Некий  философ  сказал,  что  если  бы  почтальоны   знали,   сколько глупостей, пошлостей и нелепостей приходится им таскать в своих сумках, то они не бегали бы так быстро и наверное бы потребовали прибавки  жалованья. Это правда. Иной почтальон, задыхаясь и сломя голову, летит на шестой этаж ради того, чтобы дотащить только одну строку: "Душка! Целую! Твой Мишка!", или же  визитную  карточку:  "Одеколон  Панталонович  Подбрюшкин".  Другой бедняга четверть часа звонится у двери, зябнет и томится, чтобы  доставить по адресу скабрезное описание кутежа  у  капитана  Епишкина.  Третий,  как угорелый, бегает по двору и ищет дворника, чтобы передать жильцу письмо, в котором просят  "не  попадаться,  иначе  я  тебе  в  морду  дам!"  или  же "поцеловать милых деточек, а Анюточку - с днем рожденья!" А  поглядеть  на них, так подумаешь, что они тащат самого Канта или Спинозу!

Один досужий Шпекин, любивший запускать  глазенапа  и  узнавать  "что новенького в Европе", составил некоторого  рода  статистическую  табличку, являющуюся драгоценным вкладом в  науку.  Из  этого  продукта  долголетних наблюдений видно, что в общем содержание обывательских  писем  колеблется, смотря по сезону. Весною преобладают письма любовные и  лечебные,  летом - хозяйственные и назидательно-супружеские, осенью - свадебные и  картежные, зимою - служебные и сплетнические. Если же взять письма оптом за целый год и пустить в ход процентный метод, то на каждые сто писем приходится:

семьдесят два таких, которые пишутся зря, от  нечего  делать,  только потому, что есть под рукой бумага и марка. В таких письмах описывают  балы и природу, жуют мочалу, переливают  из  пустого  в  порожнее,  спрашивают: "Отчего вы не женитесь?", жалуются на  скуку,  ноют,  сообщают,  что  Анна Семеновна в интересном положении, просят кланяться "всем! всем!",  бранят, что у них не бываете, и проч.;

пять любовных, из коих только в одном делается предложение руки;

четыре поздравительных;

пять, просящих взаймы до первой получки;

три ужасно надоедных, писанных женскою рукой и пахнущих  женщиной;  в этих рекомендуют "молодого человека" или просят достать  что-нибудь  вроде театральной контрамарки, новой книжки и т. п.; в конце  извинение  за  то, что письмо написано неразборчиво и небрежно;

два, посылаемых в редакцию со стихами;

одно "умное", в котором Иван Кузьмич  высказывает  Семену  Семеновичу свое мнение о Болгарском вопросе или о вреде гласности;

одно, в котором муж именем закона требует, чтобы жена вернулась домой для "совместного сожития";

два к портному с  просьбой  сшить  новые  брюки  и  подождать  старый должок;

одно, напоминающее о старом долге;

три деловых и

одно ужасное, полное слез, мольбы и жалоб.  "Сейчас  умер  папа"  или "Застрелился Коля, поспешите!" и т. д.