|
Неугасающей памяти Владимира Высоцкого посвящается
----------------------------------
Ну что ж, давайте старт. Я отрешен и собран.
Машину с места рву, кренюсь на вираже,
И вижу свой маршрут, столбов косые ребра
И зрительских рядов веселое драже.
Писали обо мне великие поэты,
Прекрасные певцы певали обо мне.
Я скорости маньяк, вместилище сюжетов,
Я быстр и невесом, как юноша во сне.
Красивая стезя! Красивый поединок!
Как стремя под ногой - упругая педаль,
И триста миль за час, и триста лошадиных,
И триста слабых сил, меня несущих вдаль.
Ах, лошади мои, каурые, гнедые!
Я снова вас гоню на скользкий поворот,
Несетесь вы легко, поджарые, худые,
И нежный Адамо в приемнике поет.
Мне дела нет до грез, что властвуют на свете,
Мне дела нет до слез и радужных идей.
Вокруг реальный мир, вокруг реальный ветер
И около трехсот плененных лошадей.
И я лечу вперед, и по бетонной глади
Несется моя мысль - чуть дальше по пути:
Сложилось так, что я всегда немного сзади,
Так вышло, что она немного впереди.
Июнь на проводах играет, как на струнах.
Гонюсь за мыслью я - ах, черт меня возьми!
А зрители вопят, беснуясь на трибунах,
И чувствуют себя полезными людьми.
Но правит мной азарт: да что ж это такое,
Неужто никогда я силы не сравню?
Кричите мне вослед, машите мне рукою,
Но я сегодня злой - я мысль перегоню!
Я сделаю ее! Не так уж это тяжко!
Она совсем близка, туманится, дразня.
А мой автомобиль - как коренной в упряжке,
И триста пристяжных не выдадут меня.
Да, мысль моя сильна, резерв ее бесчислен,
Но я - в конце концов, я тоже не щенок!
Я должен победить в единоборстве с мыслью!
Я делаю рывок, еще один рывок...
Ого! Вот это дал! Теперь уж не до смеха.
Как жутко я рванул - и выжал все до дна,
И мысль свою к чертям с размаху переехал,
И вырвался вперед - и ей теперь хана.
Ее забили в пыль, на оси намотали,
Ее смели в кювет, закинули в овраг.
Она могла ожить, но лошади стоптали.
Выходит так, что я сегодня в лидерах.
Пусть я теперь глухой, пусть я теперь незрячий,
Но призрачной черты уже почти достиг.
Я разум потерял, неровный и горячий,
Но вынесет меня холодный мой инстинкт.
Пути последний клок в последнем напряженьи
Я сьел наискосок от общей колеи,
И финиш пересек, и встал в изнеможеньи...
Ну вот и вся любовь, лошадки вы мои.
Окончился вояж на бурках и на сивках.
Спадает на лицо усталости покров.
А мысль мою несут, сложивши на носилках
Останки и куски, истерзанные в кровь.
Ах, лучше б мне вовек не лезть игле на кончик,
Ах, лучше было б вам не видеть никогда,
Как крошится гранит, как плачет автогонщик...
Но спирт уже разлит - садитесь, господа.
|
