|
Ой ты, горечь, злая мачеха - Сибирь!
Снежной степью разнеслась ты вдоль и вширь,
Неприветна, неприютна, нелюдна,
Бессердечна, душегубна, холодна!
Не грызи ты злобой-местию своей
Беззаступных горемык, честных людей,
Что томятся в кнутобойной стороне
С лиходеями-ворами наравне!
- Ах, знавал и я свободушку,
Миловал жену-лебедушку.
Светлы дни и темны ноченьки
Всё смотрел ей в ясны оченьки...
Да она, моя красавица.
Сатана-змея-лукавица,
И людей не постыдилася -
С нашим барином слюбилася!
. . . . . . . . . . . . . . .
На совет позвал я хмелюшку
И постлал друзьям постелюшку...
Услужил любезным чадушкам:
Положил на месте рядышком!
. . . . . . . . . . . . . . .
Не томи ты, дума черная!
Не греми ты, цепь зазорная,
Не звучи на степь пустынную
Про вину мою безвинную!
Ой ты, горечь, злая мачеха - Сибирь!
Снежной степью разнеслась ты вдоль и вширь,
Неприветна, неприютна, нелюдна,
Бессердечна, душегубна, холодна!
1862
|
