Возвращение из ниоткуда было долгим и мучительным. Цепляясь за острые камни, обдирая руки до крови, карабкаться вверх. Яркий свет был так близко! Еще чуть-чуть. И….снова падать в пропасть, черную, глубокую, бесконечную.
Через пять дней жизнь взяла верх.
Она открыла глаза.
-С возвращением!
-Привет!
Ничего не вышло, кстати, просто немножко шевельнулись губы. Совсем чуть-чуть. Но тот, кто стоял рядом понял без слов.
-Пить?
-Томатный сок.
Почему томатный ? Просто это было единственным пока воспоминанием. Все что осталось из прошлого- грязно-серая боль и томатный сок. Пила долго. Красноватая жидкость медленно прокатывалась внутрь, заполняя пустоту.
-Все, этого слишком много.
-Не волнуйся, просто у тебя желудок сейчас, как у котенка.
Слабая улыбка в ответ.
-Давай поговорим?
Кивает головой.
-Что ты помнишь?
Удивленные, непонимающие глаза.
-Хорошо, давай так. Как меня зовут?
-Димка.
-Замечательно! Дожил до тридцати пяти лет и – Димка. Впрочем, ладно. Тебе разрешаю, называй так, как хочешь.
-Где ты сейчас, знаешь?
Вокруг монотонный шум аппаратов искусственной вентиляции легких, яркий свет люминесцентных ламп. Напротив – темный проем двери в коридор. Похоже, ночь.
-Наверное, меня везут.
-Куда?
-В психбольницу.
А что подумать еще, когда жутко болит голова?
-Так, стоп. Не выдумывай. Ты в реанимации, несколько дней назад тебя прооперировали.
Поднимает руку и нащупывает бинты. Что-то не так. Непривычно.
-А волосы где?
-Это дело наживное, отрастут.
Усталость берет свое. Засыпает.
Три иконки в углу. Святители смотрят строго и жалостливо. Но глаза у всех добрые. Наверное, она уже не здесь, где-нибудь в другом измерении. Как же!
Просто над столом врача эти образки и висят. Кому-то помогают остаться, кого-то провожают в иной мир. Трудятся вообщем. У всех своя работа.
Теперь окружающее выглядело более реальным. Все та же палата реанимации, капельницы, больные, запах жуткий. Рядом знакомые глаза, улыбаются.
-Как ты?
-Переведи меня отсюда, пожалуйста. Здесь невыносимо.
-Все от тебя зависит. Как будешь себя чувствовать.
-Я тебя прошу.
-Посмотрим. Если к вечеру все будет нормально, переберешься в палату.
Она ненавидит пшенную кашу. С тех самых пор. Когда принесли завтрак, съела все.
-А я еще хочу!
-В самом деле? -он посмотрел с сомнением.
-Да. Каша вкусная. И вообще я проголодалась.
Признак здоровья- хороший аппетит. Кто бы мог знать, как удалось впихнуть в себя вторую порцию! Но все-таки получилось. Когда заканчивалось дежурство реанимационной бригады, ее перевели в обычную палату.
Через час поднялась температура. До критической отметки. Снова черная пустота. Кома.
Что там, за гранью сознания? Любопытно? Расскажу.
Жизнь не заканчивается. Ты оказываешься в своем внутреннем мире. Время слипается в темный ком. Оно не двигается, не меняется. Все что происходит вне твоего тела, происходит само по себе.
Самым страшным моментом тогда оказался приход ее родных. Они сидели вокруг молча.
-Прощаются? Подождите. Ведь я же не умираю.
Сил не было даже для того, чтобы поднять ресницы. Какие они тяжелые. Весом ,должно быть, не меньше тонны.
И все-таки хранители существуют. Эту вязкую, невыносимую тишину нарушил его голос. Как он кричал!
-Что вы ее заживо хороните! Уходите все немедленно!
-Почему он так громко кричит- подумалось тогда ей. Ведь они не глухие.
С ее телом что-то опять делали. Вернулась боль. И время тоже превратилось в боль, отмерявшую длинные секунды на своем циферблате.
-Нет. Лучше остановиться – так она решила.
На лицо упали две капли и побежали по щекам, оставляя длинные соленые дорожки.
-Слезы? Глупость какая. Я не могу плакать. А она и не плакала.
-Не уходи- это он просил. Я сделал все что мог. Ты не можешь уйти.
Дома в шкафу, на верхней полке пылился старый проектор. Когда-то давно, они с братом усаживались на пол, выключали свет и смотрели диафильмы. И сейчас случилось нечто подобное. В памяти ярким светом вспыхивали картинки жизни. Она, лет пяти разбила коленку и плачет жалобно, по-детски доверчиво, прижимаясь к маме. Огромное поле васильков синих-синих. Молочные шапки облаков. Добрые руки бабушки.
-Я должна остаться. Здесь.
На кровать пробрался солнечный лучик. Она протянула руку, но лучик исчез тут же. Вчера , когда он приходил, она спросила:
-Почему в палате всегда задернуты шторы? Я хочу увидеть солнце.
-Увидишь. Обязательно. Просто сейчас тебе свет вреден для глаз.
-Скажи, что тебе нравится больше всего?
-Когда весна. Девушка идет по улице и в длинных волосах играет ветер.
На тумбочке, рядом с кроватью стоял огромный солнечно-желтый подсолнух.
Хотя какие в начале июне подсолнухи? И все же в банке стояло это золотистое чудо.
-Солнце. Настоящее, живое солнце. Дим, спасибо. Ты подарил мне жизнь.
Даже те, кто тяжело и долго болеют, однажды выздоравливают. Так и случилось.
Она шла по улице. В волосах запутался ветер. Теплый, наполненный запахом весны. Запахом клейких зеленых листьев, что проклюнулись только-только, робкой медуницы, появившейся из-под снега. Она улыбалась весне. Улыбалась тому, кого встретит очень скоро. Обязательно встретит. Потому что после вчера обязательно наступает сегодня, а потом завтра. И еще много-много хороших дней.
