|
Долой амнистию!
Да здравствует смертная казнь!
От монашеского пенья,
От кадильных благовоний
Прикатил для управленья
Из Житомира Антоний.
Там, в провинции доходной,
Украшался он виссоном
И средь знати благородной
Пил душистый чай с лимоном.
А за ним весьма прилежно
"Мироносицы" ходили,
В рот заглядывали нежно
И тихонько говорили:
"Ах, какой епископ статный
Управляет нынче нами!
Просвещенный, деликатный,
С изумрудными глазами..."
Через месяц аккуратно
Для людей непросвещенных
Он прочитывал приватно
Поучений ряд ученых:
О Толстом и о Ренане
С точки зрения вселенской,
О диавольском обмане,
О войне, о чести женской...
Тексты сыпались привольно,
Речь текла легко и гладко...
Я там был... дремал невольно
И зевал при этом сладко...
Что Ренаны, что Толстые?
Отщепенцы, басурмане!
Лишь епископы святые -
Чистой крови христиане...
Прочитав теперь в газете,
Как Антоний _отличился_
В Государственном совете,
Я ничуть не удивился:
Где муаровые рясы
В управленье влезть сумеют -
В черносотенстве лампасы
Перед ними побледнеют!..
В каждом слове - кровожадность,
Пресмыканье, фарисейство,
И смиренная "лампадность",
И высокое лакейство.
Христианнейший язычник
Черной злобою пылает, -
Где тут пастырь, где опричник -
Пусть досужий разбирает...
"Им амнистию?! - смеется
И цепям поет: - Осанна!"
Ликование несется
Из самаринского стана...
Ах, епископ-звездоносец
С изумрудными глазами!
Сколько бедных "мироносиц"
Недовольны будут вами!..
<1906>
|
