Cайт является помещением библиотеки. Все тексты в библиотеке предназначены для ознакомительного чтения.

Копирование, сохранение на жестком диске или иной способ сохранения произведений осуществляются пользователями на свой риск.

Карта сайта

Все книги

Случайная

Разделы

Авторы

Новинки

Подборки

По оценкам

По популярности

По авторам

Flag Counter

Проза
Кольер (Коллиер) Джон
Язык: Русский

Толкование сновидения

Молодой человек вошел в кабинет знаменитого (психиатра с возгласом: - Доктор, спасите меня!

- Да ради бога, - любезно согласился сердцевед. - Собственно говоря, затем я здесь и сижу.

- Но вам это не под силу! - горестно воскликнул молодой человек. - Нет, не под силу! Не под силу! Меня ничто не спасет!

- Так или иначе, - мягко заметил психиатр, - но вреда не будет, если мы это обсудим.

Он сделал несколько пассов, вкрадчиво и обаятельно улыбаясь, и молодой человек сам не заметил, как очутился в глубоком кресле, лицом к свету, и начал рассказывать: - Меня зовут Чарлз Ротифер. Я служу в бухгалтерии, на верхнем этаже нашего небоскреба. Мне двадцать восемь лет, я холост, но помолвлен. Невеста моя - самая лучшая, самая милая девушка на свете, прекрасная, как ангел, с дивными золотистыми волосами. Это, как вы увидите, имеет отношение к делу.

- Еще бы, - подтвердил психиатр. - Золото символизирует деньги. Вы к деньгам бережливо относитесь? Вот вы упомянули, что служите. Удалось ли вам скопить что-нибудь, откладывая жалованье?

- Удалось, - отвечал молодой человек. - Я скопил порядочно.

- Пожалуйста, продолжайте, мистер Ротифер, - благосклонно кивнул психиатр. - Вы говорили о своей невесте. Потом мне придется задать вам на этот счет один-два вопроса довольно интимного свойства.

- Спрашивайте - я отвечу, - отозвался молодой человек. - Нам нечего скрывать - во всяком случае, скрывать от психолога. Мы друг другу идеально подходим, и все в ней меня радует - разве что вот ее привычка чересчур жестикулировать при разговоре...

- Это я, с вашего позволения, отмечу, - вмешался эксперт, черкнув у себя в блокноте.

- Да это ничуть не важно, - заверил молодой человек. - Я даже не знаю, почему я об этом упомянул - потому, наверное, что она совершенство во всех остальных отношениях. Доктор, доктор, тридцать восемь дней назад мне приснился сон.

- Скажите, именно тридцать восемь! - отметил целитель душ, записывая цифру. - А если откровенно - не было-ли у вас в детстве няни, учительницы или родственницы тридцати восьми лет от роду, к которой вы питали бы некие чувства?

- Нет, доктор, не было, - отвечал молодой человек, - но в нашем небоскребе тридцать восемь этажей. Психиатр пронзил его всезнающим взглядом.

- Стало быть, что же - форма и высота нашего здания вам небезразличны?

- Этого я не знаю, - упорствовал молодой человек, - а знаю то, что мне приснилось, будто я оказался за окном нашей бухгалтерии - и падаю.

- Падаете! - подхватил психиатр, поднимая брови. - И какие вы при этом испытывали ощущения?

- Никаких, - отвечал молодой человек. - Мне представилось, что я падаю обыкновенно, только думаю очень быстро. Поэтому у меня было время поразмыслить и оглядеться. Вид открывался превосходный. Затем я поравнялся с лепным орнаментом между нашими и нижними окнами. И проснулся.

- И это простое, безобидное, совершенно обычное сновиденьице вас так угнетает? - шутливым тоном осведомился психиатр. - Ну, милостивый государь...

- Погодите минутку, - остановил его пациент. - На другую ночь я видел тот же сон - вернее, продолжение его. Распростертый в воздухе - таким вот образом, - я миновал лепной орнамент и заглянул в окно нижнего этажа, который тоже занимает наша фирма. Мой приятель Дон Стрейкер из налогового отделения сидел, склонившись над столом. Он поднял глаза, увидел меня, и лицо его выразило предельное изумление. Он отодвинул стул - наверняка чтобы кинуться к окну. Но в сравнении со мной двигался он неописуемо медленно. Помню, я подумал: "Не успеет". И, пролетев мимо его окна, снова оказался между этажами. Тут я проснулся.

- Так, - сказал вречеватель мозга. - Ну и что же? Сновидение продолжается через сутки. Самый заурядный случай.

- Возможно, - согласился молодой человек. - Только еще через сутки я продолжал падать и пролетал мимо следующего этажа. На лету я принял лежачую позу, слегка приподняв одну ногу - вот так вот.

- Да, да, - сказал психиатр. - Понимаю. Демонстрировать необязательно. Вы чуть не сшибли пепельницу.

- Виноват, - сказал молодой человек. - У Мейзи очень заразительная привычка. Мейзи - это моя невеста. Ей нужно рассказать, как она что-нибудь сделала, а она показывает. Воспроизводит. Она мне рассказала, как поскользнулась на обледенелом тротуаре Семьдесят второй стрит, и мы в тот же вечер обручились. Ну, словом, я падал мимо очередного этажа и озирался вокруг. Холмы Нью-Джерси смотрелись великолепно. Парящий голубь свернул ко мне, поглядел бессмысленным круглым глазом и отнырнул в сторону. Мне видны были внизу на улице люди, вернее, их шляпы - густая россыпь, словно черная галька на морском берегу. Под моим взглядом один-два черных камушка вдруг стали белыми, и я понял, что привлекаю внимание.

- Меня вот что интересует, - сказал психиатр. - Похоже, что у вас было немало времени на размышления. Вы не припомнили, почему вы падаете? Нарочно выкинулись, или якобы случайно выпали из окна, или как?

- Право, не знаю, доктор, - отвечал молодой человек. - Может быть, мой последний сон, который я видел прошлой ночью, что-нибудь разъяснит. А так я большей частью смотрел по сторонам и хотя падал, конечно, все быстрее, но и мысли мои сообразно ускорялись. Я, естественно, старался думать о важных вещах, использовать последнюю такую возможность. Между семнадцатым и шестнадцатым этажами, например, я много думал о демократии и мировых проблемах. Мне подумалось, что очень многие глубоко ошибочно полагают, будто...

- Давайте лучше пока ограничимся исключительно вашими переживаниями, - прервал его врачеватель мозга.

- Ну вот, - сказал молодой человек, - значит, я заглянул в окно пятнадцатого этажа - и ей-богу, в жизни бы не поверил, что такое бывает на свете! На свете-то ладно, но в служебном помещении! И вы знаете, доктор, на другой день я побывал у нас на пятнадцатом этаже, просто так, из любопытства. Там оказалась контора импресарио. Доктор, вам не кажется, что наяву все как у меня во сне?

- Успокойтесь, - возразил ему психиатр. - Названия всех учреждений и контор, размещающихся в нашем здании, значатся в вестибюле на доске-указателе. Они, вне всякого сомнения, подсознательно отложились у вас в памяти, которая и подлаживает их к вашему сну.

- А после этого, - сказал молодой человек, - я стал большей частью смотреть вниз. Взгляну в окно, мимо которого пролетаю, и снова опускаю глаза. К тому времени черная галечная россыпь сильно побелела. Да скоро и видно сделалось, что это шляпы и лица. Два такси свернули навстречу друг другу и сшиблись. Смутный уличный гул перекрылся женским визгом. Мне он был очень понятен. Я падал полулежа и уже предчувствовал боль в тех частях тела, которые первыми ударятся оземь. Тогда я повернулся ничком - вот так, - но это было жутко. Повернулся ногами вниз - но тогда заболели ноги. Я решил упасть на голову, чтобы не мучиться, но как-то мне это тоже не понравилось. Я вертелся и корчился - вот так.

- Успокойтесь, пожалуйста, - сказал психиатр. - Нет никакой надобности это демонстрировать.

- Виноват, - сказал молодой человек. - Такая у Мейзи заразительная привычка.

- Садитесь, - сказал психиатр, - и продолжайте.

- Прошлая ночь, - обреченно сказал молодой человек, - была тридцать восьмая.

- Стало быть, - заметил психиатр, - вы должны были долететь досюда, потому что моя приемная - в бельэтаже.

- Я и долетел! - воскликнул молодой человек. - Я проносился за этим самым окном с дикой скоростью.

И на лету заглянул в окно. Доктор, я увидел вас! Так же ясно, как вижу теперь!

- Мистер Ротифер, - отозвался эскулап, скромно улыбаясь, - я часто фигурирую в сновидениях своих пациентов.

- Но я тогда еще не был вашим пациентом, - возразил молодой человек. - Я даже не знал о вашем существовании. Я узнал о нем только сегодня утром, когда пришел посмотреть, кто занимает это помещение. О доктор, как я обрадовался, что вы не импресарио!

- А почему это вас обрадовало? - добродушно сцросил медик.

- Потому что вы были не один. То есть у меня во сне. С вами была молодая женщина. Молодая женщина с дивными золотистыми волосами. Она сидела у вас на коленях, доктор, и обнимала вас за шею. Я решил, что на этом этаже еще один импресарио. А потом подумал: "Какие дивные золотистые волосы. Совсем как у моей Мейзи". И тут вы оба повернулись к окну. Это была она! Мейзи! Моя Мейзи!

Психиатр от души расхохотался. - Милостивый государь, - сказал он, - на этот счет вы можете быть совершенно спокойны.

- Вроде бы и так, - сказал молодой человек, - но сегодня утром, на работе, я ощутил нестерпимое любопытство, почти непреодолимый позыв прыгнуть из окна и посмотреть, что я увижу.

- Вам пришлось бы, к стыду своему, убедиться, - сказал психиатр, - что ваш опрометчивый поступок лишен каких бы то ни было оснований. Ваша невеста не является моей пациенткой и, значит, не могла быть под влиянием того безвреднейшего психического аффекта, в силу которого чувственные эксцессы субъекта излечения переключаются на лечащего врача. К тому же у нас существует профессиональная этика, и ничего такого и тому подобного в кабинетах не происходит. Нет, милостивый государь, все, что вы описали - сравнительно неосложненное состояние, навязчивое сновидение, невротическое побуждение, - все это со временем вполне излечимо. Три-четыре сеанса в неделю - и буквально за несколько лет вы пойдете на поправку.

- Помилуйте, доктор, - воскликнул в отчаянии молодой человек, - ведь я же вот-вот ударюсь оземь!

- Но всего лишь во сне, - увещевал его психиатр. - Запомните это накрепко и заметьте в особенности, как высоко вы при этом подскочите. А пока что возвращайтесь на службу, продолжайте работать и тревожьтесь как можно, меньше.

- Попробую, - сказал молодой человек. - Но ей-богу, вы поразительно похожи на себя, каким я вас видел во сне, - вот и галстук у вас заколот такой самой жемчужной булавкой.

- Эта булавка, - сказал психиатр с улыбкой и прощальным поклоном, - получена в подарок от одной весьма небезызвестной дамы, которой все время снилось, что она падает.

С этими словами он прикрыл дверь за посетителем, и тот удалился, упрямо и угрюмо покачивая головой. А хозяин кабинета сел за свой стол и сложил кончики пальцев, как это всегда делают психиатры при оценке стоимости нового пациента.

Его подсчеты прервала секретарша, чья голова показалась в дверях.

- К вам мисс Мимлинг, - оповестила она. - Ей назначено на два тридцать.

- Пусть войдет, - разрешил психиатр и поднялся навстречу новоприбывшей молодой женщине, похожей на встрепанную мышь, которой на голову выплеснули ведро перекиси водорода. Она была в чрезвычайном волнении.

- Ой, доктор, - сказала она, - ну я просто не могла вам не позвонить, потому что, когда ваша фамилия оказалась в телефонной книге, я, конечно, сразу поняла, что это вы. Я видела вашу фамилию на дверной табличке! Во сне видела, доктор! Во сне!

- Давайте-ка мы это спокойненько обсудим, - предложил целитель душ, пытаясь усадить ее в глубокое кресло. Однако ей там не сиделось, и она примостилась на краешке стола.

- Не знаю, вы, наверное, считаете, что сны вообще-то пустяки, - заговорила она. - Но это был такой, ну, необыкновенный сон.

Мне приснилось, что я подхожу к вашей двери и вижу табличку с вашей фамилией, такую самую, как и взаправду. Я потом полезла в телефонную книгу, а там оказалась ваша фамилия, такая самая, как во сне. Тут я и решила, что мне непременно надо с вами повидаться. Вот, а мне снилось дальше, что я зашла к вам в кабинет и сижу на столе, в точности как сейчас, и вам что-то говорю, и вдруг - я, конечно, знала, что это всего только сон - я ощутила такое чувство... ну вот даже стесняюсь вам сказать. Мне показалось, будто вы мой отец, мой старший брат и один мой знакомый, его звали Герман Майерс, и все они - это будто бы вы. Я не знаю, как я могла такое почувствовать, даже во сне, я ведь помолвлена и люблю своего жениха до потери сознания, а я думала, что до потери подсознания тоже. Ой, какая я гадкая!

- Милая барышня, - проворковал психиатр, - это всего-то навсего явление эмоционального переключения, которое может случиться с каждым и, как правило, с каждым случается.

- Но я не просто переключилась, - сказала она, - я пересела к вам на колени, вот так, и потом вот так обняла вас за шею.

- Ну, ну, - ласково остерег ее психиатр, - по-моему, вы воспроизводите свой сон под влиянием невротического импульса.

- А я всегда все воспроизвожу, - сказала она. - Поэтому меня зовут на любую вечеринку и называют душой общества. Но, доктор, потом я случайно обернулась к окну, вот так, и... Ай! Это он! Это был он!

Это был Чарли! Как он на нас страшно поглядел на лету!

Перевод. Муравьев В., 1991 г.

Число просмотров текста: 22274; в день: 6.3

Средняя оценка: Никак
Голосовало: 4 человек

Оцените этот текст:

Разработка: © Творческая группа "Экватор", 2011-2024

Версия системы: 1.1

Связаться с разработчиками: [email protected]

Генератор sitemap

0