Cайт является помещением библиотеки. Все тексты в библиотеке предназначены для ознакомительного чтения.

Копирование, сохранение на жестком диске или иной способ сохранения произведений осуществляются пользователями на свой риск.

Карта сайта

Все книги

Случайная

Разделы

Авторы

Новинки

Подборки

По оценкам

По популярности

По авторам

Рейтинг@Mail.ru

Flag Counter

Поэзия и песни
Маяковский Владимир
Лицо классового врага

 I. БУРЖУЙ-НУВО
 
 Распознать буржуя -
                     просто
 (знаем
        ихнюю орду!):
 толстый,
          низенького роста
 и с сигарою во рту.
 Даже
      самый молодой -
 зуб вставляет
               золотой.
 Ч_у_дно стрижен,
                  гладко брит...
 Омерзительнейший вид.
 А из л_ы_синных целин
 подымается -
              цилиндр.
 Их,
     таких,
            за днями дни -
 раздраконивал
               Дени.
 А буржуй -
            завел бородку
 (зря соваться -
                 нет причин),
 влез,
       как все,
                в косоворотку
 и почти
         неотличим.
 Вид
     под сп_е_ца,
                  худ с лица -
 не узнаешь подлеца.
 Он вшой
         копошится
                   на вашем теле,
 никак
       не лезет
                в тузы,
 гнездится
           под вывеской
                        разных артелей,
 дутых,
        как мыльный пузырь.
 Зал
     парадных
              не любит он,
 по задворкам
              ищите хвата.
 Где-то он
           закупает лен,
 где-то
        хлеб
             у нас
                   перехватывает.
 Он лавку
          украсит
                  сотнею ваз...
 Куда
      государственным органам!
 В такую
         любезность
                    обсахарит вас,
 что вы
        прослезитесь растроганно.
 Не сам
        штурмует,
                  тих да хитёр,
 сначала
         движется
                  парламентёр:
 он шлет
        в канцелярский з_а_мок
 своих
        расфуфыренных самок.
 Бывает,
         раскиснет партиец иной:
 - И мне бы
            влюбиться
                      в звезду из кино! -
 мечтает,
          ничем не замаран...
 А частник
           встает
                  за его спиной,
 как демон
           сзади Тамары.
 "Не угодно ли взаймы?
 Что вы?
         Ах!
             Сочтемся мы!.."
 И идет
        заказ
              на сии дрова
 в артель
         гражданина Сидорова.
 Больше,
         Сидоров,
 подноси
         даров!
 И буржуй,
           от чувства великого,
 из уральского камня,
                      с ласкою,
 им
    чернильницу с бюстом Рыкова
 преподнес
           в годовщину февральскую.
 Он купил
          у дворника брюки
 (прозодежда
             для фининспектора), -
 а в театре
            сияют руки
 всей игрой
            бриллиантного спектра.
 
 У него
        обеспечены рублики -
 всем достояньем республики.
 Миллионом набит карман его,
 а не прежним
              советским "лимоном".
 Он мечтает
            узреть Романова...
 Не Второго -
              а Пантелейм_о_на.
 На ложу
         в окно
                театральных касс
 тыкая
       ногтем лаковым,
 он
    дает
         социальный заказ
 на "Дни Турбиных" -
                     Булгаковым.
 Хотя
      буржуй
            и лицо перекрасил
 и пузо не выглядит грузно -
 он волк,
         он враг
                рабочего класса,
 он должен быть
                понят
                      и узнан.
 Там,
      где речь
               о личной выгоде,
 у него
        глаза навыкате.
 Там,
      где можно пролезть
                        для своих нажив,
 там
     его
         глаза - ножи.
 Не тешься,
            товарищ,
                     мирными днями.
 Сдавай
        добродушие
                   в брак.
 Товарищи,
           помните:
                    между нами
 орудует
         классовый враг.
 
 II. НОВЫЙ КУЛАК
 
 Кулака увидеть -
                  просто -
 посмотри
          любой агит.
 Вон кулак:
            ужасно толстый,
 и в гармошку сапоги.
 Ходит -
          важный,
 вол_о_сья -
            припомажены.
 Цепь лежит
            тяжелым грузом
 на жилетке
            через пузо.
 Первый пьяница
                кулак.
 Он гуляка из гуляк -
 и целуется с попами,
 рабселькорам на память.
 Сам,
      отбился от руки,
 всё мастачат
              батраки.
 Сам,
     прельщен оконным светом,
 он,
     елозя глазом резвым,
 ночью
       преда сельсовета
 стережет
          своим обрезом.
 Кулака
        чернят -
                 не так ли? -
 все плакаты,
             все спектакли.
 
 Не похож
          на кулачество
                        этот портрет.
 Перекрасил кулак
                  и вид
                        и масть.
 Кулаков
         таких
               почти и нет,
 изменилась
            кулачья видимость.
 Сегодня
         кулак
               и пашет,
                        и сам
 на тракторе
             прет, коптя,
 он лыко
         сам
             дерет по лесам -
 чтоб лезть
            в исполком
                       в лаптях.
 Какой он кулак?!
                  Помилуй бог!
 Его ль
        кулаком назовем?
 Он
    первый
           выплатил
                    свой налог
 и первый
          купил заем.
 А зерно -
           запрятано
 чисто и опрятно.
 Спекульнуть получше
 на голодный случай.
 У него
        никакого батрачества,
 крестьянин
            лучшего качества.
 На семейном положеньице, -
 чтоб не было
              зря
                  расходца,
 каждый сын
            весною женится,
 а к зиме
          опять расходится.
 Пашут поле им
               от семи до семи
 батраков семнадцать
 под видом семьи.
 Попробуй
          разобраться!
 Иной
      работник
              еще незрел,
 сидит
      под портретом Рыкова,
 а сам у себя
              ковыряет в ноздре,
 ленясь,
        дремля
              и покрикивая.
 То ли дело -
              кулак:
 обхождение -
              лак.
 Все дворы
           у него,
                  у черта,
 учтены
       корыстным учетом:
 кто бедняк
           и который богатый,
 где овца,
          где скот рогатый,
 У него
        на одной на сажени
 семенные культуры рассажены.
 Напоказ,
         для начальства глазастого,
 де -
      с культурой веду хозяйство.
 Но
    попрежнему
               десятинами
 от трехполья
              веет сединами.
 И до этого дня
                наш советский бедняк
 голосит
         на работе
                   "Дубину",
 а новейший кулак
                  от культурнейших благ
 приобрел
          за машиной машину.
 "Эх, железная,
                пустим,
 Деревенщина -
               сама пойдет.
 Заплатит, -
             получим
                     и пустим".
 Лицо приятное,
                ласковый глаз,
 улыбка
        не сходит с губ.
 Скостит
         на копейку
                    задолженность с вас,
 чтоб выпотрошить -
                    рупь.
 Год, другой -
               и вся округа
 в кабалу
          затянута туго.
 Трут в поклонах
                 лбом _о_нучи:
 "Почет
        Иван Пантелеймонычу".
 Он добряк,
            но дочь, комсомолку,
 он в неделю
             со света сживет.
 "Где была?
            Рассказывай толком!
 Набивала
          детьми
                 живот?"
 Нет управы.
             Размякло начальство
 от его
        угощения частого.
 Не с обрезом
              идет под в_е_чер, -
 притворясь,
             что забыл о вражде,
 с чаем
        слушает
                радиоречи -
 уважаемых вождей.
 Не с обрезом
              идет
                   такой мужик.
 Супротив милиции...
                     Где ж им?!
 Но врагу своему
                 сегодня
                         гужи
 он намажет
            салом медвежьим.
 И коняга,
           страшась медведя,
 разнесет
          того, кто едет.
 Собакой
         сидит
               на своем добре.
 У ямы,
        в кромешной темени,
 зарыта
        деньга
               и хлеб, -
                         и обрез
 зарыт
       до поры до времени.
 Кулак орудует,
                нечего спать.
 Будем крепче, чем кр_е_мни.
 Никаким обрезом
                 обратно и вспять
 не повернуть
              советского времени.
 Хотя
      кулак
            лицо перекрасил
 и пузо
        не выглядит грузно -
 он враг
         и крестьян,
                     и рабочего класса,
 он должен быть
                понят
                      и узнан.
 Там,
      где речь
               о личной выгоде,
 у него
        глаза навыкате.
 Там,
     где брюхо
              голодом пучит,
 там
     кулачьи
             лапы паучьи.
 Не тешься,
            товарищ,
                    мирными днями,
 сдавай
        добродушие
                   в брак.
 Товарищ,
         помни:
               между нами
 орудует
        классовый враг.
 
 [1928]
 

Число просмотров текста: 1222; в день: 0.31

Средняя оценка: Никак
Голосовало: 4 человек

Оцените этот текст:

Разработка: © Творческая группа "Экватор", 2011-2014

Версия системы: 1.0

Связаться с разработчиками: [email protected]

Генератор sitemap

0