|
Улица -
меж домами
как будто ров.
Тротуары
пешеходов
расплескивают на асфальт.
Пешеходы ругают
шоферов, кондукторов.
Толкнут,
наступят,
отдавят,
свалят!
По Петровке -
ходят яро
пары,
сжаты по-сардиньи.
Легкомысленная пара,
спрыгнув с разных тротуаров,
снюхалась посередине.
Он подымает кончик кепки,
она
опускает бровки...
От их
рукопожатий крепких -
плотина
поперек Петровки.
Сирене
хвост
нажал шофер,
визжит
сирен
железный хор.
Во-всю
автобусы ревут.
Напрасен вой.
Напрасен гуд.
Хоть разверзайся преисподняя,
а простоят
до воскресения,
вспоминая
прошлогоднее
крымское землетрясение.
Охотный ряд.
Вторая сценка.
Снимают
дряхленькую церковь.
Плетенка из каких-то вех.
Задрав седобородье вверх,
стоят,
недвижно, как свеча,
два довоенных москвича.
Разлив автомобильных лав,
таких спугнуть
никак не суйся
Стоят,
глядят, носы задрав,
и шепчут:
"Господи Исусе..."
Картина третья.
Бытовая.
Развертывается у трамвая.
Обгоняя
ждущих -
рысью,
рвясь,
как грешник рвется в рай,
некто
воет кондуктриссе:
"Черт...
Пусти! -
Пустой трамвай...."
Протолкавшись между тетей,
обернулся,
крыть готов...
"Граждане!
Куда ж вы прете?
Говорят вам -
нет местов!"
Поэтому
у меня,
у старой газетной крысы,
и язык не поворачивается
обвинять:
ни шофера,
ни кондуктриссу.
У_в_а_ж_а_е_м_ы_е
д_я_д_и и т_е_т_и!
С_к_а_ж_и_т_е,
с_д_е_л_а_й_т_е о_д_о_л_ж_е_н_и_е:
Ч_е_г_о в_ы
н_о_с
п_о_д а_в_т_о_б_у_с с_у_е_т_е?!
Ч_е_г_о в_ы
п_р_ё_т_е
п_р_о_т_и_в д_в_и_ж_е_н_и_я?!
[1928]
|
