Часть 1 - Возникновение

Культ греко-римских богов ко времени образования империи начинает постепенно падать. Греческая мифология становится предметом насмешек, является материалом для книг эротического содержания. Лукиан Самосатский (125-185 гг) писал сатиры на богов. В одной из них изображено, как Зевс, верховный бог, вызвав к себе на прием босого, в рваном плаще философа, сначала сердится на его непочтительные замечания, а потом позорно сдается в споре с нищим атеистом. Императоры ввели новую государственную религию. Был установлен культ Ромы-Августы, рядом с ним императоры ввели сами себя в сонм богов. Умершему государю устраивали апофеоз, сожжение тела расценивалось, как вознесение на небо. Для возвеличивания государей устраивались большие праздники, которые сопровождались подарками, дармовыми зрелищами. Но те, кто ждал утешения от горя, безысходности и прочих проблем, искали помощи в других религиях, у других богов. Римляне были терпимыми к другим религиям. Отсюда и успех религий, пришедших с Востока.

      Оттуда пришла вера в бессмертие человеческой личности, в продолжение жизни за гробом. Заодно многие восточные религии принесли вместо многобожия идею единого бога, свободного от человеческих пороков, но в то же время пекущимся о благе всего человечества. Большой успех имела иудейская религия. Эта пропаганда проникла в самый Рим, и даже в его придворные сферы: жена Нерона в своем завещании велела погребения по иудейскому обряду. Однако дальнейшего сближения римского и иудейского культов произойти не могло. Еврейский народец был слишком нетерпим к римскому государству и возвеличивал самого себя. Поэтому он и столкнулся с римским государством на национально-политической почве.

      В широких кругах распространилось поверье о приходе мессии, который возродит "избранный" народ Израиля и даст ему власть надо всеми остальными. В великой римской империи государственные интересы были выше племенных и религиозных. Каждый народ мог исповедовать любую религию, и любой народ мог найти в Риме храмы своих богов. Иудео-христиане не делали никакого почтения римским богам. Мало того, что они создали версию язычества, достойную их примитивного мировоззрения (в библии немало других богов кроме Яхве), так они еще открыто презирали язычество римлян. Могли ли победители-римляне спокойно наблюдать еврейский снобизм и неуважение порабощенных к поработителям?

      В 49 году император Клавдий изгнал наиболее дерзких евреев за пределы Рима.

      В 66-73 годах поднялось иудейское восстание. Они захватывают Иерусалимский храм, крепость Антония, весь верхний город и укрепленный дворец Ирода, устраивают римлянам настоящую резню и заставляют отступить военачальника римской армии Цестия Галла. Затем они поднимают восстание по всей Палестине, убивая как римлян, так и своих соотечественников, придерживающихся более умеренных взглядов. Это восстание было подавлено, а в 70 году центр иудейства в Иерусалиме был разрушен, а храм сожжен дотла. Это время можно назвать началом брожения христианства.

      В 64 году гонения, которые развязал Нерон после пожара Рима, были по сути погромом инакомыслящих, принадлежавших к многочисленной еврейской колонии. За пределы города они не распространялись. Те, кто отказывался от веры в еврейского бога и приносил жертвы языческим, получали от властей свидетельства об этом (либеллии).

      Домициан (81-96 гг) тоже выступал против христиан. Евсевий, официальный историк церкви квалифицировал это как гонения.

      Переписка императора Траяна (98-117 гг) с наместником Плинием о методах борьбы, применявшейся по отношению к христианам, показывает, что император склонялся к ограничению выдвижения обвинений христианству. Он же давал указы администрации оставлять без внимания анонимные доносы на христиан.

      От консервативной части еврейского народца, живших по законам Моисея, стали отделяться радикальные направления, многочисленные учения. Их было много в Палестине, в Египте, Сирии, Малой Азии. Каждая секта по-своему верила в мессию (кстати, Христос по-гречески означает "помазанник"), который должен был сползти с неба, освободить их и установить на земле "царствие божье".

      Война все продолжалась. Евреи никак не хотели признавать себя побежденными. То и дело вспыхивали мятежи, в которые участие принимали самые обремененные, бездомные люди. Вся чернь восставала против императоров и самого государства.

      В 117 году, во время похода Траяна, в тылу римского войска вспыхнуло восстание, для подавления которого прищлось вызывать войска с западных провинций. Параллельно с этой борьбой сектантство все разрасталось и разрасталось, которое представляло собой громадный лагерь отщепенцев от иудаизма. Туда бежали все сломленные, упавшие духом, разочарованные.

      Последним большим иудейским восстанием была война 133-135 годов. Это восстание развязал "мессия" Бар Кохба. Римлянам это начало надоедать и они стерли с лица земли все исторические традиции иудейства под предводительством императора Ариадна. На месте разрушенного Иерусалима с 137 года выстраивается новый языческий город Элия Капитолина, иудеям запрещалось въезжать в Иерусалим. Чтобы еще больше задеть евреев, Ариадн запретил им делать обрезание. Это восстание ускорило разрыв между старым иудео-христианством и обновленным, греко-римским христианством. Последнее пыталось снискать симпатии Рима своим демонстративным антисемитизмом.

      С этого времени сектантство окончательно оторвалось от своей национальной основы, от родной почвы, встало в резкую противоположность к иудейству и объявило ему войну. Каждый из оппозиционных лагерей именовал себя "истинными", а остальных - "ложными". В глазах ранних христиан, вождь восставших воителей был не настоящим Христом, а его извращением - Антихристом. Как открылось догадкам христиан, истинный Христос уже приходил со своими проповедями, но его не заметили, не узнали и погубили иудеи. Скоро он должен был появиться снова, но не к иудеям, от которых он отвернулся, а к другим, к новым избранникам, которые "правильно верят". Они изобличают, опровергают друг друга. Нахлынувшие на центральные и западные области империи беженцы распадаются на множество сект и подсект. Между ними обнаруживаются противоречия. У них нет общего имени, они боялись преследований государственных властей и никак себя не обозначали.

      Особый случай представляет христианский философ Юстин. Церковь объявила его мучеником, но на самом то деле он лишь стремился убедить римские власти не смешивать иудаизм и христианство. Он очень рвался пострадать за свою веру и вот итог: злоба, которую он питал к философу-кинику Кресценту привели Юстина к тому, что он был в 163 году отдан под суд и обезглавлен за свою религиозную нетерпимость.

      Представленная им (Юстином) на суд общественного мнения и правительства религиозная система получила яркую форму выражения в евангелиях, мистических биографиях Иисуса Христа. Составлением евангелий занималось множество авторов в живом соревновании и полемике друг с другом. Но сохранилось только четыре очерка, которые церковь одобрила - канонические евангелия о Христе, которые были признаны официальной церковью. Они изображают Иисуса, как историческое лицо, а искусственная дата его рождения и дала начало "новой эры", новому летоисчислению.

      Начиная со 138 года и последующие полвека (до 192 года) христианская пропаганда смогла вылезти из катакомб, чердаков, подвалов и выступать открыто, не боясь преследований. При императорах Антонине Пие, Аврелии и Коммоде преследования прекратились. Это можно считать временем образования христианства, как мощной структуры с церковью и литературой. Многочисленные проповедники осознают себя "светочами мудрости в потемках глупости", основателями нового типа "святой", правденой жизни. Найти себе римских покровителей, завоевать место в общественном мнении, создать школу и клиентуру - вот что становится их задачей...

      Еще Аристотель верно уловил суть фанатизма: "От возбужденных людей не ждали, чтобы они хоть что-то поняли. Ожидалось лишь, чтобы они пришли в волнение…". В таком состоянии восставшие просто не способны были на размышления и легко присваивали себе право без стеснения называть другим истину, которую они, как считали, были обязаны проповедовать и выполнять.

      В 139 году в Рим прибыл Марикон, ревностный организатор религиозных общин нового типа. Ему принадлежит попытка создать первую церковь. В числе авторитетных "священных" книг он пропогандировал собрание "посланий апостола Павла". Деятельность этого апостола была отнесена на 80-100 лет назад, в 40-50 года первого века. В его посланиях резко выражен отказ от иудаизма. Этот апостол стремился сделать христианство верой всех народов и принимать в него даже язычников. Благодаря такой гибкой постановке вещей (т. е. просто жульничеству) христианство стало смотреть в будущее, стремясь распространиться по всей земле (что практически и удалось).

      В чем же была суть христианства? Все группы, несмотря на свои ожесточенные разногласия, поклонялись Иисусу Христу, которого они звали "сыном божим". Выработалось учение, что он незримо присутствует при всех актах своих служителей, помогает им во всех бедах и несчастиях. Его ждали, когда он придет наяву и устроит "суд божий". Тот день был близок, когда ожидали божественные силы, которые вступят в бой с дьявольскими, которые вооружит Сатана. Ждали смерти нечестивцев, оскверняющих землю своими грехами, ждали триумфа праведников.

      Новизна христианства состояла в том, что оно выработало учение о человеке, нисходившего на землю для того, чтобы своей смертью искупить грехи человечества и этим спасти верующих от угнетающего их зла, чтобы даровать им жизнь вечную, блаженную. Конечно, спасители были и до Христа, но его учение о немощности было очень удобно подсовывать одураченным и отчаявшимся массам. Шайка авантюристов поняла, что его учение - то, что надо для управления рабами.

      Христиане не любили жизнь и питали к ней отвращение. Вот что пишет св. Августин: "Преходящая жизнь, это лишь испытательный срок перед вечностью. Для христианина связанные с нею страдания представляют собою всего лишь испытания и наказания" ["О граде божьем", 1, 29]. Страдание стало притягивать. Христианство сделало доктрину смерти и страдания отождествлением земной реальности, отодвинув жизнь и счастье на загробный период, окруженный ореолом надежды. Оно все вывернуло наизнанку! Целью жизни для них стало преодоление данного мира, оторвавшись от него, слиться с богом - неким идеалом духовности. Остается добавить, что “Тот, кто живет для потустороннего мира, опасен в этом” [Роберт Грин Ингерсолл].

      "Род христиан и иудеев подобен стае летучих мышей или муравьям, вылезшим из дыры, или лягушкам, усевшимся вокруг лужи, или дождевым червям в углу болота, когда они устраивают собрания и спорят между собой о том, кто из них грешнее" - крепко выразился о них один древний критик.

      Во второй половине II века на Востоке выдвинулись монтанисты, последователи Монтана (умер в 150 году). Это были восторженные мечтатели, ожидавшие конца света и второго пришествия Христа. Авторы слащавых набожных романов и фильмов сделали из них образец истинных целомудренных христиан. В монтанизме отношение к женщинам было презренным, но им разрешалось быть священницами и проповедовать, правда, ценой отказа от сексуальной жизни и своей сущности. Самому Монтану это, однако, не помешало всегда быть в обществе двух священниц, Квинтилии и Максимилии.

      Монтанисты резко отзывались о тех, кто не принадлежал к их учению, называя остальных "психиками" и утверждая, что "святой дух" открыл Монтану стократ больше, чем возвещено в евангелии. Верующие должны были готовиться к концу света, соблюдать строжайший аскетизм. Незачем вступать в брак и рожать детей, погибнут нечестивые, блаженные же возвышены будут. Все с трепетом ожидали Апокалипсиса.

      Тертуллиан (160-220 гг) примкнул к ним. Он был красноречивым оратором. Для спасения души он призывал резко отделить себя от язычников и от языческой власти, как царства греха и злых демонов. Не следует служить в войске, украшать себя языческими нарядами и блестками, не следует учиться и учить в школах, изготовлять статуи и вообще обставлять свою жизнь произведениями искусства. Кроме всего этого он понимал текст "святого писания" буквально и считал, что учение Христа сделало излишней любознательность; евангелие уничтожило необходимость в науке. "Не желайте умереть в своей постели и в лихорадочном томлении, но желайте умереть мученической смертью.." - писал он. Это отдавало патологией. Еще одним его высказыванием было: "Credo quia absurdum est" ("Верую, потому что бессмысленно").

      Христианство стало усиленно влезать во все общественные слои, проникать во все сферы жизни, вытеснять другие религии за пределы империи. Оно проникло в придворные круги: например, христианка Марция была фавориткой сына Аврелия, императора Коммода. Вот тогда императоры решают заняться христианством серьезно.

      В 202 году император Септимий Север издает эдикт, запрещающий как иудаизм, так и христианство. После его смерти преследования прекратились, хотя погромы все равно продолжались.

      В 249 году в Александрии произошла резня христиан, погромы там составляли традиционную часть города. Имеет место разгул антисемитизма в больших греко-римских городах.

      В 250 году Деций дает новые преследования, чтобы возродить древние религиозные ценности, так подпорченные христианством. Он объявил войну христианству не на живот, а на смерть.

      В 257 году император Валериан требует от христиан, чтобы те приносили жертвы также и традиционным богам, хотя при этом не требовал отречения от их веры (!). Теперь попробуйте представить такое во времена инквизиции.

      Чем сильнее происходили гонения на христиан, тем сильнее становилась эта организация. Она просто очистилась от слабых элементов, вобрав в себя самых нетерпимых людей, помешанных на Христе. Болезнь была слишком запущена, чтобы ее можно было уничтожить с помощью гонений и грубой силы. В середине III века христианская церковь представляла собою уже мощную разветвленную организацию, обладавшую большим имуществом. Стоявшие во главе общины богатые епископы, опиравшиеся на новую провинциальную землевладельческую и служилую знать, руководили не только религиозной и финансовой жизнью церкви, но и политикой, направленной против умирающего сенаторского Рима. В то же время идет ожесточенная классовая борьба внутри церкви; одурманенная попами беднота, эксплуатируемая своими же единоверцами и церковью, бессильно мечтает о возврате к мнимой “чистоте” первоначального христианства; отчаяние эксплуатируемых прорывается в ересях и расколах. Кроме этого резко возрастала вражда христиан к учреждениям и понятиям языческого государства. В целом ряде случаев они отказывались быть послушными, открыто осуждали жертвоприношения богам, называя их демонами, духами тьмы. Они не делали исключения и для культа императоров, относя его к идолослужению. У римских властей было основание полагать, что христиане скопили большое количество денег и ценностей, укрывая их от налогов. Таинственность христианских собраний внушала подозрение в заговоре и измене государству. Также в праздники они не украшали дверей и улиц цветами, не водили хороводов, и это бросалось в глаза окружающим. К тому же христиане страдали за свое чванство и неуважение к чужим религиям.

      "Они дерзко восстают против богов, люди жалкой, запрещенной, презренной секты, которые набирают в свое нечестивое общество последователей из самой грязи народной, из легковерных женщин, заблуждающихся по легкомыслию своего пола, люди, которые в ночных собраниях со своими торжественными постами и бесчеловечными яствами сходятся не для священных обрядов, но для мерзостей. Это - люди скрывающиеся, избегающие света, немые в обществе, говорливые в своих убежищах. Они презирают храмы как гробницы богов, отвергают богов, насмехаются над священными обрядами, милосердствуют о бедных, если возможно; сами полунагие, они пренебрегают почестями и багряницами жрецов. Они презирают мучения, которые у них пред глазами, и боятся неизвестного и будущего. Они не страшатся смерти, но боятся умереть после смерти. Так обольщает их обманчивая надежда на воскресение и заглушает в них всякий страх" - такими выпадами одаривает христиан Цецилий.

      Начиная с 260 года к христианству начинают относиться терпимо. Около сорока лет оно действовало вполне открыто. Последние гонения происходили при Диоклетиане с 303 по 305 год. Сначала он не трогал христиан. Они были послушны и спокойны, церковь уже пустила глубокие корни, среди воинов было много христиан, много их было и при дворе: жена и дочь императора склонялись к христианству. Затем он устроил на них гонения, потребовал совершать языческие жертвоприношения под страхом пыток. Те, кто подчинялся и принимал многобожие, оставляли в покое и уж не применяли к ним изнуряющие наказания.

      В III веке, во время преследований христиан большинство епископов были возмущены непреклонностью тех из них, кто отказывался дать отпущение верующим, которые отреклись от своей религии, чтобы избегнуть пыток и казни. Один римский епископ отрекся от бога ради спасения своей жизни, он был оправдан. В те времена было мнение, что лучше живой епископ, чем мертвый мученик (видимо отсюда и родилась пословица: "лучше быть живым псом, чем дохлым львом"). Но такое мышление скоро перетерпит изменения. Отступники стали вызывать вражду и презрение со стороны поборников мученичества, к которым принадлежали африканские донатисты.

      Так, со времени появления христианской проповеди прибавились новые причины для ухода в пустыню: христианство возносило бедность в идеал, учило налагать на себя обет самоотречения. В III веке бегство в пустыню принимает массовый характер. Особенно известна Фиваидская пустыня. Ее прославил отшельник Антоний (родился в 251 году), убежавший от общества. Сначала он жил в могильном склепе, потом в развалинах крепости. Молитвой, постом, ночными бдениями он старался отогнать дурные помыслы, боролся со "злыми духами", внушавшими ему страсти и похоти. Его ученик Пахомий основал первый монастырь на берегу Нила, где монахи вели строгую жизнь (подражание Пахомию было настолько велико, что незадолго до его смерти насчитывалось уже 8 монастырей с 3 тыс. монахов). Особо ревностные из них поселялись в полном одиночестве, подвергали себя тяжкому бичеванию. Стремление подавить в себе плотские желания доводити их до того, что они не снимали с себя одежды (которую носили из козлиной кожи в подражание Иоанну крестителю), чтобы не видеть тела, не мылись в реке, не стригли волос. Также они спали сидя, на стульях, а иногда даже и в полустоячем положении. Пищу монахи принимали среди абсолютного безмолвия и, когда ели, закрывали свои лица капюшонами, чтобы не видеть соседа. Это было отказом вообще ото всех радостей жизни, от всег благ культуры, отрицание всего, что породила античность, отрицание ее быта, вкусов, искусства и мудрости. Не видя никакого смысла в этой жизни, они искали его в следующей. Мученичество - образец того, как христианин обращается со своим телом. Чем больше он страдает в жизни, тем больше радости и блаженства испытывает в минуту передышки и в предверии смерти. Вот такой идеал настоящего христианина!

      Строгости и бессмысленные выдумки таких благочестивых сумасшедших христиане во все времена рассматривали как несомненные признаки святости. По невежеству своему они не могли знать, что во всех странах на земле, даже в религиях, которые они считают самыми ложными, есть сумасшедшие, кающиеся или святоши, которые стараются выделиться самоистязаниями, чтобы вызвать удивление черни. Они представляют себе бога свирепым тираном, которому доставляет удовольствие наслаждаться отвратительным зрелищем человека, вечно погруженного в слезы и горе. Они воображают, что этот бог, которого они упорно называют бесконечно благим, - кровавый деспот, которого можно ублаготворить только кровью и которого раздражает благополучие и наслаждения его несчастных творений.

      Эти противоречивые представления составляют главную основу христианской религии, предполагающей, что бог мог смягчиться только ценой крови собственного сына. Но так как фанатик никогда не рассуждает и отнюдь не бывает последовательным, то сумасбродные святоши, признавая, что кровь, пролитая Христом, имеет бесконечную ценность и что её больше чем достаточно, чтобы смягчить отца, вместе с тем думают, что бог этот требует ещё крови тех, кого сын якобы уже омыл своею кровью.

      "Религия по существу своему враг человеческих радостей и человеческого благоденствия. Что такое святой с точки зрения всех религий? Это человек, который постится, молится, занимается самоистязанием, бежит от мира; которому, как сове, хорошо только в полном одиночестве" - говорил Поль Гольбах.

      Сколько же было жертв гонений римских императоров? Официальный историк церкви, Евсевий Кесарийский наштамповал их десятки тысяч. На самом-то деле на Востоке их число колебалось от 2500 до 3500, а на Западе - 500. Приписывается, что это статистика за 100 с лишним лет. Умножьте полученные числа на два - 90 лет христиан за три века не трогали (хотя это очень грубый способ, но на несколько десятков тысяч что-то не набирается). На фоне людей, уничтоженных потом "во славу Христа и троицы" христианами эти цифры выглядят весьма и весьма блекло.

      Не похоже даже, чтобы гонения со стороны язычников содействовали святости всех пастырей церкви. Например, в 305 году человек двенадцать их собралось в Цирте. На этом соборе епископы занимались тем, что обвиняли друг друга в самых чудовищных преступлениях. Большинство из них оказались повинны в том, что выдали "священные" книги язычникам, чтобы избежать преследования, тогда как простые миряне предпочли пойти на смерть, чем выдать их. Пурпурий Лиматский был обвинен в том, что умертвил двоих детей своей сестры. Вместо того чтобы отрицать это или оправдываться, он ответил без колебаний: "Что касается меня, я убивал и убиваю всех, кто против меня; не заставляйте меня говорить больше, вы знаете, что я никого не боюсь".

      В 311 году Галерий издал приказ о веротерпимости. На смертном одре он признался в том, что бессилен что-либо сделать с христианством. Константин продолжил его политику. В 313 году Миланским эдиктом он уравнял христианство с другими религиями.

      Болезнь восторжествовала.

      Этот позднеримский император-тиран перенес имперскую столицу из Рима в Константинополь, который сам и основал. В конце 310 года умер Максимиан, второй август. Константин спешно вторгся в Италию и разгромил войска Максенция, сына Максимиана близ Турина в начале 312 года. Чуть позднее он собственноручно убил его в бою на Мильвианском мосту. В числе небылиц, которыми так любят угощать нас христианские историки, была и следующая, которую создал Евсевий: на мосту Константину было видение горящего креста и откровение: "С этим символом победишь!", после чего император сразу же принял христианство. На самом-то деле он крестился в 337 году, на смертном одре.

      Что же это был за человек? Он приказал убить своего сына Криспия, когда тот стал слишком популярен среди народа и легионов. Также он организовал убийство своего племянника, своей второй жены Фаусты, равно как и многих других людей. Говорят, что Константин под старость деградировал до уровня восточного деспота. Облаченный в пышные одеяния, усыпанные драгоценными камнями, он меньше всего напоминал римский идеал императора. Он был гадким тираном. Разумеется, в христианской историографии Константину даются совсем другие оценки. Но, как бы то ни было, исторический облик реального, а не иконописного “первого христианского монарха” весьма далек от прототипа. В итоге это чудовище объявили святым.

      Константин оставался язычником. Мало того, он был полным невежей и не знал библии, однако это не помешало ему собирать многочисленные соборы и говорить всякую ерунду. Однажды к нему пришел епископ, принадлежавший к секте новатиан, ревнителей веры и стал излагать свое учение. Константин, который любил по-солдатски отпускать крепкое словцо, заметил: "ну вот, приставляй к небу лестницу и полезай на нее один; больше за тобой никто туда не сунется".

      Христиане с легализацией их учения тут же проявили нетерпимость к другим религиям и множеству сект. Папы и епископы IV века, пользуясь тем, что императоры приняли христианство, начали проявлять ревность против инакомыслия. Партия гонимых не замедлила превратиться в партию гонителей. Казалось бы, приход христианства возвестил новую эру в отношениях между людьми, но получилось совсем по-другому. Они получили достойных учителей-римлян. Еще в III веке Порфирий замечает, что поклонники Христа готовы на любые преступления, - свидетельствует Olegern в своем "Дьяволе". Трактат Порфирия "Против христиан" (268 год) был уничтожен при императоре Константине. Но парадокс состоит в том, что его другие сочинения, такие как "О плотском воздержании" и прочие, - оказали при посредничестве св. Августина воздействие на христианскую духовность, а затем на философию и даже аскетизм средних веков. "Самый знающий из философов" - так говорит о Порфирии Августин (354-430 гг). Нападавший на христиан, стал источником вдохновения последних.

      В 325 году нашей эры на Первом Вселенском соборе в Никее, собранном при поддержке императора Константина, иерархи церкви по своему произволу большинством голосов (прямо как на партсобрании) назначили Иисуса Христа богом (218 - “за”, 2 - “против”).

      Приверженцы учения Христа не отказались от иудейской доктрины мести ("око за око…"), которую Моисей своровал из язычества и упростил до тупости, и пополнили ее тем, чего смогли перенять у своих римских гонителей. Нет, конечно же они не мстили за своих мучеников - как реальных, так и за выдуманных. Христиан это волновало меньше всего. Они мстили за любую свободную мысль. Костры, покрывавшие Европу, стали олицетворением террора, чинимой христианской церковью, оправдывающей свои злодеяния строчками из евангелия от Матфея, 13:41-42. Августин, родившийся от отца-язычника и матери-христианки, был одним из самых ранних проповедников принципа насилия в делах веры. Его кротость, рекламируемая набожными врунами - собачий бред. Средневековые инквизиторы ссылались на авторитет Августина, стремясь оправдать пытки и костры. Однако современные апологеты церкви пытаются смыть с Августина черное пятно предтечи инквизиции.

      Могущество церкви стало расти и расти. Был издан указ, которым епископы, священники и диаконы освобождались от всяких податей и повинностей и принимались на содержание государственной казны. Уступая желанию клириков, Константин дал церквам право принимать вклады и имущества по завещаниям. За короткое время чуть ли не одна десятая часть империи перешла в их руки. Одновременно он закрыл множество языческих храмов, отобрал их имущество и драгоценности, отменил должности всех языческих жрецов. Теперь массами стали переходить в христианство почитатели персидского Митры, египетского Сераписа, греческого Диониса, греческого Солнца Непобедимого.

      Теперь против язычников начались гонения в гораздо больших масштабах, чем против христиан. Эдиктами 341 и 346 годов было запрещено языческое богослужение. При императоре Констанции (337-361 гг) христианство стало фактически государственной религией.

      В 341 году Констанций в тоне деспота приказал, "чтобы суеверие прекратилось, чтобы уничтожили безумие идолопоклонства". "Ибо, - говорил он, - если кто-нибудь, вопреки закону божественного императора, отца нашего, и вопреки сему распоряжению нашей кротости, осмелится принести жертву, к нему надлежит применять соответствующую кару, предписываемую настоящим законом", который гласил: "всякого принесшего жертву надлежит казнить мечом, а его имущество должно быть конфисковано".

      Распространение христианства пытался остановить император Юлиан (361-363 гг). Он учился в Афинах, вырос в тесной дружбе с греческими учеными, глубоко ценил изобразительное искусство греков. Христианство было ему ненавистно, потому что отвергало всю греческую старину. Так, например, христианский писатель Татиан конца II века писал, что в греческой религии и философии все нелепо, а греческом искусстве все безнравственно.

      Христианских вероучителей Юлиан упрекал, что они питались невежеством, так как проповедовали, только веру. "Вы не мыслите, - говорил им он, - вы грубияны, и вся ваша мудрость состоит в том, что вы говорите: "веруем".

      Юлиан был умным человеком. В борьбе с христианством он не применял силы, лишь подверг его критике. Он писал, проповедовал лично против них, приглашал риторов (учителей красноречия). За эти выпады церковь окрестила его Отступником. Он правил всего лишь полтора года и умер в 32 года в неравном бою. Его кампания потерпела провал. Следующие за ним императоры еще более ревностно начали насаждать христианство, вернули им все утраченные во время Юлиана привилегии, разрушали языческие святилища и строили на их месте храмы. Все, что напоминало старину - должно было исчезнуть, из римского сената вынесли статую Виктории (богини победы) - знак былой славы Рима.

Часть 2 - Гибель античности

Торжество христианской церкви не дало новой прочности государству. Христиане не высказывали патриотизма и были мало усердными гражданами. Часто люди, не желая оставлять свое состояние казне, завещали его церкви.

      При Феодосии, прозванным Великим (379-395 гг) христианство было окончательно призвано единственной религией, которая дозволялась. В 391 году с его одобрения епископ Теофил принялся за разгром храма Сераписа в Александрии. Монахи, вызванные из пустыни, стали во главе разъяренной толпы и разрушили храм до основания. При этом сожгли большую часть знаменитой Александрийской библиотеки, заключавшую в себе большой пласт греческого античного творчества. Остатки древней литературы библиотеки были уничтожены в VII веке войсками арабского халифа Омара, захватившего Александрию в 641 году. Ему приписываются слова: "Если в этих книгах говорится то же, что в коране, они излишни; а если другое - вредны". Также при Феодосии были запрещены Олимпийские игры - отдавали явным "бесовством". Он запретил украшаться гирляндами и возжигать курения. В своем святом гневе он довел сыск до того, что требовал наказания для тех, у кого в доме чувствовался запах ладана.

      В 381 году император созвал в Константинополе новый собор, на котором были обсуждены разнообразные символы веры. Император осудил все символы, которыми признавалось разделение троицы, и одобрил только веру в "единосущность". Одобрение это приняло форму императорского указа, нарушение которого влекло за собой самые тяжелые наказания. Те из христиан, кто не разделял взгляда, принятого императором, были объявлены, наравне с язычниками, врагами государства и подлежали строгому наказанию. За пролитую кровь и за массовое разрушение храмов, библиотек и арианских церквей несут ответственность как император Феодосий, так и папа Дамасий, благословлявший деятельность императора, как создателя единой, всеимперской, обязательной, государственной религии. Феодосий создал единую церковь, а Дамасий признал единственно правильным перевод библии на латинский язык, сделанный Иеронимом (так называемую вульгату), и требовал уничтожения всех других переводов библии, не совпадавших полностью с переводом его друга и соратника.

      Эти фанатики, враги языческой красоты, также перелили в слитки статую Юпитера, переделывали построенные храмы в свои, в христианские. Все в том же, в IV веке император Феодосий приказал возвести собор посреди центральной площади акрополя. Собор должен был знаменовать собой победу христианства над язычеством (через несколько десятков лет он развалился, построенный в спешке). Переделан был в христианскую церковь и храм Фортуны. Его назвали церковью святой Варвары. Было уничтожено и чудо света - знаменитая статуя Зевса работы Фидия.

      Еще в римскую эпоху, начиная с III века н. э., происходил упадок античной цивилизации, и этому в немалой степени способствовали христианские продувные святоши и отцы христианского учения. После падения Рима и насаждения христианства в течение всего раннего средневековья в Европе был культурный упадок и застой. Многие исследования античных ученых были утрачены или уничтожены.

      В 389 году в Александрии разрушено христианами последнее убежище язычества - великолепный Серапеум, храм Сераписа. Евнапий (345-420 гг) пишет: "Они привели в это священное место так называемых монахов, которые имеют хотя человеческий образ, но живут, как свиньи, одобряют и сами совершают тысячи самых дурных и гнусных вещей. Они считают благочестивым делом оскорблять божественное; а в то время всякий, кто носил черное одеяние и в обществе выражал пренебрежение к своей внешности, обладал неограниченной властью. Вот до какой "добродетели" дошло человечество. И вот этих-то монахов поместили в Канопусе, тех самых, которые склоняют род человеческий, вместо культа видимых богов, к почитанию рабов, и притом дурных. Они собирают кости и черепа людей, уличенных в преступлениях и казненных по приговору суда, выдают их за богов и повергаются ниц перед ними. Они называют их мучениками, помощниками и посредниками в их молитвах богам". Сильно сказано, не правда ли?

      Епископ Мартин из Турина прославил христианство уничтожением римских скульптур не только в Галлии, но и в Северной Африке, куда он послал в 399 году отряд христиан для уничтожения храмов и статуй.

      "В городе Берос была статуя Асклепия (бог врачевания). И вот такое произведение, отделанное с такой затратой труда, с такой талантливостью, разрублено в куски и пропало" - свидетельствует Либаний (314-393 гг).

      В 408 году император Гонорий обращает храмовые поступления в доход военной казны, приказывает убрать изображения, запрещает язычникам "устраивать торжественные трапезы согласно обрядам их религии".

      В 415 году христианские фанатики растерзали математичку Ипатию. На ней изорвали платье, забросали камнями, нанесли бесчисленные раны, а затем в христианском храме вырывали у своей жертвы куски тела острыми морскими раковинами, заливали кровью подножие алтаря и с проклятиями бросили ее остатки в костер. Жестокость христиан поражает даже мою невозмутимость. Ипатия, кроме того, была философом, восхищалась мудростью и глубокими познаниями греческих мыслителей. Разве можно было их сравнить их литературную красоту с страшными сказаниями христиан?

      В 416 году язычники были лишены права занимать государственные должности, в 423 году язычники упоминались так, как будто бы их уже не существовало, в 448 году было проведено сожжение антихристианских книг.

      В 529 году византийский император Юстиниан изгоняет из Афин всех философов и риторов, закрывает афинскую Академию указом. Результатом этого наступает кризис античной культуры - философии и искусства. Сам он был помешан на христианстве. Он постоянно спорил с монахами о догматах, отправлял проповедников к язычникам, сочинял церковные гимны, крестил. Нередко ночью он поднимался, чтобы пересмотреть какое-нибудь церковное дело или бродил в лихорадочном возбуждении по галереям, "точно демон в образе человеческом", как подметил его биограф Прокопий.

      Христианство повинно в гибели античной культуры. Что от нее сохранилось до наших дней? Везде, куда оно проникало, предшествующая культура уничтожалась и насаждалась христианская (я говорю не только о древности). Кроме того, христианство явилось тем заразным вирусом, который сыграл ключевую роль в духовном разложении, гибели и крушении великой римской империи.

      Папа Григорий I (591-604 гг) запретил клирикам чтение античной литературы, изучение математики. Старинную библиотеку, помещавшуюся в Риме на Палатинском холме, где были императорские дворцы, он приказал сжечь. Античную литературу перестали не только понимать, но и ценить. Все научные сведения греков, перешедшие в римские школы, были забыты. В свое время Платон (427-347 гг до н. э.) учил о шаровидности Земли, Аристарх Самосский (в III веке до н. э.) о вращении Земли вокруг Солнца. Теперь в умах многих людей Земля представлялась в виде плоского круга, плавающего в воде, а на Западе, как на фундаменте, прочно утвержден в несколько этажей небесный свод, по которому движется Солнце. Был предан забвению и античный философ Эпикур (342-271 гг до н. э.), который учил, что жизнь должна приносить удовольствия как физического, так и духовного плана. Эпикуризм имел целью освободить человека от страха: как от страха смерти, так и от страха перед богами (согласно этому учению, боги не вмешиваются в жизнь людей, а могут служить лишь образцами для совершенства). "Пока мы живы, смерти нет, а когда она приходит, нет больше нас". Христианам это не понравилось (им бы унижения, мучения да дрожь в коленках!). А вот Платона тем не менее христианство приняло. Св. Августин о нем пишет: "Платон, самый мудрый и самый ученый человек своего времени... У него достаточно изменить несколько слов, чтобы сделать из него христианина". Также были приняты труды его ученика, Аристотеля (384-322 гг до н. э.).

      Христианство не смогло избавиться от абсолютного единобожия, и оно смешалось с язычеством, его поверьями, праздниками и обычаями, изуродовав все это до неузнаваемости. Во многих местах святыми были заменены старинные герои, местные покровители. Жители города Патры верили, что их охранитель, апостол Андрей, прогнал наступавших славян. В Солунии чтили св. Дмитрия, ставили его рядом с Христом и святым духом, образуя троицу. То же происходило и при крещении Руси.

      У христиан в ту пору выработалось и полным ходом проповедывалось два догматических принципа: первородный грех и слабость человека перед силами зла. Человек проклят со дня рождения, и только благодать церкви, даруемая через крещение, открывает ему путь к спасению. Так что всякий утверждавший, что сможет избегнуть греха, уже повинен в грехе гордыни, ибо воля человеческая бессильна перед прельстительным могуществом Дьявола, и только грех, прощенный церковью, не послужит к погибели человека. Это было религией ГРЕХА и СТРАХА.

      В страхе, активно пропагандируемом церковью, люди искали защиты, впадали в различные суеверия. Изображениям Христа, богоматери и святым кланялись, как идолам. Статуи одевали в полотняные ткани и выбирали восприемниками своих детей при крещении; или вкладывали дары в руки статуй. Некоторые соскабливали краску на образе и глотали ее как волшебное свойство для благополучия.

      С необыкновенной силой начало развиваться монашество. Многие отказывались трудиться и шли в монастыри, "спасать душу". Монашество выражалось в самых строгих обетах: соблюдение строгого поста, отказ от теплой одежды, от омовения и чистоты, обет прожить жизнь в юродстве и тяжелых мучениях, которые вызывались искусственно: ношение тяжелых вериг, пребывание под Солнцем и дождем на высоких узких башнях, обет молчания и прочие "прелести". И это добровольное валяние в дерьме называется идеалом святости! Большинство монахов проводили время в праздности. Они отвлекали большую часть населения от работы и службы, сокращалось количество семей, некоторые укрывали в монастырях свои капиталы от казны.

      Христианство погрузило человечество во мрак невежества: под страхом анафемы было запрещено обучаться грамоте, она стала монополией монахов. "... мудрость мира сего есть безумие перед богом..." (1 Кор., 3:19). Ненависть христианства к науке не знала границ. Основные формы медицины считались дьявольщиной. Врачей, особенно тех, кто, изучая анатомию человека, занимался вскрытием трупов, мгновенно жгли на кострах. Император Юстиниан, истинный православный христианин, запретил даже математику как “языческое нечестие”. Что уж говорить, если при избрании папы в раннем Средневековье не искали лица с литературным образованием; главное, что требовалось от папы - это чтобы он знал наизусть псалмы, умел их толковать и петь. Сам папа иногда негодовал, что не может найти во всем Риме образованного человека, которого он мог бы отправить послом к императору.

      Человеческий разум на века погрузился в болото...

      Учителями были священники. Во времена раннего средневековья школы устраивались при монастырях (чуть позднее школы появились при дворах крупных феодалов). Девочек не обучали. Обучение начиналось с молитвы, затем их заучивали наизусть. Нередко священник брал розгу и бил ей ученика, если тот ошибался или отвлекался. Также учили изображать числа с помощью пальцев, обучали таблице умножения и церковному пению. Школы готовили в основном приходских священников.

      Были и более крупные школы, но их было немного. В них готовили высшее духовенство. В них изучали так называемые "семь свободных искусств". Все дисциплины церковь старалась приспособить для своих нужд, вложить в них религиозное содержание. Обучаясь диалектике (искусству спора), ученики старались находить в речи оппонента места, противоречащие учению церкви, и опровергать их. На уроках арифметики ученики вычисляли время религиозных праздников, возраст святых, искали в каждой цифре скрытый мистический смысл (3 - троица, 7 - сотворение богом мира за семь дней). Знакомили учеников и с геометрией, но доказательство теорем выглядело совсем банально: "треугольник АВС равен, с божьей помощью, треугольнику DEF". На этих уроках сообщали и географические сведения - Земля - это блин, плавающий в воде, а пуп Земли - Иерусалим.

      В астрономии изучали созвездия, Солнце, Луну, основываясь на библии и системе Птолемея, который полагал, что Земля стоит неподвижно, а вокруг нее вращается Солнце и Луна. Занятия музыкой сводились к церковному пению. Церковь, господствующая в науке, не допускала живую творческую мысль. Ответы на все вопросы искали в библии. Конечно, не все выдерживали бесконечные изнуряющие зубрежки, и тогда учителя прибегали к порке. Выражения "получить образование" и "вырасти под розгой" означали одно и то же. Были и такие дни в году, когда секли на всякий случай, для очищения от "грехов и грязных помыслов". Все это делалось конечно же из-за любви к ученикам…

      Скуден был умственный багаж человека, окончившего такую школу. Но и такое образование было недоступно для масс. Оно стало монополией для духовных лиц. Такую же политику церковь продолжала и в более поздние века, но об этом чуть позже. Если бы так продолжалось постоянно, то где бы мы оказались?

Часть 3 - Экспансия

В 496 году франки обращаются в христианство. Их король, Хлодвиг, сначала долго не соглашался стать христианином, несмотря на увещевания своей жены-христианки. Он не покидал старую веру в бога буйного ветра и войны Вотана. Однако, через некоторое время он все же принял христианство, приняв крещение от епископа Ремигия. Принятие новой веры не укротило нравов франков. Хлодвиг тем не менее продолжал истреблять своих соперников. Епископ турский Григорий прощает его: "каждый день бог отдавал в его руки его врагов, он шел с сердцем праведным и делал угодное богу перед его очами". Коммнтариев даже и не требуется.

      В конце 500-х годов стали католиками также и вторгшиеся в Испанию готы.

      В 596 году папа Григорий послал в Британию 40 монахов-миссионеров, которые с помощью Кентского королевского двора стали обращать в христианство население страны. В дальнейшем английская церковь получала огромные земли из рук королей - руководимые страхом загробного возмездия и желанием спасти свою душу, они раздавали церквам огромные земляные наделы.

      В VIII веке английские монастыри стали выпускать ревностных проповедников христианства, уезжавших на материк Европы. Одним из них стал епископ Бонифаций, основатель первых монастырей в Германии. В Гессене он лично срубил дуб бога Вотана, "чтобы показать бессилие демона". Большинство приняло христианского бога, но признало лишь его первенство над другими и втайне продолжало чтить своих богов. В IX веке крещение распространяется на всю Германию. Однако принятие христианства не умерило воинственный пыл немцев. Не меньшей дикостью отличались нравы самих клириков, которые выступали в различные военные походы верхом на коне, с палицей в руке (чтобы оглушить ударом до смерти, "не проливая крови"). Украшение мечей красовалось наставительным лицемерными текстами, такими, как: "Когда я поднимаю меч, я желаю грешнику вечной жизни" или "Господь судит зло, а я только исполнитель его воли". А в X веке Германия поставляла на мировой рынок рабов. И после этого церковь налго врет, что отменила рабство.

      Чуть раньше христианство утвердилось в соседней Баварии и Франконии. Один из проповедников, Адельберт, называл себя "святым по избранию божию епископом". Он говорил, что силой бога может вымолить все, что только ни пожелает. Результаты (вернее их отсутствие) история умалчивает.

      В начале VIII века христианство принимают и армяне. Внедрение приписывается апостолам Фаддею-Фоме и Варфоломею. Армянского бога Вантура превратили в Иоанна-крестителя, богиню Анаит - в Марию.

      Как известно, в 864 году принимает "благодать" крещения Болгария. Болгарский царь Богорис, принявший христианство, направил к святому отцу своих представителей с богатыми дарами. Они должны были получить от папы указания по вопросам, касавшимся религии. Вот ответ первосвященника: “Вы сообщаете нам, что крестили своих подданных, вопреки их согласию, вследствие чего возник мятеж, угрожавший вашей жизни. Хвала вам, ибо вы поддержали ваш авторитет, приказав убить заблудших овец, отказавшихся войти в овчарню; вы ничуть не согрешили, проявив столь священную жестокость; напротив, хвала вам, ибо вы уничтожили врагов, не пожелавших войти в лоно апостольской церкви, тем самым вы открыли царство небесное народам, подвластным вам. Да не убоится царь совершать убийства, если они могут держать его подданных в повиновении или подчинить их вере христианской! Бог вознаградит его за грехи в этом мире и в жизни вечной”.

      В Польше христианство утверждается при Мешко I (963-992 гг). Пока Польша оставалась языческой страной, она процветала: приняв христианство при Иоанне XIII (965-972 гг), она впала в нищету. Мешко приказал разрушить идолов, которым столь истово поклонялся прежде, конфисковал имущество подданных, продолжавших упорно отстаивать старую веру, и распорядился кое-кого из них отправить на костер. Этот фанатик, послушное орудие в руках первосвященника, подарил святому престолу немалые суммы на постройку новых церквей. Короче говоря, несчастную Польшу разграбили, расхитили, разорили во имя интересов римского двора.

      Примерно в это же время христианство принимают и венгры.

      В самом конце X века христианство было насильно насаждено русским князем Владимиром. Его последователи продолжали его политику - свергали языческих кумиров, а сопротивлявшихся крещению казнили.

      В Ирландии христианство внедрялось довольно долго. Народные обычаи не прогибались под воркованиями миссионеров. Оно утвердилось там лишь на рубеже X века. Кельтские и докельтские боги превратились в святых. Священный вечный огонь богини Бигрид превратился в святую Бригитту. Древним верованиям кельтов была придана христианская окраска.

      В Норвегии христианство впервые ввел Олаф Тригвессон (997-1000 гг). Он же требовал руки шведской королевы Сигриды. Олаф потребовал, чтобы она крестилась, а на отказ ударил ее по лицу железной перчаткой. Аргумент убедительный.

      Олаф Тригвенссон упоминает о методах насаждения христианства: "По моему велению их сжигали в их собственных домах и карали другими карами..". Все эти жестокости проводились "за измену богу". Он объездил с мечом в руке свои провинции, приказывая бичевать или убивать тех, кто отказывался креститься. Таким образом он в несколько месяцев обратил в христианство всех подданных. Окончательно довершил дело его преемник Олаф Святой.

      Наконец, последними приняли христианство шведы и датчане. В Швеции христианство окончательно утвердилось лишь в 1248 году, а Великое княжество Литовское оставалось языческим до конца ХIV века.

      За первое тысячелетие новой эры христианство распространилось практически по всей Европе. На севере его насаждали суровые люди, которые даже и не думали следовать заветам Христа. Западная и Восточная церкви действовали самостоятельно и независимо друг от друга. Западная втянула в круг своего влияния все романские и германские народности, из славян - хорватов, чехов и поляков. Восточная - болгар, сербов и русских. Между этими большими районами оставалась маленькая область, населенная нехристианами - земли, лежащие к востоку от Балтийского моря, между низовьем Вислы и Финским заливом. Там были языческие финские племена эстов и литовско-латышские племена. Но после 1200 года христианизация настигла и их.

      Поклонники этого злого и мстительного бога не могли по принадлежности к шайке христиан быть сдержанными, терпимыми, человечными. Для них было недопустимо, чтобы хоть кто-то верил иначе. Амман Марцеллин писал: "Дикие звери не проявляли такой ярости к людям, как большинство христиан к своим единоверцам. Что же тогда говорить о тех, кто верил в других богов?". По отношению к язычникам допустимо было все, и грехи отпускались заранее.

      Никто из проповедников не посвящал новообращенных в суть христианства, лишь в общих чертах. Внешним обрядам посвящалось куда больше внимания, чем сути. Церковь требовала лишь одного - формального крещения, она расширяла свое влияние на другие страны. Иногда языческие святыни не уничтожались, а переделывались под христианские. Папа Григорий I рекомендовал миссионерам, посланным для крещения англо-саксов, как они только найдут языческий храм, удалили оттуда идолов, окропили здание святой водой, поставили алтарь и положили мощи (в буквальном смысле - посиневший труп) святого. "Когда народ увидит, что прежнее место молитвы осталось, он по привычке пойдет туда, чтобы поклониться вместо демона истинному богу". Не запрещалось и принесение жертв. "Пусть народ убивает скотину и сходится на веселье, но уже не в виде приношения Дьяволу, а для христианского пиршества". Но такие сценарии редки, обычно священные места вырубались под корень, идолы свергались, храмы жгли, жрецов старой веры приканчивали на месте. "Ибо все боги народов идолы" (Пс. 95:5).

      "Но поступите с ними так: жертвенники их разрушьте, столбы их сокрушите, и рощи их вырубите, и истуканы их сожгите огнем" (Втор. 7:5). Таких эпизодов придерживались на деле.

      На севере же главными проповедниками христианства были короли. Это им было крайне выгодно - по старому обычаю их избирал народ, а между тем христианство учило, что власть государя дана от бога: “Нет власти не от бога, существующие же власти от бога установлены” (Рим. 13:1).

      При воцарении христианства на место язычества в любой стране резко ухудшалось общее настроение в обществе. Вместо веселья и радости жизни христианство навязывало обществу скорбь и плач, мазохистские самокопания и выискивание несуществующих грехов, уныние и безплодные поиски смысла жизни вне реальной жизни.

      Христианство вызывало колоссальную деградацию человечества, ни с чем не сравнимую порчу человеческого материала и в духовной и физической сфере. Там, где оно насаждалось, культурная почва переставала давать плоды.

      Вместе с христианством по миру шествовала фанатичная нетерпимость к иным религиям и обычаям. Античный мир не знал религиозных войн. Древние не старались доказать, что, скажем, принимающие какое-то одно божество и отвергающие другое обречены на вечные муки в аду. Христианство воспитало в человеке убеждение, что только оно право и истинно.

      Замечательно выразился Блез Паскаль (1623-1662 гг). Возможно (и даже наверняка), он имел в виду вовсе не погромы, учиненные христианами, но попал он в "яблочко":

      - За что ты меня убиваешь?

      - Как за что? Друг, да ты ведь живешь на том берегу реки! Живи ты на этом, я и впрямь совершил бы неправое дело, злодейство, если бы тебя убил. Но ты живешь по ту сторону, значит, мое дело правое, и я совершил подвиг!

      "Библия как книга переполнена всякими отвратительными поступками" - писал Вольтер. Христиане реализовали их. Благодаря подлости и двойственности проповедников "религия света" восторжествовала. Многие из миссионеров, которые убивали язычников, почитаются святыми.

      Мы можем привести еще и слова философа Германа Рейсвейкского, сожженного в 1512 году: "Христос был глупец, наивный безумец и совратитель простаков. И я утверждаю, что этот пророк предал проклятью весь мир и никого не спас. Ведь на самом деле люди убивают друг друга из-за него и из-за его евангельского шутовства".

      “Разве не знаете, что святые будут судить мир?” - восклицает Павел (1 Кор., 6:2). И христиане судили. Не дожидаясь того момента, когда бог со своими святыми истребят язычников и будут судить Мир, христианские фанатики делали все своими руками, прикрывая свои преступления делом, угодным и радостным богу. “Если при жизни он (т. е. Иисус) никого не убедил, а после его смерти желающие убеждают столь многих, то это разве не верх нелепости?” - говорит Цельс. И христиане нашли свой путь “убеждения”, простой и легкий: зачем растрачиваться на полемику? Можно обратить язычников силой! “Вера должна быть внедрена путем убеждения, а не навязана этим людям. Однако было бы гораздо лучше, чтобы они были принуждены мечом, нежели позволить им вовлечь многих других в свое заблуждение”, - писал Бернар из Клерво (1091-1153 гг).

      “Нечего приукрашивать христианство, оно вело борьбу не на жизнь, а на смерть с высшим типом человека, оно предало анафеме все основные его инстинкты и извлекло из них зло лукавого в чистом виде: сильный человек - типичный отверженец, “порочный” человек. Христианство принимало сторону всего слабого, низкого, уродливого... Уже само слово “христианство” основано на недоразумении; в сущности, был один христианин, и тот умер на кресте. Само “евангелие” умерло на кресте. На деле никаких христиан не было. То, что на протяжении двух тысяч лет называют “христианином”, - это психологическое недоразумение, непонимание самих себя… “Вера” - я уже назвал ее собственно христианским благоразумием: о “вере” без конца толковали, а поступали, как подсказывал инстинкт...“ [Фридрих Ницше]. При воцарении христианства инстинкт подсказывал поклонникам злого христианского бога: “убивай!”. И они убивали...

      Тем, кто готов осудить язычество, можно посоветовать одно: представьте собственную семью, спасающуюся в лесах, бредущую тайными тропками по колено в болотной жиже. А еще лучше - представьте свою мать и отца с веревками на шее, уводимых для принятия таинства крещения в каменные недра замка. Это в лучшем случае. В худшем - карающий меч христианской "справедливости"...

Часть 4 - Междоусобицы христиан: свалка святых

Кроме дубовых высохших идей христианство ярко выделялось из других религий своей острой противоречивостью. Библия была написана таким ломаным языком, что из нее можно высосать все, что угодно. Буквальный ее смысл мог вообще почитаться ни за что, цитатами из нее можно было вертеть, как вздумается. Это порождало множество заумных богословских диспутов, построенных на тонкостях "расшифровки" библейского ребуса. Убожество богословских споров, закипавших вокруг истолкования какого-либо отрывка из ветхого или нового завета, много раз становилось объектом иронии.

      На протяжении трех столетий существования христианства ересь еще сохраняет свой первоначальный, выраженный в греческом слове смысл "выбор", и даже если подвергается осуждению в яростных диспутах, то для той эпохи остается действующим принцип: "нетерпимость к идеям, терпимость к людям". И это вполне объяснимо - механизма террора при императорах-язычниках у церкви пока не было. Однако, многочисленные христианские партии и без того гонимые властями, еще умудрялись враждовать друг с другом. Как только церковь заручилась поддержкой власти, то, начав с малости, она распространила царство нетерпимости и террора на значительную часть земного шара. Этот террор включал в себя и крестовые походы против другой нетерпимой веры, которая отпочковалась от иудаизма - ислам. Значительным историческим событием было создание инквизиции, которая больше пяти веков ревностно боролась за чистоту веры. На практике это было сборище изуверов и накопителей состояния осужденных. Это не мешало сделать из некоторых инквизиторов - "святых-мучеников". У церкви свои критерии для причисления человека к лику святых. То, что он лил кровь людей - роли для церкви не играет. Этот идиотизм трудно воспринимается (мы об этом обязательно поговорим). Причислять преступников может только религия, насквозь пропитанная преступниками.

      Итак, соборы. На первом Никирском соборе в 314 году обсуждалась следующая нелепость: "При крещении беременной женщины распространяется ли это на ее дитя?". Собор ответил отрицательно, мотивируя несознательностью ребенка, что, однако, не помешало крестить маленьких детей в V веке. Кодекс Юстиниана гласит: "Родители, как скоро сами они крещены, обязуются под страхом тяжких наказаний крестить и своих детей". Без принуждения явно не обходилось.

      Споры между богословами переходили в кровавые бои на улицах. Константин созвал в 325 году Никейский собор, чтобы разрешить споры, но все запуталось еще больше. Епископ Арий утверждал, что Христос был чистым духом, "подобным богу, но не равным ему". Он просто-напросто соперничал за власть, прикрываясь теологическими аргументами. Арий был подвергнут изгнанию, его сочинения были сожжены. Позже Ария оправдали, но он умер накануне принятия в лоно церкви (промазал чуть-чуть мимо рая). Однако его последователи были осуждены и были окончательно уничтожены при императоре Феодосии.

      В 335 году Епифанием Кипрским были осуждены барбелиты, которые представляли собой гностическую секту, существовавшую в Египте (гностики объединяли христианство с мистическими учениями). Барбелиты проводили большее время в любовных утехах, они посвящали Барбелло наслаждение и жертвовали семя, которое предусмотрительно собирали. Если верить Епифанию, то они практиковали аборты и изрубленный испеченный плод, приправленный пряностями, поедали (но, возможно, Епифаний просто врет).

      В IV веке возникло манихейство, основанное персом Мани. Его последователи проповедовали крайний аскетизм, отрицание богатств и частной собственности. Этот пророк заявил, что он один является "истинным", остальные же пророки извратили его учение и все они лжецы. В итоге Мани казнил иранский шах. Феодосий обнародовал в 382 году закон против манихеев, повелевая подвергать их высшей мере наказания, конфисковывать их имущество в пользу государства. Он же поручил учредить доносчиков и инквизиторов (inquisitio - расследование), чтобы выявлять среди общества тайных манихеев.

      В 30-х годах IV века из степей появились массы агностиков ("борцы за веру") под начальством князей Аскило и Фазира, которые называли себя "вождями святых". В 340 году близ города Октавы произошло большое сражение между ими и римскими войсками. В 347 году произошла новая битва при городе Баган, в которой повстанцы были окончательно подавлены. Среди оставшихся в живых агностиков началась мания суицида. Одни бросались на мечи, другие прыгали со скал, третьи сжигали сами себя.

      Богословы занимались откровенной ерундой в полном смысле этого слова. На соборе в Сарагоссе в 380 году решался очень "важный" вопрос: Как отрицать человеческую природу Христа, раз он родился самым обычным способом? Это заметил Евтихий, за что был изгнан папой Флавием. Чуть позже Евсевий принуждал признать Евтихия две природы Христа - божественную и человеческую. За такие выпады было решено сжечь Евсевия, другие же хотели разорвать на части Евтихия. Последний был восстановлен в сане, а Евсевий и Флавий - смещены. Была драка в результате которой скончался от побоев Флавий.

      Пелагий (ок. 360 - ок. 422 гг) выдумал новую штуковину: человек одним усилием воли способен воспротивиться своим наклонностям. В V веке на него обрушился гиппонский епископ Августин, ибо состояние безгреховности было невыгодно церкви.

      В 385 году в Трире был обезглавлен Присцилиан. Он был испанским еретиком с гностическим уклоном, аскетом и первым из большого списка еретиков, приговоренных к эшафоту. Традиционно он считается первой жертвой религиозной нетерпимости. Его последователи - присциллианисты, встречаются еще в VI веке.

      Еще со времен диоклетианских гонений на христиан от католиков, искавших примирения с церковью, отделились последователи Доната - донатисты. Это были редчайшие ревнители мученичества за веру. Они объявили свою церковь единственно "святой", а католиков обзывали предателями. Император Гонорий в 408 году приказал казнить смертной казнью донатистов в Северной Африке.

      В начале V века появилась секта несториан, последователей патриарха Нестора. Он был заносчивым и редким нетерпимцем. В проповеди перед народом он сказал императору: "дай мне, государь, вселенную, очищенную от ересей, а я помогу тебе благословлением в войне с персами". От усердия патриарха борьба религиозных партий еще больше усилилась, переходя от аргументов в кровавые побоища на улицах. Этот амбициозный патриарх отрицал понятие "богородица" и называл деву Марию "христородицей". За подобные выпады его осудили в 431 году на соборе в Эфессе, заточили в монастырь, а его последователей, рассеянных в Персии, Средней Азии, Индии и Северной Африке, ревностно преследовали.

      Одновременно с несторианами на сцену вышли монофизиты, так называемые "одноприродники", которые считали, что в Иисусе признавали человеческая природа. Они были признаны ересью.

      Затем, в VI веке появились монофелиты. Они впали в другую крайность - в Иисусе, говорили, божеская природа. На шестом Вселенском соборе, в 680 году были отлучены от церкви и были подвергнуты беспощадной расправе.

      После Никейского собора возникла нужда пропаганды мессии и членов фан-клуба Христа, коими были апостолы и всяческие святые. В IV веке появились иконы, кресты и прочие продукты богомазов. Противники икон, так называемые иконоборцы, ссылались на цитату: "Не сотвори себе кумира…" (Втор. 5:8). Разгорелись целые погромы и диспуты. Некоторые епископы запрещали культ изображений святых, некоторые разрешали, некоторые одобряли лишь рисунки крестов да мощей. Активными иконоборцами были павликане, которые подверглись преследованию Феодоры (их было перебито около 100 тыс.), некоторые спаслись бегством в Болгарию, где их учение повлияло на богомилов, которые распространились по всей Европе, известные в XII веке, как катары. На Западе погромы икон принимали форму протеста против церкви.

      В 823 году Клавдий, епископ Туринский, призывает сносить кресты и отвергает пропагандируемый церковью культ святых.

      В XII веке Петр из Брюи и Генрих Лозанский утверждают, что вера в сердцах, а не в предметах поклонения и не нуждается в посредничестве священников. Они жгут кресты, церкви, изгоняют духовенство. В итоге Петра самого сожгли.

      Джон Уиклиер (1320-1388 гг), а затем гуситы в XV веке отвергают иконы и культ святых, тем самым прокладывая дорогу реформации церкви. Самого Яна Гуса сожгла инквизиция, а осудил его дядя основателя инквизиции Торквемады.

      Последователи Уиклиера называли крест изгнившим столбом, достойным почитания не более, чем деревья в лесу, - те по крайней мере живые. Лютеранство и кальвинизм придерживалось того же образа мысли.

      Народное движение иконоборцев широко распространилось во Фландрии и на севере Франции в 1560-1580 годах. Они жгли церкви, избивали священников и монахов, сбрасывали кресты (во Франции их звали горлопанами, а во Фландрии - гёзами).

Поговорим о некоторых ересях.

В странах, примкнувших в результате раскола к греко-православной церкви, спор вокруг исихастов (от греческого hesyhos - спокойный) решился в пользу их защитника Григория Паламы (1296-1359 гг), поскольку Византийская империя отдавала главенство мирской власти перед духовной: государственные функционеры были ей ближе, чем организация, отданная во власть константинопольскому патриарху. Исихасты, греческие монахи, обитавшие в большинстве на горе Афон, с XI по XIV века практиковали технику озарений, близкую к духовным практикам, распространенным в буддистских и индуистских кругах. Эта техника заключалась в том, что следовало пристально смотреть на какую-либо часть своего тела - чаще всего на пуп (откуда насмешливое прозвище этой техники - пупоумие) и повторять ритуальные формулы, например "Господи помилуй", в такт постепенно учащающемуся дыханию, пока не начнешь видеть свет, который видели апостолы на горе Фавор - это, по Григорию Палме, есть "нетварный свет, сияние божественной сущности".

      В 1210 году были сожжены на костре многие клирики, последователи профессора Парижского университета Альмарика, который утверждал, что ад существует на земле, но на ней можно было бы создать рай, если бы все следовали своим желаниям, не оглядываясь ни на какие власти. Они также утверждали, что все люди - часть тела Христова и все спасутся от пламени ада, чтобы они не вытворяли. Это дико. Грабь, убивай, насилуй - все равно "спасешься".

      Альмариканцы были полными бездельниками. Некий хронист пишет о них: "В питие и еде им нет равных. За столом они усердствуют, не то, что у мессы. За работой они зевают, а на пирушке никого не боятся. Размышления над священными книгами внушают им отвращения, зато они любят, чтобы в стаканах у них играло вино и отважно его поглощают".

      Особенно зверствовал, преследуя альмариканцев, инквизитор Конрад Марбургский. Подвергая свои жертвы изощренным пыткам (за что он и был убит в 1233 году несколькими рыцарями), этот палач в сутане добивался от них фантастических признаний в поклонении Люциферу. На этом основании церковники стали именовать сторонников многих сект “люциферианами”, особенно в Германии.

      В начале XII века произошло восстание Танхельма, мотивированное засильем церкви. Нотариус из богатого города Антвернена, Танхельм поднял народное восстание, провозгласил независимость города, отказался платить десятину и подчиниться Риму. Этот чудак провозгласил себя представителем божьей власти на земле. Церковь не рискнула выступить против него в оружием, но в 1115 году он был убит одним священником.

      Движение, именовавшееся "Свободный Дух", особенно распространившееся в XIII-XIV веках в ремесленных торговых городах Германии, Нидерландов, Северной Франции и Северной Италии, проповедовало доктрину, что "святому духу" может уподобиться любой человек, кто будет следовать природному инстинкту и с вожделением получать наслаждения как от людей так и от предметов. Затем они преспокойно отрекутся от своих принципов, чтобы избежать кары со стороны инквизиции и будут вести жизнь по своему вкусу.

      Существовали течения, проповедовавшие бедность. Например, беггарды и бегинки. В 1311 году беггарды и бегинки были осуждены III-им Венским собором, который осудил заодно и рыцарей-храмовников (тамплиеров). Началось массовое сожжение бегардов на кострах. Особенно рьяно их преследовали при Урбане V и Григории XI. Сожжения довели число бегардов до ничтожных размеров; уже в XV веке слово "бегард" стало бранным.

      В 1260 году Джирадо Сагарелли в Перме возвестил, что царство совершенных уже началось, и светская и духовная власть должны исчезнуть. Он был сожжен, однако один из его учеников, Дольнино, поднял крестьянское восстание, его отряды нанесли поражения войскам папы и князей. Апокалипсические настроения вдохновляли чешских гусистов и мюнстерских анабаптистов, объявивших свой город Новым Иерусалимом, хотя установленное ими правление было ничуть не менее кровопролитным и жестоким, чем прежняя власть.

      Дольчино возглавил большое крестьянское восстание на севере Италии. По приказу папы Климента V (1305-1314 гг) против Дольчино было организовано три крестовых похода.

      Кровопролитная борьба против дольчинистов продолжалась около 7 лет. Осажденным в горах “братьям” пришлось испытать огромные трудности. Безоружные, голодные, лишенные поддержки извне, косимые болезнями, они держались только фанатичной верой в свою правоту. “Если они, - замечает Мариотти, - были людьми Дьявола, как утверждают их враги, то безусловно никогда и нигде Сатана не сделал столь ничтожно мало в защиту своих слуг, как это он сделал в отношении последователей Дольчино”. 23 марта 1307 года у реки Карнаскио крестоносцам удалось разгромить дольчинистов. “В этот день, - пишет современник, - более тысячи еретиков погибло в пламени, в реке или от меча самою ужасною смертью”.

      Дольчино и два его ближайших сторонника, Маргарита и Лонджино Каттанео, были взяты в плен крестоносцами и переданы инквизиции, которая заточила их в темницу в городе Верчелли. Несколько месяцев их держали в каземате прикованными за руки, за ноги и за шею к стене. Несмотря на изощренные пытки, все трое предпочли костер отречению. Смертный приговор был вынесен инквизицией поличному указанию папы Климента V. Казнь произошла 1 июня 1307 года Маргариту сожгли на медленном огне на глазах Дольчино. Затем его самого подняли на колесницу и весь день возили по улицам, вырывая раскаленными клещами мясо, кусок за куском. Дольчино вел себя геройски. Палачи не смогли исторгнуть из него ни одной жалобы. Он не молил их о пощаде. “Только когда они, - свидетельствует современник, - вырывали нос, заметили, что плечи его слегка вздрогнули, и во второй раз, когда перед воротами Верчелли, которые называют “Порта Пикта”, другая, еще более существенная часть его тела была отсечена, то слабый вздох вырвался из его груди и слегка вздрогнули мускулы ноздрей”. Подобной же жуткой казни подвергся Лонджино Каттанео в городе Бьелле.

      В начале XIV века в Брюсселе учредится тайное общество "Люди Разумения", члены которого жили по принципу свободы и равенства. После репрессий 1411 года участники этого общества удалятся в изгнание на территорию Болгарии, где, присоединившись к движению таборитов и гусистов, образуют секту адамитов, райское общество, которое безжалостно разгромил Ян Жижка, вождь таборитов.

      В XIV веке в Чехии активно пропагандиорвал против католической церкви Ян Гус. "Даже последний грош, который прячет бедная старуха и тот сумеет вытянуть священник, если не за исповедь, то за обедню, если не за обедню, то за священные реликвии, если не за реликвии, то за отпущение грехов, если не за отпущение, то за молитвы, если не за молитвы, то за погребение. Как же не сказать после этого, что он хитрее и злее вора! Монахи пасут свое брюхо в роскоши, высасывая кровь и пот из народа" - писал он.

      Церковники отлучили Яна Гуса от церкви. У него было много последователей. Многие рыцари, желавшие поживиться за счет церквей и монастырей, так же вставали под его знамя. Церковники вызвали Гуса на собор в Констанце, куда он преспокойно поехал с желанием выступить в защиту своего учения. В итоге он был брошен в тюрьму, а через 8 месяцев заключения казнен. Это произошло 6 июля 1415 года.

      Мартин V, избранный в папы на Констанцском соборе, посылает буллу ко всем государям и королям христианского мира, в которой заклинает их "ранами и кровью Иисуса Христа" объявить войну гуситам, секта которых имела большой успех в Чехии. Он обещает индульгенции и отпущение грехов всякому, кто убьет хоть одного из этих еретиков. Император Сигизмунд взялся быть исполнителем мстительных проектов папы и в течение всей своей жизни проливал реки крови подданных, чтобы отомстить за обиду папы и его духовенства.

Часть 5 - Укрепление папства

В XI-XII веках папская власть достигла пика своего могущества и разврата.

      Кардинал Бароний пишет: “Никогда никакие раздоры, ни гражданские войны, ни преследования язычников или гонения на еретиков и схизматиков не причиняли стольких страданий церкви, как эти чудовища, овладевшие троном Христа путем симонии и убийства... Римская церковь превратилась в бесстыдную девку, покрытую шелком и украшенную драгоценными камнями, публично проституировавшую себя за золото. Латеранский дворец превратился в гнусный вертеп, где духовные лица всех наций оспаривают у продажных женщин первенство в отношении разврата и разнузданности. Никогда священники, и особенно папы, не совершали столько прелюбодеяний, насилий, грабежей и убийств!”.

      Король английский Эдгар писал: “В Риме можно увидеть только оргии, распутство, чревоугодие и блуд. Дома священников превратились в дома позора, в притоны блудниц и содомитов. Днем и ночью там пляшут и играют. Песни во славу Бахуса, сладострастные танцы и оргии Мессалины заменили им обедни и молитвы". Коррупция священников охватила в скором времени все слои общества; народ изнемогал от нищеты, в то время как высшие церковные чины все больше погружались в оргии, видя перед собой лишь одну цель - наживу. Святой Иоанн Хризостом сказал: “Все зло в этом мире идет от алтаря”. Мы прибавим еще слова святого Иеронима: “Нигде не найти таких скотов, фарисеев, отравителей народа, как среди священников и королей”.

      Упомянем папу Иннокентия III (1198-1216 гг). Он стал папой в 37 лет, а за 18 лет управления взволновал всю Европу своей воинственностью. "Империя принадлежит папе" - при таких выпадах и политике папы католичество проявило себя во всей силе. Путем интриг он обогащался за счет аппеляций, жалоб, так же он торговал духовными местами. Мало того, римский двор стал требовать крестоносный налог с духовенства. Папа бесстыдно драл деньги с земель, населенных крестьянами, ремесленниками, а также вообще со всех мирян.

      Вместе с этим Иннокентий возвысил свой титул и стал называть себя "наместник не какого-либо апостола, или человека, а самого Христа". Римский престол он считал судьей всей Европы и часто вмешивался во все дела государств. Нравственность церкви окончательно пала. Наконец, папы, довели свое бесстыдство до того, что выработали тариф на грехи и на суммы, требуемые на их искупление. При папе Иоанне XXII (1316-1334 гг) можно было откупиться деньгами за самые жестокие преступления:

      “Отпущение и гарантия против преследования за такие преступления, как грабеж, кража, поджог, обходятся виновникам в 15 ливров 4 су”.

      “За нанесенное жене увечье муж вносит в канцелярию 3 ливра 4 су. В случае, если муж убил жену, он уплачивает 17 ливров 15 су. Если же убийство совершено с целью вступить в брак вторично,- 32 ливра 9 су”.

      “За убийство брата, сестры, отца или матери - 17 ливров 4 су”.

      Как это трогательно!

      Когда это распутство дошло до крайнего предела, оно произвело, наконец, переворот в умах. В Европе началось возрождение наук, книгопечатание сделало книги более доступными, кое-кто начал задумываться.

      Толпа церковников жадна:

      Привыкнув грабить издавна,

      И жить бессовестным обманом,

      Церковник ловко лжет мирянам.

      (Ганс Сакс)

      Упомянем некоторых пап.

      Папа Вигилий (538 год) - купил папство у Велизария, полководца императора Юстиниана, но нарушил свое обещание и ничего не заплатил.

      Когда на папский престол взошел Стефан IV (816-817 гг), его предшественнику выкололи глаза.

     Папу Стефана V (885-891 гг) за аморальное поведение с позором выгнали из Рима.

      Стефан VI (896-897 гг) решил судить своего предшественника - папу Формоза (891-896 гг). Тело Формоза вырыли из могилы, одели в папские одежды и посадили на трон. Состоялся суд над мертвецом. Его признали виновным в страшных прегрешениях. Трупу показательно отрезали голову, отрубили три пальца, привязали за ноги к лошади, протащили через весь Рим и сбросили в Тибр.

      Самого Стефана VI возмущенный народ заковал в цепи и посадил в тюрьму, где он был удавлен.

      Знаменитая Феодора, жена сенатора Феофилакта, возведши на престол любовника своего под именем папы Иоанна IX (898-900), деспотически управляла Римом. Власть эту она передала потом столь же развратным, как и она сама, дочерям своим, Мароции и Феодоре. Первая, доставив папство своему любовнику, Сергию III (904-911), имела от него сына, которого в свое время также сделала папой. Младшая сестра ее, Феодора, возвела в свою очередь на папский престол тоже своего любовника, Иоанна Х (914-928). Но Мароция была хитра - не желая делиться властью с сестрой, она схватила папу Иоанна Х, заперла его в крепости св. Ангела, где его удушили подушками (!). Когда же достиг совершеннолетия ее сын, прижитый ею от папы Сергия III, она сделала его папой, Иоанном XI (931-936).

      Когда император Оттон I прибыл в Рим, народ, присягнувший ему в верности, принес безчисленные жалобы на своего папу, например, на то, что он совершал литургию без причащения святых даров, продавал духовные места, поставил за деньги 10-летнего мальчика епископом в Тоди, посвятил диакона в конюшне, выколол глаза своему духовнику, оскопил кардинала-диакона Иоанна и прочее и прочее.

      Иоанн XII (955-964 гг) стал папой в 17 (!) лет. Он брал взятки за посвящение в епископы. Собственную мать он сгноил в тюрьме, постоянно пьянствовал и играл в карты. Он же выработал тариф за отпущение грехов (Penitencerie Apostolique).

      Убийство мирянами священника стоило 7 гро, мирянина миряниным - 5 гро.

      Отпущение греха блуда священника с монахинями, совершенного в монастыре или вне оного, либо священника со своими племянницами, кузинами или крестницами, штрафовалось в размере 67 франков 11 су 6 денье.

      Противоестественные грехи стоили священнику 219 фр. 14 су.

      Монахини, любодействующие с мужчинами в монастыре или вне оного, платили значительно дороже, чем монахи - 131 фр. 14 су 16 денье.

      Этот же папа весьма терпимо штрафовал кровосмешение - грех этот, совершенный с сестрами или матерью стоил всего 40 су.

      Мило, правда?

      Созванный императором собор, осудив и свергнув папу Иоанна XII, избрал нового папу под именем Льва VIII (963-965 гг). Но, едва Оттон оставил Рим, как Иоанн XII, скрывавшийся до тех пор, возвратился и, прогнав своего соперника, стал беспощадно мстить своим врагам, отрезая им носы и уши, отрубая руки, пока сам, наконец, не был убит одним оскорбленным мужем.

      Папа Бенедикт VI (972-974 гг) - был свержен и умерщвлен.

      Папа Бонифаций VII (974-985 гг) - уморил голодом в крепости св. Ангела папу Иоанна XIV (983-984 гг) и сам погиб насильственной смертью.

      Папе Иоанну XVI (985-996 гг) - отрезали нос и язык, выкололи глаза и уморили в тюрьме.

      Папа Иноккентий IV (1243-1254 гг) писал: “Папы, наследники Иисуса Христа, подлинного Царя и Иерея по чину Мелхиседекову, получили царскую власть одновременно со властью архирейской, царство земное вместе с царством небесным”.

      Бонифаций VIII (1294-1303 гг) стремился возвысить духовную власть пап над светской властью государей, поэтому находился в постоянной вражде с некоторыми европейскими монархами. По приказу короля Филиппа IV был арестован, получил пощечину железной перчаткой от своего противника, князя Скиарры Коломны. Сам Бонифаций VIII запер своего предшественника Целестина V (1294 год) в клетку и заморил голодом.

      Вот что говорил Бонифаций:

      “В евангелии больше лжи, чем правды. Непорочное зачатие - нелепость, воплощение сына божьего - смехотворно, а догмат пресуществления - просто глупость”.

      “Сумма денег, которую дала церковникам легенда о Христе, неисчислима”.

      “Религия сотворена честолюбцами для обмана людей”.

      “Клирики должны говорить то, что говорит народ, но это не значит, что они обязаны верить в то, во что верит народ”.

      “Надо продавать в церкви все, что угодно покупать простакам”.

      Иоанн XXII (1316-1334 гг) отличался скопидомством, жадностью к деньгам и был извесстен под именем "тароватый купец на папском престоле".

      Папа Бонифаций IX (1389-1404 гг) сам торговал священными предметами, а его мать и братья - духовными должностями и приходами.

      Иоанн XXIII (1410-1415 гг) бежал с Констанцкого собора. Был схвачен и посажен в тюрьму, где пробыл 3 года. В молодые годы был пиратом, славился своей исключительной развратностью.

      Мартин V (1417-1431 гг) отравил своих соперников - Иоанна XIII и Бенедикта XIII и устранил третьего - Климента VIII.

      Павел II (1464-1471 гг) преследовал гуманистов. Многие из них гнили в тюрьме до самой его смерти.

      В 1492 году папой был выбран испанец, Родриго Борджа, сделавшийся папой Александром VI (1492-1503 гг). Католический историк Пастор (1903 год) пишет об его избрании следующее: “Он купил на наличные большинство кардиналов, поручившись, по своем избрании, даровать богатые епархии и крупные доходы кардиналам - Сфорза, Орсини, Колонна, Савелли, Паллависини, Мичиель, Склафенати и др. Избрание его состоялось, благодаря неслыханным подкупательным сделкам”.

      Семья папы Борджа скоро наполнила Рим трупами отравленных и удавленных ею людей. Сам папа, предаваясь постоянным оргиям, мнил себя вселенским владыкой, государем и полубогом. Он приказал отчеканить монеты своего царствования с надписью: “Pontefix maximus” (“Высший первосвященник”), принимая титул, носимый языческими императорами Рима.

      В 1503-м году папа Боржия и его сын Цезарь Борджа задумали отравить разом четырех кардиналов, дабы присвоить себе их имущество. По ошибке они сами выпили приготовленное для своих жертв отравленное вино. Папа Александр VI скончался, а Цезарь, успев во-время принять противоядие, поспешил захватить папскую казну.

      Лев X (1513-1521 гг) с крайним лицемерием и цинизмом говорил: "Я верю в басню о Христе, потому что она дает мне возможность хорошо жить".

      Павел IV (1555-1559 гг) известен религиозным изуверством.

      Пий V (1566-1572 гг) был весьма жесток к еретикам, покровительствовал римской инквизиции, ревностно защищал церковную юрисдикцию.

      Иннокентий X (1644-1655 гг) был падкий до денег. В погоне за богатствами освобождал из тюрьмы осужденных даже за самые ужасные уголовные преступления. Его политика связана со страшной хлебной спекуляцией.

      Папа Пий VII (стал папой 18 марта 1800 года) осудил читающих библию.

      Вот такие моральные образы заместителей Христа на Земле! Это лишь маленькие фрагменты истории.

Часть 6 - Крестовые походы

Еще одной затеей церкви были крестовые походы.

      Это были военные экспедиции на Восток, начавшиеся в конце XI века, продолжавшиеся свыше двух столетий, в значительной степени имевшие целью грабительским путем получить восточные товары. Церковь захватила руководство крестовыми походами, которым она придала религиозную маскировку, проповедуя необходимость освобождения гроба господня от неверующих.

      На Клермонском соборе 1095 года монах Петр Амьенский увлек массу членов собора на борьбу за христианское дело. Ему якобы во сне явился "спаситель". Папа Урбан II собрал народ на широкой равнине и призвал христианский мир на помощь "всем угнетенным церквам восточным". Папа объявил, что вооруженное паломничество в другие земли заменит епитимью за все грехи, в которых паломники исповедаются и раскаются. Одновременно с индульгенцией крестоносцы получали освобождение от подсудности светским судам и подлежали лишь духовному суду.

      Первый крестовый поход - это предприятие авантюристского французского рыцарства, поглощавшегося все более крупными земельными магнатами, мечтавшего об исчезающих феодальных вольностях и искавшего возможности в далекой Палестине завести приходившие в Европе в упадок феодальные порядки. Эти рыцари шли в первую очередь в поисках земли. К крестоносцам примкнуло много крестьян, которые видели в заморской земле выход из того тяжелого положения, в котором они находились у себя дома. Так разнообразные общественные элементы сгруппировались вокруг лозунга "Идем на освобождение гроба господня! Так хочет бог!". Люди шли - кто за землей, кто за восточными товарами, кто из-за дарованных привилегий, кто из-за легальной возможности грабить, кто ради освобождения в будущей жизни от наказания за совершенные преступления. По словам летописца Альберта из Экса, эта армия впитала в себя немало преступных элементов: воры, убийцы, грабители.

      Первая банда крестоносцев отправилась в путь 8 марта 1096 года. Это скопище людей почти сплошь состояло из пехотинцев. Ни у кого из них не было средств для покупки лошадей. Этот отряд пустил впереди себя гуся и козу как проводников. Предводителем их был бездомный рыцарь Готье (по-немецки Вальтер) Голяк, или Безденежный - прозвище достаточно знаменательное. Можно не сомневаться, что освобождение святого гроба меньше всего привлекало этого проходимца. В действительности он мечтал о наживе, о землях на Востоке и замене своего нелестного прозвища каким-либо пышным титулом.

      Занимаясь по дороге грабежами, Вальтер направился со своей бандой из северной Франции через Германию к Дунаю, оттуда в Константинополь. Перед выступлением крестоносцы перебили в рейнских городах евреев, как врагов Христа, и разграбили их дома; когда архиепископ Кельнский спрятал кельнских евреев в первом этаже своего дома, толпа разбила дверь топорами и перерезала несчастных. “В Майнце и Кельне, - говорил монах Гвиберт, - жители устраивали баррикады в своих домах, чтобы спасти себя от этих чудовищ. Матери в исступленном отчаянии душили своих детей, мужья закалывали своих жен, девушки кончали самоубийством, чтобы не попасть в руки безжалостным фанатикам с крестом на плече”.

      За первой бандой крестоносцев шли полчища в сорок тысяч бродяг во главе с Петром Пустынником. Часть крестоносцев, под водительством монаха Готшалька, попибла в битвах с венграми и болгарами, которые, охваченные гневом и ужасом, решили не пропускать их через свою страну. Некоторое время спустя двести тысяч мародеров обрушились на эти насчастные народы, разрушая города, сжигая деревни, истребляя жителей.

      Анна Комнина, дочь императора (жизнь которого она описала в сочинении “Алексиада”), так рассказывает о подвигах солдат Петра Пустынника: “Они рубили детей на части, заставляли матерей своих жертв выпивать их кровь. Они насиловали природу с мальчиками и юношами, а затем, вешая их, упражнялись во владении мечом на их трупах”. По ее словам, сам Петр Пустынник подавал своим мародерам пример в разбоях и зверствах. В католической церкви этот подонок считается кем-то типа пророка, пламенного проповедника, увлекавшего толпу своими рассказами о святых. Какая религия - такие приверженцы.

      Среди итальянских рыцарей выдавались норманны, которые шли под начальством Боэмунда, сына Роберта Гискара, и его племянника Танкреда. У Боэмунда, при характере хитром и коварном, вовсе не было религиозного увлечения; он совсем не думал о Палестине, а собирался захватить себе самостоятельное владение на востоке, отняв его у мусульман или у христианской Византии - это ему было безразлично.

      Летом 1099 года, через три с половиной года после начала кампании, крестоносцы захватили Иерусалим. Десятки тысяч людей погибли во время похода, начался голод (говорят, что одни рыцари ели трупы других, чтобы не сдохнуть) и лишь самые стойкие добрались до места назначения. Победители перебили всех сарацинских воинов, захваченных в плен женщин и детей, сожгли множество евреев в синагогах. После трех дней резни крестоносцы переоделись в платья смиренных пилигримов и пошли молиться в храм. Что же... Это по-христиански: устроить кровавую баню, а потом смывать с себя кровь молитвой.

      "Кто осмелится назвать эти чудовища воинами Христа? Эти лицемеры только грабили и убивали, насиловали женщин и девушек, оказывавших им гостеприимство. Христиане Азии испытывали при приближении этих гнусных варваров, якобы идущих им на помощь, более гнетущий страх, чем при появлении турок или сарацин. Несомненно, крестовые походы представляют собой самые отвратительные страницы в истории человечества" - пишет французский протестант и филоссоф-скептик Бейль (1647-1706 гг).

      В 1147-1149 годах состоялся второй крестовый поход. Через 40 лет, в 1189-1192 годах - третий. В начале XIII века состоялся четвертый крестовый поход, но уже на христианское государство - Византию. В апреле 1204 года рыцари захватили ее столицу - Константинополь - и разграбили ее.

      Церковь получала в залог рыцарские земли, а взамен снабжала рыцарей средствами для похода. Уход землевладельцев носил крайне неопределенный по времени характер, поэтому в их отсутствие некому было следить за землями, что с радостью делала церковь. Так как немногим удавалось вернуться домой, то церковь присваивала эти земли себе. Если у погибшего были родственники, то церковь искусно оспаривала у них имения, мотивируя это тем, что она молится за душу погибшего воина и поэтому ей принадлежит земельный участок. Доходы церкви от этих походов были колоссальными, а Европа наполнилась калеками и сиротами.

      В XIII столетии есть целая сатирически ироническая литература крестовых походов. Вот как иронизирует француз Рутбёф:

      Лишь только когда чудовищно выпьют,

      И потянутся, опьянев, к огню.

      Потом хватаются за кресты с криком "ура" -

      И смотри, и вот он, крестовый поход,

      Который затем при первых утренних лучах,

      В паническом бегстве кончается крахом.

      Был также и детский крестовый поход. Через восемь лет после взятия и разграбления Константинополя в Париж пришел неведомо откуда 12-летинй пастух Этьен. Он объявил, что послан богом возглавить поход против "неверных". Этот маленький безумец агитировал на площадях, на дорогах, на людных местах. Милость бога, по словам Этьена, могут получить только непорочные дети, безо всякого оружия им удастся освободить гроб господень, все еще находящийся в руках у мусульман. Пастушок приобрел большую известность во Франции. По его призыву толпы детей двинулись в город Вандом, ставший пунктом сбора юных крестоносцев.

      Крестоносная "лихорадка" охватила десятки тысяч бедняцкой детворы (хоть наивные рассказы летописцев не объясняют такое рвение у детей) сначала во Франции, а потом в Германии. За пастухом двинулось 30 тысяч детей. Они прошли Тур, Лион и другие города, кормясь милостыней. Папа Иннокентий III, зачинщик многих кровавых войн, рекламировал этот поход. "Эти дети служат укором нам, взрослым. Пока мы спим, они с радостью выступают за святую землю" - лицемерно говорит он.

      К детям в пути примкнуло немало взрослых - крестьян, священников и монахов, а также воров. Нередко они отбирали у детей съестное и деньги, которые им подавали местные жители. Эти маленькие крестоносцы дошли до Марселя и бросились к пристани, но Средиземное море перед ними не расступилось, как этого ожидали. Зато нашлись торговцы, которые согласились перевезти детей за море безо всякой платы, ради успеха "дела божьего". Детей погрузили на семь больших кораблей. Недалеко от берегов Сардинии у острова св. Петра, суда попали в бурю. Два корабля вместе с пассажирами пошли ко дну, а остальные пять были доставлены в Египет, где судовладельцы продали детей в рабство.

      В одно время с французскими детьми в крестовый поход отправились 20 тысяч немецких детей, которых увлек 10-летний Николай. Толпы юных крестоносцев двинулись вдоль Реейна на юг. С трудом они перешли Альпы. Две трети погибли, остальные еле-еле добрались до морского порта Генуи, а затем, прогнанные правителем города, двинулись дальше. Только небольшая часть их достигла города Бриндизи. Продолжение похода было приостановлено властями и юным крестоносцем пришлось двигаться назад. Большинство из них умерло на обратном пути. По свидетельству очевидцев, трупы детей в течение многих недель валялись на дорогах неубранными.

      Еще одной милой затеей церкви были крестовые походы против еретиков.

      В начале XIII века та местность, которая называется Лангедок, не входила во Французское королевство. Лангедокское графство раскинулось от Аквитании до Прованса и от Пиренеев до Керси. Эта земля была независимой, при этом ее язык, культура и политическое устройство тяготели скорее к испанским королевствам Арагону и Кастилии. Управляли графством дворянские династии, самыми значительными были графы Тулузские и могущественная семья Тренкавель. По своей высокоразвитости культура Лангедока, воспринятая большей частью от Византии, не имела в тогдашнем христианском мире себе подобных. Здесь раньше других стран Европы развилось отклонение от старого римского католичества: развивалась светская рыцарская поэзия, появилась вольность нравов, насмешки над монахами, трубадурами прославлялась свободная любовь. Римско-католическая церковь не пользовалась в Лангедоке особым уважением. Очевидная коррумпированность католического клира отчуждала от церкви не только народные массы, но и лангедокское дворянство. Характерно, что в графстве были католические храмы, где по 30 и более лет не служились мессы.

      Рядом с этим возникло сильное религиозное течение, которое приняло характер сектантства, враждебного господствующей церкви. В южно-французском течении выделяются два направления: на востоке - вальденство (в основном в городских слоях и крестьянстве) и альбигойство (в основном у рыцарства и сеньоров).

      В 1170 году богатый купец в Лионе Пьер Вальдо издал на свои средства евангелие и другие части библии в переводе с латинского языка на народный. Его целью было восстановление первоначального христианства. Он покинул торговлю для того, чтобы жить как Христос и апостолы. В 1176 году он продал свое имущество, а деньги раздал беднякам. Он стал проповедовать добровольную бедность, а заодно стал основателем апостольского движения. Так, его последователи, вальденсы, отвергали чистилище, заупокойные молитвы. По их учению духовенство не обладает особой благодатью для исповеди и прощения грехов, их богослужение ограничивалось проповедью.

      В 1145 году, за 65 лет до религиозных войн, Бернар Клервоский путешествовал по Лангедоку и читал проповеди против еретиков. Его поразило не столько учение катаров, сколько безнадежное состояние здесь католической церкви. В отношении же катаров Бернар сказал: “Конечно, для них нет никаких других христианских проповедей, кроме их собственных, но их помыслы и нравы чисты...”.

      С гораздо большей ненавистью к господствующей церкви относилось другое учение, распространившееся в Лангедоке и Аквитании, получившая название альбигойцев (от города Альби), где они составляли в конце XII века почти все население. В их учении повторяется религия манихейства, которое попало через павликан и богомилов в северную Италию и южную Францию. Они считали, что весь мир делится на две части, одна - чистая, божественная, другая - греховная, сатанинская, материальная. Ко второй они относили католическую церковь, называли ее домом лжи, синагогой злодеев, а клириков и монахов - отверженными богом, фарисеями. Себя же они именовали катарами, т. е. "чистыми".

      Катары отвергали воплощение Иисуса, так как все плотское принадлежит миру Дьявола. Они также отвергали крещение, полагали, что спасти души можно лишь духовным крещением. Катары делились на две группы: "совершенные", которые составляли божью общину. Это были подлинные фанатики - борцы аскетизма, безбрачия, добровольной бедности. Вторыми же были просто "верующие", которым позволялось вести обычную жизнь, они жили с женщинами, имели семьи, но чтобы спастись, им нужно было перейти в разряд "совершенных". Папскую власть катары не признавали.

      С официальной церковью они находились в разнополярности. Их бедность противопоставлялась богатству и разнузданности римских пап. Альбигойцы приобрели внушительную силу и в 1167 году собрался их синод, где была установлена дисциплина, организация, культ. Десять лет спустя тулузский граф Раймонд напишет в монастырь Сито об распространении ереси: "Церкви заброшены и разрушены, священники поддались заразе, я бессилен сделать что-нибудь. Ересью захвачены самые влиятельные люди моей страны, толпа идет за ними".

      Они были осуждены Латеранским собором в 1179 году, а в 1207 году папа объявил против них крестовый поход после того, как его легат Пьер Костельно, отправленный к Раймонду, был убит одним из рыцарей графства. Этот поход назревал уже давно и нужен был лишь повод.

      "Мы сразим этих гнусных сектантов вечным проклятием; мы осуждаем на вечную кару тех, кто даст им убежище или защиту, тех, кто посмеет называть их "совершенными верующими" или какими-либо другими еретическими именами. Мы повелеваем всех, кого изобличат в содействии еретикам, будь они клирики или духовные лица, лишить церковного звания и предать светскому правосудию. Если же они окажутся мирянами, мы повелеваем: предать их самым страшным пыткам, подвергнув испытанию огнем, железом, бичеванию и сожжению заживо" - гневается папа Луций III на соборе.

      В 1209 году отряды северофранцузских феодалов численностью в 50 тысяч человек, предводительствуемые служителями церкви, которые действовали по прямому указанию папы Иннокентия III, вторглись в Лангедок.

      Крестоносцы обрушились на цветущие области Лангедокского графства. Северяне стали безжалостно грабить южан, убивать их, причем нередко даже не трудились различать еретиков и католиков. Было уничтожено население многих городов, где были распространены катары - Альби, Каркасон, Безье и другие. Убивали всех без отличия, даже женщин и детей. Например, в городе Безье на площадь перед церковью святого Назария было согнано 20 тысяч мужчин, женщин и детей, которых крестоносцы подвергли жестокой резне. "Не наше дело разбираться, - кричал папский легат Арнольд Альмарик, - бей всех без разбора! Бог знает своих! Бог разберется!". Город был сожжен. Резня в Безье была прелюдией к дальнейшим карательным походам захватчиков в Лангедоке: пали Перпиньян, Нарбонн, наполовину был разрушен старинный Каркассон. В письме папе Иннокентию III Арнольд с гордостью писал, что в расчет не принимались “ни возраст, ни пол, ни занимаемое положение”. В ходе 20-летней войны крестоносцы истребили в Лангедоке свыше миллиона жителей.

      В последний оплот катаров превратился хорошо укрепленный замок Монсегюр, который они считали священным. Эта цитадель находилась на вершине горы, и ее амбразуры и стены были ориентированы по сторонам света, так что позволяли исчислять дни солнцестояния.

      Десять месяцев крестоносцы вели осаду Монсегюра, и, несмотря на отчаянное сопротивление, осажденные в марте 1244 года были вынуждены капитулировать. Крепость альбигойцев пала, после взятия которой были сожжены живьем 250 человек. К XIV веку катарство угасло.

      Последователи Вальдо терпели самые изощренные пытки, которые могут зародиться только в нездоровом воображении инквизиторов. Тысячи стариков, женщин, детей были повешены, распяты на колесе, сожжены заживо, имущество их было конфисковано в казну короля и святого престола. Зловещий Роберт Дьявол, в прошлом - катар, обращенный в "истинную" веру, оставил память тем, что залил кровью целые деревни, обвиненные в вальденской ереси.

      По некоторым сведениям, вальденство было враждебно катарству. Если это действительно так, то воинствующий фанатизм многих ересей обрушивался даже на другие. К XIV веку вальденсы, как и катары, были уничтожены под корень инквизицией, а папа упустил возможность натравить одних на других.

      В ходе военных действий был опустошен весь Лангедок, вытоптан урожай, деревни и города стерты с лица земли, перебита большая часть населения. После вооруженного "вразумления" еретиков Лангедок нельзя было узнать: это была опустошенная, разграбленная, распятая земля. Уничтожение всего живого приняло такие страшные размеры, что некоторые европейские ученые называют лангедокскую экспедицию первым геноцидом в истории континента. И это на совести церкви.

Часть 7 - Монашеские ордена

Параллельно с этими войнами образуются монашеские ордена, из которых одним из самых влиятельных будет орден францисканцев, основанный в 1208 году св. Франциском Ассизским (1182-1226 гг). Он переймет методы и образ действий Вальдо, но подчинится папе. Этот орден займется гонениями на вальденсов. Однако, часть францисканцев будет уличена в ереси, более заботясь о своей духовности, чем об угождении папе. Эта ветвь также станет объектом для преследований.

      Биография Франциска совершенно легендарна. Ныне любой из небылиц было бы достаточно, чтобы упрятать этого героя в сумасшедший дом. Например, Франциск якобы понимал язык животных и всерьез беседовал с ними. В припадках экзальтации тело Франциска тряслось, как в лихорадке, а ноги безостановочно двигались. Речи его выдавали полнейшую бессвязность мысли - впрочем, в те времена бессвязность и нелепость речи считались вдохновением свыше.

      Он был кутившимся и шатавшимся сыном богатого купца. Затем он бросил родной дом и стал набирать в свою группу прочих бездельников и разводить демагогию. Они отдали все имущество церкви, поставили шалаши около часовни богоматери и начали разглагольствовать евангельское житие. Франциск хотел перенести братскую любовь на все окружающее: на цветы, на зверей, на птиц, на деревья, на солнечный свет и огонь. Правда любовь на людей он переносить не собирался, а его любовь к огню выражалась в том, что на этом самом огне жгли людей - из францисканцев получались великолепные инквизиторы. Сам он и собиравшиеся вокруг него ученики искали “радости во господе”. Она была найдена: какая радость сделать из еретика шашлык!

      Их молитвы, проповеди и песни были похожи на песни клоунов и странствующих жонглеров. Сами они себя называли "забавниками божьими". Хороши забавники. Хорошо забавлялись, пытая людей в казематах инквизиции.

      Франциск был настоящим сокровищем для церкви: его способность приводить в экстаз верующих снискала ему благосклонность папы, который отлично знал, как использовать юродивого, уверившего народ в своей особой благодати.

      В 1215 году другая мерзость под именем Доминик Гусман (1170-1221 гг), друг Симона де Монфора, истребителя альбигойцев, организовала орден доминиканцев, которые гордо именовали себя "псами господа" (Domini Canes), что было созвучно с именем основателя ордена. Это была самая настоящая армия, направленная против катаров, из нее родилась инквизиция. Существует такая небылица, что Доминик давал всем желающим выпить вина из кубка, а оно не кончалось. А вот девиз, данный Домиником его ордену: "Говорить только с богом или о боге". В XIV веке доминиканцев насчитывается уже 15 тысяч.

      Нищенствующие ордена были созданы для удушения ереси. Сначала духовенство подозрительно к ним относилось, но затем папы поняли, что в этих орденах таятся большие возможности. Они могли заниматься слежкой за еретиками и распространять официальное учение церкви.

      Узаконения императора Фридриха того времени против еретиков гласили: "Мы хотим, чтобы все знали, что мы взяли под свое покровительство монахов ордена проповедников, посланных в наши владения для защиты веры от еретиков. Мы повелеваем, чтобы наши подданные оказывали монахам помощь и содействие. Поэтому мы желаем, чтобы их принимали всюду с благорасположением и охраняли от покушений еретиков. Чтобы та помощь, в которой они нуждаются для выполнения своего дела в миссии, порученной ими ради веры, была им оказана нашими подданными, которые должны арестовывать еретиков и держать их в надежных тюрьмах, пока они не будут осуждены церковным трибуналом и не подвергнутся заслуженному наказанию. Делать это надо в убеждении, что содействием этим монахам в освобождении империи от заразы новой установившейся в ней ереси совершается служба богу и государству".

      Доминик оказал римскому престолу особенно выдающиеся услуги. В голове этого пылкого фанатика зародилась идея трибунала инквизиции. Монахи учрежденного этим чудовищем ордена стали судьями людей, палачами совести, ужасными исполнителями жестокостей святейшего отца, который вечно пожирал своих собственных детей. В результате изобретения этого трибунала все граждане были отданы во власть мрачного террора. У целых народов отец боялся сына, жены, близких. Набожность вменяла в обязанность каждому доносить по делам ереси даже на кровного, близкого родственника. Узы родства, дружбы, общественности были совершенно порваны религией, изощрявшейся в способах делать своих последователей дурными. Она вменила в священный долг становиться доносчиком и предателем. Она изгнала из обращения доверие и свободу. Таковы "услуги", оказанные Домиником роду человеческому. В 1233 году этого тоталитариста церковь причислила к лику святых.

      Однако восторженные биографы и летописцы, заинтересованные в обелении отца инквизиции, создали его приукрашенный портрет. Сходство с оригиналом, само собой, было слабое. "В его (св. Доминика) внутренней жизни... каждый вздох был проявлением любви к богу и людям" [Лакордер]. Жертвами такой "любви к людям" пали подозреваемые в ереси люди.

      Народы должны были ежедневно, без перерыва доставлять средства к жизни бесчисленному множеству наглых нищих, которые умели выжимать богатую милостыню у несчастных, напуганных зрелищем их безграничной злобы. Как отказать в милостыне "брату-проповеднику", если его неудовольствие может привести человека в казематы святой инквизиции? Не проявить щедрости по отношению к такого сорта нищим должно было служить признаком ереси. Таким образом, эти благочестивые "нищенствующие" требовали милостыни, приставив нож к горлу.

      Посмотрите, какие более реалистичные эпитеты придают монахам Рютбеф или Гильом: "Доминиканцы и францисканцы - сборище тунеядцев, которые только и умеют, что морочить людям головы своим мнимым благочестием, да жить за счет других". Еще большую неприязнь к ним порождали и инквизиторские функции, которые были на них возложены. Самым полезным доминиканским монахом оказался лишь Джордано Бруно.

Часть 8 - "Бедные" рыцари Христа

В Иерусалиме в 1118 году был основан военно-монашеский рыцарский орден орден тамплиеров (от слова temple - храм), французскими крестоносцами под названием "милиции Христа". Их главной штаб-квартирой поначалу служило помещение, находившееся с южной стороны дворца иерусалимского короля Балдуина I и примыкавшее к церкви гроба господня. Этот рыцарский орден предназначался для преследования еретиков. Гонорий (последователь Иннокентия, который умер 16 июля 1212 года) дал свое одобрение этому ордену и приказал выбрать для него один из монашеских уставов. По-видимому, именно этому ордену папа Григорий IX (1227-1241 гг) написал поздравительное письмо за рвение, оказанное им в помощи инквизиторам и епископам.

      Официальной печатью нового ордена стало изображение двух рыцарей, скачущих на одной лошади, что должно было означать не только братство, но и отсутствие материальных средств. Однако, хотя обет бедности постоянно подчеркивался как главная добродетель тамплиеров, трудно назвать время, когда "бедные рыцари Христовы" действительно перебивались с хлеба на воду.

      К 1130 году орден уже располагал обширными земельными владениями во Франции, Англии, Шотландии, Фландрии, Испании и Португалии. А еще через 10 лет он стал крупным землевладельцем и в других странах: Италии, Австрии, Германии, Венгрии и Святой земле. Вопреки обету бедности тамплиеры накапливали несметные богатства. И все же не брезговали они торговлей, спекуляцией, а то и прямым грабежом. По свидетельству Гийома Тирского, рыцари Храма нападали на арабские караваны и обирали купцов. В 1154 году вооруженные храмовники захватили в плен бежавшего из Египта сына великого визиря Аб-баса, Насир ад-Дина Насра, которого арабы выкупили затем за 60 тысяч золотых.

      Когда речь шла об обогащении, то “чистые и светлые душой” тамплиеры шли и на прямое предательство Христовых интересов. Пример тому - осада Дамаска в 1142 году во время второго крестового похода. Вюрцбергский хронист свидетельствует: осажденные подкупили рыцарей Храма, которые оказали им поддержку, что и послужило в конечном счете одной из основных причин провала хорошо задуманного и подготовленного крестоносцами предприятия.

      Правдами и неправдами сосредоточив в своих руках колоссальные богатства, тамплиеры занялись банковскими делами и ссужением денег под проценты. Хронист пишет, что когда Людовику VII, одному из предводителей второго крестового похода, не дали ссуды генуэзцы и пизанцы, то великий магистр ордена Храма Эбрар де Барр выслал французскому королю из Антиохии “на святое дело” достаточно звонкой монеты, покрывшей расходы крестоносцев.

      Тамплиеры под солидные проценты ссужали деньги и обедневшим монархам, превращаясь в банкиров практически всех европейских королевских домов и даже некоторых мусульманских властелинов. Филиалы ордена по всей Европе и на Ближнем Востоке осуществляли выдачу денег в кредит купцам, которые постепенно попадали в зависимость к храмовникам. Таким образом, "бедные рыцари Христовы" стали крупнейшими ростовщиками своей эпохи, а парижский орденский дом превратился в центр европейских финансов. Тамплиеры вели сложную систему финансового делопроизводства: бухгалтерские книги, документы приходно-расходной отчетности и так далее Храмовники ввели в обращение банковские чеки, какими до сих пор пользуются во всем мире. "Храм, главный дом ордена в Париже, сделался прямо какой-то интернациональной биржей, куда обращались при своих сделках деловые люди, отделенные друг от друга большими пространствами" - свидетельствует Пруту. В XIII веке орден владел 9 тысячами замков, ему принадлежал остров Кипр. Тамплиеров боялись и им завидовали церковные иерархи и светские правители.

      Надменность и далеко не монашеский образ жизни рыцарей ордена Храма были известны на всем пространстве от святой земли до Португалии. Поговорку “пьет как тамплиер” знали во всей Европе. А перед самой своей смертью отличавшийся явными прохрамовническими настроениями Ричард Львиное Сердце тем не менее не преминул произнести такую фразу: “Я оставляю скупость цистерцианским монахам, роскошь - ордену нищенствующих братьев (францисканцы, доминиканцы, бернардинцы, кармелиты и другие), а гордость - тамплиерам”. Причем можно утверждать, что английский король под гордостью имел в виду именно гордыню, заносчивость и пренебрежение к другим. Маркиз Конрад Монферратский, который оборонял Тир от полчищ Салах ад-Дина, подчеркивал, что рыцари Храма “своей завистливостью вредили ему больше, чем язычники”.

      Вдохновленный идеей присвоить сокровища тамплиеров, Филипп Красивый начал осуществлять свой коварный план с того, что поручил своему приближенному - министру Ногарэ и инквизитору Франции Имберту тайно собрать компрометирующие орден данные. И тот и другой ретиво и изобретательно принялись выполнять королевское поручение. Их обвинили в следующих преступлениях: при вступлении в орден неофита наставник уединялся с ним за алтарем или в другом месте, где заставлял его три раза отречься от спасителя и плюнуть на крест; неофита раздевали донага, и наставник, по одной версии, три раза целовал его в заднюю часть, в пупок и в уста, а по другой - “во все восемь отверстий”; неофиту внушали, что содомский грех достоин похвалы; веревка, которую тамплиеры днем и ночью носили поверх сорочки как символ целомудрия, освящалась тем, что ее обвивали вокруг идола, имевшего форму человеческой головы с длинной бородой и почитаемого руководителями ордена; священники ордена при совершении богослужения не освящали святых даров. Из всех перечисленных обвинений только одно - обвинение в содомизме (мужеложестве) - возможно, соответствовало истине, да и оно вряд ли могло служить основанием для осуждения ордена, учитывая, что такого рода извращение было широко распространено вообще среди духовенства, многие папы и другие видные представители церкви отличились на этом поприще. Остальные же обвинения были явно высосаны из пальца и представляли собой плод далеко не буйной фантазии французского короля и его сообщников - министра Ногарэ и инквизитора Имберта. Тем не менее все обвинения были “доказаны” следствием по делу тамплиеров, проведенным инквизицией.

      В утренних сумерках 13 октября 1307 года, в пятницу, все члены ордена подвергнуты аресту, орденские дома и замки поставлены под надзор королевских властей, а вся их недвижимость конфискована. Операция по поимке тамплиеров была проведена основательно, в застенки инквизиции попали почти все члены ордена во главе с гроссмейстером Жаком де Молэ (1244-1314 гг) и его наместником Гуго де Перо. Только восемь тамплиеров избежали ареста, покончив жизнь самоубийством. Начинаются аресты, допросы, пытки.

      Самым крупным успехом инквизитора Имберта было то, что ему удалось заставить главу ордена гроссмейстера Молэ не только “сознаться” в большинстве предъявленных ему обвинений, но и подписать письмо, адресованное всем членам ордена, в котором он уведомлял их о своем признании и призывал последовать его примеру, ибо и они-де повинны в тех же заблуждениях, что и он. В протоколе показаний Молэ отмечается: “Обвиняемый заявил под присягой, что к нему не применялись ни угрозы, ни насилие”, то есть пытки. Но эта фраза была обычным инквизиторским трюком; правда заключалась в противном. Много лет спустя после расправы над тамплиерами было обнаружено письмо Молэ, в котором он сообщает друзьям, что во время пыток в застенках инквизиции палачи содрали кожу с его спины, живота и ног.

      Вздорность и нелепость выдвинутых против тамплиеров обвинений подтверждается самими же протоколами допросов обвиняемых. Хотя всем храмовникам задавали одни и те же вопросы, их ответы, как правило, не совпадали. Одни показывали, что руководители ордена внушали им деизм, другие, что их заставляли отречься от бога, третьи - от девы Марии, четвертые - от Христа и так далее. Столь же разноречивые показания были даны и об упоминавшемся выше “идоле”.

      Во Франции расследования, допросы и процессы над тамплиерами длились долго. В 1310 году на поле возле монастыря святого Антония под Парижем на медленном огне были сожжены 54 рыцаря церкви, отказавшиеся от своих прежних хулящих орден показаний, вырванных у них под пытками в тюремных застенках. К чести казненных следует сказать, что ни один из них не пожелал ценой нового “признания” в ереси спасти себе жизнь. Через несколько дней собор предал огню еще четырех упорствовавших тамплиеров. Другие поместные соборы тоже не бездействовали: Реймский собор сжег девять тамплиеров, в Пон де л\'Арке сожгли троих, несколько “упорствующих” было казнено в Каркассоне.

      Судьба тамплиеров, по крайней мере во Франции, была решена. Филипп IV немилосердно преследовал их, пытал, бросал в казематы, сжигал на кострах. О том, какими средствами пытались инквизиторы вырвать признание у арестованных, говорит большое число погибших во время следствия тамплиеров. В Париже таких жертв инквизиции было 36, в Сансе - 25 и так далее.

      Папского суда Молэ и его коллегам по несчастью пришлось дожидаться в заточении долгих семь лет. Суд над ними состоялся только 18 марта 1314 года. В этот день на эшафоте, возведенном перед собором Богоматери в Париже, заняли места гроссмейстер ордена Молэ, магистр Нормандии Жофруа де Шарнэ, визитатор Франции Гуго де Перо и магистр Аквитании Годфруа де Гонвиль. Учитывая, что все четверо сознались и раскаялись в своих еретических заблуждениях, церковный суд во главе с тремя кардиналами, представлявшими Климента V, осудил их на пожизненное тюремное заключение.

      Но когда, казалось, на этом и завершится последний акт бесподобного дела тамплиеров, судьба распорядилась иначе. Не успел один из кардиналов зачитать приговор, как со своих мест поднялись Молэ и Жофруа де Шарнэ, одетые в шутовские одежды кающихся грешников, и громогласно заявили, что вовсе не признают себя еретиками, а считают себя виновными в позорной измене ордену, который они, спасая свои головы, обвинили в вымышленных преступлениях. Орден был чист и свят, утверждали они, обвинения же, возведенные на него, как и их прежние признания, - ложь и клевета.

      Нетрудно вообразить, какой переполох вызвали среди судей эти заявления решившихся, хотя и с запозданием, на столь геройский поступок Молэ и Шарнэ. Аутодафе было тут же прервано, и оба “повторно впавших в ересь” преступника были переданы в руки парижскому прево с предписанием бросить их в костер. Спешно соорудили костер, и не успело зайти солнце, как от обоих “упорствующих” еретиков остался один только пепел. Филипп наблюдал за казнью из окна соседнего дворца. Гуго де Перо и Годфруа де Гонвиль пренебрегли славой мучеников и закончили свои дни в казематах инквизиции.

Часть 9 - Реформация

В XV веке, когда на папском престоле восседал Борджа, под именем папы Александра VI (1492-1503 гг), католическая церковь достигла последних ступеней своего разврата. В папском дворце было помещение для публичного дома. В диких оргиях и ничем не прикрываемом разврате принимали участие его дочь Лукреция и сын Цезарь - кардинал. "Сегодня его святейшество, чтобы развлечь госпожу Лукрецию, велел вывести на малый двор папского дворца несколько кобыл и молодых огненных жеребцов. С отчаянным взвизгиванием и ржанием табун молодых лошадей рассыпался по двору; гогоча и кусая друг друга, жеребцы преследовали и покрывали кобыл под аплодисменты госпожи Лукреции и святого отца, которые любовались этим зрелищем из окна спальни. После этого отец и дочь удалились во внутренние покои, где и пребывали целый час" - писал Иоганн Бурхард.

      Высшее духовенство пополнило свои ряды представителями светской аристократии, проделки монахов вошли в пословицу: "эти лицемеры делают как раз обратное тому, что проповедуют". Это настроило проповедника из Флоренции Джироламо Савонаролу против папы и его духовенства. 25 июля 1495 года папа приказал этому "дерзкому пророку" явиться в Рим и дать отчет о своих словах и действиях, но тот не явился. 8 сентября того же года возмущенный папа запретил Савонароле проповедовать в соборе св. Марка во Флоренции, но и тут встретил непослушание. 12 мая 1497 года Савонарола был объявлен еретиком и предан анафеме. Весной 1498 года комиссары папы были приссланы во Флоренцию, чтобы рассчитаться с противником церкви. Савонаролу арестовали, подвергли пыткам, затем повесили, а труп сожгли. Такая же участь постигла его сообщников: Пестия и Доминика.

      Ульрих Цвингли (1484-1531 гг), священник из Цюриха, восстал против церкви и обличал злоупотребления духовенства. В 1522 году он стал приводить в исполнение реформу церкви в Швейцарии. Цвингли был убит католиками в сражении с войсками католических кантонов при Каппеле.

      Но особенно выделился Мартин Лютер, сын рудокопа (1483-1546 гг) был ярким деятелем реформации. В 1507 году он стал священником, сам был монахом-августинцем. В 1511 году он был послан с поручением в Рим и увидел какой разврат и мошеничество творятся там. "Я был свидетелем таких безобразий, - говорит он в одном из своих сочинений, - что с того времени принял решение посвятить свою жизнь уничтожению папства, искоренению лжи, которая осквернила религию из-за корыстолюбия священников и безнравственности пап".

      Он резко выступил против папскими торговлями индульгенциями, которые развернул папа Лев X. Прибытие в Виттенберг доминиканца Тецеля, которому был поручен сбор денег для папской казны, окончательно побудил Лютера стать рупором для народных масс, издавна недовольных платить церковную десятину. Сам Тецель доносил смысл торговли индульгенциями при помощи незамысловатых строчек: В ларце монеты зазвенят, Из ада души улетят.

      В то время, как учение Лютера распространялось по Европе, папа предавался развлечениям в Риме, не понимая важности происходящего. Когда весть о Лютере дошла до Рима, папа предположительно ответил: "Брат Мартин замечательно талантлив, но это всего лишь очередная монашеская распря".

      В 1517 году Лютер вывесил 95 тезисов у входа в Виттенбергскую церковь, в которых он нападал на чистилище, индульгенции, исповедь, отпущение грехов папой, а спустя немного времени он сжег перед студентами папскую буллу, угрожающую "дикому вепрю, разоряющему виноградник господа", отлучавшую его от церкви 3 января 1521 года. "Подобно тому, как сжигают мои труды в Риме, я предаю огню буллы и декреталии этого князя тьмы и заклинаю всех людей прийти мне на помощь, чтобы бросить в тот же костер Льва Х и его апостольский трон со всеми кардиналами святой коллегии" - говорил Лютер перед народной толпой.

      Вернувшись из города апостолов, Лютер бесстрашно выступил против папской непогрешимости: "Народы, слушайте, я хочу показать вам подлинное лицо вашего угнетателя - папы. Я пришел во имя Иисуса Христа и взываю к вам: не покоряйтесь папе, всадите нож в его сердце, считайте всех его приверженцев разбойниками, будь они короли или императоры. Будь я главой империи, я связал бы в один узел и папу, и его кардиналов и кинул бы их в Тибр. Пусть искупаются! Вода вылечит этих свиней, она принесет пользу их тушам, изъеденным позорными болезнями. Я клянусь вам в этом, и пусть спаситель будет тому свидетелем".

      Доминиканцы несколько раз пытались убить августинского монаха, но его тщательно охраняли. "Я знаю, какой опасности я подвергаюсь, - заявлял Лютер - но я всуну руку в горло этих дьяволов, переломаю им зубы и буду исповедовать учение божье". Сейм, собранный папой в Вормсе, уже предвкушал сожжение Лютера на костре, но и сейм, и папа оказались бессильными противостоять защитнику реформатора, императору германскому Фридриху Мудрому.

      Между протестантами и католиками разгорелась настоящая битва. Множество феодалов, чьи земли были захвачены папой, встали под знамя реформатора, не желая платить поборы церкви.

      Одиннадцать месяцев спустя, в конце 1521 года умер Лев X, так и не узнав, что его короткое царствование ознаменовалось началом протестантского реформаторства.

      Мировоззрение реформаторов было мрачнее прежнего. Например, для Лютера разум есть "блудница Сатаны". Самые ругательные слова он находит для того, чтобы заклеймить Аристотеля: "Поистине Дьявол, страшный клеветник, злой сикофант, князь тьмы, настоящий Дьявол, зверь, ужасающий обманщик человечества, в котором едва ли есть какая-нибудь философия, публичный и явный лжец, козел, полный эпикуреец, этот дважды проклятый Аристотель".

      Лютер утверждал: "Мы все - пленники Диавола, который является нашим повелителем и божеством. Телом и имуществом мы покорны Диаволу, будучи чужестранцами и пришельцами в мире, повелителем которого является Диавол. Хлеб, который мы едим, напитки, которые мы пьем, одежда, которую носим, да и сам воздух, которым дышим, и все, что принадлежит нам в нашей телесной жизни, все это от его царствия". Он запустил в черта чернильницей, споря с ним и истощив свои аргументы. Исследователи подсчитали, что в его писаниях Дьявол упоминается чаще, чем бог. Чародеек Лютер называл "злые чертовы шлюхи" и до глубины души ненавидел. “Я не имел бы к ведьмам никакого сострадания. Я всех бы их сжег”, - восклицал отец реформации. Неудивительно, что в процессах над ведьмами в Германии было осуждено на смерть мужчин, женщин и детей гораздо больше, чем в любой другой стране. Только в середине XVII века меньше чем за 10 лет 1.5 тыс. подозреваемых в колдовстве были сожжены на кострах в городах Вюрцберг и Бамберг. Лютер был помешан на Дьяволе в самом буквальном смысле. Он даже утверждал, что лишь с божьей помощью освободился от полчища демонов, которые на него наслал Фауст. Еще более ненормальной его выдумкой было его уверие, что мухи были созданы Дьяволом, чтобы они отвлекали его, когда он пишет хорошие книги.

      Последователи Льва X рьяно преследовали лютеран. Даже отречение от протестанцизма не спасало их от рук католиков. Наиболее известная резня лютеран католиками произошла в ночь Варфоломея в Париже. День 24 августа 1572 года вошел в историю как кровавый. Более 2 тысяч человек было убито в Париже. История знает это бойню под названием "Варфоломеевская Ночь" и "резня гугенотов". Резня продолжалась три дня, затем она имела место в провинции. Убитых во Франции было более 30 тысяч человек.

      Протестанты были лишены права публичного богослужения; их священнослужители - изгнаны; они с этого момента перестали пользоваться правами гражданского сословия; дети их могли быть у них отняты и переданы на воспитание католическим священникам; искавшие спасения в бегстве осуждались на галеры. Насчитывают до 300 тыс. реформаторов, покинувших Францию и унесших с собою за границу ее знания и искусство. Жестоким гонениям подверглись и знаменитые люди.

      Также во времена взаимных христианских распрей представители различных вероисповеданий использовали побивание камнями для искоренения ереси. Во время гонений на протестантов в Пьемонте в XVII веке, как сообщает Генри Мур, была побита камнями Джудит Мандон, отказавшаяся перейти в католичество. Хотя в этом конкретном случае побивали палками, суть от этого не меняется: ее привязали к столбу и забросали палками, как это раньше делалось во вторник на масленицу с петухами. После того, как они побили ее до синяков и поломали ей кости, один, последний кусок дерева, размозжил ей голову. Подобного рода варварства совершенно не красят католиков.

      Но не будем представлять протестантов, как невинных жертв. Между прочим, Лютер, называвший папу Антихристом, а Рим - Великой Блудницей, призвал к истреблению швабских крестьян, которые восстали, чтобы установить между людьми равенство. Их он приказывал жечь и вешать.

      Лютеране как и кальвинисты (смотрите дальше) обрушились на Томаса Мюнцера, который расписывал мятежным крестьянами привлекательность земного Иерусалима. Этот легковерный болван, Томас Мюнцер в сражении при Франкенхаузе в 1525 году, стоявший во главе восставших немецких крестьян, до такой степени был уверен в немедленном вмешательстве господа бога, который, уничтожив его врагов, устроит на земле рай, что призвал свое войско преклонить колени и молиться, чем воспользовались рыцари и устроили кровавую резню.

      Вообще между протестантами и католиками разгорелась битва не на жизнь, а на смерть. Одно из самых знаменитых гонений на английских протестантов, кроме ночи Варфоломея, имели место в правление дочери Генриха VIII, Марии (1553-1558 гг), которая получила прозвище - Кровавая Католичка. По меньшей мере 274 человека, среди них были и дети. Сам же Генрих VIII, не особо разбираясь, жег всех - и католиков и лютеран. Cжигали прежде всего лютеран; католикам "везло" - их вешали. Впрочем, иногда для разнообразия лютеранина и католика привязывали спиной друг к другу и в таком виде возводили на костер. Однако и протестанты в период с 1678 по 1680 год преследовали католиков и их было немало казнено в Англии. Католиков подозревали в попытке уничтожения протестантской веры, заговор получил название "папистского".

      Ожесточенная война между реформаторами и католиками началась в 1618 году, а завершилась в 1648 году, которая была 30 лет. Но распри между ними ведутся и по сей день. Например, в Ирландии и вовсе не бескровно.

      Вот как описывает в своем романе “Симплициссимус” (1668 год) Ганс Якоб Кристоф Гриммельсгаузен разграбление деревни во время Тридцатилетней войны: “А работника солдаты связали и положили на землю, всунули ему в рот деревянную пялю да влили ему в глотку полный подойник гнусной навозной жижи, кою называли они “шведский напиток”, что, однако ж, не пришлось ему по вкусу и произвело на лице его удивительные корчи. Через то принудили они его свести некоторых из них в иное место, где взяли людей и скот и пригнали на наш двор... Тут стали они отвинчивать кремни от пистолетов и на их место ввертывать пальцы мужиков и так пытать бедняг, как если бы хотели сжечь ведьму, понеже одного из тех пойманных мужиков уже засовали в печь и развели под ним огонь, хотя он им еще ни в чем не признавался. Другому обвязали голову веревкой и так зачали крутить палкой ту веревку, что у него изо рта, носа и ушей кровь захлестала. Одним словом, у каждого из них была своя хитрость, как мучить крестьян, и каждый мужик имел свою отличную от других муку…”. Из-за религиозной одури страдали невинные люди, терпя издевательства и пытки.

      Во многих отношениях лютеране не уступали католикам, а иногда и превосходили их. Хоть Лютер и говорил следующее: “Я хочу проповедовать, говорить, писать, но никого не хочу привлекать к себе силой, ибо вера добровольна и свободна и не терпит никакого принуждения” (1522 год), но эти принципы можно было и забыть: на Шпейском рейхстаге в 1529 году лютеране, как и католики закрепили за собой паству в следующих словах: "Каждый, совершивший вторичное крещение или принявший оное в сознательном возрасте, будет ли это мужчина или женщина, повинен в смерти при помощи огня, меча или другого рода казни, смотря по обстоятельствам, без всякого предварительного расследования в духовном суде".

      В 1582 году в Англии было объявлено, что тот, кто обращает протестанта или присутствует при обращении его в католичество, виновен в государственной измене. Служить мессу, присутствовать при этом, исповедоваться, наставлять в католической религии или быть наставляемым в ней, уклоняться от присутствия при протестантском богослужении в церкви - все это были великие преступления. Священнику, приехавшему из-за границы, грозила смерть, за укрывательство его - смерть, за отправление им богослужения в Англии - смерть, за исповедь у него - смерть.

      Та самая религия, которая питала ненависть против папства, отказывала поблажку каждому отдельно верующему человеку, принуждая его таким образом служить богу. Кстати, Лютер говорил, что крепостное право не противоречит "священному писанию" (еще Авраам имел рабов), чем не оправдал надежды крестьян, которые рассчитывали на его поддержку в облегчении их участи. Зато феодалы обогатились за счет церковного имущества.

      Основоположником кальвинизма являлся французский богослов и юрист Жан Кальвин (1509-1564 гг). Он устроил переворот, подготовленный искусными интригами, сумел захватить власть в Женеве, куда приехал, спасаясь от преследований в 1533 году. В 1535 году он опубликовал свое сочинение "Наставления в христианской религии"; оно стало как бы катехизисом реформатов. Кальвин изгоняет из Женевы католиков, устраняет соперников и с 1541 года устанавливает религиозную диктатуру, где он пребывает диктатором вплоть до смерти. Также он, как и Лютер, преследовал анабаптистов, которые установили в 1535 году республику диктатуры в Мюнстере. Впоследствии от анабаптистов отпадут меннониты. Они откажутся от насилия и будут проповедовать безоговорочное и непререкаемое послушание богу. В 1826 году меннониты оказались мишенью для нападок англицкой церкви и вынуждены были эмигрировать в США.

      Он создал в Женеве диктатару, о которой папство могло лишь мечтать. Все граждане были подчинены придирчивой повседневной опеке в общественной и личной жизни. Нельзя было петь светские песни, танцевать, вволю есть, а тем более пить, ходить в светлых костюмах. За непосещение церкви полагался штраф, сомнение в той или иной христианской "истине", как ее трактовал Кальвин, каралось смертью на костре. Община возглавлялась пастором и советом пресвитеров. Его последователи во Франции звались гугенотами.

      Кальвин обладал гораздо более мрачным нравом, чем Лютер, и с пессимизмом взирал на природу человека. Будучи свободным в своей первородной целостности, человек мог обрести вечную жизнь в соединении с богом. Однако он ослушался его, восстал против него, пав жертвой искусителя, и не в силах более освободиться от греха. Избавиться от этого рабства он может лишь милостью божьей и только по его воле. Это утверждение власти божьей привело Кальвина в конце его жизни к выводу об абсолютном предопределении, с которым сегодня согласны далеко не все кальвинисты. Развивая выдвинутый блаженным Августином тезис о двойном предопределении (избранники демонстрируют бескорыстную милость божию, а отверженные свидетельствуют о справедливом возмездии за грехи), Кальвин доводит его до крайности, утверждая, что идея эта была высказана господом не только до грехопадения человека, но даже до сотворения мира.

      Сбросив иго Рима, этот новый апостол отнюдь не думал дать свободу умам. Будучи упрямым в отстаивании собственных идей, он с трудом терпел противоречия. Он хотел господствовать, и правильно о нем говорили, что он стал "женевским папой".

      В конце 60-х годов XVI века в Шотландии развернул кальвинистскую пропаганду прошедший обучение в Женеве Джон Нокс. Из этого получилось пуританство, ставшее знаменем английской революции и перекинувшееся через Атлантику в Новую Англию. Крайним левым крылом пуританства во время протектората Кромвеля были квакеры (смотрите чуть ниже).

      Реформаторы отнюдь не были добродетельными людьми, искренне увлеченными желанием освободить род человеческий от его оков. Они откололись от римской церкви только для того, чтобы самим создать новое царство, где они могли бы пользоваться неограниченной властью над своими новыми последователями.

Часть 10 - Еще некоторые ереси

Карлшмадт (1480-1541 гг), один из наиболее близких друзей Лютера, отделился от него и занял позицию, близкую к анабаптизму. Анабаптизм, наиболее радикальное крыло реформации, навлек на себя сильную ненависть лютеран. Репрессии того времени обрушивались именно на них. Последние призывали к захвату власти и установлению республики на основе теократии.

      После разгрома Мюнцера и казни Иогана, который сформировал настоящие террористические отряды иконоборцев и громил монастыри, возник вышеупомянутый меннонизм, враждебный к любым формам насилия.

      Некий Ханс Хут после поражения крестьян в 1525 году пророчествовал о конце света и пришествии Христа. Иисус Иосифович, по его учению, лично вложит меч в руки принявших новое крещение святых, чтобы они убивали представителей церковной и светской власти. В 1527 год он был казнен, а его последователи бросили дома и, собравшись в вооруженные банды, бродили по стране, надеясь установить "царство божье", в котором все будут равны.

      В Антверпене кровельщик Элигий Прейстник организовал общину лоистов, в которую объединялись разные классы, чтобы вести веселую, разгульную жизнь. Скандал произошел из-за того, что Элигий слишком вольно толковал "священное писание". Это не не понравилось Лютеру и он в 1544 году осудил его на костер.

      В секте сикеров (to seek - искать) наиболее известен Джордж Фокс (1624-1691 гг), подмастерье сапожника, который утверждал, что его просветил бог; и проповедовал против военных, судей, священников. "Ищи спасения в страхе и трепете" - говорил Фокс. Его секта впоследствии принимает название квакеров (to quake - трястись), которых преследуют протестанты. Они бросят многих квакеров в тюрьмы и будут предавать их всевозможным пыткам. Эти преследования вынудили предводителей секты переселиться в Америку, но и там они стали преследоваться пуританами Новой Англии. Обычным их уделом была порка, а многих продавали в рабство прямо с корабля. Пуритане к квакерам применяли и такие меры: мужчинам отрезали уши, женщин секли. О жестокости, с которым третировали этих людей, можно судить по описанию порки квакера Уильяма Бренда:

      "Надзиратель надел на его шею и ноги кандалы и держал в них 16 часов за то, что тот отказался работать. Несчастный не получал еды, а спина его была истерзана предыдущей поркой. Однако кровожадного надзирателя одна порка не удовлетворила, он решил запороть его до смерти. На следующее утро надзиратель хотел заставить его работать, а когда тот не смог подняться, он нанес ему 20 ударов по спине пропитанной дегтем веревкой, вложив в удары всю свою силу. Веревка расплелась, и тогда надзиратель принес новую. Он поволок его вниз по лестнице, охваченный злобой и яростью и затем нанес своей жертве еще 40 и 17 ударов. В общей сложности несчастный получил 117 ударов так, что спина его была черной, с нее свисали куски кожи и сгустки крови, и нельзя было увидеть отдельного рубца. Вся спина была одной сплошной раной" [Джордж Бишоп "Новая Англия в глазах господа", 1703].

      Одна невропатка, Энн Ли, объявила себя живым воплощением Христа, учредила секту шейкеров (to shake - трястись) и проповедовала всякую галиматью на предмет строгого безбрачия, общую собственность и прочее.

      Еще одно инакомыслие в среде лютеранства родилось в проповедях пастора Филпина Якоба Шпенера (1635-1705 гг). Питеизм распространился в том числе и на Швейцарию и в Скандинавию. Примерная его идея такова, что для общения с богом не нужно ни таинств, ни священников, ни текстов библии. Некоторые общины этой секты будут мишенью для преследований властей из-за тех привилегий, которые себе присвоят питеисты. Так, Ева фон Баттлер, выдавала себя за Софию, за новую Еву, воплощение духа святого. Считая брак грехом, она проповедовала общность полов. У нее был фанат, которого она называла богом-отцом, и любовник бог-сын. Бога-отца полиция хорошо выпорола и приговорила к смерти, но помиловала. Самой Еве удалось бежать.

      В XVI веке в Испании возникло объединение людей, отвергавших власть церкви и отождествлявших бога с наслаждениями любви. Инквизиция Испании преследовала этих людей и обвинения были следующими: "Они называли гостию куском хлеба, а крест - простой палкой. Во время страстного дня, вместо того, чтобы оплакивать страдания Христа, они веселятся и предаются всяческим наслаждениям".

      Иллюминанты возникли в 20-х годах XVI века в Севилье, в Толедо и в других местностях Испании. Эта секта отвергала пустой формализм католических обрядов. Под ударами инквизиции иллюминанты погибли.

      Квитеизм, считающий, что молитва и созерцание - единственные способы служить богу, в XVII веке оказался предметом полемики и был осужден церковью (такая позиция квитеистов делала ненужной ее участие). Секта бездельников-квитеистов проповедовала: "Никогда не следует предаваться ручному труду, должно лишь непрестанно молиться; и если люди станут предаваться такой молитве, невозделанная земля принесет им больше плодов, чем если бы ее возделывали".

      Во Франции доктрину квитеизма развивала некая Жанна-Мари Бувье де ла Мотт. Ее писания проникнуты мистицизмом. Она рекомендует полное умаление души, вплоть до того, чтобы в ней осталась единственная просьба: "Да свершится воля твоя". Ее осудили на тюремное заключение, а затем на изгнание.

      Современники сочиняли язвительные пеcенки, в которых высмеивали квитеистов. В одной из таких песен последовательница этой доктрины высказывалась таким образом:

      С зовом плоти не стану бороться,

      Но уж душу-то я сберегу,

      Если богу душа отдается,

      Можно плотью отдаться дружку.

      Ту же линию гнула и Анатуретта Буриньон (1616-1680 гг).

      Наконец, конвульсионеры были просто сектой эпилептиков, которые собирались на кладбище Сен-Медар у могилы диакона Француа, скончавшегося в 1727 году и впадали в истерическое состояние религиозного экстаза, тряслись, прыгали и творили прочие вакханалии до тех пор, пока вход на кладбище не закрыли. Они вели свое происхождение от янсенситов, которых преследовали папы.

      Похоже на то, что звание христианина всюду доставляет людям основания для ненависти, обид, взаимных огорчений и мучений. Христиане всю историю только и делали, что резали других христиан. Католики резали то альбигойцев, то протестантов то других несогласных. Протестанты, отпавшие от римской церкви, объединившись против римско-католической церкви, в свою очередь распались на группы, вожаки которых всегда готовы вступить в рукопашную. Протестанты ненавидят католиков и наоборот, кальвинисты ненавидят обоих, а протестанты и католики - кальвинистов. Вместе с кальвинистами лютеране обрушиваются на анабаптистов. Кальвинист-гомарист ненавидит кальвиниста-арминианца. Православный ненавидит их всех. Старообрядцы вступают в конфликт с реформаторами-никоновцами. Заодно православные христиане резали павликан и богомилов. Пуритане издеваются над квакерами. И так далее, и тому подобное. ВОТ ТАКАЯ ВАМ ЛЮБОВЬ К БЛИЖНЕМУ СВОЕМУ ПО ХРИСТИАНСКИ! История все сама говорит. Среди христиан только квакеры ни с кем не спорят. Объясняется это тем, что в этой секте нет ни священников, ни пастырей, ни духовных вождей. Квакеры отрицают любую догму, любой культ, а также таинства и иерархию, присущие официальной церкви.

Часть 11 - Итоги

Пришло время подвести некоторые заключения...

      Каковы же итоги господства христианства?

      Они весьма неутешительны..

      Удалось ли христианству сделать что-то лучше, чем лить кровь? В качестве домашнего задания: назовите-ка пример улучшения после его принятия...

      Берем рабовладение. Христианство не покончило и с рабством, а ведь этого наверняка ждали многие последователи Христа. И нигде церковь ни в какое время не боролась с рабовладением. Пустофразное "равенство во Христе" принималось церковью явно не как равенство в социальном плане. Римский папа Лев I (440-461 гг) резко выступал против принятия в ряды священников рабов: "Служение и святость не могут быть подвергнуты порче через общение с людьми столь низкого происхождения!". Мы можем привести и слова Игнатия Антиохийского, жившего в III веке: "С рабами не обходись высокомерно! Но и они не должны заноситься, но, к чести господа, и далее оставаться рабами, с тем, чтобы получить от господа лучшую свободу. не следует им стремиться освободится за счет общины для того, чтобы не оказаться рабами этого стремления". Религия рабов знает как обращаться с рабами.

      А любовь? Говорят, что христианство принесло любовь к миру и ко всему сущему. Это вранье! Но что обстояло с христианской любовью? Отвращение к этой жизни под прикрытием целомудрия да ненависть к самому себе и всем под красивым камуфляжем абсолютной любви к миру. "Не любите мира, ни того, что в мире. Ибо все, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, есть не от отца, но от мира сего" (1 Иоан. 2:15-16). Как же они после таких призывов апостола эти ублюдки могут говорить о своем любви ко всему сущему?

      "C чего вы решили, будто призыв "возлюбите друг друга" может породить у людей, в которых радость и плотские наслаждения вызывают лишь страх, ненависть и презрение, что-то кроме инквизиции Доминика да озлобленности и двуличности проповедников? Можно ли любить других, если не любишь себя?" - говорил Себастьен Фор. Иисусовцы, эти подлые преступники, не только любили кровь проливать, но и жгли людей на кострах пачками. Это у них называется “любить врагов своих”, как завещал “великий” Христос. Они же объявили мир греховным, полным похотей и злых духов и проповедуя на словах любовь к ближнему, любовь к врагам своим, развязали массу кровопролитнейших войн и крестовых походов.

      Древние с почтением и уважением относились к природе. Христиане возненавидели и ее. Они не признавали человека частью природы. По их представлением Земля была отдана им, чтобы они распоряжались ей, как захотят. Так и произошло: языческие священные рощи вырубались, а затем монастыри и церкви на этих местах росли, как мухоморы. Был осужден культ красоты. Замечательно выразился епископ Зенон, живший в IV веке: "Высший подвиг христианской добродетели - растоптать под ногами природу".

      Христианский идиотизм доходил до трудно осознаваемых форм. Древний римский горожанин трижды в день принимал водные процедуры, умащая тело благовониями. Бани и спортивные залы, где укреплялось тело человека, считались общеобязательными государственными учреждениями. Посмотрите на великолепные античные скульптуры, прославляющие красоту человеческого тела, которые жутко “благочестивое” христианство объявило безнравственными. А из-за христианства Европа не мылась более пятнадцати веков. Приверженцы Христа считали бани и бассейны, где люди находятся полу или обнаженными, рассадниками языческого разврата. Нечистоплотность христианского мира, пренебрежение к собственному телу привела к страшным эпидемиям. Чума косила людей сотнями тысяч. Ни одна война не уносила столько человеческих жизней. А церковь? Церковь лицемерно говорила, что это бог наказал людей за нетвердую веру. В иных случаях все сваливали на “ведьм” и жгли их целыми тюками. Огромные благодарности вере “праведной” христовой и Христу лично!

      Эпоху "богоугодных" войн и кровавых религиозных преследований человечество миновало. За веру или ее отсутствие больше не преследуют. Сейчас для всех, кроме самых упрямых и тупых по определению фундаменталистов, религия перестала быть чем-то святым. Она превратилась в предмет исследования, а не поклонения.

      Лишившись механизма физического воздействия на людей, церковь сделала глупое и невинное лицо, отступила к своим первоначальным позициям, со вздохами заскулила о любви к человеку и миру. "И снова верующие оскорблены в своих святых чувствах" - негодует монсеньер Дюкуртре. Церковь, пока она остается церковью, никак не желает смириться с тем, что окружающие не желают становиться на колени перед божеством, во имя которого уничтожены многие миллионы людей. Никогда до того не было совершено столько жестокостей и убийств из любви к ближнему. "Я осуждаю христианство, я выдвигаю против христианской церкви страшнейшее из всех обвинений, какие только когда-нибудь бывали в устах обвинителя. По-моему, это есть высшее из всех мыслимых извращений... Из всякой истины она сделала ложь, из всего честного - душевную низость. Я называю христианство единым великим проклятием, единой великой порчей, единым великим инстинктом мести, для которого никакое средство не будет достаточно ядовито, коварно, низко, достаточно мало, - я называю его единым бессмертным, позорным пятном человечества… Христианство - это могильный камень, придавивший человека и не дававший ему воскреснуть" - говорит Фридрих Ницше.

      Иногда мне хочется посмотреть, какой был бы Мир без господства христианской идеологии? Глупо было бы говорить, что Мир не был бы без христианства жестоким! Конечно, и до христианства были и образцы дикости, разврата, жестокости и бесчеловечности. Это было всегда и везде. Но такого мракобесия, зверств, войн, которое сотворило христианство, человечество не знало. Религиозные войны и подстрекательства убивать друг друга из-за веры - это уже крайность. Христианские зверства не имеют аналогов в мировой истории.

      Что с христианством сейчас? Представьте себе какого-нибудь безобидного святошу, который с румянцем на щеках токует о радости, любви, покаянии. Но есть одна оговорочка: либо он считает, что вы будете гореть в аду, если не принадлежите к его конфессии, либо же он серьезно свою веру не воспринимает. А коль считает, что вам место в аду, то он говов вас истребить при жизни. Стоит лишь внушить ему, что это угодно богу. Также этот милый человек считает, что в ад попадут все "неверные": буддисты, мусульмане и прочие. Такие люди, как он, в Средневековье оговаривали невинных людей и улюлюканьями встречали сожжение ведьм. Теперь же они разводят демагогию о мягкости, кротости, спокойствии, благотворительности. За лживыми высокопарными словами о любви к ближнему скрывается реальный звериный оскал христианства.

      "Только действительно свободная мысль может создать разумные существа и освободить людей от тех гибельных идей, которые одурачивали и подданных, и правителей и отдавали их в жертву духовенству. Постепенно распространяющийся свет разума гораздо лучше научил бы людей их обязанностям по отношению друг к другу, чем наставления наемных руководителей, имеющих наглость заявлять, что бог предписывает им ненавидеть, преследовать, уничтожать друг друга и восставать против законных правителей всякий раз, как дело идет об утверждении или поддержке их нелепых взглядов" - пишет Поль Гольбах.

      Типичные христиане плевать хотели на заповеди Христа, однако таскают на шее кресты и держат дома библии для порхания над ними, поклоняются трупу на кресте и лицезреют символ смерти, который насаждается повсюду (не надоело богу в течение 16-и веков созерцать собственную смерть на иконах?). Они исправно ходят в церковь, молятся, забывая, что "Всевышний не в рукотворных храмах живет" (Д. А. 7:48). Много ли христиан знают библию? Вызывает недоразумение и то, что подлый мертвец на двух досках расценивается у них, как символ жизни. Я не ошибусь, если назову любое распятие символом смерти и бесплодия. "Древнее изображение креста, которое носят на груди, завершило свой путь. Но хоть его время и кончилось, к нему можно вновь обратиться, правда, с одной единственной целью - показать, до какой степени верующий, даже вопреки себе, поддается на отменно ловкие, наилучшим образом рассчитанные мошенничества, поскольку земным отцом сына божия был плотник, то есть человек, который делает кресты. Можно ли еще ясней, недвусмысленней выразить тот факт, что родители обожают выпиливать, отстругивать, отшлифовывать несчастья своих детей" - пишет Рене Кревель.

      А пресмыкание перед богом? Что оно дает? Непротивление злу, кротость, бедность - это ваши жизненные ориентиры? Кому же выгодно сделать вас бессильными и не умеющими бороться за ваши жизненные ценности? И что же проповедует Христос: добро или зло? Когда христианский поп тихо и плавно поет о том, что: “на всё воля божья, всякая власть от бога, бог терпел и нам велел, мы все грешны, мы все люди маленькие, под богом ходим”, - то это не тихие песенки. Это трупный яд, отравляющий душу и разлагающий разум человека, это программирование в неявном виде психотипа раба.

      Библия не воспитывает силу, она прославляет слабость и трусость. А от трусости до жестокости - один шаг. Шайка преступников создала иудаизм и христианство, чтобы управлять глупой толпой. Яхве, т. е. бог, был еврейским божеством. Ну а остальным народам он нужен был? Не нужен, поэтому его навязали силой. Убивали, ломали, и насильно обращали. Христианство - это идеология подонков общества.

      Сколько же было жертв христианства? Прежде всего вспоминаются крестовые походы, инквизиция, религиозные войны. А сколько людей погибло при утверждении и распространении христианства? Сюда еще надо приплюсовать беды, связанные с принятием христианства на Руси (смотрите раздел "Православие"), колоницазию Америки и охоту на ведьм (смотрите раздел "Инквизиция"). А сколько было жертв папских претензий на власть! Без лишнего преувеличения можно сказать, что счет идет на десятки миллионов. Если учесть, что столько бед произошло из-за выжелтевшей библии, то ее в руки-то брать тошно и противно. Вольтер пишет: "Христианство - самая нелепая, самая абсурдная и самая кровавая религия, которая когда-либо отравила мир. Если мы начинаем верить в абсурды, мы начинаем становиться жестокими". Все преступления христиане могли оправдать ссылкой на библейскую цитату. Неплохо было бы изобразить истукан Христа Иисуса Иосифовича стоящим в бассейне крови (а в руку вложить оливковую ветвь - символ милосердия) на созерцание всем верующим и просто пресловутым олухам, носящим на шеях железки, олицетворяющие орудие пытки.

      Библия совершенно не учит ничему хорошему и доброму. Церкви переполнены свидетельствами смерти. Когда один из персонажей романа немецкого писателя Б. Травена удивляется, с какой утонченной жестокостью действуют мексиканские разбойники, герой поясняет: "Наверняка они черпают вдохновение в церквах, в которые они входят. Церкви полны святых мучеников." Еще Чезаре Ломброзо подметил, что количество неверующих-возмутителей порядка и преступников составляет самый низкий процент. Вообще Иисус Иосифович прекрасно сформулировал само христианство (конечно, имея в виду не его): "Плохое дерево не может приносить плоды добрые".

      Все еще думаете, что это все не так? Да полноте вам! История все рассказывает сама. Наше время, когда церковь больше не посылает на костер за убеждения и не сеет террор, обязано великим людям, поднявшим свой голос против "божьего храма" и его протухшей идеологии, но никак не христианству. Не будь нападок вольнодумцев на церковь - мы бы и сейчас жили в Средневековье с его кострами. Лишь постепенно человечество стало вылезать из этого странной и бесчеловечной религии, проповедующей странные черты и наклонности. И вылезать из этой помойной ямы стали благодаря многим философам, ученым, да и просто вольнодумцам.

      К веротерпимости призывали просветители и громче всех и убедительнее всех Вольтер. Христианская церковь тогда не допускала никаких отклонений от религиозной догмы. Она жестоко расправлялась с теми, кто внушал ей недоверие. В 1766 году в маленьком провинциальном городке Абвиле был казнен девятнадцатилетний Де ля Бар. Ему отрубили голову и потом сожгли только за то, что он не снял шляпы перед церковным шествием, держал у себя запрещенную книгу Вольтера “Философский словарь” и подозревался в осквернении креста. А за пять лет до этого в городе Тулузе по приговору властей был зверски казнен старик Калас, подозреваемый в убийстве сына, якобы желавшего перейти из лютеранства в католичество. Никаких доказательств не было, но старика пытали жестоко и долго, потом несчастного сожгли. “И это позволяет нация! - восклицал Вольтер, - я плачу о детях, у которых вырывают языки. Сирвен, Калас, Мартен, шевалье Де ля Бар являются мне в моих снах. Говорят, что наш век смешон, - он страшен”. Нам, атеистам, не нужен ваш дерьмовый бог и ваши дерьмовые святые. У нас полно своих героев, каждый из которых сделал в сто раз больше полезного, чем толпа христианских святых: Ипатия, Гутенберг, Ньютон, Вольтер, Этьен, Галилей, Дарвин, Коперник, Либих, Шееле, Гей-Люссак, Лемери, Лавуазье, Гюйгенс, Бруно, Планк, Бор, Везалий, Фабриций, Гассельквист, Парацельс, Сервантес и другие люди того же масштаба. Это из ученых. Александр Невский, Дмитрий Донской, Петр I, Столыпин и многие-многие другие - вот наши Святые. Сравните их биографии с житиями христианских святых, являющихся образцами тупоумия. И все вам сразу станет ясно.

      Помните, что нося распятие, вы добровольно (пусть даже неосознанно) принимаете на себя ответственность за смерть миллионов людей, которых "во имя Христа" истребили христиане. Вам нравится свастика? Она существовала за тысячи лет до Гитлера, однако за 12 лет террора она успела превратиться в символ фашизма и геноцида. Почему же крест остается крестом, а не символом геноцида? Нет! Он по-прежнему мозолит глаза! Также веруя "во единого бога", вы верите в законченного садиста. Ваша вера кому-то очень выгодна, ваша повязка на глазах кому-то очень кстати. Догадываетесь, кто это?

      Либерализм смел это ужасающее здание нетерпимости, тирании, жестокости, воздвигнутое поклоняющимися Христу, чтобы сохранить собственную веру",- пишет католический историк лорд Актон (из site Olegern`a). Французская революция 1789 года нанесла смертельный удар могуществу церкви. Но болезнь со временем снова дала рецидив.

      Христианство еще не умерло. Оно лишь подстроилось под время. Но это уже не тот Средневековый монстр. Смешно слушать христиан сейчас, как они разводят демагогию о том, что христианство - это мягенькая и очень жизнелюбивая религия. Факты как раз говорят обратное. Следует начать с библии. Его установки вросли во всех нас как лишняя хромосома и обычной хирургией тут не обойдешься. Но христианство рано или поздно отомрет. И, к счастью, этот процесс набирает обороты.

      Наглая ложь со стороны отцов церкви не прекращается. “Нам внушают, будто все мы погрязли бы в пороках, если бы не придерживались христианской религии. Как раз те люди, которые придерживались христианской религии, и отличались в большинстве своем вопиющей порочностью. Вы признаете, разумеется, тот любопытный факт, что, чем сильнее были религиозные чувства и глубже догматические верования в течение того или иного периода истории, тем большей жестокостью был отмечен этот период и тем хуже оказывалось положение дел” - говорит Бертран Рассел.

      "Человечество будет счастливо только тогда, когда последний поп будет повешен на кишках последнего монарха" - пишет Жан Мелье в своем протесте к религии и власти. Этого не потребуется, христианство со временем само вымрет от своей сохлости и полнейшего недоразумения. Но оно будет еще долго цепляться и от своих принципов просто так не отступится…

      Закончить этот раздел я хочу словами христианина Тертуллиана: "Недавно в здешнем городе представлен был бог наш в новом виде. Некто из нанимающихся бороться со зверями выставил картину со следующей надписью: "Бог христиан, ублюдок ослиный". На ней он был изображен с ослиными ушами, с копытом на одной ноге, с книгой в руке и с тогой на плечах. Нельзя было не посмеяться такой выдумке".

      Мы же смеяться не будем. Мы только посочувствуем глупости одних и поразимся хитрости других.

      К слову...

      Осел останется ослом,

      Хотя осыпь его звездами;

      Где должно действовать умом,

      Он только хлопает ушами.

      (Г. Р. Державин)