почетные академические члены, чинить договоры с иностранными книгопродавцами о продаже книг, иждивением академическим напечатанных. Все сие я исполнил; путешествие мое продолжалось от 2 дня августа 1730 по 2-ое же число августа 1731 г.

14. В 1731, 1732 и 1733 гг. читал я академические лекции. Молодой господин Ягушинский, пасынок господина президента Принценстерна, и двое господа Ренненкамфы, уроженцы лифляндские, из коих один служил в последнюю войну генералом-поручиком, препоручены были особливому моему наставлению.

15. В 1732 г. начал я издавать «Собрание российских историй» на немецком языке. Три первые части оных напечатаны были до отправления моего в Сибирь. Последние три части первого тома изданы по оставленным от меня письменным сочинениям. Господин профессор Бейер, взяв на себя труд продолжать сие собрание, издал первые три части второго тома, после чего сие сочинение остановилось по то время, как я в 1758 г. получил позволение продолжать оное.

16. Сибирское мое путешествие, в коем я все страны сего обширного государства, в длину и в широту, до Нерчинска и. до Якуцка объездил, продолжалось почти 10 лет. Отправился я туда 8 августа 1733, а возвратился 14 февраля 1743 г. Каким образом я сие время проводил, о том доказывают присланные от меня в Правительствующий Сенат и в Академию Наук рапорты, равно и сочинения мои, отчасти напечатанные, а отчасти и непечатанzые. Всему путешествию сочинил я точное описание. Все дороги, коими я ездил, описал обстоятельно, некоторые дороги описаны и приданными мне студентами, о городах и их уездах, в рассуждении гражданского правления, истории и географии, собирал я потребные к тому известия; пересмотрел и в порядок привел архивы во всех сибирских городах, так же и города Чердына, и нужное списал, которые списки составляют больше 40 больших книг в десть; остатки древностей я описал и велел изобразить о лицах; нравы, употребления, законы и пр. тамошних народов описал же; новые ландкарты отчасти сам делал, отчасти ж геодезистов, при мне бывших, делать заставлял; канцелярские и секретарские дела путешествующего академического общества все отправлял я и господину Гмелину помогал в набирании натуральных редкостей. Многие оные труды причинили мне в Якуцке тяжкую ту гипохондрическую болезнь, которая препятствовала мне ехать до Камчатки, от которой я и по возвратном моем приезде несколько лет еще весьма сильно страдал в Санкт-Петербурге.

17. Хотя я и не был в Камчатке, но оттого никакого упущения не последовало. Господин Гмелин и я послали туда студента Крашенинникова, а потом господина адъюнкта Стеллера, коих мы снабдили общими наставлениями, по коим они все нами им препорученное и исполнили.

18. Наставление обо всем том, что историк в Сиоири наблюдать должен, изготовленное мною для профессора Фишера, когда он на место туда отправлен был, вперед при таких же случаях основанием служить может.

19. По имянному государыни императрицы Анны Иоанновны от 1 февраля 1740 г., также и по сенатскому от 8 февраля того же года указам, сочинил я для господина канцелярии, а потом статского советника Ланге в пользу его негоциации с китайским двором некоторые известия, из коих то, что напечатать можно было, внес я в историю о реке Амуре, напечатанную в «Собрании российских историй» и в «Ежемесячных Сочинениях».

20. По возвратном моем из Сибири приезде, главнейшее мое попечение состояло в сочинении Сибирской истории, по собранным мною архивским спискам и собственным примечаниям. Но как при переводах и при печатании находились великие затруднения, то первой том оной истории не прежде в свет издан, как в 1760 год. Продолжение находится в «Собрании российских историй» и в «Ежемесячных Сочинениях».

21. По требованию князя Бориса Григорьевича Юсупова, тогдашнего Коммерц-коллегии президента и сенатора, сочинил я в 1744 г. описание о сибирских торгах, которое я потом внес в «Собрание российских историй» и в «Ежемесячные Сочинения», с тем только отличием, что при печатании должно было некоторые предложения, для пользы российского интереса мною написанные, а к общему сведению не надлежащие, выключить.

22. Латинское сочинение о найденных в Сибири тангутских письмах и о тех местах, где оные найдены, написанное мною в 1746 г., напечатано в X томе Академических Комментарий.

23. В то же время, т. е. в 1745 и 1746 гг., изготовлена под беспрестанный моим надзиранием и по сообщенным от меня известиям новая генеральная карта о Сибири, на которой поправлены бесчисленные ошибки, находящиеся в Российском атласе. С сей карты три части напечатаны при Академии.

24. И прежде и после Сибирского моего путешествия трудился я много в сочинении родословных таблиц для российской истории, наподобие той, которая находится в I томе «Собрания российских историй» о святом великом князе Александре Невском. Не удовольствовался я сочинением таких таблиц о фамилии великих князей, царей и императоров Российских, но в прежних удельных князей: Тверских, Смоленских, Ярославских, Ростовских, Рязанских, Черниговских и пр., с их наследниками, и о иных знатных родах. Сей труд приносил ту пользу, что когда в 1746 г. комиссар Крекшин вздумал произвесть фамилию Романовых от древних великих князей, посредством князей Романовичей Ярославских, а Правительствующий Сенат препоручил исследовать сие дело Академии, то я в состоянии был не только доказать неосновательность оного вымышления, но и сочинить новую и достоверную фамилии Романовых родословную таблицу, с приписанием лет, когда кто жил и в каких службах находился, и с продолжением императорской фамилии, от Романовых происшедшей.

25. В 1747 г. его сиятельство господин президент граф Кирило Григорьевич Разумовский, при заключении нового со мной контракта, поручил мне должность Российского историографа и ректора университета. Ректорство отправлял я три года.

26. В 1749 г. написал я на латинском языке сочинение о начале российского народа и имени, переведенное и на российский язык и напечатанное на обоих языках. Сие сочинение было определено для прочитання в публичном академическом собрании; но по особливому происшествию учини лось в том препятствие, и сие сочинение не обнародовано.

27. Когда в 1762 г. господин Делиль в Париже издал известие и карту о учиненных во время Камчатской экспедиции россиянами американских мореплаваннях, с истиною мало сходное, тогда из Москвы прислан был к Академию указ, чтобы опровергнуть оное сочинение изданием другого, которое было бы оного основательнее. По сей причине сочинил я на французском языке: Lettre d'un Officier de la Marine Russienne, т. е. письмо офицера русского флота, которое в 1753 г. напечатано в Берлине. Сие сочинение иностранцами переведено на немецкой и на аглинской языки.

28. В то же время сочинена по имеющимся при мне известиям и по моим надзиранием оным же мореплаваниям карта, которая вырезана меди в 1764, а издана в свет в 1758 г. Часть упомянутой выше сего (в 23-й статье) карты Сибирской губернии внесена тут же. Новое издание сей карты в 1773 г. с прибавлением новоизобретенных американских островов учинено не по моему совету.

29. Для изъяснения оной карты сочинил я обстоятельное известие о вышеупомянутых кораблеплаваниях и учиненных чрез оные открытиях, також и о всем происшедшем при обеих Камчатских экспедициях и о всем, что в намерении таких же открытий учинено прежде. Сие известие напечатано на российском языке в «Ежемесячных Сочинениях», а на немецком в «Собрании российских историй».

30. В начале 1764 г. определился я конференции секретарем Академии, которую должность отправлял я 11 лет, не упуская при том и должности историографа. Упражнения мои, яко конференции секретаря, состояли в сочинении протоколов академическим конференциям, в пространной переписке с учеными людьми внутри и вне государства, в издании Комментариев и иных ученых сочинений и пр.

31. Не упоминая о прочих пользах иностранной моей корреспонденции, наполнены через оную разные порожние места новыми профессорами.

32. Новых Комментариев изданы под моим надзиранием от ІV-го по Х-й том. Сверх участия моего в напечатанных пред каждым томом заглавиях, причитаю я себе заслугою и то, что изданные мною Комментарии напечатаны гораздо исправнее прежних.

33. Как в 1763 г. ученый муж в Германии М. И. Тоб. Ренник издал сочинение, в коем по немецким историописателям доказать старался, что великий князь Святослав Ярославович супругу имел немецкую графиню Орламиндскую, именем Кунигунду, то я, по приглашению господина тайного советника фон-Голдбаха, приславшего ко мне оное сочинение из Москвы, предпринял исследование оснований сего российским историям противуборствующего предложения и совокупил с оным мнение славного профессора Трейрера, который в 1733 г. в своем Академии приписанном сочинении мнил, что великий князь Всеволод Ярославич женат был на немецкой же графине, именем Оде. Сие мое сочинение названо: «Рассуждение о двух супружествах» и пр., которое в 1764 г. напечатано без показания моего имени на немецком языке; российской перевод с оного находится в «Ежемесячных Сочинениях».

34. В начале 1756 г. начал я издавать «Ежемесячные Сочинения» па российском языке. Определено было, чтобы все члены Академии в оных трудились, издавая по очереди каждый по одному месяцу, под моим надзиранием. Но, выключая весьма малое число чужих сочинений, все сделал я один. Может быть, изо ксех моих сочинений сие есть наиполезнейшее для российского общества. В каждой месяц напечатана была частица, состоящая в 6 листах, шесть таких частиц составляют книгу, а имеется всего 20 книг по конец 1764 г. Сим сочинениям честию служит, что они как в Санкт- Петербурге, так и в Москве приобрели много подражателей.

35. Содержание «Ежемесячных Сочинений» известно. Некоторые российские любители наук, как господин тайный советник Соймонов и господин статский советник Рычков, оными поощрены были и свои труды для общей пользы к оным приобщить. В последних двух годах присовокуплял 4 к оным и ведомости об ученых делах, также и задачи по российской истории; из сих последних некоторые напечатаны и в «Собрании российских историй».

36. Описанием Камчатки господина Крашенинникова одолжен свет единственно моим и покойного д[октора] Гмелина наставлениям и предписаниям. При издании сей книги в 1765 г. недоставало у ней предисловия и потребных для изъяснения ландкарт. Предисловие сочинено мною, а ландкарты приказал я заимствовать из генеральной карты о Сибири, о которой упомянуто в 23-м пункте

37. В 1768 г. получил я позволение продолжать издание «Собрания российских историй» на немецком языке, коих с того времени по 1766 г. напечатано девять томов. Те же сочинения находятся и в «Ежемесячных Сочинениях», на российский язык переведенные. Одного «Опыта новейшей российской истории» печатание на российском языке остановлено.

38. Под именем почтовой ландкарты сочинена под моим смотрением новая генеральная карта Российского государства, на которой исправил я много ошибок, в Российском атласе учиненных. Для некоторой при положении Каспийского моря имевшейся сумнительности издана она не прежде, как по исправлении той сумнительности в 1771 г.

39. Равным образом, заставил я сочинить две другие новые ландкарты, а именно: одну, содержащую страны между Каспийским и Черным морями, а вторую — о Оренбургской губернии с сосмежными странами. Обе почти окончены были в 1764 г. Они включают много нового и нарочито будут исправны, потому что при сочинении оных употреблены весьма достоверные известия и специальные карты. Карта Оренбургской губернии издана в 1772 г.

40. Труд мой, должностям несвойственный, но понесенный мною более 20 лет, состоял в том, что я, за неимением искусных переводчиков, принужден был все мои на российском языке печатанные сочинения в переводах сам поправлять, а многие статьи и сызнова сам переводить, сверх же того и корректуры при печатании исправлять, дабы оные сочинения не выходили в свет с погрешностями. Сие упражнение лишило меня многого времени, которое я мог бы употребить на иное что.

41. После высочайшей коронации государыни императрицы Екатерины II, в сентябре 1762 г. говорил я в публичном Академии собрании речь на российском языке, которая и напечатана. Оная касается задач Академии и до сочинений, получивших тогда награждения, коих содержание и достоинство изъяснены, и объявлены новые задачи.

42. В 1764 г. сочинял я, по именному ее императорского величества указу, два описания и изъяснения гробным древностям, найденным в Сибири и в Новороссийской губернии. Сии сочинения налечатаны в последнем томе «Ежемесячных Сочинений» на российском языке.

43. Некоторые предложения для учреждения новых школ, сочиненные по особливому же высочайшему повелению не для публики, но единственно для ее императорского величества сочинены были.

44. Имел я честь в начале 1765 г. ее императорского величества указом избранным быть к имению главного надзирання над новоучрежденным в Москве Воспитательным домом нещастно рожденных младенцев, причем ее величество в 1-е число генваря всемилостивейше соизволила наградить меня чином коллежского советника. Сию, хотя несвойственную моей склонности, должность принял я на себя единственно для послушания всемилостивейшему соизволению и в уповании, что при том возможно мне будет пользоваться московскими архивами для российской истории, о чем я был и обнадежен.

45. Труды мои при Воспитательном доме всяк себе представить может, рассудив, что сие учреждение, яко только за год пред тем основанное, непрестанного требовало о всяких надобностях старания, по установленному плану точного исполнения и в самые мелкие подробности вхождения; но как затем в трудах исторических обращаться ни малейшего времени мне не оставалось, не мог я не желать скорого от Воспитательного дома переменения, что по высочайшей монархини к наукам прозорливости и ко мне неизреченной милости скоро и воспоследовало.

46. Между тем, наблюдая должность, в плане Воспитательного дома главному надзирателю предписанную, сочинил историю сего дома 1764 и 1765 гг., которая находится при Воспитательном доме в архиве.

47. В 1766 г., по всемилостивейшему ея императорского величества указу, пожалован я членом государственной иностранных дел коллегии при Московском архиве, состоящем тогда под дирекцнею тайного советника Собакина, и был вместе с канцелярии советником Мальцовым, а по кончине обоих находился я один, управляя сие дело не токмо, как до того учинилося, приказным порядком, но имея всегда предметом и ту пользу, которую история российская и благосостояние государства из архив получить должны.

48. Сия польза еще более распространилась всемилостивейшей государыни, приехавшей в 1767 г. в Москву, указом, что мне равномерно и состоящим в сенатском ведомстве Разрядным архивом, также и оставшимися от прежнего Сибирского приказа делами по желанию пользоваться позволено было.

49. Как при отлучении моем от Академии остался я, и в отсутствии, Действительным академиком и российским историографом с жалованием, так, переселившись в Москву, ничего я не оставил, что к исполнению по обеим должностям служить может. Беспрестанная о ученых делах с Академией переписка, изобильное исторических и географических известий собрание и в пользу публики изданные книги о том свидетельствуют.

50. С другой стороны, Академия свое обо мне удовольствие засвидетельствовала избранием меня 1767 г. 19 февраля в депутаты к Комиссии о сочинении проекта нового уложения, в которой должности состою я и по ныне.

61. Из книг, мною в Москве изданных, первая: «Собрание некоторых проповедей, в присутствии и при гробе Петра Великого говоренных преосвященным Гавриилом Буджинским, бывшим сперва первенственным иеромонахом при флоте, а наконец епископом Резанским». Окроме изрядного красноречия, находящиеся в сих проповедях многие исторические до Петра Великого касающиеся обстоятельства к изданию оных меня побудили. Напечатана сия книга в 1768 г., и прибавлено мною предисловие о житии и заслугах славного сего проповедника.

62. В то же время напечатан моим старанием Судебник царя Ивана Васильевича, с примечаниями на оной тайного советника Василия Никитича Татищева.

63. Оного же тайного советника Татищева «История Российская», но неполная, и только три первые части оныя сообщены были Московскому университету для напечатания. Университет, желая оную в печать издать, поручил старание о том иметь одному из своих профессоров. Но как список, по коему печатание производи лося, бесчисленными и неразумительными описками наполнен был, то, по печатании трех или четырех листов, в 1766 г. упрошен я от Университета, чтоб принять на себя труд издания сей, впротчем полезной и нужной, книги. Итак, моим старанием в 1768, 1773 и 1774 гг. первые три части Татищевской истории в свет выданы. А о способах, при том мною употребленных, упомянул я в предисловиях ко оным частям, в коих и некоторые обстоятельства исторические к поправлению неосновательных мнений содержатся. Приношение ее императорскому величеству, именем Евграфа Васильевича Татищева, чтб перед первою частью, сочинено мною.

54. Издание «Ядра Российской Истории», князем Андреем Яковлевичем Хилковым сочиненной, чинилось также под моим смотрением, и вышла сия книга из печати в 1771 г. В предисловии изъяснил я родословие князей Хилковых и жизнь сочинителя.

56. «Географический словарь Российского государства», изданный в 1773 г. с моим предисловием, по большей части мною сочинен, а статьи первого сочинителя мною же исправлены. Но сия требует еще многого пополнения, в чем впредь трудиться я намерен. В предисловии объявил я мое мнение об историческом общем словаре Российского государства, коему сей географической основанием служить может.

66. Еще с 1771 г. начал я печатать так наз. Степенную книгу, уговорил некоторого приятеля, чтоб он на то иждивение свое употребил, потому что ни Университет и никакой книгопродавец на своем коште издания предприять не хотел. Окончана книга печатанием при конце 1774 г. В предисловии упомянуто, как при издании я поступал, и некоторые статьи Степенные книги, изъяснения требующие, мною поправлены.

67. Письма Петра Великого, писанные к генерал-фельдмаршалу графу Борису Петровичу Шереметеву, изданные в печать в 1774 г. сыном сего славного мужа, его сиятельством обер-камергером графом Петром Борисовичем Шереметевым, по их важности весьма заслужили то, что мне при сем случае учинить возможно было. В предисловии к оным письмам описал я фамилии Шереметевых родословие с показанием того, что в родословных и в разрядных книгах и в архивах о службах их упоминается, а паче изъяснил я славные дела фельдмаршальские по оным письмам и по другим из архив взятым известиям, имея при том главнейшим предметом историю Петра Великого, коея великую часть сие мое сочинение заключает.

68. Не поставляю себе в услугу, что некоторые иностранные академии и ученые сообщества вне и внутрь империи меня к сочленам своим причитают. Сия честь должна была бы основаться на подлинных в пользу тех сообществ изданных опытах. Но таких протчие мои должности по сие время подавать не допустили, окроме одного сочинения о рыбьем клее, Парижскою Академиею Наук от меня требованнаго и печатанного на разных иностранных языках.

59. Итак, служу я Российскому государству пятьдесят лет и имею то удовольствие, что труды мои от знающих людей несколько похваляемы были. Сие побуждает во мне желание, чтоб с таковым же успехом и с общенародною пользою продолжать службу мою до последнего часа моей жизни, чувствуя себя к тому божиим милосердием еще в нарочитых силах.