|
Поэма
Посвящается В. Диксону
1.
Ты учил меня – так жучат котят:
Тыкал носом в самый малый просчёт;
В ритме сбой – и только клочья летят!
Огрызнёшься – и добавят ещё.
Среди ночи разбуди – хореямб
Отстучать могла хоть пяткой, хоть лбом.
Но терпела я муштру, матерясь
Лишь сквозь зубы, потому что – слабо
На медведя в одиночку идти
И друзей в горах от смерти спасать.
Не случалось и с чертями кутить,
Как о том в своих ты книжках писал.
В твоей кухне, не желая задеть
Грубым словом местных мэтров и прим,
На трёхногом табурете сидеть
Я могла весь день, дурея от рифм:
Недоношенных слепых мотыльков… -
Горсть стекляруса – не капля росы…
Но когда, как паутинку, легко
Голос твой, кружа, меня уносил
В горний край, где воздух – вереск и мёд,
И до пояса ромашковый снег,
Я клялась себе, что время придёт,
И в раю том поселюсь я навек.
2.
Кто считал бы эти ночи без сна! –
Когда рифмою – хоть в штопор входи,
А не дышит в мерных строчках весна,
И бумажной пылью пахнут дожди.
Солоны слова – слезой со щеки,
От отчаянья – полынью горчат…
Будет! кречет пить с хозяйской руки –
Лишь бы кровь из вен была горяча.
И однажды, в пьяном, злом кураже
Ты сказал мне, что с учёбой – кранты,
Что я выкручусь из всех падежей
И смогу ничуть не хуже, чем ты
Побасёнками толпу ублажать,
Доставать игрой ума до нутра,
А по сути – мы живём в миражах,
Чтоб не сдохнуть от тоски до утра…
Я присела, как обычай велит,
Приняла из рук твоих посошок…
Так смешно порою сердце болит… -
Словно шило положили в мешок.
3.
Ты не тронь, батяня,
кнут с уздечкою,
Отпусти на волю дочь
поперечную;
Видеть горлицей
ты её бы рад,
Да слишком гордым был
твой орлиный взгляд.
Как ломали тебе крылья –
только хруст стоял, -
С той поры дано мне боль
сердцем чувствовать…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Не сердись на дочку, мама, - ей милее похвала,
Я последнюю монетку нищей бабке отдала;
Деньги – дело неживое, а душа жива стыдом.
Ты мечтала, чтоб под крышу был из золота мой дом. –
Только помню я из детства твою присказку-совет:
Не жалей голодным хлеба, коли денег в доме нет…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Яму ковшиком копали – отвалилось донце,
Говорили, что не пара – про луну и солнце;
Мне купил дружок платочек, а на сдачу – вишенку,
Я за ночку голубочков на платочке вышила;
Мил со мною – до полудня, от полудня – я при нём,
Солнце - греет, вечер – лунный, остальное – наживём!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
В тёплой колыбелечке
Спите, мои солнышки,
За рекою мельничка
Мелет, мелет зёрнышки;
Спите, мои лапушки,
Сладок сон под дождичек…
Ставит тесто бабушка
Вам на подорожнички;
Чтоб быстрее в горушку
Шли дорогой длинною,
Дед сулил по пёрышку
Из крыла орлиного;
От рассветов до ночи
Заработал батюшка
Сыну – на котомочку,
Дочери – на платьишко;
То ли где-то спели мне,
То ли как-то слышала –
Есть страна за меленкой
Где живётся-дышится;
«Все пути – на Мельничку!» -
Прокричали вороны.
Ну. а если – ельничком,
Да тропою горною?
4.
Та тропа шла сверху вниз, словно дождь, -
Ни один дурак бы тут не пошёл,
Лошадей трясла бы нервная дрожь,
И пробрало бы осла до кишок…
Я срывалась – раз, наверное, шесть,
Но вставала… к сожаленью, жива,
Я вернулась бы – как холодно здесь! –
Но чем ниже – тем слышней жернова,
А чем выше – тем больнее дышать:
Словно битое глотаешь стекло,
И чем дальше, тем трудней каждый шаг,
И всё хуже гнётся шея в поклон.
На закате… а, быть может, и днём
Вдруг закончилась вершиной тропа –
Из желаний оставалось одно:
Умереть… или до смерти проспать…
В забытьи, не в силах смежить глаза,
Я сидела то ли ночь, то ли год.
Только вниз – вела дорога назад,
И лишь под гору – дорога вперёд…
5.
Как ни бегал от судьбы колобок.
Получился от лисицы – капут.
В чём же старой детской сказки урок? –
Как ни прыгай – всё едино сожрут.
Может, лучше просидеть на печи
Тридцать три годка, не двинув ногой,
А как станут мирных граждан мочить –
В одиночку всех уделать врагов?
То ль в самом подъёме на гору – смысл?
Или надо лезть на гору, чтоб сесть
И снести большую, умную мысль?
Только что-то очень хочется есть…
Но зато теперь сама ты – закон,
И свободой сколько хочешь дыши.
А покой какой! А снег тут такой –
Хоть поэму с продолженьем пиши:
Про искристый ледяной водопад,
Или – как трудна тропа на Парнас…
Или – что на горы лезем сглупа,
А вершины дремлют в каждом из нас…
На юру я прохлаждалась пока,
И молола голова чепуху,
Оперились подо мной облака –
Чисто лебеди… жаль, рыльца в пуху.
Полететь бы вместе с ними скорей,
Заждались, наверно, дома давно
И друзья уже, небось, у дверей, -
Будет праздник, будут смех и вино!
У меня для них рассказов – не счесть! –
Пусть из глаз исчезнут скука и грусть,
Ведь воистину – в горах что-то есть…
А с синяками я потом разберусь.
6.
За рекою Мельничка,
Рядом – садик с вишнями.
В гости к деду-мельнику
Сходим с ребятишками;
Гости – птицы редкие,
Деду – всё отдушина
Детям по конфетке даст,
Чтобы мамку слушались;
Вынет скатерть белую,
Чинно отобедаем
И под вишней спелою
Мирно побеседуем;
Выпьем с ним по-маленькой
Вспомню гору-горочку –
Усмехнётся старенький
В жиденькую бороду;
Я не стану спрашивать,
Сколько мне отпущено…
Вишни
мерно
падают
В садике запущенном…
1995, 1998
Из книги стихов: Восхождение к Мельнице. - (Изд. 2-е, дополненное), Иркутск, 1998. – сс.6-13.
Первая публикация: «Советская молодёжь», 1996, 25 апреля.
|
