|
Те, кто глядели, глядели, глядели,
вдруг проглядели, и мы полетели,
а мы вдруг решились
и отрешились
от суеты сует.
Белые крылья, гордая стая.
Время пробило, время настало.
К черту от жвачных,
нервных и мрачных.
Взмах - и привет!
А мы летим, летим, летим
куда хотим, куда хотим.
Можем туда, где вечно день,
можем туда, где вечно тень.
Пусть непривычно нам летать.
Нам привыкать - не привыкать.
Только бы крыльев не опалить, не обломать.
Кто-то вослед нам крикнул: ”Безумцы!
Вы же незрелы, вы же безусы.
Вот подрастете, что-то поймете -
можно в полет.
Ах, погодите, ах, не летите,
хоть на минуту притормозите.
Там же вам крышка...”
Поздно, братишка!
Время не ждет.
И мы летим, летим, летим
куда хотим, куда хотим.
Можем туда, где вечно день,
можем туда, где вечно тень.
Пусть непривычно нам летать.
Нам привыкать - не привыкать.
Только бы крыльев не опалить, не обломать.
В небе вольготно, в небе привольно -
некому - “смирно!”, некому - “вольно!”.
Не по приказу, а добровольно.
К черту приказ!
Белые крылья, гордая стая.
Кто не летает - не понимает.
А вот уж стреляют и убивают нас.
За то, что мы летим, летим
куда хотим, куда хотим.
Можем туда, где вечно день,
можем туда, где вечно тень.
Кто-то ушел, кто-то придет.
И непрерывен наш полет.
Кто же там крикнул,
что мы не правы?
Наоборот!
|
