|
Он шёл,
держась
за прутья перил,
сбивался
впотьмах
косоного.
Он шёл
и орал
и материл
и в душу,
и в звёзды,
и в бога.
Вошёл -
и в комнате
водочный дух
от пьяной
перенагрузки,
назвал
мимоходом
"жидами"
двух
самых
отъявленных русских.
Прогромыхав
в ночной тишине,
встряхнув
семейное ложе,
миролюбивой
и тихой жене
скулу
на скулу перемножил.
В буфете
посуду
успев истолочь
(помериться
силами
не с кем!),
пошел
хлестать
любимую дочь
галстуком
пионерским.
Свою
мебелишку
затейливо спутав
в колонну
из стульев
и кресел,
коптилку-
лампадку
достав из-под спуда,
под матерь,
под божью
подвесил.
Со всей
обстановкой
в ударной вражде,
со страстью
льва холостого
сорвал
со стены
портреты вождей
и кстати
портрет Толстого.
Билет
профсоюзный
изодран в клочки,
ногою
бушующей
попран,
и в печку
с размаха
летят значки
Осавиахима
и МОПРа,
Уселся,
смирив
возбужденный дух, -
небитой
не явится личности ли?
Потом
свалился,
вымолвив:
"Ух,
проклятые черти,
вычистили!!!"
[1929]
|
