|
Следите вы за мной, дивясь, что сей - писатель:
Прекрасновидных дам лукавый обаятель,
Ценитель кушаний, усердный Вакха жрец -
Не должен быть таков, по-вашему, певец.
Но не впадите в грех, к злоречию склоняясь:
Кто мог меня узреть, когда, уединяясь,
Покинув шумный свет, как древле Цинциннат,
Взыскую в тишине уже иных отрад,
Понеже в тишине и сладостном покое
Не властно над душой суетное мирское,
Не ощущаю зыбь житейских наглых волн,
В размеренных трудах, высоких мыслей полн.
Вам сей приютный вид весьма помнится дивен:
Давно ль блестящий свет мне сделался противен
И, переставши рвать его услад плоды,
Я Фебу посвятил усердные труды?
Да не смущают вас поэта перемены:
Всё тот же он, когда, взлетев вослед Камены,
С высот парнасских зрит главнейшее в земном;
Когда в кругу друзей ликует за вином,
Слагая множество замысловатых здравиц
В честь спутниц радости - податливых красавиц;
Когда за книгою прихлебывает он
Благоуханный чай, где плавает цитрон,
Вникая бережно в божественные звуки
Старинных мастеров и в таинства науки.
Умеренность грешна, коль сковывает дух,
Поэт, за двух трудясь, и празднует за двух.
Я паки повторю, хотя сие не ново:
Что в пагубу иным, то русскому здорово,
Опаска низкая иль поиски честей
Да не смиряют в вас кипения страстей.
И в празднества, и в труд дух полностью влагая,
Свой высший долг при том всё глубже постигая,
Запомните: сей дух, что чужд любых оков,
Камену росскую вознес до облаков.
|
