Далеко-далеко за туманною гранью горизонта, в стране неведомых чужестранцев лежит Остров вечной юности. Жители скалистого побережья японского восточного моря рассказывают, что в определенное время можно увидеть диковинное дерево, которое поднимается из-за волн. Это то самое дерево и есть, которое несколько тысячелетий стояло на высочайшей вершине горы бессмертия Фузано-о.

Люди становятся счастливы, если им удается хоть на одно мгновение увидеть его ветви, хотя зрелище это мгновенное, подобно сну на утренней заре.

На острове царит никогда не прекращающаяся весна. Вечно воздух струит аромат, вечно небо распростерто — чисто-голубое; небесная роса тихо опускается на деревья и цветы и открывает им тайну вечности.

Нежная листва деревьев никогда не теряет своей свежести, и ярко-алые лилии никогда не увядают.

Цветы розы, словно дух, нежно окружают ветви; повисшие плоды апельсинового дерева не носят на себе никакого отпечатка приближающейся старости.

Ирис и дианки увенчивают озеро желтыми и голубыми цветами, на поверхности которого тихо покоится цветок Лотоса.

Дни за днями птицы распевают о любви и весельи. Горе и зло — там неведомы. Смерть — чужда.

Дух этого острова ежегодно будит своим нашептыванием спящую весну во всех странах и пробуждает ее.

Многие отважные мореходы искали этот остров, но они не достигали его берегов. Многие при этом претерпевали кораблекрушения, другие считали вершины Фуи-ямы за благословенную Фузано-о; но некогда жил в Китае жестокий император. Это был такой тиран, что даже жизнь его придворного лекаря Ио-фуку постоянно находилась в опасности. Однажды Ио-фуку сказал царю:

— Дай мне корабль, и я поеду на Остров юности, там нарву травы бессмертия и привезу тебе, чтобы ты мог вечно управлять своим государством.

С радостью внимал этим речам деспот. И вот Ио-фуку, блестяще вооруженный, вышел под парусами и приплыл в Японию, а оттуда направил свой путь к волшебному дереву. Дни, месяцы и годы миновали. Ио-фуку казалось, что он плывет по небесному морю, потому что нигде не было видно земли. В конце концов, в далекой дали обрисовался расплывчатый контур холма, похожего на который Ио-фуку еще никогда не замечал, и, когда он заметил дерево на вершине холма, он понял, что приближается к цели своего странствования.

Вскоре причалил он к берегу и сошел с корабля совсем как будто восне. Все мысли о китайском императоре, чьи дни жизни он хотел умножить с помощью священной травы, вылетели у него из головы. Жизнь на этом диковинном острове была такая необычная, что у Ио-фуко не было никакого желания покинуть его.

Его история будет рассказана Вазобиове, белым мужем Японии, который только один среди смертных и в состоянии рассказать о чуде этой диковинной страны.

Вазобиове жил вблизи Нагасаки; для него ничего не было милее, как целые дни проводить в открытом море, удя рыбу из маленькой лодочки. Однажды во время восьмого полнолуния, которое в Японии называется месяцем бобов и по времени считается лучшим изо всех, случилось Вазобиове отправиться в далекое путешествие, и во время празднеств, справляемых в честь этого месяца, он находился вдали от Нагасаки. Не торопясь, огибал он побережье и любовался крутым обрывом скал, которые резко вырисовывались в бледном месячном сиянии. Но внезапно над ним собрались черные угрожающие облака. Ударила буря, хлынул ливень, и все погрузилось во мрак. Свирепо громоздились волны, и маленький челнок носился по ветру с быстротою стрелы.

Три дня и три ночи бушевала буря. Когда забрезжило четвертое утро, ветер стих, и море утишилось. Вазобиове, которому было понятно течение звезд, заметил, что он находится далеко от своей родины Японии. Он поручил себя милосердию бога вод, и в течение нескольких месяцев жил, питаясь рыбами, которых ловил своими сетями, пока его челнок не загнало в те черные воды, где никакая рыба не может жить.

Он греб, греб, но силы его истощались, надежда его покинула, — как вдруг душистый ветер внезапно оживил его. Он снова схватился за весла, и вскоре челнок пристал к берегу Хораицан, Острова вечной юности.

Но в то время, как он причалил к берегу, из его мыслей изгладились Все воспоминания об опасности и нуждах за время его путешествий.

Все, казалось, наслаждалось здесь радостью и солнечным сиянием. Жужжание цикад, стрекотание стремительно проносящихся стрекоз, кваканье светло-зеленых древесных лягушек звучали в его ушах. Приятный аромат веял с холмов, покрытых соснами, и повсюду волновалось море красок.

Внезапно к нему приблизился некий человек. То был не кто иной, как Ио-фуку. Он заговорил с Вазобиове и рассказал ему, как избранные боги, которые населяли это уединенное побережье, проводили дни в музыке, смехе и пеньи.

И зажил Вазобиове в довольстве на Острове вечной юности. Он не замечал течения времени, потому что время проходит незаметно, когда рождение и смерть не ограничивают ее.

Но после многих столетий этот мудрый человек из Нагасаки устал от благословенной жизни. Он уже стал мечтать о смерти, но черная буря не бушует над Хораицан. С завистью и надеждой следили его глаза за птицами, когда они покидали остров, следили обыкновенно до тех пор, пока они еще казались точками на небесном своде. Однажды он сказал белоснежному журавлю:

— Я знаю, что только птицы могут покидать этот остров; но все же я прошу тебя, отнеси меня в Японию, на мою родину, я бы хотел ее повидать еще только раз и затем — умереть!

И тут же Вазобиове проворно вскочил на охотно распростертые крылья журавля, и тот понес его над разными чуждыми странами, населенными великанами, карликами и людьми с белыми лицами. Когда он осмотрел все страны света, то прибыл, наконец, в свою любимую Японию. В руке он держал ветвь апельсинового дерева, которую и посадил. Дерево, которое выросло от нее, существует и поныне в государстве Микадо.