Был на свете царь, у него была любимая дочь Анна-царевна, на возрасте, красоты неописанной, и сидела она в белокаменных палатах, в высоких теремах за двенадцатью дверями; и у каждых дверей стояла на карауле стража великая, никого кроме царя да придворных нянюшек-матушек к ней не пускала. Не токмо человек, муха туды не пролетит.
Случилось в некое время стоять во дворце на часах одному бравому солдату, стоит он и вслух сам с собой разговаривает: "Если б у меня было столько денег, сколько у нашего царя, я бы и сам не глупей его был". Услыхал эти речи царь, осерчал и говорит: "Слушай ты, умная голова, коли ты не хвастаешь, то вот тебе сроку три месяца, бери себе денег сколько надобно, гуляй сколько хочешь, только ухитрись - сотвори грех с моей дочерью. Если это не сделаешь, велю тебя за твою похвальбу словно пса повесить!"
Вот солдат месяц гуляет, и другой гуляет; а как сотворить грех с царевною - не ведает, даже к теремам ее подойти боится. Уж и третий месяц на исходе, пошел он в кабак, спросил штоф водки, пьет, а сам слезно плачет: "Пропадай,-говорит,- моя жизнь молодецкая!" Подошел к нему горький пьяница, ярыга кабацкая: "О чем, брат, плачешь?"- "Эх, лучше не спрашивай. Пропадаю за свою похвальбу!"-"Поднеси. мне стакан, я твое горе рассужу". Солдат поднес ему стакан водки кг рассказал, как было дело. "Это еще не беда,-говорит горький пьяница,-есть у тебя деньги?"-"Еще бы не быть: мне царская казна не заказана, сколько хошь-бери".-"Ну, пойдем на взморье; там приехали чужестранные купцы, привезли с собой штуки разные, затейливые".
Побежали на взморье; зашли на купеческий корабль. Стали разные товары высматривать и выбрали славные стенные часы, в большой футляр вделаны; с музыкой, с барабанами и всякими немецкими хитростями. Тотчас солдат сторговался, заплатил за те часы чистым золотом; сам в \'футляр залез и приказывает: "Ну, купцы-торговцы, отнесите часы во дворец да бейте царю челом, чтоб на двор принял". Купцы принесли часы во дворец и били челом государю; царь принял подарок, как увидел он, что часы-то с музыкой и с барабанами, тотчас велел иноземным гостям торговать безданно-беспошлинно, а часы поставить в спальню к царевне, пускай де тешится.
Ну, солдату того и надобно. Царевна сильно возрадовалась, заставила часы играть, а сама в танцы пустилась; весь день проплясала. Приходит ночь. Легла она усталая и крепко-крепко уснула. [Солдат приходит ночью к царевне, называет себя ангелом с небес и получает от нее перстень]. Солдат взял перстень, спрятался опять в футляр и нарочно испортил музыку. Наутро стала царевна заводить часы - нет, не играют, испорчены. Как тут быть? Сейчас послала за иноземными купцами, приказали взять часы и исправить музыку. Купцы увезли часы в починку, отворили футляр и выпустили солдата. А уж срок совсем вышел; царские слуги бегают да ищут того солдата, увидали и повели: "Пойдем,-говорят,- Варвара" на расправу!" Вот привели его к царю. "Здравия желаю, ваше величество".-"Здорово, умная голова! Ну, что, сделал свое дело?"- "Сделал, ваше величество!"-"Врешь ты, каналья?"-"Извольте сами спросить у царевны: прилетал ли к ней ангел и что она пожаловала ему на память?"-"Позвать царевну!"-закричал царь.
Позвали. "Говори, дочка, кто у тебя был севодняшнюю ночь?" [Царевна говорит, что прилетел ангел, с небес, и она ему именной перстень пожаловала]. Солдат вынул царевнин перстень и подал государю. "Ну, хитер же ты, служивый,- сказал царь,- ступай домой с богом, денег сколько знаешь возьми, только помни, никому не хвались, что с моей дочерью сделал, не то прикажу казнить". С той поры стал солдат при деньгах. Живет себе да служит, ни о чем не тужит.
