|
Коль поэт слишком долго не пишет стихов,
Он тогда потихоньку впадает в депрессию.
Он не может освоить другую профессию,
Ибо он от природы весьма бестолков.
Электричество ужас внушает ему,
С малых лет он любых механизмов чуждается.
Лишь в хвастливых стихах он самоутверждается
И все время их должен писать потому.
Разобраться в компьютере он не сумел,
В языках иностранных остался невеждою,
Так и не обзавелся приличной одеждою
И в скопленьях людей он сутул и несмел.
И когда не в ладах он бывает с собой,
То есть, значит, когда ему долго не пишется,
Он какое-то время храбрится и пыжится,
А потом неизбежно впадает в запой.
Тут придется несладко жене и родне,
Ибо цель лишь одну наш писака преследует
И о ней с корешами на кухне беседует:
"Я забыться хочу! Захлебнуться в вине!"
Он кричит: "Я банкрот! Я бессилен давно!" -
И сначала целует взасос собутыльника,
Чтоб минуту спустя от его подзатыльника
Собутыльник со стула упал, как бревно.
Будет с кухни нестись надоедливый шум:
Взвизги женские, звон, перебранка, проклятия,
Но закончатся деньги, и пьющая братия
В одиночестве бросит властителя дум.
И поэт на продавленный рухнет диван,
Мертвым глазом на пыльную люстру нацелится...
Только в рваных носках его пальцы шевелятся,
Только сердце колотится, как барабан.
Он бороться за жизнь будет несколько дней,
Дорожа своей жалкою жизненной нишею.
Да, поэт - существо, разумеется, низшее,
Но порой к нему все-таки тянет людей.
Ведь у высших существ тоже жизнь нелегка,
Потому хорошо, что бывают двуногие,
На которых все люди, пусть даже убогие,
Пусть немые, - привыкли смотреть свысока.
|
