|
Да, я уестествил Плениру,
И диким криком "эге-гей"
Я сообщил об этом миру,
Порадовал простых людей.
Далече эхо полетело,
Но тут меня прошибла дрожь,
Когда вдруг Нечто прокряхтело
Из темноты: "Чего орешь?"
Нет, это явно не Пленира,
Она уехала давно...
И, как сгущение эфира,
Из тени выползло Оно.
Витает сущностей немало
В заросших двориках Москвы,
Но разговаривают мало,
Причем стараются на "вы".
А эта сущность-забияка,
Мужчин-развратников браня,
Внезапно поползла в атаку
И вмиг обволокла меня.
Я сжался, съежился, как завязь,
И проклинал свой глупый крик.
Вся человеческая зависть
Меня обволокла в тот миг.
Лежавшие не на зазнобе,
А на прискучившей жене, -
Услышав крик, в животной злобе
Вы сдохнуть пожелали мне.
Мой крик вам причинил обиду,
Рогатые мужья Москвы,
И черной зависти флюиды
В отместку испустили вы.
Я был удачливый детина,
Вопил от радости, пока
Меня, собравшись воедино,
Не скрыли эти облака.
И крикнул я, желая мира,
Чтоб слышал всякий злобный муж:
"Уродлива моя Пленира
И дура полная к тому ж!
Когда я с ней совокупляюсь,
То сам себе противен я;
Я вашим женам поклоняюсь,
Я вам завидую, мужья!"
И медленно туман ужасный
Вокруг рассеиваться стал,
И многоцветный шар прекрасный
В древесных кронах заблистал.
Листвы пронизывая тучность
Игрой богемского стекла,
Ко мне сверкающая сущность
Прощенья и любви плыла.
2009
|
