|
Как варяг, наблюдающий нравы славян,
Я вхожу в перепутье своей стороны,
Будто в омут, смущаясь отсутствием дна
И дивясь: отчего до сих пор не тону?
Разрушенья встречают меня тут и там,
И ненастье ложится на сердце мое...
Помрачнев, я исследую местных князей;
Столь курьезны, нелепы и странны они,
Что какой-нибудь звероподобный тиран
Рядом с ними, наверное, был бы красив,
Если б нечисть могла обладать красотой...
Коли так, то чего ожидать от рабов?
Всякий проблеск у них обращается в дым,
Словно тайна, поведанная дураку,
Или сказка, рассказанная невпопад...
Бедный сказочник! Лучше бы ты онемел.
Здесь недолго творенье твое проживет.
Этим людям присущ разрушительный зуд-
От природы, измлада до самых седин;
Как доныне они расчленяли и жгли,
Так и завтра пойдут расчленять и сжигать...
Досмотрю, как уходит из мрака во мрак
Девяностый с начала столетия год;
Осознаю, что не был он легче ничуть
Предыдущих восьмидесяти девяти, -
И печали умножатся в сердце моем.
Хоть немало печально оно и теперь...
...Тихо.
Передо мной золотая дорога.
Блещут
По сторонам - справа лазурь, слева пурпур.
Сзади
Кто-то глядит мне вослед не отрываясь.
Боже!
Не осуди меня строже, чем должно...
|
