|
Хоть я невыносим в быту,
Хоть много пью и нравом злобен,
Но я к раскаянью способен
И в нем спасенье обрету.
Коль снова выход злобе дам
И нанесу бесчестье даме -
Я бью затем поклоны в храме
И по полу катаюсь там.
Рву на себе я волоса
И довожу старух до дрожи,
Когда реву: "Прости, о Боже!" -
Меняя часто голоса.
Струятся слезы из очей,
Рыданья переходят в хохот,
И создаю я страшный грохот,
Валя подставки для свечей.
Господь услышит этот шум
В своем виталище высоком
И глянет милостивым оком,
Недюжинный являя ум.
Ведь он подумает: "Грехов
На этом человеке много,
Но он, однако, мастер слога,
Он создал тысячи стихов.
Я, Бог, терплю одну напасть -
Вокруг лишь серость и ничтожность,
А в этом человеке сложность
Мне импонирует и страсть.
Ишь как его разобрало,
Весь так и крутится, болезный", -
И спишет мне отец небесный
Грехов несметное число.
О да, я Господу милей
Ничтожеств, жмущихся поодаль -
И сладкая затопит одурь
Меня, как благостный елей.
И я взбрыкну, как вольный конь,
И прочь пойду походкой шаткой,
Юродивого пнув украдкой
И харкнув нищенке в ладонь.
|
