|
Ты на крови, обитель, вырастала.
Ты тридцать два собора насчитала
и пятьдесят из нежного опала
и янтаря воздвигнутых церквей.
За монастырскою оградой
любая вещь звенит руладой
и плачет песнею Твоей.
Монашки, черные сестрицы,
живут в строениях таких.
Одна идет к ручью напиться,
мелькнет другая, словно птица,
а третья может заблудиться
в аллеях, темных и глухих.
Но прочих не видал никто.
Они не выйдут за ворота,
как перепуганные ноты,
таясь у скрипки на груди...
И где-то там, неподалеку
от церкви и монастыря,
лежат могилы, одиноко
о нашем мире говоря, -
достигшем роковой черты,
монастырями не спасенном,
с поддельным блеском, ложным звоном, -
о мире, полном суеты.
Он кончился - явился Ты.
Мечты о нем струятся светом,
не тронув времени ничуть. -
Тебе, закату и поэтам
дано постигнуть за предметом
вещей таинственную суть.
|