|
Часть I: Москва слезам не верит.
Третьи сутки ожиданья я уже не выдержал,
Подползаю к справочной: "Барышня, говорю, когда
Полетит означенный, в вашем расписании
Этот рейс загадочный "Москва--Караганда".
А она мне: "Гражданин - берегите нервы,
Не последний вы у нас, вы у нас не первый,
А с недостатками борьбу мы ведем решительно,
Но рейс ваш, судя по всему, объявим дополнительно".
Тут я словно озверел, захожу к ней с тыла,
Ну, погоди же, думаю, попляшешь мне, коза.
"Видишь этот чемодан, в нем двадцать тонн тротила,
Это на весь ваш аэропорт хватит за глаза".
Все шарахнули к стене, опрокинув урны.
Шум, галдеж и суета, бегает дежурный.
И сперва еще смущал тонкий червь сомненья,
Но я нагло всех стращал объемом разрушенья.
Вижу верят, вот те на, ах вы бяки-буки,
"Эй, товарищ старшина, уберите руки".
А не то на воздух зря мы взлетим нечаянно,
Вот такой, в натуре, я террорист отчаянный.
Я в Европу, мол, хочу к господам и дамам
И для верности стучу желтым чемоданом.
А в чемодане: кружка с вилкой, крокодил за прошлый год,
Да початая бутылка, да засохший бутерброд.
Да полпачки маргарина, да хренок с редискою,
Да полпуда мандарин, что брат достал по списку мне.
Ладно, в общем согласились - выделили лайнер,
На посадку проводили, с уваженьем крайним.
Чистота, уют, комфорт, все легко и быстро.
Всем бы сервис нам такой, не только террористам.
Тут пилот и вопрошает: "Ну, куда же мы полетим?
Аэропорты приглашают, Амстердам, Нью-Йорк и Рим"
"Эй, товарищ дорогой", - говорю: "Кончилась комедия,
"Поворачивай домой, русский, свой я, Федя я"
"Может ты слегка с приветом", - отвечает мне пилот,
"Но при всем, при том, при этом я не дам срывать полет".
"Я", - говорит: "Могу понять жест твой благородный,
Но не надо опошлять рейс международный.
На попятную пойдем, стыд пред всем союзом,
Уж раз назвался ты груздем, так полезай, брат, в кузов."
Это сколько же, боже мой, риску и романтики,
А в результате не домой, а в сторону Атлантики.
Часть II: Во чреве Парижа.
Приземляемся в Париже, тут уж в курсе гады,
Окружают, руки жмут красные бригады.
"Ты, мы видим, парень-жог, будешь нам помощником,
Завтра делаем поджег и берем заложников."
Я сначала ни в какую, сильно возмущался.
Мол не граблю, не ворую, а потом сломался.
Потому что ни гроша, ни паспорта с пропискою,
А лишь полпуда мандарин, что брат достал по списку.
А когда главарь их смелый объяснял захвата план,
Предложил он в этом деле приметить мой чемодан.
А потом они решили посмотреть, что там внутри.
Нежно крышку приоткрыли - динамита не нашли.
А нашли там...
А в чемодане: кружка с вилкой, крокодил за прошлый год,
Да початая бутылка, да засохший бутерброд.
Да полпачки маргарина, да хренок с редискою,
Да полпуда мандарин, что брат достал по списку мне.
Простота моя святая, я их начисто сразил,
Хохотал главарь, листая прошлогодний "Крокодил".
Хором допили бутылку и сгоняли в гастроном.
А потом лобзались пылко, заливая стол вином.
А потом пошли дебаты, а потом за тостом тост.
За Ясира Арафата, за Кемп-девидский вопрос,
Я сижу, ни в зуб ногой, лишь чую, не на месте я,
Слово дал, вернусь домой, выпишу "Известия".
Давай, говорит выпьем Федя, родный,
За дружбу в нашем ремесле,
За терроризм международный и за советский в том числе.
Сказал я им, бандитским рожам,
На дружбу с вами не пойду,
Поскольку мне всего дороже
Мой самолет в Караганду.
Сулите мне злотые горы,
И реки полные вина
Но верю, верю я, что скоро
Вернусь в тебя моя страна.
Но верю, верю я, что скоро
Вернусь в тебя моя страна.
Часть III: Мы учим летать самолеты.
Бросив террористов пьяных, я направился в ОРЛИ.
Там, мой фокус с чемоданом, не запомнить не могли.
Был доставлен я в столицу, был встречаем, как герой,
Ну еще б, из-за границы, самолет пригнал домой.
Сделав пересадку прямо и без всякого труда,
Я успел на тот на самый рейс "Москва--Караганда".
В общем так, с аэрофлотом, я освоился вполне
И с тех пор, как самолетом, чемодан всегда при мне.
А в чемодане: кружка с вилкой, крокодил за прошлый год,
Да початая бутылка, да засохший бутерброд.
Да полпачки маргарина, да хренок с редискою,
Да полпуда мандарин, что брат достал по списку мне.
|
