|
Начальник Акцептации сердит:
Нашел просчет в копейку у Орлова.
Орлов уныло бровью шевелит
И про себя бранится: "Ишь, бандит!"
Но из себя не выпустит ни слова.
Вокруг сухой, костлявый, дробный треск -
Как пальцы мертвецов, бряцают счеты.
Начальнической плеши строгий блеск
С бычачьим лбом сливается в гротеск,-
Но у Орлова любоваться нет охоты.
Конторщик Кузькин бесконечно рад:
Орлов на лестнице стыдил его невесту,
Что Кузькин как товарищ - хам и гад,
А как мужчина - жаба и кастрат...
Ах, может быть, Орлов лишится места!
В соседнем отделении содом:
Три таксировщика, увлекшись чехардою,
Бодают пол. Четвертый же, с трудом
Соблазн преодолев, с досадой и стыдом
Им укоризненно кивает бородою.
Но в коридоре тьма и тишина.
Под вешалкой таинственная пара -
Он руки растопырил, а она
Щемящим голосом взывает: "Я жена...
И муж не вынесет подобного удара!"
По лестницам красавицы снуют,
Пышнее и вульгарнее гортензий.
Их сослуживцы "фаворитками" зовут -
Они не трудятся, не сеют - только жнут,
Любимицы Начальника Претензий...
В буфете чавкают, жуют, сосут, мычат.
Берут пирожные в надежде на прибавку.
Капуста и табак смесились в едкий чад.
Конторщицы ругают шоколад
И бюст буфетчицы, дрожащий на прилавке...
Второй этаж. Дубовый кабинет.
Гигантский стол. Начальник Службы Сборов,
Поймав двух мух, покуда дела нет,
Пытается определить на свет,
Какого пола жертвы острых взоров.
Внизу в прихожей бывший гимназист
Стоит перед швейцаром без фуражки.
Швейцар откормлен, груб и неречист:
"Ведь грамотный, поди, не трубочист!
"Нет мест" - вон на стене висит бумажка".
<1909>
|
