|
Прислушайтесь,
на заводы придите,
в ушах -
навязнет
страшное слово -
"вредитель" -
навязнут
названия шахт.
Пускай
статьи
определяет суд.
Виновного
хотя б
возьмут мишенью тира...
Меня
презрение
и ненависть несут
под крыши
инженеровых квартирок.
Мы отдавали
им
последнее тепло,
жилища
отдавали, вылощив,
чтоб на стене
орлом сиял диплом
им-пе-раторского училища.
В голодный
волжский мор
работникам таким
седобородые,
доверясь по-девически,
им
отдавали
лучшие пайки:
простой,
усиленный,
академический!
Мы звали:
"Помогите!"
И одни,
сменив
на блузу
щегольскую тройку,
по-честному
отдали
мозг и дни
и держат
на плечах
тяжелую постройку.
Другие...
жалование переслюнив,
в бумажник
сунувши червонцы,
задумались...
"Нельзя ли получить
и с них...
доллары
в золоте
с приятным,
нежным звонцем?"
Погладив
на брюшке
советский
первый жир
и вспомнив,
что жене
на пасху
выйти не в чем,
вносил
рублей на сто
ошибок в чертежи:
"Чего
стесняться нам
с рабочим неучем?"
А после
тыкался по консул_а_м
великих
аппетитами
держав...
Докладывал,
что пущено на слом,
и удалялся,
мятенький
долл_а_рчик сжав...
Попил чайку.
Дремотная тропа
назад
ведет
полузакрытые глаза его...
и видит он -
сквозь самоварный пар
выходят
прогнанные
щедрые хозяева...
Чины и выезды...
текущий счет...
и женщины
разр_о_зились духами,
Очнулся...
Сплюнул...
"На какой мне черт
работать
за гроши
на их Советы хамьи?!"
И он,
скарежен
классовой злобою,
идет
неслышно
портить вентилятор,
чтобы шахтеры
выли,
задыхаясь по забоям,
как взаперти
мычат
горящие телята...
Орут пласты угл_я_,
машины и сырье,
и пар
из всех котлов
свистит и валит валом.
"Вон -
обер-
штаб-офицерьё
генералиссимуса
капитала!!"
[1928]
|
