Cайт является помещением библиотеки. Все тексты в библиотеке предназначены для ознакомительного чтения.

Копирование, сохранение на жестком диске или иной способ сохранения произведений осуществляются пользователями на свой риск.

Карта сайта

Все книги

Случайная

Разделы

Авторы

Новинки

Подборки

По оценкам

По популярности

По авторам

Flag Counter

Юмор
Грек Александр
Язык: Русский

Сказка про Дайнозиверов

Расскажу я вам, дорогие мои кенгуряточки, сказку. Давно это было, ох и давно! Никто тех времен не помнит, я и то забывать стал. А дело было так: Господь сотворил мир, земля же оставалась пустынной и безвидной... Но вскоре разлились воды, твердь покрылась сначала плесенью, а потом – зеленью, где и развелись разные безобидные твари: гигантские сороконожки, кожистые черепахи, клюворылые мездродонты, тугоухие тушканчики, крылоперые архивыпи, кистепалые гексаподы, муфелястые броненоски и проч.

Земля была молодой – горячей! – а потому, катаклизмы и бедствия случались ежедневно. На поверхность выплескивалась раскаленная лава, падали метеориты и вулканические бомбы, а сбитые ими птеродактили сыпались с неба без счета, славные мои выхухольчики. Вторничные землетрясения, вечерние наводнения, извержения вулканов по четным дням, были явлениями заурядными.

Материки пузырились, разламывались и уплывали, попыхивая вулканами, невесть куда. Моря сливались в океаны, где прорезались глубо-о-окие впадины, образовывались подводные хребты, кои, топорщась, появлялись на поверхность в виде архипелагов и островов. Такие-то вот были времена, сладкие мои гиппопотамчики.

А больше всех среди этого бедлама расплодились гигантские ящеры – дайнозиверы. Было их великое множество, и звались они по-разному: мусорозавры, тераптозавры, плезирозавры, сталинозавры, демозавры, пивозавры, хипозавры, пыхозавры, психозавры, проктозавры и прочие почтенные организмы.

Жизнь тогда была, сами понимаете, не сахар: целый день приходилось рыскать во влажных первобытных лесах в поисках пищи и единомышленников. Дайнозиверы были в большинстве своем существами грубыми, примитивными, обтянутыми толстой пупырявой кожей – серой или рыжей в крапину. Большую часть среди них составляли травоядные, а меньшую часть – плотоядные. Были и такие, что питались всякой гнилью и падалью.

Травоядные пробивались растительной пищей, жили недолго, умирали бесславно. Часто они собирались в стада, намереваясь при случае дать отпор хищникам. Но, всякий раз, завидев живоглота, с воплями бросались врассыпную, и страшная участь настигала нерасторопного. После они опять собирались вместе – помянуть усопшего и посетовать на свою беспомощность.

Плотоядные кушали травоядных, были дурно воспитаны и страдали от изжоги – следствия переедания. Ужасные грубияны и противники гигиены, ни о каких расческах и зубной пасте они и слышать не хотели. В пасти у них дурно пахло и было полно гнилых зубов, на что плотоядные, конечно же, плевали. Ходили по одиночке, зыркая по сторонам, нападали внезапно и никогда ни с кем не делились. Единственное, что омрачало существование хищников – гигантские допотопные блохи, нагло паразитировавшие на своих могучих хозяевах.

Нравы были распущены, семьи не существовало: особи противоположного пола спаривались безо всякого знакомства и тут же разбегались. Случалось, что после брачных игр один партнер пожирал другого. Маленькие дайнозиверики, вылупившись из яйца, сразу же вступали в борьбу за существование. Родственные связи опять-таки были явлением довольно призрачным: нередко отожравшиеся мордовороты-сынки загоняли дряхлого папашу в угол, где поедали его без всяких приправ и угрызений совести.

Дружбы дайнозиверы между собой особо не водили и собирались вместе, разве что скоротать время – перекинуться в кости какого-нибудь травоядного или устроить охоту. Когда встречались знакомые, они говорили не "как поживаете?", а "как выживаете?" и норовили вцепиться друг другу в глотку, – а потому жизнь была быстротечна, коротка и обрывалась в лучшие годы.

Однажды хищному дайнозиверу по имени Челюсть захотелось сэндвичей с икрой.

Это означало, что вы могли встретить его по пути на Большую океанскую отмель, куда приплывали на нерест гигантские морские черепахи.

Челюсть относился к роду тиранозавров и очень гордился этим. Он ходил на задних лапах, имел огромный с шипами хвост и жуткую, утыканную острыми, как циркулярная пила зубами, пасть. Его передние лапки были маленькие и слабые, и он едва мог дотянуться ими до кончика своего носа. Челюсть быстро бегал, умел прятаться, подстерегая добычу, а при случае, чтобы одурачить жертву, мог прикинуться этаким травоядным простачком, заблудившимся на болоте.

Черепахи были для него легкой добычей, так как они, ловкие и проворные в воде, выползая на сушу, чтобы отложить яйца, становились робкими и беспомощными.

Изрядно поохотившись, Челюсть отправился в свою огромную, заваленную костями и пометом, пещеру немного вздремнуть.

По дороге он сожрал еще пару зазевавшихся растительных ящеров и, окончательно отяжелев, пошел вдоль берега океана, ковыряясь в зубах передними лапками и бормоча что-то себе под нос.

Дело в том, что будучи сытым, Челюсть охотно предавался размышлениям, полагая, что от этого у него прорежется еще парочка извилин. В тот день, поскольку он был не просто сытым, а обожравшимся, размышления его текли наиболее абстрактно и широко.

"Вот, к примеру, – думал Челюсть, выковыривая из зубов чей-то позвоночник, – если бы все дайнозиверы были хищными, то им пришлось бы жрать, жрать, жрать друг друга до тех пор, пока на свете не остался бы один-единственный, самый сильный, самый злобный дайнозивер. Но ему, – продолжал он, поражаясь своей проницательности, – оставшись без пищи, пришлось бы подохнуть, или переделаться в травоядного и, чего доброго, – Хе-хе – питаться цветочной пыльцой! – потешался Челюсть. – С другой стороны, если все дайнозиверы стали бы вдруг травоядными, и друг друга не ели, – тут Челюсть даже поперхнулся, – то расплодилось бы их на свете великое множество, поели бы они всю ботву, и не осталось бы ничего съестного. А поскольку есть себе подобных они не могут, стали бы дохнуть от голода и болезней, и в итоге выдохли бы все. Так что я этих зеленых ем не из куража, а по закону природы", – так думал хищный дайнозивер Челюсть.

Вдруг он увидел небольшого, не знакомого ему мохнатого зверька, рывшегося в выброшенных прибоем водорослях. Челюсть осторожно подкрался – а это он умел! – и, пригнув к земле голову, стал наблюдать. Зверек – небольшой, тощий, с острой, усатой мордой – лакомился креветками.

"Мелковат", – с сожалением подумал Челюсть, подобрал хвост и изготовился к прыжку. Тут ему в ноздрю залетела гигантская муха и он со страшным грохотом чихнул. Зверек бросился наутек, но Челюсть играючи прижал его кончиком хвоста к земле и приблизил к нему свою жуткую морду.

– Как выживаете? – вежливо спросил он. – Не бойся, я сытый, мне поговорить охота. Кто такой? Почему не знаю?

– Млекопитающие мы, – пробубнил зверек, пытаясь вырваться. Челюсть поудобнее придавил зверька и продолжил.

– Значит, млеком питаетесь. Хм. А зачем это?

– Сам же знаешь – эволюция. Надо приспосабливаться к меняющимся условиям окружающей среды.

– Ха, вот еще! – усмехнулся Челюсть, – на кой к ним приспосабливаться?! Это пусть условия ко мне приспосабливаются!

– Так-то оно так, – пискнул зверек, – а вот как станет холодно, что тогда будешь делать?

– Холодно? – удивился дайнозивер, – это еще что такое?

– А вот то... – продерзил усатый, – что ты чувствуешь, когда выходишь утром из своей пещеры?

– Хмм, – призадумался ящер, – я, пожалуй, ничего не чувствую. Просто утром, когда нет Солнуха, (так в те времена называли Солнце) я с трудом двигаюсь, моя кровь течет медленно, а днем, ярко светит Солнух, кровь бегает скоро, я быстр и ловок, могу муху поймать, хоп! – вот муха, могу тебя поймать, хоп! – вот ты! А еще я люблю погоняться за какой-нибудь бабой – от этого кровь бегает еще быстрее. Но когда Солнух уходит, я прячусь в пещеру, потому что кровь моя опять замедляется и меня могут сожрать мои друзья.

– В том-то все и дело, – сказал зверек. – Мы – теплокровные, у нас постоянная температура тела, а у вас, рептилий, равна температуре окружающей среды. Наш организм поддерживает постоянный тепловой баланс: нам не надо прятаться в пещеру – внутри у каждого из нас есть свой маленький Солнух.

– Го! – сказал Челюсть, – Интересно посмотреть!

Млекопитающий понял, что сказал лишнее, и поспешил отвлечь ящера:

– Слушай, а как вы, ну... размножаетесь?

– Вот так и вот так, – ответил Челюсть, показав, как размножаются дайнозиверы.

– Вы, пожалуй, зря яйца в песок зарываете, – заметил млекопитающий, – ненадежно это. Наши самки носят детенышей в утробе и после рождения не бросают, воспитывают – есть у нас свое, хоть и примитивное, образование. А у вас есть?

Вопрос этот Челюсть пропустил мимо своих маленьких зеленых ушей.

– А много ли вас тут живет? – хитро спросил он.

– Существа мы мелкие, – признался зверек, – но стадные. Как можем, друг другу помогаем. Пока что нас не много, но придет время, и мы завоюем всю землю! – запальчиво пискнул он.

Услышав эти дерзкие слова, Челюсть изумленно посмотрел на этот жалкий, тщедушный организм и разразился диким хохотом. "Ой, караул! Ой, уморил! Ой, не могу! – вопил он, – Завоеватель, ха-ха-ха! Гегемон, ха-ха-ха! Млекопитающий, хо-хо-хо! Усатый, хи-хи-хи!" Он так смеялся, что начал икать, упал на бок и схватил колику. Наконец, прохохотавшись, Челюсть снова встал на лапы и огляделся – зверька как не бывало.

Но ящера это ни сколько не огорчило. Он недурно развлекся и был доволен – давно его никто так не смешил. "Экий", – вспоминал Челюсть, похохатывая. "Но что-то я проголодался", – вскоре подумал он и поскакал обратно на черепаховую отмель.

Проходили годы. В один прекрасный день континент, на котором жил Челюсть стал дрейфовать на север – такое было время. День ото дня становилось холоднее и холоднее: приближалась кромка Вечного Льда.

Челюсть и другие ящеры недоумевали, что стало с погодой, почему дни становятся короче, а ночи – длиннее. Почему небо все ниже, темнее, влажные вечнозеленые леса желтеют, а скалы покрываться плесенью. Минуло много тоскливых дней.

Как-то Челюсть вышел из пещеры. был уже полдень, но Солнце едва взошло над горизонтом. Его лучи еле-еле пробивались сквозь темные тучи и ни сколько не согревали. Он засунул передние лапки подмышки и уныло побрел по знакомым, но не встретил ни одного ящера. Потом походил во влажных первобытных лесах, которые тоже чахли без света, и опять никого не нашел.

Тогда он завернул на океанскую отмель, но там не было ни одной черепахи – все они уплыли на юг, в теплые моря. Тут он почувствовал, что не так уж голоден и его потянуло в сон. Он зевнул, прилег на холодный песок и задремал.

Подул ледяной ветер, тучи сгустились, стало сыро и пошел первый в этих краях снег – капельки воды, застывшие где-то там, в атмосфере. Но Челюсть уже ничего не замечал – он засыпал все глубже и глубже. Ему снился приятный сон: он снова маленький, лежит в яйце, скорлупу согревает солнце, а вокруг плавают вкусные сочные черепашки.

А снег все шел и шел, покрывая толстым рыхлым слоем деревья и землю, удивляя и пугая их обитателей.

Стало тихо. Очень тихо.

Из-под засыпанного снегом листа, вынырнул наш старый усатый знакомый. Деловито оглянувшись, он потянулся и уверенно побежал вперед, оставляя на снегу маленькие следы. И не он один.

Повсюду, из-под снега, выныривали такие же усатые зверьки. Они тоже потягивались, поводили носом и устремляясь вслед за своим вожаком. Их тени, как длинные черные кинжалы, скользили по снегу, пока не смешались с наступившими сумерками.

Изредка вожак останавливался, вставал на задние лапки, втягивал воздух ноздрями и, как полководец обозревая бесконечные просторы, те, что еще предстояло завоевать, громко пищал: "Время пришло! Наше время пришло!"

Число просмотров текста: 2805; в день: 0.49

Средняя оценка: Хорошо
Голосовало: 6 человек

Оцените этот текст:

Разработка: © Творческая группа "Экватор", 2011-2024

Версия системы: 1.1

Связаться с разработчиками: [email protected]

Генератор sitemap

0