|
В газету
заметка
сдана рабкором
под заглавием
"Не в лошадь корм".
Пишет:
"Завхоз,
сочтя за лучшее,
пишущую машинку
в учреждении пропил...
Подобные случаи
нетерпимы
даже
в буржуазной Европе".
Прочли
и дали место заметке.
Мало ль
бывает
случаев этаких?
А наутро
уже
опровержение
листах на полуторах.
"Как
смеют
разные враки
описывать
безответственные бумагомараки?
Знают
республика,
и дети, и отцы,
что наш завхоз
честней, чем гиацинт.
Так как
завхоз наш
служит в столице,
клеветника
рука
в лице завхоза
оскорбляет лица
ВЦИКа,
Це-Ка
и Це-Ка-Ка.
Уклоны
кулацкие
в стране растут.
Даю вам
коммунистическое слово,
здесь
травля кулаками
стоящего на посту
хозяйственного часового.
Принимая во внимание,
исходя
и ввиду,
что статья эта -
в спину нож,
требую
немедля
опровергнуть клевету.
Цинизм,
инсинуация,
ложь!
Итак,
кооперации
верный страж
оболган
невинно
и без всякого повода.
С приветом..."
Подпись,
печать
и стаж
с такого-то.
День прошел,
и уже назавтра
запрос:
"Сообщите фамилию автора"!
Весь день
телефон
звонит, как бешеный.
От страха
поджилки дрожат
курьершины.
А редакция
в ответ
на телефонную колоратуру
тихо
пишет
письмо в прокуратуру:
"Просим
авторитетной справки
о завхозе,
пасущемся
на трестовской травке".
Прокурор
отвечает
точно и живо:
"Заметка
рабкора
наполовину лжива.
Водой
окатите
опровергательский пыл.
Завхоз
такой-то,
из такого-то города,
не только
один "Ундервуд" пропил,
но еще
вдобавок -
и два форда".
Побольше
заметок
любого вида,
рабкоры,
шлите
из разных мест.
Товарищи,
вас
газета не выдаст,
и никакой опровергатель
вас не съест.
[1927]
|
