ПРОЛОГ

Февраль 1999г.

Черт знает, что твориться. То ли освободили, то ли нет. Только вчера был заключенным, а сегодня качу в шикарном купе в сопровождении двух молодчиков. И все произошло так быстро, что даже попрощаться в тюрьме ни с кем не успел, утром вызвали к начальнику, переодели и швырнули этим типчикам. Оба малоразговорчивы и следят за мной день и ночь. Для профилактики прицепили наручник, приковав к кронштейну столика.

- Куда мы едем?

Молчат, только глазами поводят. Мне нечего делать и всматриваясь в окно я вспоминаю.

Послесловие к тексту:

"Секретно.

Исх.....1361/068 от...02.99г.

Иркутская обл.

Татищевский изолятор.

........................................... г. Москва.

...........................................Главное управление ФСБ

......................................... Начальнику отдела генерал-лейтенанту

...........................................Фомину С.М.

Заключенный Морозов Николай Андреевич передан московской прокуратуре для дальнейшего доследования дела N113 по поводу событий Первомайской демонстрации 1992г. . Мой запрос в местное управление ФСБ, о расконвоировании заключенного и передаче его сотрудникам ГУВД, вызвал полное недоумение последних. Никаких сведений о возбуждении дела к ним не поступало. Прошу проверить данную информацию.

.............................................Начальник Татищевского изолятора

.............................................Полковник Каратаев В.Г."

* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ *

Август 1988г.

Победа. Надо же, я чемпион мира по борьбе дзюдо. Мой тренер напился от радости и весь вечер приставал ко всем в команде борцов. Спортивный врач команды, молодой парень, сидит рядом со мной и хрустит кукурузным печеньем.

- Коля, тебе надо уйти от тренера.

- Очумел, он мне сделал победу, а я его по боку...

- Ты сам ослеп, разве не видишь, что творится, его в Союзе с говном смешают. Он же здесь такие интервью давал, что наш "генерал" два раза валидол сосал.

"Генерал" это человек из комитета безопасности, специально приставленный к каждой команде, чтобы бдить и настраивать молодых людей на подвиги.

- Мало ли что бывает. Я думаю ничего не будет.

- Дурак. Беги пока не поздно. Я тебе уже тренера нового подыскал.

- Интересно и кто же это?

- Лукомский из Люберец.

- Это из спец лагеря?

- Из спорт лагеря, - уточняет "генерал".

- Нет. Макарыча не променяю. Лучше не упрашивай.

- Ну смотри, я тебя предупредил.

Мы едем домой и уже в самолете мое место оказывается с "генералом".

- А это ты, Коля?

Как будь то не видит. Что еще выложит.

- Молодец, не подвел родину. Так им и надо. Я газеты читал, такие отзывы. У... Вот, Пашка, стервец, пороху видите не хватило. В Союзе еще с ними поговорим.

Пашка вылетел в первом поединке с аргентинцем и теперь его этот старикан добьет в Москве.

- Дали бы газеты, где обо мне..., - прошу я.

- Это дам. И совет дам. Переходи в Люберцы. Твой тренер уже не тренер.

- Макарыч самый лучший тренер в Союзе.

- Был... Незаменимых нет.

- Но это же глупость. Выгонять толкового человека, за то что он покритиковал наш спортивный комитет.

"Генерал" сопит, потом тянет.

- Я вижу, ты еще не вырос, Коля. С тренером умирает его спортсмен.

Во до чего докатилось уже.

- Даже если он приносит славу государству?

- Даже так.

Мы молчим.

- Так переходишь или нет? - спрашивает "генерал".

Я молчу. Макарыча не так-то просто спихнуть, как мыслит этот КГБист. Но теперь ни ему, ни мне, хода не будет. Что же делать? Мой сосед вытягивает ноги и потягивается.

- Не хочешь отвечать, не надо. Я пока вздремну.

Может пронесло?

В аэропорту ловим свой багаж и я иду к таможне.

- Откройте чемодан, - просит человек в синем костюме с погончиками.

Открываю чемодан и таможенник начинает копаться в шмотках.

- Что это?

Он показывает завернутый сверток. Черт его знает, что я помню что ли. Таможенник разворачивает сверток и я столбенею. В тряпках лежит... черный пистолет.

Протокол заноситься с большой тщательностью. Наконец все закончено и таможенник выходит за дверь. Его сменяет пожилой, человек с прилизанной прической.

- Ай, яй, яй. Как не хорошо получилось. Лет десять обеспечено. Как никак, нелегальный провоз огнестрельного оружия.

- Мне подсунули. Это не мое оружие.

- Это уже не доказать. Так что с вами делать? Чемпион мира по дзюдо и вдруг... А впрочем, хотите помогу. Все замнем и надо подписать всего-то две бумажки.

- Две бумажки за десять лет?

- Согласны?

- Так что там за бумажки?

- Это другой разговор. Вот они.

На столе сразу возникли два листа. Читаю первый.

" В комитет государственной безопасности.

От гражданина Морозова Николая Андреевича

Проживающего по адресу: г. Ленинград, ул. Марата д.14, кв....

..........................................ЗАЯВЛЕНИЕ

Сообщаю вам, что мой тренер Макарычев Анатолий Иванович, во время чемпионата неоднократно подбивал меня бежать за границу, соблазняя прелестями капиталистической жизни. После того, как я завоевал золото, он предлагал сразу же покинуть команду и даже угрожал оружием, которое как он меня уверял, свободно купил. По его словам, некто Купрейчик в Филадельфии пообещал устроить нас в спортклуб, где мы будем иметь за месяц денег больше, чем за всю жизнь в Союзе ССР.

.........................................................../Морозов Н.А./

.............................................................08.88г.

- Ну и чушь?

- Ты так считаешь?

- Бездарно написано.

- Как будь то бы ты лучше напишешь. Подписывай лучше.

Вот и все. Выбирай, Коля. Лучше, выбирай жизнь.

- Ручку можно?

Он улыбается и достает ручку. Я подписываю злополучный лист.

- Теперь другой.

Этот я подписываю не глядя.

Послесловие к тексту:

Второй лист гласил:

"В комитет государственной безопасности

От гражданина Морозова Николая Андреевича

Проживающего по адресу: г Ленинград, ул. Марата 14, кв...

.......................................ЗАЯВЛЕНИЕ

Я хочу оказать помощь своей родине от всех внутренних и внешних врагов, посягающих на ее. Прошу принять меня в ряды сотрудников КГБ.

....................................................../Морозов Н.А./

...........................................................08.88г.

(Снизу приписка)

Товарища Морозова Н. А. перевести в внештатные сотрудники и отправить на спорт базу в Люберцы.

......................................Генерал-лейтенант Парамонов С.Т./.............../

.............................................................08.88г."

Апрель 1989г.

- Коля, проснись.

Меня трясет начальник спортивного лагеря Федор Иванович.

- Что случилось?

Я смотрю на часы. На них 15 минут седьмого.

- Тебя ждет Сергей Васильевич.

Сон сразу пропадает.

- Вот черт. Никак не выспаться.

Сергей Васильевич из аппарата КГБ. Я его побаиваюсь, да и наш начальник при виде его тоже бледнеет. Наш спортивный лагерь выдумка КГБ. Здесь есть всякие люди: и нормальные ребята, и с подмоченной репутацией, и даже явные уголовники. Но зато можно сказать, что наиболее перспективных и лучших спортсменов Союза собрали здесь и во всю тренируют. Мы выходим на международную арену, получаем призы, звания, а за это помогаем КГБ, выполняем некоторые... полицейские функции.

Сергей Васильевич сидит как хозяин в кабинете начальника лагеря.

- Здравствуй, чемпион.

Полгода назад я получил звание чемпиона мира по дзюдо в Мельбурне и теперь, в знак уважения Сергей Васильевич не зовет меня по имени.

- Здравствуйте, Сергей Васильевич.

- Не выспался? Гулять надо меньше. Небось Дарья мозги тебе совсем закомпостировала.

Все знает, гад. А гад продолжает.

- Дело есть. Сегодня повезешь ребят в Москву. Там намечается демонстрация националистов, надо их разогнать.

И все я. Ребята, конечно с подсказки Сергей Васильевича, выбрали меня старшим, теперь и отдуваюсь за все. Отвожу их в горячие точки, планирую операции, а начальник лагеря даже пальцем не пошевелит мне помочь, только грязные писульки на каждого составляет и отправляет в ведомство Сергей Васильевича. Про Дарью он, наверняка, тоже накатал.

- Где и когда?

- На площади Маяковского в 11 часов. Учти, там будет много корреспондентов, поэтому и не поручаем разогнать милиции, а надо, что бы это сделали недовольные граждане.

Он хмыкнул при последней фразе.

- Машины дадите или самим добираться?

- Грузовики будут у вас в 9. Все понял, чемпион?

- Все.

- Тогда я поехал, мне лучше не светиться перед твоими парнями.

- Ребята, подъем.

Я и начальник лагеря, ходим между койками, стаскиваем одеяла с упорных сонь.

- Быстро мыться, завтракать.

- Чего так рано? Еще час до подъема.

- Сейчас подойдут машины и нас отправят в Москву.

Ребята переругиваются и, протерев глаза, бегут к умывальникам, кое как побрызгавшись, спешно одеваются. После завтрака все собираются в спортивном зале. Я забираюсь на коня и начинаю речь.

- Ребята, в городе некоторые личности хотят организовать беспорядки. Они подбивают молодежь и собираются пройтись по городу со своими плакатами и знаменами. Властям не хочется привлекать милицию для их разгона, так как десятки иностранных корреспондентов уже ждут сенсации и готовы почесать языки по поводу нарушений прав человека. Они хотят показать всему миру, как у нас расправляются с инакомыслящими. Надо, что бы все выглядело как обычная драка, возмущенных парней с улицы и манифестантов, которую потом разгонит милиция.

- Коля, добавка сегодня на обед будет? - спрашивает маленький Марат, чемпион Европы по карате.

- Сегодня тренировок не будет. После... операции, хороший обед и отдых.

Гул одобрения проносится по залу. На улице засигналили машины.

Крытые грузовики вывозят нас в Москву.

На Манежной все высаживаются и я даю подробную инструкцию старшим групп.

- Вася, пойдешь к площади Маяковского. Возьмешь еще человек двадцать штангистов и силовиков. Твоя задача встретить их на подходе с Садовой. Постарайся не пропустить их на площадь.

Гигант Василий чешет голову.

- Но у меня всего тридцать человек, ежели их много, они же нас сомнут и обойдут, - говорит с сомнением он.

- Ты только начни. Мы же не можем сразу выставить всех. Иностранцы на вас должны подумать, что это возмущенный народ лупит недоброжелателей и ни какой организационной подготовки к их разгону не было. Тактика простая. Кто-то начинает и вал дерущихся постепенно нарастает, наши парни должны по одиночке и группками вступать в драку из подворотен, из толпы, бежать через площадь, в общем появляться ото всюду и ни каких развернутых цепочек или строя. Понятно.

- Понятно.

- Георгий, Ахмед, пусть ваши прячутся в подъездах или болтаются в толпе чуть левее группы Василия. А ты, Сергей, наоборот как бы пропустишь головку колонны и нападешь на нее с боку. Старайтесь держаться вместе. Если придется туго, лучше уходите. Вам ребята, - я с уважением обращаюсь к грузинам и могучим кавказцам, в основном борцам, - придется побывать в резерве. Вы стоите в стороне и даете комментарии, кричите всякие гадости, а потом тоже втягиваетесь на помощь товарищам. Все ясно, Аслан?

- Обижаешь, Коля, все понял.

- Остальным. Мирон, пройдешься по корреспондентам и кое-кому попортишь аппаратуру и физиономии. Гаврилову с двумя группами тяжелоатлетов выйти в тыл. Марс, где ты?

Выскакивает маленький кривоватый татарин, который всегда хочет есть.

- Здеся я.

- Со своей группой достань палки, камни, прутья и лупите всех. Отбой, когда милиция ворвется в ваши ряды, вы тут же выходите из игры, а если вас схватят, то предъявите пропуск вашей спортивной школы. Я же пойду с группой Василия. А теперь все по местам.

Это была небольшая колонна, человек 600. Впереди цепочкой шли стриженные парни в полувоенных черных френчах, обтянутые ремнями. За ними инициаторы выступления и , а дальше члены организации, примкнувшие и любопытные. Над колонной мелькали плакаты националистического толка, а впереди светлое знамя с ярким зеленым крестом. Везде метались корреспонденты и кинооператоры. Я даю знак моим ребятам и мы начинаем дразнить демонстрантов.

- Эй, ты увалень, у тебя еще от напряжения сапоги не лопнули. Давай, мы их помочим, сразу лучше идти будет.

- Иди ты...

- Чего прешь? Думаешь ремень одел, так пахнуть говном не будешь.

Я толкаю ближайшего парня, тот отмахивается. Тогда врезаю оплеуху. Это сигнал. Теперь мы начинаем метелить стриженную охрану. Ребята неплохо подготовлены и свалка приобретает солидный вид. Подтягиваются по одиночке и группами спортсмены и вскоре на улице идет побоище.

Я раскидываю трех мальчиков и добираюсь до вожаков. Вот он жирный боров. Боров не испугался, в руках бита и я чуть не нарвался на удар. Опять увернулся от взмаха и сильный удар наношу ему ногой в скулу. Только голова мотнулась и хоть бы что. Теперь его бита задевает мое плечо. Опять бью по голове и тупым ботинком в ногу, ниже колена. Ему больно. Вожак кривится и пропускает удар в нос. Кровь брызнула во все стороны. Боров медленно валиться на асфальт.

Сзади толпы вой, там Макс со своими ребятами лупит беззащитные тылы, палками и камнями. Драка и крики идут по всей части Садовой улицы. Демонстранты начали поддаваться и разбегаться, но кое-где идут бои группками - это сопротивляется хорошо подготовленная охрана. Тут в дело вступают кавказцы и началось всеобщее бегство демонстрантов. Завыли сирены, появились машины милиции и солдаты с пластмассовыми щитами. Мы начинаем разбегаться.

Меня остановил майор милиции с двумя сержантами.

- Стой. А ну подойди ближе. Подойди, подойди, иначе хуже будет.

- Я свой.

Протягиваю им спортивный пропуск. Лицо майора смягчается.

- Ваши пошли туда, - показывает он рукой в сторону Манежной.

На Манежной возбужденные мальчики делятся впечатлением.

- Я ему как врежу и красные сопли на метр.

- А я...

- По машинам, - ору я. - Нечего маячить перед городом в таком виде.

Кое-кто из ребят испачкан кровью, у некоторых разодрана одежда..

Послесловие к тексту:

Выписка из личного дела...

"Морозов Николай Андреевич, 1969г. рождения, русский, образование не полное высшее, член ВЛКСМ. В 1987 г. чемпион Европы по дзюдо в своей весовой категории, в 1988г. чемпион мира. Коммуникабелен, пользуется уважением у товарищей. Обладает прекрасными организационными способностями. Оригинальность мышления, позволяет разрабатывать уникальные операции..."

Май 1989г.

Мы сидим в кабинете начальника лагеря.

- Ты хорошо все организовал в прошлый раз, - хвалит меня Сергей Васильевич, - но у меня к тебе опять просьба. Необходимо выступить еще раз.

- Сегодня?

- Нет, завтра. В одной школе собирается молодежь, явно не советской ориентации. У них там какой-то съезд. Там так же будут ваши старые знакомые, которых вы вздули на демонстрации. Надо еще раз преподать им и остальным урок.

- Корреспонденты будут?

- Будут. Но для вас это дело знакомое, поэтому, как обычно, вздуешь за одно всю эту журналистскую братию и попортишь им аппаратуру.

- На нас в тот раз все зарубежные газеты катили бочку за это...

- Так им и надо. Пусть не лезут куда не следует. Школа в Марьяной роще, собираются в 14 часов.

Сергей Васильевич мнется, потом доверительно кладет свою руку на мое плечо.

- Тут понимаешь какое дело... Мы тогда, на демонстрации, забыли тебя предупредить, что человека, которого ты лупил, нужно было сохранить...

- Это которого, я их много лупил?

- Того, руководителя колонны с битой в руках.

- Действительно, ему досталось.

И это тоже узрел. И все-то этой организации известно, кого лупил, как лупил.

- Так вот, в этот раз ты его... спасешь.

- Я???

- Да, тихонечко выведешь через всю свалку и посадишь в машину. Так надо, чемпион...

Вечером я собираю всех руководителей групп в раздевалке и представляю им план действия.

- Мальчики, вот план школы. Макс и Ахмед идут на центральную парадную. За вами в резерве Сергей. Я с группой Василия иду с черного хода. На всякий случай, думаю, подтянем туда все стальные силы. На центральной будет, наверняка, большая задержка.

- Коля, не дрейфь, мы их всех положим, - бьет себя в грудь Ахмед.

- У них есть хорошо подготовленные ребята. Я уверен, что вы их сломаете, но не сразу. Вам придется потрудиться, а время идет.

Макс и Ахмед ломятся в парадную, там крики, девичий визг и звон битого стекла. Мы ломаем дверь с черного хода. Один из парней бьет стекло окна первого этажа и с помощью товарищей залезает через него в школу. Вскоре он открывает дверь и все несутся по пустой лестнице на третий этаж, где находится актовый зал.

В зале уже паника. Мой жирный знакомый стоит на трибуне и успокаивает публику.

- Граждане не...

И тут он увидел нас.

- Ах, сволочи, - рычит Боров.

Графин полетел в мою сторону. Я пригнулся. Сзади звон разбитого стекла. Мои ребята уже скидывают со сцены президиум собрания. Я подбегаю к трибуне и всей массой тела опрокидываю ее. Мужик не устоял и тоже валится на пол. Он пытается подняться и я рывком выбрасываю его за сцену, потом наваливаюсь и говорю в ухо.

- Тише. Я сейчас вас выведу.

Мужик замирает. В зале идет потасовка. Мы выжидаем и я опять говорю.

- Пошли.

Вскакиваем и я опять бегу по черной лестнице, но уже вниз. Толстяк за мной. На улице меня встречают наши резервные группы.

- Как там?

- Все на верх. Основная группа с трудом пробивается к актовому залу, а наших там мало.

Никто не обратил внимание на человека, стоящего за моей спиной. Все спортсмены ринулись к лестнице. Мы торопливо идем по улице.

- Где ваша машина? - спрашиваю я.

- Там.

Он указывает пальцем на красавицу "Волгу".

- Быстрее.

Добегаем до машины. Толстяк открывает дверь и вдруг задерживается.

- Чего же вы первый раз меня так отлупили?

- Для конспирации. Что бы все видели в вас жертву.

- Вообще-то правильно. Вот вам моя визитка. Я ваш должник. Приходите к нам по указанному адресу. Всегда приму.

Машина отъезжает. Я читаю кусочек картона.

"Григорий Иванович Виноградов. Национально патриотическое общество." Внизу адрес.

Послесловие к тексту:

"Совершенно секретно.

.......................................................Начальнику секретной части

........................................................Полковнику Матвееву Г. П.

.............................РАПОРТ.

Наш сотрудник, наблюдающий за Акулой (Виноградов Г.И.) сообщает. Во время налета спортсменов на школу в Марьяной роще ...Мая 1989г., один из них вывел Акулу через черный ход и посадил в машину. Фамилию спортсмена удалось установить. Морозов Николай Андреевич.

.......................................................Майор Звонарев Г.И."

............................................Мая 1989г.

Август 1990г.

Я сижу в кафе с Сергей Васильевичем.

- Сейчас в стране возникают большие перемены, чемпион, - говорит Сергей Васильевич, - поэтому пора уже тебе взрослеть.

- Это как?

- Завтра ты исчезнешь из спортивной школы. Ее закрывают.

- Что уже спортсмены родине не нужны?

- Нужны, но в ЦК поступил донос от некоторых недоброжелателей, что в спортшколе в Люберцах, оппозиция Горбачеву готовит тайные вооруженные отряды, под видом спортивных команд. Завтра туда приедет комиссия. Если мы там всех оставим, наверняка кое что всплывет наружу. Поэтому в управлении решили лагерь срочно распустить.

- И куда же всех ребят?

- Будем распихивать, чтобы как-то трудоустроить, кое кого устроим по спорт обществам по республикам, других пристроим к делу. Сейчас спортсмены везде нарасхват..

- Что же вы предложите мне?

- А ты..., - Сергей Васильевич замялся. - Понимаешь, в управлении решили, что ты должен пойти к своему старому знакомому и стать его правой рукой.

- Не понял, куда это?

- К Виноградову Григорий Ивановичу.

Я с недоумением гляжу на КГБешника.

- Мы же их только что лупили, разгоняли, считали не советскими...

- Все меняется, чемпион. Мы их создали на свои деньги, закалили в борьбе с вами. Теперь выпускаем на большую дорогу.

- Но почему я? Разве нет других, офицеров, например...?

- Офицеры пока туда не идут. Еще рано. А тебя? Мы слишком хорошо тебя изучили, теперь твое место там. Не забывай, ты наш сотрудник.

- Я хочу заниматься спортом. Только недавно стал чемпионом мира и вдруг бросит все. Нет, мне нужно новое спортивное общество.

- Не артачься, чемпион. Делай что тебе говорят и с завтрашнего дня в Люберцах никого не должно быть, запомни.

Мы весьма холодно простились друг с другом. Вот она благодарность. Попользовали, теперь на свалку.

Я попробовал устроиться сам, но все спортивные общества Москвы, как сговорились, мне отказали везде. Пришлось идти в логово национал- патриотов.

Григорий Иванович долго тряс мне руку.

- Значит к нам. Мне уже передали друзья о твоей просьбе, перейти в наше общество и служить идеям национал социализма. Похвально.

Если бы он мог читать мои мысли, то пришел бы в ужас...

В первый же день я схватился с бывшим заместителем Григория Ивановича по оперативной работе Сашкой Казаком. Это его работу, по рекомендации КГБ, Виноградов передал мне.

- Ты, блатная крыса, - шипел как змея здоровенный двухметровый парень, - я тебе здесь житья не дам. Сдохнешь у меня.

- Заткнись.

- Сам, лучше закрой свое хлебало.

Я ударил его пальцем меж ребер. Он охнул и от второго удара в лицо упал на пол.

- Завтра мне все сдашь, а сегодня подготовь все документы. И не дай бог, если что-нибудь намудришь. Шею сверну.

На следующий день Сашка с непроницаемой физиономией на которой отливалось фиолетовое пятно, сдал дела.

Послесловие к тексту:

Газета Известия от ...08.90г.

"Как сообщили нам в министерстве безопасности, в Люберцах был раскрыт лагерь, для подготовки вооруженных отрядов. Под видом спортсменов, готовились бойцы для свержения существующего строя. Прокуратура ведет следствие".

Июль 1991г.

Дарья взбесилась. На кукольном личике, охваченном густотой каштановых волос, вспыхивают молнии глаз.

- Коля, рванем на Юг.

- Я не могу, у меня много дел.

- Вечно ты со своими делами, а я что... Не жена, не шлюха, так игрушка для тебя.

Мы сидим в кафе и тянем через соломинку соки.

- Что ты завелась? Немножко раскидаю все дела, может в Августе съездим куда-нибудь.

У меня действительно полно дел. Война в Карабахе втянула нашу организацию в свою орбиту. Мы занялись нелегальным набором добровольцев для той и другой стороны, их подготовкой и экипировкой. Сейчас новая партия любителей приключений готовиться к отправке в Армению. Хорошо, что хоть деньги дают по всем каналам, из Азербайджана, Армении, КГБ и других организаций. Наше правительство делает вид, что ничего не знает и не видит, хотя нас знает вся уголовная шушера и милиция.

- В Августе опять скажешь, занят, - нудит Дарья.

- Успокойся, поедем.

Дарья страшно не любит свое имя и просит, чтобы я называл ее Дорри. Кто-то плюхается на стул рядом.

- Не занято?

Рядом сидит бородатый мужчина с чертами южанина.

- Свободно.

- Вы не Морозов?

Теперь я обращаю внимание на его акцент.

- Да, это я. С кем имею честь разговаривать?

- Я менеджер фирмы "Нарус", Сайман Малех.

- Вы из Турции.

- Нет, из Ирака. Разрешите, я закажу для вас и вашей дамы коктейль. Честно говоря, я гоняюсь за вами месяц и никак не могу поймать вас.

- Вы бы могли зайти ко мне в офис...

- Вот как раз туда-то мне и не следует ходить. Я думаю за вами следят все кому не лень и ваши и наши. Даже уверен, что ваш офис прослушивается. Поэтому и ловлю вас на стороне.

- Но если следят в офисе, почему не могут проследить нашу встречу и здесь?

- Все в руках аллаха, может быть и так, но мои друзья сейчас отвлекают внимание посторонних. Эй, официант, три фруктовых коктейля.

У угла улицы напротив кафе драка. Трое парней метелят жилистого мужика. Нам приносят коктейли.

- Так что же вам надо, господин Малех? Почему вы так упорно отлавливаете меня, как вы говорите, на стороне?

- Надо поговорить, но не здесь.

- Может, мне уйти? - спрашивает Дашка.

- Нет, нет, - поспешно говорит Сайман, - такой красивой женщине нельзя уходить. Здесь не место для серьезных разговоров. Я просто хотел бы господину Морозову назначить место встречи. Предположим завтра, здесь же у угла будет стоять машина, которая вас и повезет куда надо.

- Хорошо, завтра в это же время, здесь.

- Ну вот и замечательно, - облегченно вздыхает Сайман.

Он быстро встает, расплачивается с официантом и уходит за угол дома напротив.

На следующий день машина Саймана отвозит меня за город на небольшую дачу. Кроме Саймана и охраны там никого. Сайман угощает коньяком и развлекает анекдотами, взятыми из русских книг и журналов.

- Вы неплохо говорите по русски.

- Да, я учился и был на дипломатической работе здесь. Потом у нас началась война и меня отозвали.

- И вы стали менеджером в фирме?

- Нет, это прикрытие. Я представляю вполне определенные круги Ирака, - вдруг подавив улыбку, начал говорить Саймон, - и от их имени хочу сделать вам предложение. Нашей, все время воюющей, стране нужны более современные виды вооружения. Мы хотим купить у вас то, что нам сейчас не хватает.

- Но я не торгую вооружением.

- То что мы попросим, ни одна организация в Союзе не продаст. Это надо украсть...

- Ого. И вы для этого обратились ко мне? Почему вы обратились с таким предложением именно ко мне?

- Да к вам. Мне вас рекомендовали друзья. Кроме того мы собрали о вас сведения и... следили. Имея такую мощную патриотическую организацию под своей рукой, только вы и можете это сделать.

- Так кто же все-таки рекомендовал меня?

- Это много хорошо вам известных фамилий. Игнатьев, с общества "Память", Сафаров с общества "Патриот", другие организации, которых вы в прошлом лупили. А самое важная рекомендация от Сергей Васильевича...

Не забывает меня, мой шеф. Все время напоминает о себе.

- Хорошо, что же нужно, как вы говорите, украсть?

Он делает заминку.

- Ядерную кассетную головку к ракете СС-20...

Я ошеломлен.

- Это не возможно. Да и зачем вам она, у вас же ракет к этим головкам нет?

- Нам нужна головка. Не будем предполагать зачем нам она. 20 миллионов долларов наличными.

- Это же надо напасть на шахту или склад?

- 25 миллионов долларов...

- Дайте, наконец мне подумать.

- Хорошо, подумайте, Мы вас не гоним. Сами понимаем, что решение сразу не придет, но если решитесь, позвоните вот этому человеку и скажите, что согласны.

Сайман передает мне кусочек бумажки с номером телефона. Мы еще, для приличия поговорили о погоде и меня отвозят до того же кафе, откуда увезли.

Послесловие к тексту:

"Совершенно секретно.

..............................................Начальнику секретной части

..............................................полковнику Матвееву Г.П.

..........................РАПОРТ

...Вчера нашими агентами установлена встреча Чемпиона (Морозов Н.А.) с бывшим представителем Совета Обороны Ирака господином Сайманом Малехом в Медведково на даче, принадлежавшей гражданке Риман Розалии Михайловне. Содержание разговора неизвестно.

.................................................майор Звонарев Г.И."

..............................................Июль 1991г.

Август 1991г.

В Москве путч. Сергей Васильевич приехал ко мне домой.

- Что, чемпион, ты решился куда идти?

- Пока никуда. Мы решили держать нейтралитет.

- Вот дурак. Тебе-то как раз держать нейтралитет сейчас нельзя. Бери своих людей и марш к Белому Дому. Неужели не ясно? Ельцин победит. Эти ГКЧПисты из-за своей бездеятельности и бездарности просто проваляться и тебе срочно надо искать нового хозяина, поэтому ты должен явиться перед ним и показать себя и свою организацию лицом.

- Я то считал, что вы против защитников Белого Дома.

- Это Крючков проиграл партию и нам приходиться теперь спасать свои кадры. Нам надо выжить и мы постараемся это сделать. А будем живы, будем работать вместе, но сейчас все равно катись к Ельцину.

- Я тогда сейчас соберу всех и туда...

- Погоди, хочу еще задать один вопрос. Что за шашни ты затеял с Малехом?

- Разве он послан не от вас? Он сказал, что консультировался с вами.

- Вот оно что. Он искал надежных людей, но не говорил зачем. Так зачем же все таки ты ему нужен?

- Он мне предложил за большую сумму денег за то, что бы украсть боевую головку к ракете СС-20.

- Вот сволочи, чего они еще там задумали. Это практически не возможно. Ну а ты? Что ты сказал?

- Я сказал, что подумаю.

- Ну и правильно, что так сказал. Виноградов знает?

- Еще нет.

- И хорошо, что не знает. Если все стабилизируется, я подскажу тебе что делать А теперь наверстывай время.

Послесловие к тексту:

Газета "Московский комсомолец" от ...09.91г.

"...Хочется отметить, что наряду с добровольными отрядами, защищавшими Белый Дом, присутствовали националисты, которые благодаря своей организованности и дисциплине сразу взяли под охрану все важные участки здания. Им было первым доверено оружие и самые опасные участки..."

Февраль 1992г.

Я получаю толчок в плечо и просыпаюсь. Напротив улыбающееся лицо Сергей Васильевича.

- Ты чего так долго спишь, соня?

Дашка разметала волосы рядом на подушке и чуть посапывает.

- Как вы сюда попали?

- Через дверь.

- Взломали что ли?

- Зачем. Взяли да открыли.

Теперь я замечаю, что в комнате еще кто-то есть. Чуть седоватый, подтянутый мужчина сидит в кресле, выкинув из него на пол Дашкину одежду. Я сажусь и тут просыпается Дашка. Она видит незнакомцев и с испугом натягивает одеяло до подбородка.

- Давай, чемпион, одевайся и скажи своей даме, чтобы тоже оделась и исчезла от сюда.

В комнате запущение. После вчерашней гулянки на столе бутылки и остатки еды. Моя одежда небрежно брошена на диван, а туфли раскиданы по полу.

- Дорри, давай быстренько одевайся и уходи, подожди меня в кафе напротив.

- Девушка, лучше не ждите его, - вдруг проскрипел мужчина в кресле, - он задержится надолго.

Дашка обтягивается одеялом, слезает с кровати и, подобрав одежду у кресла, идет в ванну.

- Я уж думал, раз вас нет и никто не напоминает о себе, значит обо мне забыли. У вас наверно в комитете большие перемены, - начал я разговор.

- Бог миловал, - отвечает Сергей Васильевич. - Но о тебе мы никогда не забудем. Даже когда меня не будет, кто-нибудь вспомнит обязательно. А мы к тебе по одному серьезному делу.

- Подождите, когда девушка уйдет, - скрипит голос незнакомца.

Я одеваюсь и сажусь за стол. Сергей Васильевич подвигает другой стул к незнакомцу и тоже на него усаживается. Мы ждем и молчим. Наконец появляется Дашка.

- Коля, я поехала домой. Позвони.

Она стучит входной дверью и тут все оживают.

- Красивая деваха. Мы к тебе, чемпион, по поводу твоих переговоров с Малехом. Надеюсь, ты еще не забыл такого?

- Нет, но и шевелиться, не шевелился.

- Сколько он вам предлагал за головку? - проскрипел незнакомец.

- 25 миллионов долларов.

- Приличная цена. Я думаю вам пора напомнить о себе. У вас связь с ним есть?

- Да. Вот бумажка.

Я копаюсь в портмоне и достаю листочек с телефоном.

Незнакомец смотрит на номер.

- Где-то в районе Пресни. Звоните сейчас, при мне и скажите, что согласны.

Я послушно набираю номер и прошу Мишу. Потом сообщаю, кто я и говорю, что согласен. Когда переговоры закончились, обращаюсь к незнакомцу.

- Теперь-то вы мне можете объяснить, как я могу получить эту головку?

- Возьмешь с боем. Организуешь нападение на колонну, транспортирующую ее и захватишь. Мы тебе все данные о прохождении и охране дадим. Остальное все за тобой.

Незнакомец достает несколько бумажек из кармана.

- Вот прочти.

"Совершенно Секретно"

.......631/481 от ......10.91г.

г. Москва П/п N....

Генеральный штаб.

...........................................Белорусский ВО г.Быхов п/п N....

..............................................Начальнику в/ч N......

............................................полковнику Миронову А.С.

......В виду проходящих событий, связанных с распадом бывшего СССР, предлагаем вам в шахтах 4, 6 произвести демонтаж и замену боевых головок СС-20 на учебные. Соответственные распоряжения на выдачу учебных головок отданы на склад в/ч N.... г. Бобруйск. Боевые головки сдать на склады ДС под Могилевом. Дежурство на шахтах 4, 6 продолжить.

.......................................генерал армии Кашин Д.М./......./

.

Второй документ носил более конкретный характер.

"Совершенно секретно"

......631/566 от........12.91г.

г. Москва. п/п.N......

Генеральный штаб

Белорусский ВО г.Минск п/п N...

Начальнику штаба Бел. ВО

генерал-лейтенанту Щукину Н.М.

В соответствии с нашей договоренностью, просим Вас, отдать распоряжения и оформить соответствующую документацию на вывоз в Россию 11 боевых головок СС-20, хранящихся на складах ДС под Могилевом. В связи с инструкцией министерства безопасности бывшего СССР, желательно произвести это в конце второго или в начале третьего квартала 1992г.

........................................генерал армии Кашин Д.М./......../

- Значит это Июнь и Июль.

Я возвращаю бумаги.

- Да. Теперь о некоторых деталях. С Малеха просите аванс, половину и наличкой. Наши эксперты должны проверить подлинность денег. Головку отправьте по адресу в Ирак через Архангельск на теплоходе "Онега", там наш капитан и он будет вас ждать до конца Июня. Таможенные службы будут предупреждены. Я все сказал или еще что-нибудь надо добавить, Сергей Васильевич?

- Да, почти все. Еще, Григорий Ивановичу ни слова о предстоящей операции и если... если вы попадетесь, выкручивайтесь как угодно, но помните, одно слово о нас, приведет вас к быстрой гибели. Вам все ясно?

- Почти.

Они напряглись.

- Кто меня будет финансировать, кто обеспечит оружием, ведь подготовка что-то стоит, и сколько я буду иметь с этой операции?

- Незнакомец жует губы.

- Денег на Карабах вы получаете много, мы еще подкинем, с них и берите, а вам, в случае удачно проведенной операции, за помощь, пятьсот тысяч долларов вполне хватит. Сергей Васильевич, а что там с вооружением?

- Автоматов штук двадцать подкину, парочку гранатометов, да мы с Морозовым еще этот вопрос согласуем. У этого хитреца есть кое-что, я знаю.

- В операции будут участвовать и рисковать люди, мне им тоже надо что-то пообещать.

- Пообещайте каждому три тысячи долларов.

Малех сразу согласился на выдачу аванса и мы опять в Медведково, на знакомой даче производим передачу денег. Со мной охрана и эксперт из банка, присланный Сергей Васильевичем. На столе деньги и эксперт их щупает руками.

- Похоже все в порядке, - говорит он, после их просмотра и пересчета.

- Где мы с вами встретимся для окончательного расчета? - спрашиваю я Малеха.

- Я вам скажу позже.

Мы собираем деньги в чемоданы и поспешно отъезжаем.

Сашка Казак не мог не заметить, что я к чему-то готовлюсь и стал усиленно напрашиваться на участие в операции.

- Николай Андреевич, я вижу как вы отбираете ребят в какое-то дело, готовите экипировку, возьмите меня с собой, я уже замучился от безделья.

Я подумал, что мужик вроде ничего. С кем не бывает, сначала повздоришь, а потом глядишь и очень нужный человек может быть.

- Хорошо. Я тебя возьму. Честно говоря, уже зашился. Мне нужно имитировать большущую аварию на шоссе. Достать несколько битых легковых машин и грузовиков, манекенов, только обязательно с руками и ногами, штук десять. Все это поместить на подвижный транспорт и еще добыть трейлер и кран. К 15 июня они должны быть здесь.

- Все сделаю, Николай Андреевич.

Послесловие к тексту:

"Совершенно секретно.

.............................................Начальнику секретной части

.............................................Полковнику Матвееву Г.П.

.............................РАПОРТ

Как показало наружное наблюдение, Чемпион (Морозов Н.А.) с охраной выезжал "..."02.92г. в Медведково для встречи с Малехом. Чемпион вышел с двумя чемоданами и выехал на свою базу. Малех вечером улетел в Ирак. Содержание чемоданов и разговора неизвестно. Прошу разрешения установить на даче гражданки Риман Р.М. аппаратуру для прослушивания.

.............................................Майор Звонарев Г.И.

.......................................Февраль 1992г.

Апрель 1992г.

У меня посетитель. Самодовольный мужик средних лет, развалившись в кресле, снисходительно говорил.

- Мы уже имеем группы и отряды охраны и конечно попытаемся обезопасить своих людей от провокаторов, ОМОНА и милиции, но нас еще мало и не хватает опытных людей. Руководство нашей партии предложило привлечь вас к нашему движению.

- Но мы не желаем вливаться в ряды вашей партии.

- А этого никто и не просит. Мы хотим пригласить вас для охраны первомайской демонстрации.

- А что мы будем иметь за это?

Посетитель хмыкает.

- Идеи не оплачиваются, но я вам пообещаю, если мы придем к власти, то вы будете вполне легальны и иметь некоторые льготы в виде субсидий от нового правительства, хотя бы за охрану и порядок в общественных местах.

- То есть, выполнять функции милиции.

- Нет, быть особой службой при правительстве.

- Заманчиво. Но стать особой службой при правительстве мы не хотим. Это блеф. Никогда еще коммунисты не шли в ногу со своими идейными противниками, но... на вашу демонстрацию мы придем и будем ее охранять.

- Что же так? Вдруг..., да и бесплатно, да еще обозвать нашу будущую совместную работу блефом?

- Идею не оплачиваются. Кажется вы так сказали?

Теперь хмыкаю я. Ему же нельзя говорить, что я в долгу у этой сволочи. Мне по телефону Сергей Васильевич так и сказал: "Ты не забыл на какие деньги создана ваша организация? Отрабатывай, чемпион, отрабатывай. Если они к тебе обратятся, помоги. Знаю, это тебе не нужно, но нужно нам."

Послесловие к тексту:

Из выступления диктора ТВ в программе "Вести" 1 Мая.

"... Группа молодых людей, охранявших демонстрацию коммунистов, напала на бойцов ОМОНА и устроила с ними драку. Судя по организации и по профессиональной подготовке молодых людей, можно сказать, что коммунисты заранее готовились к провокациям. В результате драки, один из омоновцев убит, много раненых с той и другой стороны. Прокуратура возбудила уголовное дело..."

Июнь 1992г.

Мы на минском шоссе. Где-то около двух часов ночи. Колонна из "кразов" с битой техникой стоит на ответвленной грунтовой дороге. Я постарался изменить свою внешность, приклеил усы, утолстил брови, вставил синие линзы и натянул парик с небольшими баками. Теперь с Сашкой Казаком сидим в "КАМАЗе" и ждем сигнала от наблюдателей.

- Александр, - говорю я, - после операции, продержись на шоссе как можно дольше. Завяжи перестрелку с теми, кто придет на помощь, а потом лесом до реки в условленное место и на лодках до поселка.

- Не беспокойтесь, Николай Андреевич. Всех выведу. В поселке переоденемся и разъедемся.

- Постарайся до рассвета. Потом будет всероссийский шмон и на дорогах будут хватать всех подозрительных.

- Мы берем что-то важное?

- Да.

Я так и не сообщил ему, что мы захватываем.

- Внимание, - раздалось в наушниках, - объект появился. Впереди милицейская машина, за ней бронетранспортер, потом крытый фургон, следующий крытый "КАМАЗ" и опять милицейская машина. Прошли первый пост.

Я взял микрофон.

- Всем группам, начали... Посты четыре и пять перекрывайте дороги. Технику вперед. Всем бойцам разойтись по своим местам.

Загудела колонна с битой техникой и стала выкатываться на шоссе. Из нашей машины выскакивали бойцы и разбегались по придорожным кустам.

- Александр, иди и проконтролируй, чтобы правильно уложили битые машины и расположили манекены. Обязательно просмотри, чтобы на носилках они были закутаны.

- Хорошо. До встречи, Коля.

Под свет фар, с прицепов "КАМАЗов" краном стаскивали легковые и грузовые машины, создавая на шоссе вид огромной аварии. Раскладывали носилки с манекенами и поправляли им одежду в машинах.

- Все освободившиеся машины на Минск, - кричу я в мегафон.

Освободившиеся "КРАЗы" с пустыми прицепами пошли на встречу прибывающей колонне. Якобы прибывшая милиция и санитарный фургон освещали место трагедии. Кругом метались люди.

Как всегда без прокола не бывает. На место "аварии" выскочил невесть откуда взявшийся "жигуленок". Из него вылез старик.

- Эй, помощь нужна, - закричал он.

- Уберите этого свидетеля, - рычу в микрофон.

Сашка Казак и двое боевиков подлетают к "жигуленку". Там идет возня и раздаются женские крики. Ко мне подтаскивают девушку.

- А что с ней делать? - кричит один из боевиков.

Мне остается ругнуться про себя.

- Давайте ее сюда.

Я открываю дверцу машины и девушку заталкивают ко мне.

- Что вы себе позволяете? - вопит она. - Где дядя Миша?

- Сидите тихо. Не видите, напали бандиты.

- А вы кто, разве не бандит?

- Бандит. Лучше помолчите, иначе я прикажу заклеить вам рот.

Она вздрагивает и вжимается в угол кабины.

К нам подходит долгожданная колонна машин. Перед преградой они останавливаются. Из передней милицейской машины выскакивают милиционеры. Несколько личностей в военной форме скатываются с бронетранспортера и подходят к милиционеру. Все смотрят завал... Подбежали даже с задних машин.

- Что происх...

Тут же ударили автоматы и брызнули огненными хвостами гранатометы. Вспышки и грохот разорвали ночь. Факелами пылают машины, бронетранспортер дымит на всю колонну. Я забываю о девушке и выскакиваю на асфальт.

- Где трейлер, мать твою.

В свет от горящих машин вползает силуэт трейлера. Где-то вспыхнула перестрелка и тут же затихла. Боевики уже крутятся у крытой центральной машины, целью нашей операции. Появляется Сашка Казак.

- Рви дверцу, - командует он.

Кто-то устанавливает шашки на замок. Все шарахаются к борту машины. Ухает взрыв, машина подпрыгивает. Дверца вырвана и висит на одной петле. В кузове двухметровый железный ящик. Подъезжает кран, тросами стаскивает ящик и его раскачкой, переносят в крытый кузов трейлера.

- Все по своим места, - командую я.

Кран отъезжает. Я стою у дверцы кабины трейлера и вдруг вспоминаю про девушку.

- Александр, девицу сюда.

Вскоре приводят, дрожащую от страха, девушку.

- Залезай в машину.

Она с трудом влезает, за ней я и, приоткрыв дверцу, прощаюсь с остающимися.

- Все сделано хорошо, держитесь как договорились. Трогай, - приказываю шоферу.

Трейлер прижимается к кустам и мы проезжаем мнимую аварию. Теперь шоссе пусто и надо до прибытия милиции или солдат, успеть свернуть на дорогу в Алабино.

- Что вы со мной будете делать? - спрашивает девушка.

- Ничего. Довезем до Москвы и... выпустим.

- Так вы едете в Москву? Значит вы меня не убьете?

- Не убьем.

- А как же дядя Миша? С ним все будет хорошо?

- Твой дядя отлежится до прихода солдат и позже приедет за тобой целехонький.

Целый час машина несется по темному шоссе. Иногда огни фар встречных машин, брызжут по лобовому стеклу нашей машины и вдруг, при очередной вспышке, я заметил, что девушка симпатичная, и чуть похожа на Мерелин Монро. Мы видим на обочине, надвигающийся столб со стрелкой и надписью "Алабино".

- Сворачивай.

Трейлер съезжает на паршивый, бугристый асфальт.

- Но Москва не по этой дороге? - волнуется девушка.

- Не можем же мы ехать с таким грузом в Москву. Сейчас мы пересядем с вами в другую машину и поедем в столицу.

Мы в поселке. На площади возле универмага стоит "жигуленок". Трейлер останавливается рядом.

- Тебе придется выйти, - говорю я шоферу. - И ты тоже слезай, - приказываю девушке.

Шофер с девушкой остались у "жигуленка". Я сажусь на место шофера в трейлере.

- Ждите меня здесь, - кричу в окно дверцы .- С девицы не спускать глаз, - приказываю шоферу.

Веду трейлер по пустынной улице. В зеркальце видно, как две фигуры под фонарным столбом смотрят мне в след.

У тупичка железнодорожной ветки уже стоят два грузовых вагона, скучающий локомотив и кран. Я въезжаю на апарель. Неведомо от куда возникает стропальщик. Он по хозяйски открывает дверь трейлера и тянет тросы от крана к железному ящику. Кран тут же перетаскивает железный ящик на дно вагона. Сверху сыпется металлолом, из больших стальных контейнеров, стоящих рядом с апарелью. Когда все до верху засыпано, локомотив увозит вагоны. Теперь все пойдет без нас. Вагон должен прибыть в Архангельск.

Я возвращаюсь на трейлере в центр поселка, где стоит мой "жигуленок" с оставленными пассажирами.

- Эй, - подзываю шофера, - Сейчас же на этом драндулете отправляйся в свой автопарк в Голицино, только не по минскому шоссе, а через военный городок.

Шофер кивает головой. Мы меняемся местами. Я подталкиваю девушку к "жигуленку" и ключом открываю дверцу.

- Залезай.

Мы сидим в машине молча и ждем, когда трейлер исчезнет из глаз.

У въезда в Москву усиленные посты ГАИ. На обочинах цепочкой стоят грузовые машины, проверяемые со всех сторон. Взгляд ГАИшника равнодушно скользнул по моей машине и нас не стали задерживать.

- Вас куда подвезти? - спрашиваю у девушки.

- Не знаю.

- Вот те раз. Зачем же я тогда вас вез в Москву?

- Не знаю.

- А куда вы ехали со своим дядей?

- Во Владимир. Там у меня мама.

Я мучительно размышляю, что же мне с ней делать. Выбросить вроде не хорошо. А что если пока смыться от всех глаз.

- Я вас повезу во Владимир...

- Что? - на ее лице изумление.

- Надо же мне, как-то загладить свою вину перед вами.

- Передо мной? Разве бандиты имеют совесть? Да вы же убийца, я видела как вы взрывали и убивали людей.

- Вы ничего не видели. Запомните, ничего не видели. Если хотите жить, ничего...

Пол часа мы молчим. Я стараюсь выскочить на кольцевую дорогу, что бы быстрей добраться на шоссе до Владимира.

- Вас как звать?

- Зачем вам это?

- Может мы еще увидимся.

- Никогда.

- Так все же как вас звать?

- Таня.

- Мы с вами обязательно увидимся, Таня. Поверьте мне.

- А как же, только на суде...

- На суде не встретимся. Вы просто до суда не дойдете.

Выкатываемся на шоссе. Таня старается не смотреть в мою сторону. Вдруг она спрашивает.

- Зачем вы сделали это...?

- Что?

- Ну, там, на шоссе...

- Я не могу вам этого объяснить. Мне приказали я и сделал.

- Вы военный?

- Вроде этого.

Опять молчание. Проезжаем Орехово-Зуев.

- А дядя. Если он жив, как вы думаете он будет молчать?

- Наверно нет.

- Значит он все расскажет?

- Конечно.

- Тогда он расскажет и про меня.

- Расскажет, но он ничего не знает, что было с вами потом. Вы же ему и всем остальным скажите правду, что бежали в темноту, в сторону от дороги, потом опять с трудом нашли шоссе, сели на попутную машину, доехали до Москвы, дальше пересели на другую машину и добрались до дома.

- Где же правда?

- Правда, это то, что вы живы.

Во Владимире Таня просит, чтобы к дому я не подъезжал. Мы останавливаемся на улице. Она выходит и наклонившись к окну спрашивает.

- Так кто же вы?

- Зачем вам это? Если для знакомства, так я вас потом и так найду...

Она вздрагивает.

- Лучше не надо. До свидания.

- Мы все равно увидимся Таня, - кричу ей в след.

Послесловие к тексту:

Газета "Нью-Йорк Таймс" от... "..."04.92г. Выдержка из текста на русском языке.

"..Уже неделю русское правительство хранит молчание о пропаже ядерной головки ракеты СС-20. Как уже сообщало радио БиБиСИ, на минском шоссе совершено нападение на транспорт с ядерной головкой. Подошедшие воинские части, встретили серьезный отпор от нападавших. Но после того, как шоссе было очищено, ни головки, ни боевиков не обнаружено. Среди сопровождавших груз солдат, много погибших и раненых. КГБ и МБ ведут поиск пропавшей ядерной головки. Посольство Соединенных штатов уже заявило о своем беспокойстве по поводу пропажи правительству России и предложило свою помощь в поиске груза..."

Июль 1992г.

Меня взяли прямо с постели в Дашкиной квартире. Уж очень тихо прошли в дом в два часа ночи и как цыпленка оглушили и повязали.

В тюрьме приступили к допросу, несмотря на ночное время.

- Где ядерная головка? - сразу, после уточнения моих данных, спросил следователь.

- 0 чем вы? Я не знаю.

- Вы организовали нападение на конвой и увезли головку после разгрома колонны. Об этом много свидетельских показаний.

- Я ничего не знаю и обо всем этом первый раз слышу.

- Хорошо. - следователь нажимает на кнопку и говорит входящему прапору. - В коридоре находиться лейтенант. Пригласите его.

В камеру входит Сашка Казак в офицерской форме. Вот это работают ребята. Один легально работает на МБ, а я нелегально на КГБ.

- Здорово, Коля.

- Я вас не знаю.

- Коля, не валяй дурака. Всем ясно, что ты провел весьма успешную операцию, но эта операция может иметь страшные последствия. Понимаешь, теперь угроза ядерной провокации нависла над миром. Нужно вернуть головку.

- Я ничего не знаю.

- Ну и дурак. Все равно найдут трейлер, выяснят куда ты ездил и все выплывет. Тебе же хуже.

- Я вас в первый раз вижу...

- Идиот.

Сашка знает, что у меня скованы руки и подло бьет кулаком в лицо. От неожиданности я падаю на пол, но тут же вскакиваю и пытаюсь дотянуться до его горла. Вбегает охранник, за ним второй и начинается свалка. Только удар пистолетом по голове надолго вырубает меня.

Два дня бьют. Лицо опухло, один глаз не видит, заплыл полностью, второй, с трудом приоткрываю и вижу красно-кровавый мирок камеры и людей, которые меня о чем-то без конца спрашивают. Одно ухо не слышит, во втором - звон, через который иногда прорываются слова.

- Куда ты дел головку?

И опять звон. Я уже отупел от боли и мне наплевать, когда идет встряска по костям и голове, только соленые сгустки крови иногда мешают дышать и их выплевываешь на пол или стол, смотря в каком положении бьют...

На третий день пришел врач, посмотрел и покачал головой. Он что-то говорит моим мучителям, но я не слышу, в голове звон, тело будь то наполнено ватой.

Звон прошел через несколько дней, в лечебнице, куда меня положили. Посетителей нет и я здорово удивился, когда однажды над кроватью возникло знакомое лицо Сергей Васильевича.

- Как дела, чемпион? Выглядишь ты неважно.

- Казак, стерва, оказался предателем.

- Знаю. Он из другой службы. Я ведь тоже перед тобой появился неспроста. Меня прислали сказать тебе, что операция отменяется.

- Отменяется?

- Да. В мире огромный резонанс на похищение ядерной головки. Все взбудоражены и руководство решило все вернуть восвояси. Сделать вид, что мы ее нашли...

- А как же деньги?

- Тсс... О деньгах ни слова. Это наша забота, мы сами все с ними уладим. Лучше скажи, куда ты дел головку?

- Разве она не пришла в Архангельск?

- Нет.

- Значит скоро придет. Операцию, наверно, закрывать придется вам...

Он кивает головой.

- Вы меня вытащите?

- Нет, сейчас не можем. Больно уж пристальным вниманием окружен ты. А эта военная разведка без конца нам палки в колеса ставит.

- Хорошее внимание. На мне живого места нет.

- Погоди немного. Все утихомирится, постараемся помочь.

Прошел месяц, вагон с металлоломом и ядерной головкой не пришел к месту назначения. Меня допрашивают почти каждый день и каждый день я отвечаю, что ничего не знаю, нигде не был и вообще, после избиения ничего не помню.

Послесловие к тексту:

Из докладной записки премьер- министру России от ..."..."10.92г.

"...Таможне и погранслужбам при досмотре вагона с металлоломом, отправляемого в Эстонию обнаружена, похищенная в Июне, ядерная головка к ракете СС-20. Предварительное следствие установило, что вагон направлялся в Архангельск, но был в городе Клин перехвачен мошенниками, которые не знали, чти прячется под горой металлолома. Они подделали документы на продажу вагона частным фирмам в Прибалтике. Следствие продолжают вести органы КГБ."

Март 1993г.

Идет суд. На суде выступают знакомые лица: Сашка Казак, пойманные боевики, дядя Татьяны и все валят на меня. Самой Татьяны нет. Я отвечаю на все вопросы стереотипно, что ни чего не помню, так как мне отбили память при допросах в тюрьме. Прокурор в бешенстве и мне присуждают, после дополнительного медицинского освидетельствования, 20 лет.

После оглашения приговора, ко мне приходят на свидание Григорий Иванович.

- Ты настоящий парень, Коля. Мы гордимся тобой. Вел на суде себя как надо. Веди в тюрьме себя примерно, выпустят раньше, может и мы походатайствуем, глядишь и... даже выкупим.

- Вас- то как, не дергали?

- Дергали, да еще как. Но кто нас создал, тот и заступился. У следствия против меня ничего не было. - Григорий Иванович замялся. - Я тебе еще пришел сказать, Дашку твою... убили...

- Ох, сволочи, и кто же?

- По моим каналам я узнал, что Дашка была агентом службы безопасности, они ее принудили, и ее показания могли пошатать основы комитетчиков, так как у безопасности набралось слишком много компромата против них. Вот те ее и...

- Неужели она все закладывала? Все мои разговоры, поездки?

- Это так. Мы даже вышли на связника, это какой-то Звонарев из МБ, курирующий нашу организацию.

- Красивая была баба, я даже ее любил по своему.

Мы помолчали и я все ни как не мог представить Дашку доносчицей.

- А подонка, Сашку Казака прибили?

- Нет. Он сразу исчез после суда, как в землю провалился. Мы его искали и никак... не нашли.

- Обязательно поймайте.

- Поймаем. В наших рядах это первый, гад.

Пришел на свидание опять Сергей Васильевич. Он как-то постарел за это время.

- Молодец, чемпион. За то что ни слова не сказал, мы тебе устроим хороший режим. Опять идет борьба на верху, как только мы победим, тебя сразу из тюряги вытащим.

- Теперь то кто с кем?

- Верховный Совет с президентом.

- За кого же теперь КГБ?

- Пока за Верховный Совет.

- Смотрите не пролетите...

- У нас все просчитано. Помнишь, Август 1991 года, мы же не ошиблись, посылая тебя на защиту Белого Дома. Сейчас тоже, ошибаться нельзя. Но наша победа, твое освобождение.

Послесловие к тексту:

События Сентября 1993 года обеспечили победу президенту. КГБ реорганизовали, разогнав половину, На обломках когда-то мощной организации возникло новая служба ФСК.

Май 1993г.

Меня перевели в Татищевский изолятор. В камере ко мне пока все присматривались, не высказывали интереса и не давили, как обычную шушеру. Однажды ко мне подошел камерный староста и присел на кровать.

- Ты случайно, не национал, у Гришки Виноградова был?

- У него.

- Боевик значит?

- Боевик.

- Ага... Привет, значит, он передает.

Я жду, что будет дальше.

- Здесь Бородач с тобой поговорить хочет.

- Кто это?

- Самый старший в изоляторе. Он ждет тебя сегодня вечером в своей камере.

Бородач без бороды, бритое умное лицо.

- А вы оказывается интересная личность, Морозов.

- Собрали обо мне сведения?

- Собрал. Очень интересные сведения. Мало того, о тебе просили позаботится весьма значительные и влиятельные лица. Так говоришь, был чемпионом по дзюдо?

- Я этого еще не говорил.

- Это ты правду сказал, не говорил. Кличка у тебя кажется, Чемпион. Так вот, Чемпион, я тебя возьму под свою опеку.

- Бородач, сколько тебе лет сидеть?

- Три года.

- А мне 19 лет. А ты говоришь под свою опеку.

- Не боись. Не я, так другой оберегать будет. Потом, кто тебе сказал, что ты долго будешь сидеть. С такой репутацией тебя скоро освободят. Что бы ты тут не скучал очень, я тебе предлагаю продолжить занятия спортом. Зал есть, снаряды есть, время есть...

Послесловие к тексту:

"Совершенно секретно

Исх... 2436/768 от....05.93г.

г. Москва

Главное управление ФСК

..........................................................Иркутская область

...........................................................п. Татищево

...........................................................Начальнику Татищевского изолятора

...........................................................Полковнику КаратаевуВ.Г.

Вам передан заключенный Морозов Николай Андреевич. Прошу обеспечить ему режим наибольшего благоприятствования.

.........................................................Начальник отдела генерал- майор

.........................................................Смирнов С.Т."

* ЧАСТЬ ВТОРАЯ. *

Декабрь 1998г.

- Морозов, к зам начальника изолятора.

Староста стоит у входа и манит меня пальцем.

- Похоже, возникли старые проблемы. Ты не поддавайся, - напутствует он меня.

В кабинете зам начальника, помимо его, сидит моложавый гражданский.

- Заключенный Морозов, прибыл.

- Это хорошо, что ты прибыл, - хмыкает зам начальника. - Тут на тебя приехали посмотреть товарищи из ФСК, Я выйду, а вы поговорите, пожалуйста.

Мы дожидаемся, когда исчезнет заместитель.

- Я капитан Моложавый Степан Викторович.

- Я не представляюсь, надеюсь обо мне вам все известно.

- Да, вы нам известны. Как живете, Николай Андреевич?

- Хреново, хотя режим нормальный.

- Вижу, вы неплохо выглядите и находитесь в хорошей спортивной форме.

- Здесь есть спорт зал, чтобы время не зря шло, часто провожу там время.

- Это хорошо. Мы тут в связи с реорганизацией, потеряли некоторые свои кадры и теперь в картотеке нашли ваши данные. Нам очень неприятно, когда наши люди, да еще по нашей вине сидят по тюрьмам и лагерям.

- Действительно нехорошо..., - ухмыляюсь я. - А где Сергей Васильевич?

- Увели на пенсию. В общем то по его вине и вине некоторых вышестоящих товарищей вы попали сюда.

- Так вы приехали меня вытащить от сюда?

- И да, и нет.

- Чего то туманно и непонятно.

- Это зависит от вас. Согласитесь на наше предложение, вытащим. Не согласитесь - останетесь здесь.

- А я то думал, что я еще остался в ваших кадрах.

- В наших. Теперь о деле. Мы предлагаем вам, Николай Андреевич, выполнить задание одной организации...

- Убить кого-нибудь?

- Нет. С помощью боевиков организовать захват одного объекта, сложного, хорошо охраняемого...

- Что это за объект?

- Это я вам не скажу. Но после завершения операции, вы должны сами исчезнуть, за границу, куда угодно, мы вам мешать не будем.

- Или совсем, в преисподнею...

- Может и в преисподнею, - уже не улыбается капитан, - если ничего уже не можете.

- Весьма лестное предложение. И понимаю, что предложений больше нет. Капитан, вы же знаете, что мне не хочется сидеть здесь до старости и поэтому я соглашаюсь сразу, на все...

- Хорошо. Еще одно условие. Вам будет предоставлена свобода, но... фиктивная. Мы вас от сюда выкрадем, так что всесоюзный розыск вам обеспечен. Поэтому старайтесь не попасться.

- Неужели нельзя договориться с остальными?

- Операция должна быть скрытна и других мы привлекать не можем.

- Ладно, я согласен и на это. Лишь бы быть свободным.

- Не старайтесь от нас только удрать. Везде найдем.

- Не беспокойтесь, не удеру.

- Теперь о сроках. Вас вытащат от сюда, в начале следующего года.

Послесловие к тексту:

Выдержка из газеты "Комсомольская правда" от ...Декабря 1994 года.

"... Никогда коммунисты не успокоятся, пока не захватят власть. После того, как они потерпели поражение, они видоизменились. Теперь это будет наступление на новые власти более тоньше, изящней и коварней..."

Февраль 1999г.

Моя охрана, так и не обмолвилась со мной даже парой фраз. На мои просьбы, пройти в туалет или выпить чаю, они кивали головой и, отцепив наручник от кронштейна стола, заковывали обе руки. Теперь меня можно тащить куда угодно. В тюрьме я не потерял спортивной формы и теперь, в этой поездке, все думал о побеге, но с такими бдительными стражами, даже не пытался удрать, поэтому терпеливо выдерживал все их предохранительные меры.

Вскоре за окном вагона показались пригороды Москвы. Мои охранники заволновались. Теперь один из них приковал меня к своей руке и они как мумии застыли в напряженной позе.

Поезд подъехал к перрону. Все стали выходить, а мы сидим. В дверь стучит проводница, предлагая выйти.

- Сейчас, - грубо отвечает один из охранников и мы продолжаем сидеть.

Вскоре в дверь купе кто-то стукнул и мужской бас спросил.

- Ребята, вы здесь?

Двери отъехали и на пороге улыбающаяся рожа незнакомца.

- Пошли, я подогнал машину. Шеф уже вас ждет.

Мы едем по Москве и я вспоминаю, как вез здесь Татьяну. Почему-то часто вспоминаю о ней. Вышла ли она за муж, как живет? Все-таки тогда она мне очень понравилась. Вот Садовое кольцо, здесь мы лупили демонстрантов, а там дальше помогали коммунистам лупить ОМОНовцев. Машина сворачивает на Оружейную улицу и останавливается у парадной дома.

В комнате темно. Окна наглухо завешаны тяжелыми занавесками. Две настольные лампы освещают стул, на котором я сижу. Я не вижу кто есть в комнате, но присутствие людей ощущаю по дыханию или шарканью ног.

- Так ты и есть Чемпион? - раздался каркающий голос старца справа.

- Я им был.

- Видно много тебе досталось. На чемпиона ты не похож. Но мне твои чемпионские звания ни к чему. Я тебя вытащил для другого, - голос делает паузу. - Я посоветовался здесь со многими и все в один голос утверждают, что лучшего специалиста в области глобального грабежа, кроме тебя в России нет.

Гнусный смешок поплыл из темноты.

- Я никогда не занимался грабежом.

Теперь голос квохчет в приступе смеха.

- Я просмотрел твое личное дело, изучил последнюю твою операцию, посоветовался с некоторыми людьми и тоже пришел к выводу, что только ты мне нужен.

- Чего вы от меня хотите?

- Мне нужно в России при помощи шантажа сделать маленький переворот в стране.

- Не думаю, что бы какое-нибудь ограбление, может сделать очередную революцию..

- То, что я придумал, может. Тебе надо захватить атомную электростанцию и потребовать за нее, отставку правительства, приличную сумму денег и самолет в любую точку планеты.

- Это же безумие. АЭС после Чернобыля хорошо охраняются и потом найдутся ли самоубийцы готовые уничтожить себя и страну.

- Найдутся и первый самоубийца это ты. Ну, сам подумай, кто ты есть, зэк, который бежал из лагеря и не досидел 14 лет. За попытку к бегству еще добавят, будешь дополнительно лет девять еще досиживать. Мне ведь ничего не стоит тебя отдать правоохранительным органам обратно, как беглеца. Так всю жизнь и проведешь за забором, пока кто-нибудь не проткнет тебя напильником. Ты теперь оценил, что я сказал?

- Теперь, да.

- Это другой разговор. Значит берешься за атомную электростанцию?

- Вы мне представляете не слишком небольшой выбор. Если я не соглашусь, проткнете напильником даже здесь. Но даже, если я и возьмусь, это будет длительный процесс подготовки. Нужны деньги, преданные люди.

Может удастся бежать - мелькнула мысль. Сволочь, капитан, мне в тюрьме пел одно, а продал настоящим идиотам.

- По поводу времени, мне сейчас станцию брать и не надо, я скажу когда ей завладеть. Ну, а в остальном... Тебе в прошлом действительно не повезло с одним приятелем в одной из операции, но у меня, слава богу, таких предателей нет, все проверенные и преданные люди. Для твоей же безопасности, будешь встречаться только с одним человеком и все твои требования он оплатит и найдет тебе нужных людей. Алла Борисовна, вы слышите меня?

- Да.

- Вот ваш подопечный.

- Я уже поняла.

- А вам, молодой человек хочу сказать напоследок. Не вздумайте бежать, под землей найду.

- Мне на это нечего сказать. Только на какую вы АЭС покушаетесь?

- На Ленинградскую. В Сосновом Бору.

- Мать твою, - только и мог сказать я.

- Я и так слишком много времени потратил на тебя. Так что, до свидания, Чемпион, - на последнем слове голос хмыкнул.

Раздался скрип стульев, шаркающие и еще какие-то упругие шаги, где-то стукнула дверь. Стало тихо. Вдруг вспыхнул свет люстры. В комнате с красными обоями и стильной мебелью у окна стояла она... Как я понял, Алла Борисовна, полная блондинка в очках, лет 25-30.

- Давайте знакомиться. Я о вас много знаю. Вы Николай Андреевич Морозов, бывший чемпион мира по дзюдо в Союзе. Сидели за вооруженный разбой на дорогах. Меня, уже вы слышали как звать, Аллой Борисовной, и прошу в дальнейшем, никаких фамильярностей по отношению ко мне.

- Вы меня убедительно уговорили.

- Раз уговорила, прошу сейчас переодеться, а всю эту дрянь мы сожжем.

На стуле отутюженные брюки, майка. Рубашка и галстук лежат на столике. Женщина с интересом наблюдает как я одеваюсь.

- Чего загляделись? Где у вас туалет?

- По коридору налево.

Я возвращаюсь в комнату. Алла Борисовна стоит у письменного стола и держит в руках паспорт и деньги.

- Вот вам паспорт на новое имя, вот деньги. На первых порах 500 долларов хватит.. Ночевать будете здесь.

- У вас машина есть?

Она смотрит на меня сквозь очки и говорит неуверенно.

- Есть, но пока я вам ее не дам. Лучше мне скажите, с чего мы будете начинать?

- Вы хоть дали бы мне поесть.

- Все готово на кухне.

Я ем, а она стоит напротив и следит, как я поглощаю пищу. Я наедаюсь и откидываюсь от стола.

- А мы с тобой может и поладим, - развязно начинаю я.

- Я спросила с чего мы будем начинать?

- Со сбора информации. Съездим в Сосновый Бор, оценим обстановку. Надо узнать, какая охрана, сколько и где, план помещений, какие работают люди, можно ли купить кого-либо и так далее. А здесь, в Москве, надо найти специалиста по АЭС и по ядерным реакторам.

- Я поняла. Начнем с последнего. В мин атоме у меня есть кое-какие знакомства, я постараюсь найти нужного человека.

Алла Борисовна подошла к окнам и стала отодвигать тяжелые портьеры. Дневной свет ворвался в комнату. Я подошел к ней сзади. Вдруг Алла Борисовна резко обернулась и мне в живот уперся миниатюрный пистолет. И откуда она его только взяла.

- Осторожно парень, я ведь могу и продырявить. Я сказала никаких фамильярностей.

- Тогда сорвешь операцию.

- Нашли тебя, найдем другого. На тебе свет клином не сошелся.

- Я должен посмотреть в окно...

Она отступила на шаг и пошла боком к столу не отпуская направленного на меня пистолета.

- Смотри и больше не балуй.

Ее рука опустилась. Ну и баба.

Это был неопрятный парень с кривым глазом, который смотрел в потолок. Сидя передо мной он тоном учителя говорил.

- На Ленинградской АЭС стоят реакторы РБМК-1000. Это одноконтурная система, где в реакторе вода превращается в пар и идет на турбины...

- Вы мне можете сказать, что-нибудь о безопасности работы?

- Да, конечно. В этих реакторах, предусмотрены системы контроля и безопасности. Что бы исключить повышение давления в циркуляционном контуре при остановке одной или двух турбин, излишки пара сбрасываются через редукционные установки и конденсаторы турбин или через систему предохранительных клапанов. В случае разгерметизации циркуляционной системы, что бы не расплавились тепловыделяющие элементы, предусмотрена автономная система аварийного охлаждения реактора...

- Постойте, а можно создать аварийную ситуацию искусственным путем?

- Можно. Для этого нужно нарушить многие требования эксплуатации реактора и естественно, добиться повышения давления пара в системе и сброса его в атмосферу.

- Это опасно?

- Конечно, в этом случае в атмосферу попадает много радиоактивных элементов и это разносится ветром на большие расстояния. Такие аварии уже были в Англии и Америке. Можно довести реактор до безумия, как сделали в Чернобыле и взорвать его.

- Что же сделали там?

- Большую глупость. Отключили систему аварийного охлаждения и опытным путем пытались искать критическую точку реактора, в переводе на простой язык, искали до каких пор аварийная система может быть отключена. Кстати, Ленинградская АЭС точно таким же путем пыталась провести этот эксперимент и только бог помиловал и предотвратил от беды. Это было за два месяца до Чернобыля.

- Значит, любой грамотный оператор может взорвать АЭС по Чернобыльскому варианту.

- В принципе, да. Реакторы одинаковы и схема одна.

- Можно ли быстро привести АЭС к аварии и как это делать?

- Есть два пути: Первый, взорвать барабаны сепараторов и циркуляционные насосы с отключением системы аварийного охлаждения и второй, разнести в щепки контур и аварийную систему.

- Спасибо за информацию.

Специалист уходит и тут же из-за портьеры показывается Алла Борисовна.

- Наверно, в команду, которая будет брать АЭС, нам надо взять специалиста по атомным реакторам?

- Я тоже так думаю.

- А этот тип, он тебе подходит?

- Не знаю. Видите ли, Алла Борисовна, я уже обжегся на помощниках и боюсь, что это может повториться. Хотя ваш хозяин и давал мне полную гарантию в своих людях, но я им все равно не верю. Пусть, специалистов мы привлечем, а что с ними делать потом. Если они доживут до конца операции, то должны испытать всю тяжесть последствий, что и для всех членов команды... Какие эти последствия будут, я не знаю.

Она пристально смотрит на меня и тянет медленно слова.

- Лишних людей, со слабой психикой, после операции надо убрать обязательно. Но только лишних. Остальные должны спастись, Ты должен все продумать и придумать, как это сделать..

Послесловие к тексту:

"Совершенно секретно

Вход. 345/1271 от... 02.99г.

...........................................Начальнику, 9 отдела ФСБ

...........................................генерал-лейтенанту Караваеву С.Т.

....Генеральная прокуратура, в связи с делом N 113, o нападении и убийстве ОМОНовца во время первомайской демонстрации 1992 года, решила провести доследование. Это связано еще с тем, что представители крайне левых партии, нанимавшие националистов для охраны колонн, сидят в тюрьме и проходят по делу Сентября 1993 года. От следователя по особо важным делам Ковалева М.И. в Ноябре 1998 года в прокуратуру поступила просьба о вызове из Татищевского изолятора заключенного Морозова Н.А. для дачи показаний. Начальник изолятора выдал представителям Мосгор прокуратуры заключенного Морозова Н.А., но выразил удивление в том, что на его запрос в ген прокуратуру, там не имеют сведений о возбуждении против него дела.

Мы провели проверку и выяснили следующее, что следователь по особо важным делам Ковалев М.И. был ранен в Октябре 1998 года в Мурманске и в Декабре этого же года там же скончался и никаких просьб в прокуратуру не давал. Однако, в Мосгор прокуратуре действительно есть какие-то документы по делу N 113, но в связи с загрузкой следователей, они его еще не рассматривали и никаких своих людей в Татищево не высылали.

Неизвестные охранники, с документами из Мосгорпрокуратуры, сопровождавшие Морозова Н.А. в Москву, его до тюрьмы не довезли. Он пропал.

Прошу вас, тщательно проверить все данные и начать розыск Морозова Н.А.

..........................................Зам генерального прокурора

.............................................Москалев В.Л./.........../"

Май 1999г.

Мы в Сосновом Бору. Станция окружена бетонным забором с колючкой. Мы с Аллой Борисовной стараемся не выделятся и рассматриваем все из машины.

- Что ты теперь скажешь? - спрашивает меня Алла Борисовна.

- Из тех документов, что ты мне достала из мин атома, из рассказов обиженных инженеров четвертого реактора, наконец, от одного управленца АЭС, которого я купил с потрохами, вырисовывается следующее. Сходу станцию не захватить, ни штурмом главного входа, ни через стены. Это безумие и ни к чему не приведет... Система охраны перекрестная, это значит "мертвых" полей для двух постов нет. Датчики и телеаппаратура установлены почти по всем помещениям АЭС, а центральный контрольный пост с телелеоператорами в подвале управленческого здания.

- Неужели ничего не придумать?

- Есть одна лазейка, когда на станцию можно проникнуть без помех, причем с большим количеством людей...

- Большое количество, это сколько, человек 50?

- Примерно так. Это лазейка вот...

Я протягиваю ей бумагу. Алла Борисовна читает и вдруг смеется.

- Не хочешь ли ты сказать, что наши ребята должны стать пожарниками?

- Именно так я и хочу сказать. Мы должны стать пожарниками от пожарной части города Копорья, это в 30 километрах от станции. Только один день в году проводятся учение на АЭС и пожарные всех малых городов вокруг Соснового Бора должны выставить своих людей и технику для имитации тушения пожара.

Алла Борисовна прекращает смеяться и задумывается.

- А пожалуй ты прав. Здесь на территорию станции вводится и техника, и люди. Еще раз проверь этот вариант. Узнай, что за пожарная часть в Копорье? Каким путем идет формирования команд? В общем, мне эта идея понравилась. Я со своей стороны проведу разведку в высших эшелонах МВД и через них мы что-нибудь провернем...

Хочу сказать, что Алла Борисовна не очень опекала меня и позволяла по своим делам пропадать на день, а то и на неделю. Я же не злоупотреблял ее доверием и всегда предупреждал куда исчезаю и на сколько. Она честно отрабатывала свою посредническую роль и всегда давала деньги, советы и доставала нужных людей.

Через неделю я встретился с ней в Санкт-Петербурге со списком, какие специальности нужны для операции. Алла Борисовна, просмотрев, задумалась.

- Конечно, это грандиозно. Еще никто в мире не захватывал атомные электростанции И конечно надо подготовиться основательно. Должны быть и пожарники, и специалисты-операторы, и радио электронщики, и специалисты по реакторам РБМК. В общем люди, берущие под контроль жизнеобеспечение станции, но способные ее взорвать. Пожалуй, нам необходимо слишком много времени для этой подготовки. Ты как считаешь?

- Я так и планирую, в Июне 2000 года станция должна быть наша.

- Ну что же, давай, Коля, крути. Нужных людей я дам, а ты лепи из них команду. Я еще раз доложу все шефу и расскажу об окончательном сроке захвата.

Послесловие к тексту:

Министерство внутренних дел

"Исх.... 2487/456 от... 03.99г.

.......................................Пожарным отрядам N...!3, 24, 26, 48... городов:

.......................................Копорье, Керново и др.

.........................ПРИКАЗ

...В целях проверки боеспособности пожарных частей, приказываю:

Проводить учения по тушению пожара на Ленинградской атомной электростанции (г. Сосновый Бор) и выделить указанным частям технику, подготовленные и обученные команды.

Учения проводить ежегодно в первой половине Апреля.

Для этого:

1. Произвести экипировку противоатомной защиты команд в соответствии с инструкцией N871 от 03.96г.

2. Получить с центральных складов С. Петербурга, оборудование, приборы до 01.09.99г..

Контроль за исполнением приказа возложить на заместителя начальника ГУВД по Лен. области полковника Синицина А.П.

.........................................Зам. министра

....................................генерал-лейтенант Парамонов С.Т./......./"

Июль 1999г.

- Здравствуйте, Иосиф Григорьевич.

- Здравствуйте. Простите, мы с вами встречались?

- Нет. Но я по рекомендации наших друзей. Они мне подсказали, что бы я обратился к вам и смог рассчитывать на вашу помощь.

Взлохмаченный человек в белом халате с любопытством смотрел на меня.

- И кто же, эти друзья?

- Рабинович Борис Григорьевич...

- Говно...

- Карманов Сергей Митрофанович...

- Говно...

- Семенов Андрей Дмитриевич...

- Тоже говно, но даже с рекомендацией этих засранцев, вы все же можете рассчитывать на мою помощь, если конечно... я смогу ее осуществить.

- Мне нужно изменить лицо..., но не сейчас, а так через время... икс...

- Вы можете мне сказать, для чего вы это хотите сделать?

- Нет. Я просто хочу жить. Тысяча долларов, вас устроит?

- Я честный человек и человеку, который тоже хочет жить, всегда готов услужить, поэтому полторы тысячи долларов мне вполне хватит. Ведь я еще должен молчать, а это тоже стоит некоторых денег. Не правда ли?

- Согласен. Что я должен делать?

- Придти в час икс...

В коридоре поликлиники я неожиданно столкнулся с женщиной в белом халате. Что то знакомое мелькнуло в ее лице. Она не замечая меня, прошла в соседний кабинет. Я подождал немного и встретив еще одну женщину в белом халате, спросил.

- Простите, пожалуйста, а как звать молоденького врача, что сидит в этом кабинете?

- Это не врач, это практикант, Татьяна Григорьевна...

- Таня?

- Вы что, с ней знакомы.

- Вроде так.

- Так заходите.

- Нет, нет. Я лучше потом.

Надо же Татьяна, та самая, с которой так неожиданно встретился при захвате ядерной головки.

Мне очень захотелось встретиться с Таней и я решил за ней проследить. Выяснил, что кроме работы и общежития в Москве, в других местах она не была. С парнями не встречалась. Однажды мне повезло. В женском общежитии организовали вечер молодежи и приодевшись я решил пойти туда.

Она стояла у двери в зал с двумя девушками и что-то горячо доказывала им.

- Брось, Маша, ни чего у нас не выйдет.

- Да пойдем, дуреха, пойдем.

- Разрешите вас пригласить..., - подлетел я к Тане.

- Я не...

- Да иди ты, - Маша толкнула ее в спину, прямо мне на грудь.

Таня как-то сразу изменилась, глаза стали равнодушны и ноги послушно повели ее в зал. Молодежный ансамбль неистово выдавал ритм. Здесь мы отцепили руки и начали танец каждый в своем стиле.

- Хотите, я отгадаю как вас звать?

Глаза прошлись по моему лицу.

- Наверно подслушали разговор...

- Хорошо, если не верите, я могу отгадать что-нибудь другое, ну например, где вы работаете и где прописаны.

Теперь глаза заинтересованно смотрят на меня.

- Вы маг или...

- Волшебник, - поспешно сказал я.

- Так где же я прописана?

- Так... так... так, погодите, - закатываю глаза. - В Москве...

- Не отгадали.

- Не может быть. Сейчас сосредоточусь. Черт, музыка мешает. Ага. Все. Теперь вы мне все мысленно передали.

- Так где же?

- Во Владимире.

Она замедляет темп танца.

- Правильно. Но у меня хорошая память на лица и я вас не видела раньше.

- Я здесь в Москве в командировке в первый раз и если хотите, чтобы я раскрыл некоторые маленькие секреты своего волшебства, то не поужинаете со мной в ресторане?

- А вы богатый? Я ведь транжира и накажу вас на большую сумму.

- Мы часто делаем безумные поступки, но всегда радуемся, когда все хорошо кончается. Я надеюсь один раз обанкротится, но испытать радость общения.

- Хм... Занятно. Вы кто?

- Простите, не представился. Николай, Коля... (черт, какую бы специальность придумать, а впрочем...) пожарник...

- Как пожарник?

- Ну так. Служу в пожарной части.

- У меня еще пожарников с наклонностями волшебников в знакомых не было.

- Я буду первый. Так пошли?

- Пошли.

У входа стояла встревоженная Маша.

- Таня, ты куда?

- На сеанс магии...

Мы сидим за столиком и с аппетитом уплетаем салат.

- Так раскрывайте ваши секреты, Коля.

- Это совсем не интересно. Представьте, я все выложу, а вы разочаруетесь и прекратите есть.

Таня улыбнулась.

- Нет, я сегодня голодна и пожалуй, даже если вы раскроетесь, не разочаруюсь.

- Вы, Комарова Татьяна Григорьевна. Правильно отгадал?

- Правильно. Но это можно узнать даже в общежитии.

- Студентка медицинского вуза, будущий врач терапевт, находиться в Москве на практике.

- Пока все верно. Но как вы узнали про Владимир?

- Все в том же лечебном заведении, где я вас увидел...

Теперь Таня откровенно смеется.

- Ну вот весь ваш волшебный дар и рассыпался.

- Ничего подобного. Я читаю ваши мысли и иногда там вижу такое, что мне самому становиться ужасно...

- Что вы еще знаете? Выкладываете?

Ее настроение резко изменилось.

- Ну, вы думаете, какой чудак сидит передо мной. Интересно, он такой же, как и все эти мужики...

Таня облегченно вздыхает и улыбка озаряет лицо.

- Я этого не думала, я испугалась.

- Тогда, сегодня давайте будем нормальными людьми. Правда хочется немного волшебства, но... у каждого хотения есть свои темные места.

- Так что, еще вы мне предложите сегодня, обыкновенный нормальный человек.

- Вечернюю прогулку по Москве.

- Это предложение вполне нормального человека. Я согласна.

Мы бродили по улицам города до трех часов ночи. Я ей рассказывал, как был за границей, какие города там видел, а она про свою короткую жизнь во Владимире. В конце, я взял такси и отвез нее в общежитие. Она меня не узнала.

Послесловие к тексту:

Выписка из приказа мин атома по усилению охраны АЭС на территории России:

"...- п.6. Охрану объектов АЭС должны осуществлять только внутренние войска. Передача охраны гражданским охранным организациям или подразделениям ГУВД не допустима...

...- п.11. Установить на территории станций дополнительные бронированные колпаки и сооружения для отражения предумышленного нападения..."

Август 1999г.

Майор с опухшими глазами смотрел на меня, ничего не соображая.

- Так это все новички и столько? Странно, все бегут из этой дыры, а вы наоборот.

Я протягиваю ему бумагу из ГУВД, но майор никак не может сосредоточиться и мнет бумаги то перед глазами, то относит подальше.

- Целый комплект, чудеса, даже бабу прислали.

Оператора, Майку, мне навязала Алла Борисовна. Когда ее представляли, то по неподвижности лица, вытянувшейся по-солдатски молодой девушки, я понял, что этот фанатик приставлен для присмотра за мной и не стал сопротивляться.

- Кто же все эти люди, которых вы прислали мне и которые готовы умереть? - спросил я тогда Аллу Борисовну.

- Верные сыны и дочери партии, - с гордостью ответила та.

- Какой партии?

- Нашей, настоящей ленинской...

- Что же будет у меня делать Майка?

- Она прекрасный радист, стрелок и поверь, пригодиться всегда.

- У меня же в группе уже есть радист.

- Бери девчонку, так надо...

Майор долго не верит своим глазам, но все же приказывает нам выстроиться и долго обходит строй.

- Ну и рожи. Зачем-то хороших от нас убрали, а такое дерьмо прислали.

- Вы кто? - обращается он к низенькому волосатому парню.

- Рядовой Рыбоедов.

- Почему расстегнут до пупа.

- Так ведь... Жарко... Лето во дворе.

- Мать твою, - ревет офицер, - у нас не двор, а пожарная часть. Застегнуться. А ты чего лыбишься? - обращается он к соседу.

- Рядовой Скрипченко. Щами запахло, товарищ майор.

- Ну и что?

- Запах в носу щекотит.

Строй похохатывает.

- Молчать, - опять ревет офицер. - Боже мой, кого прислали. И с этими... еще надо тушить пожары.

Он махнул рукой и уходит в первую попавшуюся дверь.

- Разойдись, - командую я.

Все таки молодец Алла Борисовна сумела подсунуть списки и нужные приказы своим друзьям в ГУВД.

Первое наше крещение мы получили на тушении лесного пожара. На липовых пожарных было тяжело смотреть. Все метались, бегали вдоль линии огня, поливали водой все, что видели и, наконец, опорожнив баки уехали обратно в часть, здраво рассудив, что лесок маленький и дальше полей огонь не пойдет.

На втором пожаре, тушением руководил майор. С матом и перематом он наводил порядок и хотя деревянная дача сгорела дотла, но движения людей уже были осмысленны.

Мне позвонила Алла Борисовна и попросила сегодня вечером срочно прибыть в Санкт Петербург.

Я встретился с ней на скамеечке в Никольском садике.

- Коля, со мной говорил шеф. Мы не будем брать АЭС в 2000 году.

- Что случилось? Операция отменяется?

- И да и нет. В Июне выборы президента. Если победит наш претендент, то вы просто разойдетесь, а если нет, будем брать станцию в следующем году.

- То есть в 2001?

- Да.

- Выдержит ли такой большой срок наша команда? Ведь они собраны с расчетом до Июня следующего года.

- Выдержит, а кто не сможет - заменим.

Послесловие к тексту:

Выдержки из статьи в газете "Советская Россия" от ...09.99г.

"... Особенно поражает недокомплект пожарных отрядов и частей в провинции. Так в областях Ленинградской, Псковской, Новгородской и других, вдали от центральных городов, недокомплект составляет от 30 до 60 %. Органы ГУВД не могут набрать необходимых людей, а если и берут то неподготовленных и физически нездоровых. Как результат, количество уничтоженного от пожара имущества и материальных ценностей увеличилось по сравнению с 1991 годом в три раза, а погибших людей в два..."

Февраль 2000г.

У нас не пожарная часть, а секта. Ежедневная полит. подготовка, изучение основ марксизма-ленинизма. Как в порядочных учебных заведениях лекции, зачеты. Занятия ведет Майка и Скрипченко, иногда приезжают преподаватели из других городов. Девушка действительно хорошо напичкана знаниями и имеет к мужикам подход. Она часто пристает ко мне.

- Товарищ прапорщик, почему вы не посещаете наши занятия?

- Мне не положено.

От удивления у нее раскрывается рот.

- Как так? У нас для всех двери открыты.

- Меня пригласила ваша партия работать как специалиста и деньги за прослушивание этой социалистической чуши не платит.

Майка от возмущения краснеет.

- Да как вы смеете? Люди за наши идеи готовы идти на смерть, а вы... Где вы еще найдете таких преданных солдат? Я знаю, вам приказано вести нас на невиданное дело для победы в России идей социализма, а вы про эти идеи- чушь.

- Теперь послушай меня, девочка. Ты может и будешь жить при социализме, мне, как руководителю этой операции грозит только смерть. Останется старая власть - расстреляют, придете вы, тоже уничтожите. Россияне мне никогда не простят, то что мы сделаем.

- Это неправда, вы будете героем...

- Эх, Майка, Майка. Сейчас войны во всем мире. Сколько напрасных жертв, сколько разрушений...

- Ну и что? Эти войны только националистические, а мы за глобальную идею во всем мире.

- Ради этой идеи погибать я не хочу.

Майка молчит. Потом все же подводит итог.

- И все же вы для меня будете героем.

Вот тебе и на, не уж то влюбилась девчонка.

Старшим офицерам на все наплевать. Эти жрут водку днем и ночью и никогда не просыхают. Однажды майор меня вызвал в кабинет.

- Прапор, готовь группу для учений в Сосновый Бор. Дай списки людей, кто будет участвовать, утверди их в спец части и готовь технику.

- Есть.

- Слушай, прапор, ты не находишь, что они все чокнутые?

- Кто?

- Да наши, пожарники. Мы теперь стали лучшими в области, но меня волнует одно, они все помешаны на политике. Захожу в комнату для занятий, а там везде навалена одна коммунистическая литература.

- Так это замечательно. Кому какое дело, кто во что верует, лишь бы дело делали.

- Конечно это так, но вдруг инспектирующий придет и увидит этот хлам, нам же врежут.

- Хорошо, я поговорю с ребятами. Литературу мы спрячем.

- А они тебя очень слушаются, прапор, я заметил.

- Разве это плохо?

- Нет. Так ты со списками не тяни. Понял?

Послесловие к тексту:

"Совершенно секретно".

..........................................Начальнику отдела

..........................................Генерал-лейтенанту Родионову Н.С.

..........................................от начальника секретной части

..........................................полковника Миронова Г.П

.

....................СЛУЖЕБНАЯ ЗАПИСКА

При прослушивании разговоров лидеров левых партий, нас заинтересовала одна запись. Неизвестная женщина при разговоре с Птенчиком (кличка лидера известной партии) настаивала на проведении операции в Июне месяце, так как выборы, по ее мнению, не играют существенной роли. Птенчик категорически отказался. Несколько раз упоминалось имя Чемпиона. Нами установлено, что Чемпион, он же Морозов Николай Андреевич, исчез непонятным образом из места заключения и находиться в розыске. Прошу вашего разрешения на установку оперативной и технической слежки за Птенчиком.

...........................................Полковник Миронов Г.П./......../

...........................................02.2000г."

Июнь 2000г.

День начался неудачно. Перед самым сигналом о начале учений, вспыхнул свинарник фермера. Мы знали о ненависти местных бездельников из полу развалившихся колхозов к фермерам, но не ожидали такой прямой войны с помощью огня. Только залили обуглившиеся остатки животных, прибыли в отряд и узнали, что учения начались.

- Жмите быстрей на АЭС, - ревел майор, - там почти все собрались.

Мы рванули по шоссе и вскоре достигли корпусов станции. У входа два охранника проверяли пожарные машины и списочный состав. Невдалеке я увидел офицера, который наблюдал за прибытием машин. Что-то знакомое мелькнуло в его лице. Вот те раз, да это же Сашка Казак. Я натянул поглубже на лицо каску.

- Откуда? - спросил Казак.

- Из Копорья, - крикнул Скрипченко.

- Почему опоздали?

- Там подожгли одного кулака, пришлось его тушить.

- Давайте быстрей, вам достался второй блок.

Машины проходят ворота и мы подъезжаем к второму блоку. Проверяющий офицер дает вводную.

- Горит турбогенератор второго реактора и крыша над ним. Время пошло.

- Прапорщик, - кричит мне майор, - на крышу. Я в турбинный зал.

Мы разматываем шланги и прикрепляем их к пожарным гидрантам. Подъезжает лестница и начинает выдвигаться на крышу. Первым по ней ползет Скрипченко, я за ним. На крыше мы выливаем три тонны воды и проверяющий согласен, что крыша сверху залита, но со стороны турбинного зала, надо провести контроль. Теперь мы вскрываем люк на лестницу и несемся в турбинный зал. Там уже майор блокировал два турбогенератора и имитирует их полив из шлангов. Теперь поверяющий нас останавливает.

- Все, пожар кончился.

Я оглядываюсь и изучаю обстановку. Длинный зал, сконцентрировал в себе 8 турбогенераторов, питающихся от четырех реакторов. Они за стеной, верней за ней начинаются сплетение труб барабанов-сепараторов.

В зале полно пожарных, вызванных по тревоге с соседних городков. На балюстраде группа проверяющих и комиссия.

- Всем отбой, - командует генерал, руководитель учений. - Командирам отрядов собраться в кабинете зама, остальным отправляться по своим местам.

Пожарные начинают сматывать шланги и потихонечку исчезать из турбинного зала. Я и Скрипченко изучаем наличие дверей и устройства сигнализации.

- Посмотри направо, Коля, - говорит Скрипченко. - Видишь, напротив каждой сдвоенной турбины видео- камера.

- Вижу, а запоры на дверях электрические с обычным кодом. Я заметил, что парень проходил, нажимая три кнопки.

- Народу надо много. Смотри какой залище. А там еще пульт управления, вспомогательные службы, дирекция, охрана.

- Внимание, к нам идет охранник. Говори ты, мне нельзя, он слишком хорошо меня знает.

- Что вы здесь делаете? - знакомый голос Сашки Казака рядом.

- Проверяем подходы к турбинам в случае пожара, - лихо рапортует Скрипченко.

Наши морды хорошо закрыты и видны от носа только глаза.

- Всем сейчас же покинуть зал.

Мы выходим из бетонных громадин к машинам и продолжаем наблюдать за территорией АЭС. Нас интересует охрана.

- Забор обычный, бетонный, сверху спираль и колючка, - бубнит Скрипченко. - Вышки к с охраной весьма далеко друг от друга. Около каждой вышки установлен броневой колпак.

- Придется одной из машин, выбрасывать на каждом углу десант с гранатометом.

- Точно, может даже и двум. Охрана отдыхает вон там, но все равно нужны дополнительные варианты, вдруг у каких-нибудь постов будет заминка.

- Это сделаем, но ребят действительно нужно много.

Наши машины готовы. Мы залезаем и трогаемся к воротам. Там по-прежнему два охранника проверяют наличие людей и машины.

- Трогай, - наконец, говорит один из них.

До Копорья мы молчим.

Майор недовольно хмурит брови.

- На неделю не могу отпустить. Только три дня. Капитан Синицын заболел, лейтенант Бойцов в запое по случаю рождения ребенка, лейтенант Фофанов на учебе. Мне некого поставить на дежурство.

- Хорошо, я согласен на три дня. Но мне положены еще отгулы за дополнительное дежурство. Я за этих офицеров еще и дежурил.

- Сколько дней?

- 19.

- Все равно, сейчас дам три. Остальные отгуляешь потом.

Майор подписывает бумагу.

- А твои ребята молодцы. За учения все дали нам высокую оценку.

- Мы вроде и ничем не выделялись.

- Выделились. Вылил несколько тонн воды на крышу и затопили все здание.

Он смеется. Чувствуется, что его похвалили и он доволен.

- Так тебя завтра уже не будет?

- Да, завтра я уезжаю в Санкт Петербург.

Я обманул майора и полетел в Москву.

Григорий Иванович постарел. Он оторопел сначала от моего появления, а потом быстро захлопнув двери спросил.

- Ты в бегах?

- Числюсь пока так.

- Ко мне приходили, спрашивали о тебе.

- Кто? Из ФСБ или ФСК

- Нет местная милиция.

- Чего это так мелко. Раньше Сергей Васильевич посещал или его подопечные, а теперь просто... милиция.

- Сергей Васильевич на пенсии, после Сентября 1993 года, все старье по списывали и нас уже давно такие службы не опекают.

Я не верю. Слишком долго варился в их кухне и знаю что стоит каждое слово, произнесенное здесь.

- Я к вам за помощью, по старой дружбе.

- Конечно, Коленька, конечно. Может кофе или коньячку?

- Не то, не другое. Мне еще много надо сделать дел, тем более в Москве я проездом и дорожу каждой минутой.

- Никак устроился куда-то?

- Нет, все в бегах...

Мы смеемся, но Григорий Иванович натянут.

- Так, что ты хочешь от меня.

- Помнишь Сашку Казака?

- Ну?

- Так я его нашел.

- И где же этот мерзавец?

- Преспокойненько живет в Сосновом Бору под Ленинградом, а работает в охране атомной электростанции.

- Далековато забрался.

- Вроде, когда-то ты обещал мне помочь ликвидировать его, если найдем.

- Сам-то не можешь? Ты же в бегах и тебе все равно кого укокошить.

Я схватил Григория Ивановича за галстук и подтянул к себе.

- Вот сейчас и не могу. Мне нельзя, вышка засветит. Мне и так за побег тридцатку дадут, а за убийство и прикончат.

- Брось ломаться, - спокойно отвечает Григорий Иванович. - У тебя столько покровителей, что ты и десяти лет в тюряге не просидишь

Я отпускаю галстук. Григорий Иванович поправляется и с видом победителя смотрит на меня.

- Так что с Казаком делать будешь? - лениво спрашиваю я.

- Обещал, значит уберу, - вдруг соглашается он.

- Тогда пока.

Мы слишком сухо расстались.

В пришел в поликлинику.

- Здравствуй, Таня.

У нее открылся от удивления рот.

- Коля. Вот не ожидала. Опять в командировку.

- Нет. Пришел посмотреть, узнать, как ты живешь? Не надоели тебе эти грязные немытые тела?

Она расслабляется.

- Устала как... собака. А ты... надолго?

- Завтра вечером ты свободна?

- Свободна.

- Можно тебя пригласить... в ресторан.

- Тебе это дорого обойдется.

Мы улыбаемся как заговорщики.

Вечером у меня встреча с моей шефиней.

Алла Борисовна сидит на кровати в моем номере и слушает.

...- Пока Григорий Иванович, согласился убрать Казака, но что-то мне не понравилось в нем и я думаю, что он просто отговорился.

- Ты зря появился перед ним. Все националисты тайно работают на власть. Теперь можешь засветиться. Наверняка он уже доложил куда надо.

- Но Казака надо убрать.

- Зачем. Когда захватим АЭС, там видно будет, что с ним делать. Хорошо что ты на ученьях не очень мелькал перед ним.

- Алла, - я подождал от нее возражений за не добавленное отчество и не услышав, его продолжил, - Алла, так ты уверена, мы будем брать АЭС? Что происходит?

- Я тебе уже говорила. Сейчас выборы. Если наши победят, то ты уходишь... Операции не будет.

- А если нет?

- Значит будем брать АЭС с требованием замены власти.

- Это еще год.

- Судя по всему, да. Я уверена, что мы не победим в этот раз, эйфория по декабрьским выборам в парламент у наших руководителей очень велика и они стараются не замечать, что все крупные города России против нас.

Мы молчим и каждый думает о своем.

- Как тебе нравиться Майка? - вдруг спрашивает Алла Борисовна.

- Пытается втянуть в свою веру.

- Ну и как, удается? - улыбается она.

- Нет. Я ей пытаюсь разъяснить, что у меня давно веры нет, но безрезультатно.

- Майка, хорошая девочка, ты ее не обижай.

- Это не по адресу. Она кого хочешь сама обидит.

- У меня такое чувство, будь-то за мной следят, - неожиданно переходит на новую тему Алла Борисовна.

- Обнаружила, что-нибудь?

- Ага, - она кивает головой, - мои ребята нашли жучка дома. Тебе надо срочно уезжать от сюда. Если тебе в следующий раз нужна буду я, то звони ко мне домой и попроси Марфу Андреевну. Я скажу, что ошиблись номером и это значит, что в семь вечера тебя ждет машина у входа в парк Космонавтов. Только ты должен войти в парк со стороны метро, а выйдешь у офицерского общежития. Там и буду ждать.

Тревожно заныло под лопаткой.

- А ты сама-то как сюда прошла? Хвост не заметила?

- Не заметила.

- Я сегодня же исчезну.

Алла Борисовна ушла. Я спешно вскрываю чемодан, нахожу усы , парик и темные очки. Все это прилаживаю к своей физиономии. Теперь упаковать чемодан и в путь. Надо искать другое пристанище.

В холле гостиницы сидят трое молодых парней и лениво разглядывают окружающих. Они прощупывают мое новое лицо и, не найдя ничего интересного, сосредотачиваются на следующем мужике.

Переехал в гостиницу при академии наук. Вроде все в порядке. Опять иду на встречу к старому гостю.

- Коля? Какими судьбами?

- Здравствуйте, Сергей Васильевич.

Он больно постарел и поседел. Чуть скрючилось туловище, но так же хищно глядят почти прозрачные глаза.

- Совсем заматерел, - с восхищением говорит он, глядя на меня. - Ну и глыбища. Заходи чайком побалуемся.

Я вхожу в коридор и он ведет меня прямо на кухню, предварительно захлопнув двери в гостиную.

- Там у меня разгром, так что давай сюда.

Мы сидим друг против друга и попиваем крепкий чай с сахаром.

- Значит, тебя выпустили?

- Нет, бежал.

- Ага..., - произнес Сергей Васильевич, как будто это обычное дело. - И где же теперь шляешься?

- Кто-то меня вытащил из тюрьмы, а кто не знаю, но судя по всему, по вашей рекомендации.

- Ага...

- Сейчас работаю на них.

- А что же тебя ко мне привело?

- Я влип в одно дерьмо и теперь не знаю, как из него выкарабкаться.

- Садись рассказывай.

Я рассказываю ему о приезде капитана Моложавого Степана Викторовича в тюрьму и о его предложении, потом о том как меня выкрали и во что я влип.

- Да, попался ты здорово, но надо же что мерзавцы задумали, сменить власть. Коля я постараюсь узнать, что там наши вытворяют.

- Хорошо бы и еще. Действительно, это операция проводиться с ведома ФСК или они ничего не знают об этом.

- Ох Коля, Коля. По старой дружбе, все разузнаю. Но за это ты теперь будешь информировать меня, что затевает твой новый хозяин. Договорились?

- Договорились.

Таня развеселилась.

- А плюнем на мораль, - шепчет она. - Поехали ко мне в общежитие, я тебя с такими девчонками познакомлю, ахнешь.

- А вдруг они меня будут охмурять.

- Пусть только попробуют, я им рога пообломаю.

- Это я согласен. Представляешь, гора рогов в твоей комнате.

- Машка выметет. Поехали.

Мы купили в магазине вина, закуски и приехали в общежитие на Кутузовском. Это был хороший вечер среди Таниных подруг. Она сидела гордая, как победитель, шутка ли, показала окружающим своего парня.

Послесловие к тексту:

"Совершенно секретно"

................................................Начальнику секретной части

................................................полковнику Матвееву Г.П.

................................РАПОРТ

Наружным и техническим наблюдением удалось установить, что Сверчок( Ковалева Алла Борисовна, референт лидера крупной левой партии...) встречалась в гостинице "Украина" с известным в уголовном мире Чемпионом (Морозовым Н.А.), бежавшим из заключения в 99г.. Содержание разговора неизвестно. Беседа длилась 23 минуты. После отъезда Сверчка, Чемпион исчез, несмотря на все предпринятые розыскные меры.

..................................................майор Звонарев Г.И.

....................................................."..."06.2000г."

"Совершенно секретно"

.................................................Начальнику секретного отдела

.................................................Полковнику Матвееву Г.П.

..................................РАПОРТ

Акула (Виноградов Г.И.) запросил встречи с нашим связным. По его сведениям, вчера к нему явился давно разыскиваемый Чемпион (он же Морозов Н.А.). Чемпион потребовал от Акулы, чтобы он убрал офицера ФСБ Казака А.С., провалившего операцию "ядерная головка" в 1995г. Далее Чемпион сообщил, что Казак сейчас живет в Сосновом Бору и работает на Ленинградской АЭС. Все другие данные о Чемпионе Акула сообщить не мог.

.....................................................майор Звонарев Г.И.

......................................................."..."06.2000г."

Июль 2000г.

Среди пожарных похоронное настроение. Единый лидер коммунистов во время выборной компании не прошел на пост президента. Теперь, все кто посвящен в план захвата АЭС, понимают, что операция неизбежна. Майка остервенела на полит занятиях и во всю несет настоящую власть. Мишенью ее нападок стал и я.

- Ты видишь, что твориться. Неужели не понимаешь, что если у тебя не будет веры в наше дело, мы можем провалить операцию.

- Успокойся. У меня нет веры, но зато есть ощущение, что кто-то все время держит палец на спусковом крючке и дай бог мне заколебаться, как курок надавят.

Майка замирает и уже не так резво говорит.

- Наши ребята очень удивляются, почему ты не присутствуешь на наших сборах и не интересуешься их бытом и условиями жизни.

- Разве они все осведомлены о наших делах?

- Нет. Только избранные.

- Вот избранные меня больше всего и интересуют. Этих я пасу.

- Я заметила как. Подслушиваешь, что они говорят, подсматриваешь куда ходят. Ты думаешь они не видят?

- Пусть знают. Везде, даже в вашей партии нужен контроль. А нам особенно расслабляться нельзя. Нас калечит время, мы слишком долго ждем.

- Хорошо, но приди хоть раз успокой ребят.

- Ладно. Лучше объясни мне одну вещь. Вы считаетесь левыми. Но по вашим высказываниям, я вижу, что вы не КПРФ, не трудовики, не большевики. Кто же вы?

- Мы левее всех. Наша цель захват власти, лю-бым пу-тем. Идеи коммунизма должны вновь торжествовать в России.

- Но прости, вы так малочисленны, почти не известны, никто вас не примет всерьез.

- А нам и не надо быть большими. У нас самые идейные кадры, самые лучшие бойцы партии и они должны совершить переворот ради единого кандидата от коммунистов. Неважно кто это будет трудовик или из КПРФ, важно другое, наши идеи должны быть властью.

- Сложновато для меня. Давай кончим политпросвещение и углубимся в будни. Тебе не кажется, что кое-кого надо заменить?

Майка задумывается.

- Да. Я уже наметила кандидатуры и о них надо сообщить в наш центр.

- Алла Борисовна сообщила мне, что похоже за ней следят.

- Аллочка нервничает. Но на всякий случай, я сообщу обо всех перестановках ей.

Послесловие к тексту:

Из газеты "Известия" от ... 07.2000г.

".....Наверняка коммунисты не смиряться с поражением на выборах и под елейные разговоры о соблюдении конституции, по-прежнему вынашивают подпольные планы захвата власти. Демократам пора прекратить многомесячные празднества по случаю победы и быть бдительными..."

Сентябрь 2000г.

Я в отпуске. Это первый нормальный отпуск за всю мою жизнь. В Москве сразу же звоню Алле Борисовне.

- Можно Марфу Андреевну...

- Вы ошиблись номером, - раздается знакомый голос.

Вешаю трубку, теперь надо ждать вечера.

Она неплохо водит машину и от парка Космонавтов мы исчезаем в густых переулках, пока не упираемся в глухой дворик. Алла Борисовна ведет меня в конспиративную квартиру.

- Зачем приехал? - как только мы вошли в квартиру, спросила она.

- Я придумал, как усилить команду и ввести на территорию АЭС дополнительные силы.

Она садиться на диван, достает сигареты, знакомый пистолет, которым грозила меня убить и... прикуривает от ствола.

- Так что ты предлагаешь?

- Машину, пожарную машину, в которой вместо объемного бака воды будут сидеть боевики. Там разместиться при соответствующей переделке человек 20, а может еще и втиснем побольше... Итого 20 пожарных-боевиков и 30 боевиков. Каждому строгое задание с подстраховкой.

- Да, но машину надо ввести в штат вашего отряда?

- Это я беру на себя.

- Надо подумать. Может это и вариант. Машину достать можно, наши умельцы вырежут ее внутренности и сделают посадочные места.

Она задумалась.

- Алла, у меня отпуск. Я поеду на Юг.

- Поезжай.

- Ты не боишься, что я удеру?

- Нет. Везде найдем.

Я дозвонился до Сергей Васильевича.

- Это ты, Коля? Встретимся на Тверском Бульваре у дома 22.

Мы сидим на скамеечке и Сергей Васильевич рассказывает, что он выяснил.

- В ФСК толи претворяются, толи действительно не знают, но про попытку захвата АЭС никто не слышал. Мне посмеялись в лицо, когда я попытался сказать об этом.

- А как же капитан, который был у меня в тюрьме?

- Моложавый? Его отправили в Африку и он там растворился по каналам ФСК.

- Так вы не будете прерывать операцию?

- Я уже это сделать не в силах, хотя буду делать попытки. Я думаю, не все идиоты и должны же быть где то разумные люди.

Вечером прихожу к Татьяне в общежитие.

- Танюша, привет.

- Колька, вот неожиданность.

Она подбежала и поцеловала меня.

- Там какая-то грымза внизу пыталась меня не пускать, но я заявил ей, что я инспектор пожарной охраны и предъявил пропуск. По-моему она в обмороке.

- Дурак, ты всех здесь перепугаешь.

- Как у тебя дела? Ты сдала экзамены?

- Колька, можешь поздравить, я липовый врач. Получила направление на новое место работы в город Ужгород.

- Почему липовый?

- Год практики и все... выдадут диплом.

- Давай по этому поводу удерем со мной на Юг, на Север, куда хочешь.

Глаза ее округляются от удивления.

- Сейчас? Да ты с ума сошел...

- Еще нет. Возьми отпуск и махнем куда-нибудь...

- Вообще-то я должна получить отпуск перед практикой. Колька, я постараюсь завтра его оформить.

- Отлично, завтра же и удираем.

- Так куда мы поедем?

- Оккупируем один из островков Валаамской водной системы и отрешимся от ненормальной человеческой жизни.

Лодку мы наняли легко и прогребя часа три, наконец выбрали остров с песчаным пляжем. Туристы уже побывали на нем и оставили место для палатки, костра и ямы для мусора.

- Теперь это наш дом.

Мы стоим обнявшись в этом райском уголке.

- Ты знаешь, меня не покидает ощущение, что я с тобой встречалась где-то раньше.

- Значит давно ждала.

Я обхватил ее голову и поцеловал в губы. Тело давно жаждущей ласки женщины прижалось ко мне.

Послесловие к тексту:

"Совершенно секретно"

.............................................Начальнику секретной части.

..............................................Полковнику Матвееву Г.П.

..............................РАПОРТ

По данным нашего агента по кличке Правдивый (депутата Думы Н.С.Н.) в комиссию по безопасности поступили бумаги от пенсионера, бывшего полковника КГБ Смирнова С.В. о якобы готовящимся перевороте власти. Председатель комиссии назвал это очередным бредом и истерией и бумаги сжег. На следующий день Смирнов Сергей Васильевич был убит в подворотне своего дома неизвестными убийцами. Следствие зашло в тупик.

...............................................майор Звонарев Г.И.

................................................."..."09.2000г."

* ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ *

Февраль 2001г.

Майка стоит передо мной и нетерпеливо размахивает конвертом.

- Вот прислали от Аллы Борисовны.

- Что это?

- Текст по телевидению. Что мы должны говорить.

Я взял листок и читаю про себя.

- Ты уже ознакомилась?

- Да. Считаю все правильно. Куда же предполагается полететь самолету с нашими ребятами после удачного завершения операции?

- В Корею.

- Далековато, нужны дозаправки горючим.

- Полетим через Пакистан и Ирак. Там нам помогут.

- У тебя что уже и аэродромы, куда сесть, есть?

Я киваю головой.

- Это хорошо, что в Корею. Наши братья по партии не посмеют нас выдать.

- Но все же придется корректировать все планы.

- Это еще что?

- Это то, что для безопасного полета до Кореи вас кто-то должен здесь прикрывать на станции, иначе по дороге самолет спустят и уничтожат всех как котят...

- Кто это будет делать?

- Я.

Майка молчит, потом подходит подтягивается и целует в щеку.

- Я всегда знала, что вы герой. Я буду с вами.

- Смотри сама. Мы погибнем.

- Я готова.

Майор был страшно удивлен, когда увидел новую пожарную машину.

- Откуда взялась? Мы ее не заказывали.

- Я в Москве договорился об испытании нового образца. Если нам понравиться оставим себе.

- Чего в ней нового-то?

- Объем бака побольше.

- Херней занимаются. Лучше бы шлангов новых прислали, старые прогнили.

- Я уже договорился, через три дня пришлют.

- Ого. Откуда у тебя такие связи прапор?

- От женщин. Их надо уметь выбирать.

- А..., - только и сумел сказать майор. - Опять кадры меняют. Всех моих стариков сменили и из вашего состава кое-кого тоже убрали.

- Я знаю. Сегодня утром проводил осмотр.

- Ну и как?

- Учить надо. Как тот поток.

- Тьфу, ты черт.

Майор сплевывает и уходит.

Послесловие к тексту:

Из газеты "Правда" от ..."..."02.2001г.

"... Пожалуй ни у кого не осталось сомнения, что правительство неумело проводя "реформы", довело основную массу населения страны до крайней точки. Еще месяца два или три такой жизни и в стране назреет взрыв. Уже забастовки охватили не только шахтеров, но перекатились в металлургическую промышленность и затронули, в прошлом самую надежную, газовое и нефтяное производство... Мы настаиваем на смене правительства и на смене курса..."

Июнь 2001г.

Мы готовы. Еще ночью прибыло оружие, боевики и я собрав командиров групп, подробно над картой АЭС произвожу инструктаж.

- Самое важное захватить реакторный зал, машинный зал и пультовую. Остальные даже если будут защищаться, потом быстренько смоются, когда мы объявим, что станция заминирована. Основное затруднение в том, что на территории будет много пожарных машин и людей, поэтому мы протянем время до последнего. Нашу лестницу должно заклинить при подъеме и когда я дам сигнал, все бросаются по своим местам. Машина с боевиками встанет здесь за углом, машина с пожарной лестницей, здесь и будет отвлекать внимание присутствующих. Как только захват произойдет, всю лишнюю сволочь, кроме смены в пультовой и у генераторов, долой с территории, пусть убираются куда глаза глядят.

- Если не уйдут? - спрашивает кто-то.

- Стрелять. Наповал стрелять. Заложники не нужны. Майка.

- Я здесь.

- Захватим залы, готовь радиоаппаратуру и теле камеры. Скрипченко.

- Да.

- Минируй все три зала. Особенно обводные трубы двух контуров: аварийного и основного.

- Сделаем.

- А это вы?

Я смотрю на кривого парня, который первый давал мне консультацию по реакторам.

- Я. Я готов, что делать?

- В пультовую и контролировать все дежурные смены, что бы они там не вешали лапшу на уши, понадеявшись на нашу безграмотность.

- Понял.

- Остальные знают свои обязанности?

- Вроде на бумаге все ясно, - отвечает за всех Скрипченко.

- Тогда с богом. Все по местам и предупредите людей в баке, что бы не курили, а когда станцию будут брать, что бы соблюдали меры безопасности, одеты были по форме.

Майора я с утра напоил и он до 11 утра пел песни в своем кабинете. После объявления тревоги, мы запихнули офицера в машину и колонна тронулась из Копорья в Сосновый бор.

Так же два охранника в воротах проверяют машины и личный состав.

- А чего это у вас машина другая? - удивляется один из охранников.

- Это подарок москвичей, - отвечает Скрипченко.

- Ничего себе подарок? Баки-то пустые.

Он щелкает пальцами по стенке и раздается звук в пустоту.

- В прошлый раз мы воды налили, так нас матом крыли неделю, теперь воды нет, так вам опять плохо.

- Так это были вы. Кажется из Копорья?

- Мы.

- Проезжайте. Горе пожарники.

У всех отлегло от сердца.

Машины проходят ворота. На ступеньки заскакивает проверяющий.

- У вас следующая вводная, пожар в насосной.

- Их десять, в какой? - спрашиваю я.

- В главных циркуляционных насосах, - уважительно говорит проверяющий.

- С какой стороны и какой реактор?

- С правой, у второго реактора.

Черт, как же быть с лестницей. Мы рассчитывали опять на "аварию" в машинном зале и после подъема лестницы должны отвлечь внимание присутствующих поломкой механизмов, а насосные в подвальном помещении и лестница не нужна. Будь что будет.

- Вперед, вон к этой двери, - командую я. - Скрипченко, садись за руль второй машины, поезжай за мной, лестницу поднимать не надо..

- Ага... - догадывается Скрипченко

Мы раскатываем шланги, открываем двери насосной и попадаем в воющий зал с четырьмя насосами, высотой с два этажа.

- Отбой, - кричит довольный проверяющий, когда мы размотали шланги и готовы были включить воду.

Вываливаемся наружу и видим, что на улице вокруг нашей машины с лестницей много народа. Я побежал туда. Умница Скрипченко, сел за шофера и при повороте машины за угол, умышленно в пилился в него бортом. Теперь помятая машина окружена пожарниками с других отрядов и охраной АЭС.

- Здорово я их, прапор, - шепчет Скрипченко на ухо, - пора начинать.

- Рано еще. Надо хотя бы части пожарных машин отъехать.

Прибежал посыльный и стал требовать майора на разборку. Мы встряхнули офицера, вытащили полусонного из машины и втолковав, что надо идти ему в кабинет директора, отправили туда. Начали разъезжаться пожарные отряды. Мы стоим, собрав охрану и окружающий персонал вокруг помятой машины. Кругом слышны советы и сочувствие.

- Ничего, сейчас механики придут, - говорит парень в белом халате, - вам все наладят.

- Мы уж сами..., - отвечаю я.

- Николай? - тут же слышу знакомый голос.

Ах, сволочь, это же Сашка Казак. Значит не прикончили. Ну, Григорий Иванович, если жив буду, ты покойник.

- Я. Узнал.

Я вытаскиваю пистолет и Сашка пятится назад. Наступает тишина. Я стреляю в воздух и сейчас же грохот автоматов, вытье моторов отвечают мне, что операция началась.

- Всем лечь на землю, - приказываю я.

Скрипченко исчез на свой объект. Толпа окружающих валиться на асфальт. Я замечаю, что, корчась на тротуаре, Сашка пытается просунуть руку под себя и ударом ноги в голову успокаиваю его. Завыла сирена, где-то грохнули взрывы гранатометов. Появляется Майка в сопровождении боевика.

- Коля, наши захватили все залы. Сейчас идет минирование. Очищаем от людей все подсобки.

- А как охрана?

- Это же трусы. При первых выстрелах, все посты сдали оружие. Две вышки пытались пострелять и залезли в колпаки, но их там сразу успокоили.

- Отлично. Вот этих с территории вон, кроме офицерика. Его разоружить, связать и под охрану в пультовый зал. Ворота закрыть и поставить двух человек. Проходную тоже нужно обеспечить охраной.

- Сейчас сделаем. Кеша, этих вытури, а с офицериком я сама...

Майкин помощник пинками и прикладом автомата поднимает с асфальта толпу и гонит ее к воротам. Майка садистки хватает Сашку за волосы и тянет на верх. Тот еле-еле встает и тут Майка стволом пистолета бьет его в живот. Сашка сгибается от боли и падает на спину. Майка деловито обшаривает тело, достает из кармана "Макарова" и перевернув на живот, тут же защелкивает руки в наручники. Появляется Скрипченко.

- Там в пультовой сменные инженеры бузят.

- Майка, пойди прими меры. Врежьте кому-нибудь пару раз, пусть остальные успокоятся. Возьми этого...

- Скрипка помоги, - просит Майка. Они волокут тело Сашки к двери.

Я вхожу в зал управления реактором. Несколько человек в белых халатах жмутся к мерцающей огоньками стенке. На полу лежит старик, его рубашка пропитана кровью. Рядом стоит Майка с пистолетом в руках и несколько боевиков.

- Чего стоите, как столбы? Майка, где радиостанция? Быстро туда. Готовь передачу. А этого, - я указываю на лежащего, - вон от сюда. Господа, - теперь обращаюсь к жмущимся у стенок диспетчерам, - прошу занять свои места и работать, как работали дальше. Пошевеливайтесь, чего застыли.

Фигуры отрываются и разбредаются по залу. Боевики выволакивают лежащего, а Майка исчезает. В пультовую врывается кривоглазый консультант. Он деловито обходит приборы.

- Все в порядке, Старшой, - он фамильярно обращается ко мне, - везде все в норме. Правда четвертый немножко хандрит, но за ним нужен глаз да глаз.

- Хорошо. Следи дальше.

Входит Скрипченко.

- Николай, пошли, там аппаратуру настроили.

Мы идем в управленческий корпус. Станция как вымершая, лишь редко мелькнет фигура боевика. В пультовой, где сидели операторы и следили за помещениями станции, развернута радиостанция, на столах два блока привезенных с собой нашими умельцами, и включен телевизор. На экране 5 канала идет клип. Тут же рядом Майка, двое боевиков и гражданский.

- Можно начинать? - спрашивает меня Майка.

- Начинайте.

Она берет микрофон, гражданский включает тумблеры. Экран телевизора задергался и там появилась Майка.

- Граждане великой России. Я обращаюсь к вам от имени своих товарищей, от имени партии, которая раньше правила половиной мира, от имени граждан сочувствующих и принимающих наши идеи. В стране тяжелое положение, промышленность развалена, сельского хозяйства нет, идет нищета и голод. Нас хотят сделать рабами капиталистов, хотят сделать третьесортным государством из которого готовы выкачивать природные богатства. В этот тяжелый час, мы приняли страшное и отчаянное решение, так как другого уже не видим. Мы захватили атомную электростанцию под Санкт Петербургом и решились пойти на крайние меры, чтобы повлиять на судьбу нашей страны. Мы понимаем под крайними мерами- взрыв электростанции и если это можно избежать, то только в том случае если правительство и президент принимают наши условия. Вот они.

Первое. Правительство должно пасть. Оно должно в полном составе уйти в отставку, предоставив свои места левой оппозиции.

Второе. Президент должен распустить совет национальной безопасности и дать гарантию не вмешиваться в дела нового правительства.

Третье. Мы требуем 100 миллионов долларов и самолет, после выполнения первых двух условий.

Четвертое. Мы обращаемся ко всем правительствам сопредельных государств, с просьбой, повлиять на наши властные структуры, чтобы они приняли все наши требования. Взрыв на Ленинградской АЭС не обойдет их стороной, наверняка загрязнит их территории.

Если власти не одумаются и пошлют против нас войска или другие силовые структуры мы будем вынуждены сначала, в качестве предупреждения, произвести радиоактивный сброс, если и это не повлияет, то произведем взрыв одного или всех четырех реакторов.

Мы полны решимости погибнуть за правое дело и просим власти одуматься и принять правильное решение. Спасибо за внимание.

Экран погас и тут же выплыл клип с сочными красными губами.

- Началось, - сзади стоял Скрипченко.

Словно в ответ, на экране появилась испуганная дикторша и заикаясь сказала.

- Граждане, успокойтесь. Какие-то хулиганы сумели прорваться в эфир и запугивают вас. Милиция и другие технические службы разыскивают нарушителей. А сейчас продолжаем программу.

- Вот стервецы, - восхищается Скрипченко.

- Сейчас будет неразбериха. Наверняка, пришлют сюда ОМОН или другие милицейские подразделения, подумав, что это шутка. Так вот, встречать их огнем. Снайперам засесть на самые высокие точки и бить на поражение. Пусть принимают нас всерьез, - сказал я.

- Да сейчас начнется бодяга.

- Тогда иди, укрепи участок ворот и проходной.

- Слушаюсь.

Скрипченко ушел, прихватив двух боевиков. Майка села на стол, а гражданский стал прокручивать записанную Майкину речь в эфире.

- Неужели вы взорвете станцию? - вдруг спросил он.

- Взорвем, - вместо меня ответила Майка.

- Это же ужас. Сколько людей погибнет, целые поколения будут болеть, вымрут города, поселки.

- Заткнись, лучше делай свое дело. Ради идеи сделаем все.

Стрельба началась через часа три. Я помчался к проходной. Ко мне выскочил возбужденный Скрипченко.

- Как мы их... Как дали, так первые ряды сразу легли.

- А сейчас что?

- Отошли. Мы вообще-то много захватили патронов, гранат?

- Думаю на месяц осады хватит.

- ПНВ есть?

- Штук десять. На ночь для часовых вполне хватит.

Через пол часа меня позвали на проходную опять.

- Там с белым флагом, - сказал мне боевик.

Я выглянул в разбитое окно. Три человека, помахивая белым флагом, шли к нам.

- Примем их здесь во дворе.

Во двор вошел полковник в милицейской форме и двое гражданских: женщина и мужчина с телекамерой в руках.

- Кто старший, вы? - начал нахально полковник. - Что здесь такое происходит?

- Господин полковник, если вы пришли, под белым флагом, разговаривать в таком тоне, то мы вас выкинем пинком от сюда. Либо сразу убирайтесь, либо говорите, что вам надо.

- Вы понимаете, что вы делаете?

- Короче. Мы все понимаем. Лекций не надо. Что вы хотите?

- Срочно освободите станцию.

- Оказывается у вашего начальства нет мозгов. Мой вариант, убирайтесь от сюда и сейчас же. Будете стрелять, мы сделаем выброс и загрязним всю местность вокруг. Будете наступать, мы взорвем станцию, тогда сами пожалеете, что лишились ума в переговорах. Катитесь от сюда.

- Можно мы останемся с вами? - робко спросила женщина. - Мы американские журналисты. Вот наши документы.

- Нет. Все вон. Наши требования изложены ясно, так что освещайте события там.

- Но можно вам задать хоть пару вопросов?

- Можно.

- У вас здесь все смертники, готовые умереть?

- Да мы подобрали именно такой контингент.

- Вам не страшно, что после вас пол России, Финляндии и других государств вымрут.

- Нет. Если правительство и президент, ценят родину, они пойдут на все уступки. Если нет, то пусть правят пустыней.

- Вы не подскажите ваши данные. Имя, фамилия.

- Это уже третий вопрос. Интервью закончено. Идите обратно.

Они безропотно вышли. И вскоре белый флаг стал удаляться по шоссе.

По телевизору изменений нет на всех каналах радостная жизнь. К вечеру нас обложили в кольцо. Мы стали замечать бронетранспортеры, орудия, пехоту, ОМОНовцев и других военных.

- Майка, выволоките динамики в окна и на всю мощь предупреди, если будут наступать, - сделаем сброс. Скрипченко, найди нашего кривого физика, пусть перекроет клапана и поднимет давление пара в контуре. Если эти сволочи ни чего еще не поняли, надо их быстро привести в чувство.

Мои помощники уходят, я с тревогой смотрю в темноту. Грохнул, выстрел, понеслась автоматная трель. Вдруг раздался мощный голос динамиков.

- Обращаемся ко всем солдатам и офицерам, которых бездумно бросают на штурм атомной электростанции, - стрельба затихла. - Солдаты и офицеры, надо понимать даже с военной точки зрения, что вы делаете. Один ваш снаряд, одна ракета могут привести к трагедии, где пострадаете в первую очередь вы, а потом прибрежные города и поселки. Неужели вам не жалко свой народ, свою родину. Если вы пойдете на штурм мы сделаем предупредительный радиоактивный сброс и тогда, даже если вы и побежите обратно, то вам все равно придется гнить в больницах всю оставшуюся коротенькую жизнь. Если вы и этого не поймете, то мы взорвем станцию и все погибнет вместе с нами и вами. Думайте, что вы делаете.

Ночь уже не стреляет, она звенит тишиной.

Под утро радиоэлектронщик поймал радиостанции Финляндии, Швеции и Литвы, там началась паника, а у нас тишина. Звенит колокольчиком программа "утро", последние события в мире обходят нас стороной. Я пришел в пультовую по зданием управления.

Послушайте, - обратился я к электронщику, - можно прорваться на первый канал или НТВ?

- Увы. Мы только тянем на пятый канал.

- Тогда без конца врывайся и через каждые пол часа крути Майкину речь.

Мы так и делаем, но после нас выступают дикторы и сообщают, что хулиганы получили техническую возможность прорываться на пятый канал, просят не паниковать, так как их скоро поймают.

- Ничего, скоро будет и у них паника.

Пока солдаты штурмом брать АЭС не собирались и эта передышка, наконец, принесла пользу. Нам позвонили по телефону из правительственной канцелярии. Какой-то тип пытался выяснить обстановку. Майка четко повторила свою программу. Там просили подождать и... началось. Звонили депутаты, министры, непонятные секретари, военные. Все прежде всего предлагали образумиться. Майка спокойно разъясняла наши требования. В 16 часов позвонил премьер-министр. Теперь с ним разговаривал я.

- Я не верю, - сказал он, - что есть еще люди способные не любить свою родину.

- Вы говорите, наверно, про себя и про нас. У нас с вами есть что-то общее. Вы бездарно руководите Россией и доводите ее до гибели, я пытаюсь сделать это сразу при помощи теракта.

- Вы безумны.

- Вы бездарны.

Трубки положены. Майка в восхищении проводит по моему плечу рукой.

- И где тебя только наши выкопали?

- В тюрьме...

В 20 часов наконец страна официально по ТВ узнала, что террористы захватили АЭС и предъявили требования властям. Началась паника...

Под утро к нам с белым флагом прибыла делегация на двух легковых машинах. Откормленные господа в дорогих костюмах и два журналиста пытались нас образумить. Пришлось их выгнать. Потом прибыл боевой генерал с полковником.

- Три часа на размышление, - рявкнул он, - потом всех уничтожим.

- Катись отсюда. Мы тебе устроим баню.

Но через три часа действительно началось. В воздухе появились вертолеты, на штурм пошли десантники. Началась пальба. Несколько десантников свалились на крышу турбинного зала.

- Скрипченко, - кричу по радиостанции. - Давай, сброс. Я на крышу добивать дураков.

Только откинул люк на крыше, как на меня из-за трубы вентиляции вылетел солдат. Он сам не ожидал, что здесь лестница и его пришлось прихлопнуть прямо выстрелом в лоб. Кто-то налетел сбоку. Теперь я вспомнил, что когда-то был чемпионом. Этого самоуверенного спеца в две минуты с переломанными шейными позвонками уложил на черную смолу крыши. Вдруг раздался дикий рев, пронесшийся над ближайшими деревнями и городками. Огромное облако вырвалось над крышей и стало расплываться на ветру. Я скатился в люк и захлопнул железную крышку. В машинном зале операторы и боевики стояли заткнув уши. Рев противно лез через кожу. Через пять минут наступила звенящая тишина. Кто-то теребил меня за рукав. Я ничего не слышал и тряс головой. Наконец звук прорвался ко мне.

- Вас зовут в пультовую. Возьмите маску.

Мне протягивают повязку на лицо.

Я выскакиваю на воздух. Штурма нет. Рядом оказался Скрипченко, тоже в белой повязке на лице.

- Все удрали и солдаты и милиция, все. Мне наблюдатели сообщили, что они несутся во все стороны как тараканы да так, что побросали бронетранспортеры, орудия и всю тяжелую технику, которую привезли для устрашения.

- Тех кто сюда пробрался, поймали?

- Да, ловим, но они сами напуганы и во всю сдаются.

- Дозиметристы уже замерили фон?

- Замерили. У нас он на порядок повысился, но самую насыщенную часть облака ветер подхватил и теперь вся зараза сядет далеко от нас.

- Куда?

- А черт его знает. Похоже несет на Санкт Петербург. Николай, у нас неприятности.

- Что еще?

- Сбежал пленник. Десантники, сволочи, убили нашего охранника, этот типчик и ушел.

- Мать твою. Почему мы не хлопнули его раньше?

Скрипченко пожимает плечами. Повезло Казаку, опять удрал.

- Обойди все посты. Узнай потери и еще раз, пусть позаботятся о безопасности. Я у Майки. Похоже там сейчас будет горячо.

- Майка протягивает мне трубку.

- Вас из правительства.

- Что же ты наделал? - не представившись, с горечью говорит трубка.

- Я предупреждал всех, особенно идиотов генералов.

- Ладно, с генералами я сам разберусь. Они были уверены, что ты не сделаешь таких мерзких шагов. Но что теперь говорить о прошлом. Неужели ты не понимаешь, что твои предложения не приемлемы.

- Если немного покрутить мозгами, то все можно сделать. Зачем дальше доводить страну до гражданской войны, лучше сразу изменить строй.

Трубка молчит, раздается кряхтенье.

- Наши силовики больше не будут на вас нападать. Не надо больше загрязнять землю.

- Но я ждать тоже не могу. Срок неделя. Через неделю мы взорвем АЭС.

- Мы сообщим вам через два дня свое решение.

Раздались прерывистые гудки.

- Кто это? - спрашивает Майка.

- По моему, президент.

- Ух, ты.

В мире бушует паника. Финны и Шведы стали консервировать свои АЭС. Радиоактивное облако достигло пригородов Северной столицы. Из Санкт-Петербурга горожане бросился бежать. Вымер Сосновый Бор и ближайшие города. В Калининградской области и западной части Литвы значительно повысился фон. Эфир воет от ужаса и страха. Ближайшие к России страны стали давить на правительство, требуя выполнения наших предложений. Прошло два спокойных дня. На телевидении выступает президент.

- Граждане России, друзья. На нашу страну обрушилось очередное несчастье. Группа зарвавшихся, террористов-маньяков захватила Ленинградскую атомную электростанцию, требует смену власти и деньги, с которыми хотят удрать за границу. Мы понимаем всю тяжесть положения в стране и этот захват может еще более усугубить состояние нашей экономики и изменить нашу жизнь. Я только сегодня с горечью принял отставку кабинета министров и подписал указ о роспуске комитета национальной безопасности и это ради того, чтобы спасти миллионы невинных жизней. Новый премьер-министр из оппозиции уже сегодня обещал представить мне новый кабинет и новый курс, по которому должна пойти страна. Я все же надеюсь, что все уладиться и будет хорошо. Мои сограждане, обещаю вам поймать этих подонков, где бы они ни были и произвести над ними праведный суд. Деньги мы им заплатим. Несколько дружественных государств уже предложили нам нужную сумму и мы скоро покончим с этим кошмаром. Обещаю в этом году, как бы нам не было тяжело, закрыть все атомные электростанции, чтобы у нас не было больше Чернобылей или подобных случаев.

- Ура, мы выиграли, - вопит Майка и в порыве радости обнимает меня. - Это ведь здорово, Николай.

- Погоди, нашим ребятам еще надо выбраться от сюда.

- Но они же нас выпустят, сами сказали.

- Выпустят, но мы с тобой договорились, что останемся. Что будет с нами?

Цвет ее лица меняется.

- Мы умрем за идею.

Мы смотрим телевизор. Новый премьер-министр набрал кабинет и спешно проводит реорганизацию своих структур. Первый правительственный документ- о закрытии границ.

На следующий день прибывает машина с деньгами. Мы обговариваем с прибывшим генералом условия сдачи АЭС.

- Вы подаете два автобуса к 18.00. В 20.00. все боевики должны быть в аэропорту, в самолете и лететь в указанный пункт за границу.

Генерал ухмыляется.

- Конечно, конечно.

- Ни один волос с них не упадет. Здесь останется команда смертников, которые буду ждать условного сигнала, о том, что наши люди прибыли в пункт назначения. Если этого не произойдет, станцию взрываем.

Теперь лицо генерала вытягивается и он поспешно говорит.

- Гарантию обеспечиваем.

- Утром, следующего дня, в случае успешного перелета, оставшаяся команда отдает себя в ваши руки.

- То есть, сдается?

- Да.

- А вы с кем будете?

- Это не ваша забота, генерал.

Я делю деньги при Скрипченко и Майке.

- Вот эти 90 миллионов ваши, - я отделяю Скрипченко груду денег на столе. - Поделим их сейчас между боевиками, а вот эти 10 миллионов, тем, кто здесь остается.

- А это зачем? - удивляется Майка. - Мы все равно погибнем. Это же все понимают.

- Нет, Майка, может кому-то из нас удастся спастись. Ради этого, эти деньги останутся с нами.

- Мы должны умереть за идею и нам ни копейки не надо.

- Ради идеи, дура, надо жить.

Майка обиделась. Скрипченко собирает деньги в брезентовую куртку пожарника и уходит. Я запихиваю десять миллионов в мешок.

- Неужели ты думаешь вырваться? - спрашивает Майка. - У тебя есть вариант? Хотя о чем я говорю, ты просчитываешь все на год вперед и наверняка нашел выход. Ведь так?

Я киваю головой. Майка уставляется в разбитое стекло и уходит в себя.

Мы прощаемся с ребятами. Автобусы стоят и генерал поторапливает всех на посадку. Я инструктирую Скрипченко.

- Сколько нас осталось, не говори сопровождающим и предупреди ребят, что бы молчали. Как доедите до аэродрома, скажи в эфир фразу: "Черт побери". А прилетите на место назначения, сразу кодовый сигнал, как договорились.

- Коля, все понял. Все провода от взрывателей мы провели в пультовую. Желаю тебе вырваться из этого ада. Прощай.

Мы обнялись.

Генерал все понял, я остаюсь. Его глаза приняли металлический оттенок.

Я прощаюсь со всеми ребятами. Все, основное мы сделали.

В 20.00 мы получили сигнал: "Черт побери". Ребята сели в самолет.

- На нас сейчас не нападут, как ты думаешь, Коля?

- Зачем же рисковать. Они уже обожглись, теперь не будут. Лучше пробеги по пультовым и машинным залам. Появись перед операторами, чтобы они не очень радовались, что все кончилось.

Майка берет автомат и уходит. Я наблюдаю по мониторам, где она мелькнет. Через пол часа она возвращается. За это время звонили два раза. Я поднимал трубку и матерился.

- Все в порядке. Коля, а когда мы уходим?, - спрашивает она и бросает автомат на стол.

- Через 40 минут

- Как, так быстро? А сигнал? Наши должны дать сигнал, что прилетели.

- Пусть дают.

Майка в смятении.

- Ты посиди здесь, теперь моя очередь проверить все хозяйство. Если меня в коридорах не увидишь, то я на улице.

Майка с подозрением глядит на меня.

- Ты не вздумай удрать?

- Куда? Сиди спокойно и отвечай на звонки.

Проскальзываю коридорами во двор и иду к пожарной машине, сиротливо притулившейся у стенки четвертого блока. Открываю дверцу, где раньше прятались боевики и из-под сидения вытаскиваю длинный брезентовый мешок, из которого торчали алюминиевые трубки. Выволакиваю его наружу и захожу в корпус. Теперь на верх, на крышу. Времени мало, ножом распарываю брезент и начинаю собирать крылатое чудовище. Что мне делать с Майкой. Эту стерву брать с собой нельзя, да и воздушный аппарат на одного.

Майка сидит встревоженная.

- Здесь без конца звонит телефон. Спрашивают тебя.

- Боятся, что убегу.

Словно в ответ, зазвенел звонок. Я поднял трубку.

- Прапорщик?

- Да, я.

- Ваши прибыли на аэродром без происшествий и уже как час в воздухе.

- Я это знаю.

На том конце трубку бросили.

- Успокоились. Майка, пора бежать, - начинаю блефовать я.

- Коля, я не побегу. Я остаюсь.

- Бежим, дура, что еще ударило в твою маленькую головку.

- Я не только остаюсь, со мной останешься ты. Мы должны погибнуть. Шанс побега равен нулю. Даже если мы вырвемся от сюда, нас найдут через какое-то время. Я не боюсь смерти, но я боюсь издевательств над собой. Мы сейчас умрем. Прощай, Коля.

- Ах, ты, сволочь.

Майка тут же, как виртуоз -фокусник вытаскивает от куда-то пистолет, ствол направлен в мою грудь. Надо кончать с этой фанатичкой.

- Хочешь я открою перед смертью тебе маленький секрет?

- Что еще? - встревожилась она.

Корпусом наезжаю на стол и тот отбрасывает Майку в сторону. Теперь прыжок через стол. Грохочет выстрел и что-то обжигает мне левое плечо. Но сейчас не до этого. Майкина кисть с пистолетом в моей руке. Я всей массой вгоняю хрупкое тело девушки в стенку. Пистолет валиться из рук, она обмякла. Ты хотела смерти, ты ее получишь. Я поднимаю пистолет и стреляю ей в затылок. Все. Зазвонил телефон. Я поднимаю трубку.

- Успокойтесь, я здесь.

Трубка летит в стенку, пистолет прячу за пояс. Теперь надо посмотреть, что наделала эта дура с рукой. Я достаю из аптечки йод, бинты, вату. Пуля пробила мышцу у плеча. Я заливаю рану йодом и заткнув ее марлей, наклеиваю пластырь. В углу рюкзак с 10 миллионами, я подхватываю его и оглядываюсь. Пора, за окном густая темнота.

Бегу на крышу и поднимаю дельтаплан. Надеваю лямки, которые сразу вызвали боль в плече и бегу навстречу ветру.

Дельтаплан ходит большими кругами в воздухе, но я чувствую, что все дальше и дальше удаляюсь от страшного места.

Легкие крылья хрустят от молодого леса. Я не представляю, куда попал. Сверху невидно ни огонька и темнота не позволила сориентироваться высоко я лечу или низко. Я на ощупь разбираю дельтаплан и, толкаясь лицом в стволы и ветки деревьев, тащу эту груду трубок и тряпья неизвестно куда. Вдруг лес расступился. Слабое пятно проселочной дороги выплыло перед глазами. Куда идти? Пойду по ветру. Первое темное пятно дома выплыло неожиданно. Нахожу дверь и толкаю ее. Открыто. В доме тишина, это не жилой дом. Зажигаю спичку и вижу брошенные вещи, кровать, стол. Отсюда бежали, испугались ядерной опасности. Спичка погасла, но уже ясно, куда запихать остатки дельтаплана. Я запихиваю их под кровать.

Рассвет стал слабо прорываться в окна. В доме нашел резиновые сапоги, брезентовую куртку, натянул на себя и закинув за спину рюкзак, вышел на улицу. Где я, куда же идти? Прохожу мимо мертвых домов и дорога выходит на асфальтовое шоссе. Оно пустынно. У дороги указатель, слабо просвечиваются буквы: "До Санкт Петербурга 71 километр".

Шум вертолета услышал сразу и залез под ближайшее дерево, потом на шоссе появился бронетранспортер и я понял, что лучше идти лесом и по кромке полей, благо солнце слабо прорывается из-за туч и можно сориентироваться. Иду девятый час в южном направлении и вдруг нарываюсь на дома. На улице мелькают прохожие. На одном из домов табличка: "Лужская газо-ремонтная служба". Я в Луге.

В электричке на Псков много народу. Все говорят о последних событиях.

- Сегодня я по радио слышал, - говорит старик, - все убегли. Никого не поймали.

- Мерзавцы, что наделали, до самого Петергофа землю отравили. От туда всех уже выселили. Все школы в Питере, учреждения, забиты семьями, - вступает в разговор пожилая женщина. - Я не понимаю, как надо отдавать власть мерзавцам, когда они от имени партии натворили такие безобразия.

- Это не они делали, это ультралевые.

- Какая разница, все равно коммунисты. Как к власти пришли, так поспешили, сразу флаги изменили на красные, создали комиссии по разбору приватизации. Все назад возвращать будут...

- Самое основное не это, они через думу и совет федерации протащили закон об ограничении прав президента. Теперь все возвратиться к старому.

- Какое же они право имеют менять конституцию?

- Они избранники народа...

- Дурной у нас народ.

И так всю дорогу.

В Пскове купил себе новую одежду и взял билет до Москвы.

- Это ты?

Алла Борисовна не верила своим глазам. Она с испугом затащила меня в квартиру.

- Почему ты не улетел со всеми?

- Надо же было всех прикрывать. Они улетели, я остался их подстраховывать.

- А Майка?

- Погибла. Почему ты не удивилась, что я жив?

- О чем ты говоришь?

- Майка перед смертью сказала, что это ваше задание прибить меня, - решил соврать я ей.

- Коля, мне то же приказали, я приказала ей...

Алла Борисовна уже трясется от страха.

- Коля, я хочу жить. Не надо меня убивать. Что тебе нужно, все сделаю.

- Мне нужно лечь на дно, годков на пять. Ваши могут мне помочь?

- Нашу партию запретили. Всех разогнали, верхушку засадили в тюрьму.

- И это сделали новые власти?

- Конечно, они не хотели быть испачканными и быстренько тех кто им помогал, убрали.

- А ты как?

- Я? Я на прежнем месте.

- Значит шеф, который меня нанимал, умышленно подставил партию? Он для этого дела ее и создал?

- У шефа великолепная голова. Все это он задумал, чтобы попытаться сменить строй. И партию фанатов создал, дураков-то много, и деньги достал и тебя нанял.

- Я тебе сохраню жизнь. Но не дай бог, тебе рассказать про меня кому либо, даже своему шефу. А сейчас скажи, валютные пункты обмена еще работают?

- Им дали срок еще месяц. В соответствии с указом правительства, народ должен вернуть валюту государству в месячный срок.

- Я тебе дам десять тысяч долларов, пойди и обменяй. Я подожду здесь.

- Конечно, Коленька, сейчас иду.

Я отсчитываю ей доллары и провожаю до двери, потом подхожу к окну и наблюдаю за удаляющейся по улице фигурой. Береженого бог бережет. Надо выбраться самому с этой квартиры, мало ли... донесет все таки.

Я стою за киоском и наблюдаю за пунктом обмена валюты, он через дорогу. Вот она появилась из дверей и пройдя к перекрестку застыла перед красным огоньком светофора. С ревом проносятся машины и вдруг..., стоящий сзади Аллы парень толкает ее под черную "Тоету". Скрипят тормоза, парень бросился бежать. Я срываюсь с места и не обращая внимания на движущиеся машины, рванул через дорогу. Парень бежит расшвыривая прохожих, я за ним. Он во двор и мы несемся по грязным дворам, пока не выскакиваем на узкую улочку и тут мне повезло. Из подворотни выехал грузовик с крытым кузовом и он в пилился в ее бок. Я достал его и придавил к стенке.

- Кто послал, гад?

- Отпусти его, - раздался голос сзади.

- Два запыхавшихся парня в спортивных костюмах стояли рядом. Одного из них я знаю, это капитан Моложавый.

- Привет, капитан.

- Ты, жив...?

- Как видишь.

- Отпусти его

- Ну, нет. Пока эта мразь, мне ничего не скажет, не отпущу.

Мразь зашевелилась и я его треснул ребром ладони и тут же отскочил. Эти двое нагло шли в атаку. Капитан бросился первый. Раз, захват руки, она хрустнула и он крутится на асфальте от боли, теперь другой, у него нож. Я беру его ногой и отбросив руку всаживаю кулак в шею. Тот как куль падает и замирает, нож звенит по поребрику тротуара. Еще удар для профилактики ногой. Похоже он мертв. Опять занимаюсь, убийцей Аллы. Он стонет, но я его подтягиваю к стене. Рядом матерится капитан.

- Тебе этого не простят, Морозов.

- Значит вы из ФСК? Значит ФСК помогало этим мерзавцам взять власть.

- Это твоя смерть, сволочь.

Я их убил обоих, ладонью перерубив горло капитану и другому. Теперь оглядываюсь. Кругом стоит народ. Ныряю в ту же подворотню, откуда мы выскочили и бегу обратно к месту трагедии.

Аллу еще не увезли, она лежит отброшенная на три метра от машины. Я подскакиваю к милиционеру.

- Как она?

- Насмерть. Вот уже санитарная.

С воем подлетает санитарная машина. Все, мне больше светится нельзя. Я ухожу.

Мне открыла дверь незнакомая женщина.

- Можно Сергей Васильевича?

- Он уже почти год как умер. А вы кто?

- Один его хороший знакомый.

- Сергей Васильевича убили...

- Вот как.

Вот почему со мной порвана связь.

- Я очень сожалею. Извините, пожалуйста.

Послесловие к тексту:

Из газеты "Известия" от...04.2001г.

"... Все государства планеты высказали сочувствие нашей стране. Благодаря их помощи, вскоре преступная группа террористов, участвовавшая в захвате Ленинградской атомной электростанции, была нам выдана. Мы благодарим правительство Индонезии, Филиппин и Северной Кореи, которым удалось поймать бандитов. Хочется отметить, что почти все преступные кланы, разных стран, не поддержали методы, которые террористы использовали для получения денег..."

Май 2001 года

Таня смотрела на меня и шептала.

- Пришел, вернулся.

- Я пришел навсегда. Кончились мои приключения.

Нежно притянул к себе и поцеловал.

- А мне дали комнатку...

- Мы с тобой выживем и на этой площади.

- Я что-то последнее время боюсь. Вокруг устанавливают жуткие порядки. Арестованы лидеры демократических партий, во все газеты и журналы ввели цезуру. Неужели это все коснется нас?

- Мы ничего не совершали, но мне все равно надо изменить внешность. Ты не пугайся, если я завтра приду другим.

- Если так надо, Коля приходи. Сейчас многие мечтают изменить внешность...

- Здравствуйте, Иосиф Григорьевич. Я пришел, час икс настал.

- Вижу. Я давно вас ждал... Вы ведь знали, что будет переворот, правда?

- Правда.

- И не сумели предотвратить?

- Не сумел.

- Ну что же, я даже не буду брать анализов, сейчас снимем слепки, пройдем рентген и под нож...

- Давайте, доктор.

- Только в этот раз я возьму с вас дороже.

- Сколько?

- Две тысячи баксов.

- Но ведь сейчас все их, наоборот, сдают, а вы берете живьем.

- Баксы во все времена будут баксами.

- Хорошо, я плачу, как вы просите.

Две недели я лежал на даче доктора и с полузажившими рубцами на лице ушел. Нельзя подвергать опасности хорошего человека. Если бы я не был таким дураком раньше.

Таня не узнала меня, но сразу поверила мне. Мы зажили тихой жизнью.

Послесловие к тексту:

Из газеты "Советская Россия". Постановление правительства. от ...05.2001г.

"Результаты проведенной проверки по приватизации показали полный разбой и грабеж национального достояния со стороны чиновников, жуликов и новоявленных богатых "Русских".

Для установления в стране порядка, правительство постановляет:

1. Провести национализацию всех банков, всех предприятий поставляющих сырье, газ, электроэнергию, всех крупных предприятий, акционерных обществ, товариществ, имеющих в наличии стоимость основных средств более одного миллиарда рублей.

2. Создать комиссию по рассмотрению состояния других предприятий, акционерных обществ, магазинов, кооперативов. В ходе проверки дать комиссии следующие права: национализации, закрытия или продолжения существования деятельности предприятий. Органам ФСБ и ФСК предлагается помочь комиссии.

3. Постановление вступает в силу со дня опубликования."

Февраль 2002г.

Они пришли ночью. Человек пять, во главе с лейтенантом предъявили ордер на арест и обыск. Полуодетая Татьяна прижалась к стене.

- На каком основании, что я сделал? - удивился я.

- Много, голубчик, много. Вот ордерочек. Мы теперь каждую вторую антиллигенскую семью берем. Из вас, сволочей коммунизм не построили, мы вам покажем еще 37 год, увидите, гораздо хуже будет.

В изоляторе все забито заключенными. Никто не знает за что сидит. В камере на четверых, человек 20.

- Тебя за что? - сразу спросило несколько голосов.

- За то что интеллигент.

- Ну что я говорил? - говорит один. - Теперь начнется чистка. Будут брать всех подряд виновных и невиновных.

- Заткнись, - раздается голос сверху. - Нас подержат и выпустят.

- Хорошо бы было так.

Только через 25 дней вызвали на первый допрос.

- Фамилия, имя, отчество? - начал следователь.

- Григорьев Николай Александрович.

Год рождения?

- 1969.

- Женат?

- Да.

- Под судом и следствием находились?

- Нет.

- Образование?

- Высшее.

- Где работаете?

- Учителем по физкультуре в школе N254

- Ну что, курва, - начал молодой следователь, после непродолжительной паузы, - подпишешь, или валять дурака будешь?

- Что?

- Что ты организатор заговора против правительства.

- Ты дурак или больной?

Следователь смеется.

- За эту фразу, я тебя еще изуродую. Но ты хорошо понял, что заговора нет. Идет чистка вонючих демократов. Мы вас всех сгноим. Подпишешь, не подпишешь, все равно сдохнешь.

- Тогда какого хрена задаешь такие дурные вопросы?

- Разве дурные. Мы профильтровали тебя по всем каналам. Нет нигде Григорьева Николай Александровича, учителя физкультуры. Есть по твоим пальчикам, Морозов Николай Андреевич, знаменитый террорист и бандит. Хоть и изменил внешность, но в наши сети попался.

- Не знаю ни какого Морозова.

- Ну, ну.

Следователь нажимает кнопку. Входит охранник.

- Пригласите капитана Казака.

Вот он, холеный и злорадный враг.

- Капитан, вот вам подарочек. Это и есть переделанный Морозов.

- Здорово изменил внешность, сволочь, но слава богу поймали. Я уже тогда стал подразумевать, когда Аллку ликвидировали, что здесь что-то не чисто. Не мог один человек так просто уложить трех профессионалов. Значит он подготовлен лучше их и это мог быть только он... Бывший чемпион по дзюдо, Морозов.

- Оголите левое плечо, Морозов, - требует следователь.

- Я не Морозов.

- Ладно, тогда Григорьев, оголите плечо.

Они смотрят на шрам, от пули Майки и удовлетворенно кивают головами.

- Все. Теперь мы точно уверены, что вы Морозов. Вот заключение врача, что вам делали пластическую операцию, вот заключение экспертов по вашим пальчикам, вот анализы крови, которую вы оставили на АЭС.

- Я Григорьев.

- Черт с тобой, не признавайся. Все равно тебя судить за АЭС не будем. Не дай бог, ляпнешь что-нибудь. Мы тебя будем судить как демократа, пытающегося восстановить свои вонючие порядки. Ну-ка скажи, капитан, сколько ты шлепнул этой погани за этот месяц.

- Человек 120, - отвечает Казак.

- Вот, видишь, тебя тоже шлепнем, за попытку изменить власть. Нашей партии лишние свидетели не нужны.

- Я с удовольствием всажу ему пулю в затылок, - плотоядно улыбается Казак.

- Где ты спрятал 10 миллионов долларов? - криво улыбается следователь. - Нужно вернуть государственные денежки.

- Я ничего не знаю ни о каких деньгах.

- Зря, Морозов, зря...

- Я Григорьев...

- У нас есть тысячи способов заставить тебя признаться. Самые лучшие пыточные камеры остались в подвалах бывшего КГБ. Лучше добровольно признаться и мы тебе поможем легко умереть.

- Мне не в чем признаваться...

Через неделю весь изломанный, с выбитым глазом, без зубов и ногтей я "предстал" перед тройкой судей. За измену Родине эти типы в пять минут приговорили меня к расстрелу. Вот кого я привел к власти. Ухожу в другой мир и все-таки радуюсь. Я выдержал эту адскую боль и ни в чем не признался и ничего не подписал. Дудки вам, а не 10 миллионов долларов. Это моя последняя маленькая месть. Как там Таня? Боже, сохрани ей жизнь.

Послесловие к тексту.

Из газеты "Ленинградская правда" от... 02.2002г.

"... На Кировском заводе прошел митинг, где десятки инженеров и техников каялись, что ранее совершали ошибку, доверившись идеям псевдо- демократии. Тысячи рабочих под красными знаменами с пением интернационала требовали расстрела вождей оппозиции... и прочей швали, мешающей строительству коммунизма..."

КОНЕЦ.