Люблю вишневый сок. Тепло-красного цвета. Наполненный сладким летом.
Конфеты – драже. Вкусные разноцветные горошины.
Горячий кофе. По утрам. Без него невозможно проснуться.
И еще зеленые яблоки. А кофе непременно черный. И с лимоном.
Чем очень схожа с другими. Любителями черного кофе и зеленых яблок.
Поздний вечер. Сижу за экраном монитора. В окружении кактусообразных щупальцев. Такая вот нескучная компания. Некогда, один из моих знакомых, прослышав о вредоносном воздействии компьютера, презентовал мне этого зеленого монстра. Он прижился, разросся и стал неотъемлемой частью компьютера. Чем-то вроде злокачественного новообразования монитора. Я его не люблю. Имеет нехорошую черту посыпать клавиатуру белесоватыми иголками. Они занозят пальцы. А обнаружить их непросто. Но от кактуса не избавляюсь. В силу привычки, наверное.
Еще один эпизод. Своей подруге, долго не могла решить, что выбрать в качестве подарка. Она мне посоветовала: «Подари вещь, которая похожа на меня». Я и выбрала. Симпатичный такой кактус с крохотными желтыми бутончиками. Обиделась. Спрашивается почему?
Самое интересное ЗА экраном. По другую его сторону. Чем-то очень на кино похоже. Когда перед телевизором все статично. Кресло. Глубокая стеклянная чашка, наполненная какой-нибудь попкорно-чипсовой субстанцией. Час-два-три…А экранные герои влюбляются, расстаются, грустят – проживают целую жизнь.
Часто смотрю «Город ангелов». Очень нежный фильм. И добрый.
Ангелы они вообще добры. Невидимые хранители, сопровождающие нас повсюду.
Если попросить : «Ангел, мой! Пойдем со мной. Ты впереди – я за тобой». Он обязательно окажется рядом. Не замечали? Просто прислушайтесь. Ангелы ходят очень тихо. Босиком. В рай все входят босиком. Нечто вроде теории. В автомобильной аварии, погибшие всегда без обуви. Почему? Отправляются на небеса. Сразу же. Без предварительных высоких инстанций.
Мужчины на ангелов не похожи. Абсолютно. И страсть у них другая. Автомобили. А
вовсе не женщины. Как они сами думают. По крайне мере им хочется верить. Что это так на самом деле.
Давно заметила, что бывают: машины-мужчины и машины-женщины. Какой-нибудь Хаммер – это точно военный высокого ранга. Моя Тойота, к примеру, была девицей жутко капризной. И на дороге вела себя, как ей вздумается. Стоило сесть за руль мужчине, становилась покладистой и милой. Так и спешат они по утрам: нагловатые такси, испуганные малолитражки, самоуверенные внедорожники. Подмигивают друг другу. Флиртуют. Разбивают сердца-двигатели.
Разбитое сердце. Разлетается на кусочки? Рассыпается в мелкий песок, пепел, сгорев дотла? Или что с ним? Что с ним случается, когда его бросают, растаптывают, забывают? Кто бы знал. Тот никогда не заставит страдать других.
Не верю, что есть люди, у которых сердца нет. Есть. Просто оно замерзло – обледенело. Стоит отогреть его, и оно забьется. Вновь. Потому что слишком долго оставалось бесформенным кусочком льда.
Лет шестнадцать. Розовоцветный период в жизни. Он был в меня влюблен. Скучал. Мечтал о будущем. Нашем. Дарил тюльпаны. Наивно-белые. Его сердце оказалось таким же. Беззащитным. Не готовым ко всякого рода жизненным испытаниям. Которым я принялась подвергать в самый неподходящий момент. А именно в день свадьбы.
Того события, которое принято считать важным. Не совсем так. Для меня самым значительным моментом остался тот вечер, когда мы читали старый томик Есенина и пили горячее молоко с медом. Из одной кружки. Потому что я была простужена.
Если вернуться ко дню свадьбы, мне трудно объяснить, до сих пор, почему все случилось. Но все уже произошло. А время, понятно, передвигает стрелки только в одном направлении. Среди пестрой разноголосицы гостей, он был один. Бывает и так. Когда оказываешься совершенно одиноким среди толпы.
-Привет! Почему тебе скучно?
-Поздравляю. Ты должна быть самым счастливым человеком сегодня.
-Да. Наверное, должна.
-А меня зовут Сергей.
Дальше типичный сценарий. Гости-тосты-музыка. Устала. Хотелось больше всего уйти. Лучше убежать. Прямо сейчас. С ним. Навсегда. На далекий краешек земли.
Вся семейная жизнь уложилась в один месяц. Грустное время. Обид, ревности, непонимания. Не сложилось. Мечтания рассеялись. Будущее оказалось прошлым.
Я не смогла отличить две важные вещи: влюбленность и настоящее чувство. Серьезное. То, что навсегда. Подобно древнему обычаю монголов, складывающих камни в пирамиду. Влюбленность – это те мелкие камушки. А вся груда камней и есть единственное, необъемлемое, всепоглощающее состояние души. Именуемое любовью.
Расставание оказалось трудным. Когда он уходил, я плакала на диване. Отвернувшись к стене. Плакала о минутах – часах , проведенных вместе, маленьких радостях, подаренных только им. Плакала о прошедшем, которого не вернуть. Увы. И вместе с тем, понимала, что не могу остаться с ним. Хотя достаточно было одного слова, чтобы остановить.
Подчас, не хватает этих самых нужных слов. Казалось бы, насколько богат язык, чтобы выбрать подходящее слово. Открывай словарик. Перелистывай страницы и ищи. Так и бывает . Что вся жизнь уходит на поиски несказанных слов.
Сердце умеет думать. Волноваться. Таить в себе обиду. Не прощать. И еще, когда встречаются две половинки, они обязательно соединяются. Потому что тяжело жить вот так. С одной половинкой сердца.
Простое счастье. Когда тебя крепко держат за руку, а слепой дождь стекает по лицу теплыми каплями. Проснуться утром от запаха гренок и чая. Рядом с кроватью букет свежих ирисов. Бродить по магазинам и купить смешного тигра с зелеными пуговичными глазами. Смотреть старые черно-белые фильмы и сидеть рядом.
Счастье не может быть бесконечным. Когда оно обрывается черной пустотой – это страшно. Очень. Та бессонная ночь оказалась самым жутким кошмаром. Он ушел. Не от меня. Просто ушел. Все, что осталось от прежней жизни – серая бумажка с решением суда : «Признать безвестно отсутствующим». А в памяти хранится совсем другое. На пороге он обернулся и сказал: «Я скоро. Не засыпай без меня». Улыбнулся, и дверь закрылась. Навсегда.
Когда сердце ранено, оно истекает густыми каплями крови. И медленно умирает. Глупое сравнение. Оно бьется по-прежнему. Ровно. Как хронометр. Работает как физиологический орган. Но оно умерло. Давно.
