|
Когда я перед целым светом
Порочной низостью своею
Так запятнаюсь, что об этом
Забыть впервые не сумею;
И, всем безудержно торгуя,
Порок вкушая с подлой дрожью,
Когда впервые не смогу я,
Как встарь, себя утешить ложью, -
Тогда-то, самоутверждаясь
Перед собой и перед всеми,
Ничуть порока не чуждаясь,
Иным я стану в то же время.
Я человеком был когда-то,
И поступлю, припомнив это,
Так, будто всё же нечто свято
И для меня, на диво свету.
Пусть, для меня необычайный,
Поступок свяжут легковерно
С душевной сложностью и тайной,
Хоть он лишь прикрывает скверну.
И пусть он - только хитрость зверя,
Лишь пустота за ним укрылась,
Но я и сам теперь поверю,
Что в нем трагичность проявилась.
Я в нем имею оправданье,
И не лишат меня покоя
Все вызванные мной страданья
И всё презрение людское.
Я заживу еще презренней,
Но помня этот вывод твердый:
Вся подлость - только знак мучений
Души непонятой и гордой.
|
