|
Ой, да что ж это такое
Неумелое житье!
Это горе вековое
Не твое и не мое,
Это наше и не наше -
Эта кража, этот срам.
Ты - невыпитая чаша,
То ли яд, то ли бальзам.
Этим горестным союзом
Сбит порядок, смят уклад.
То ли мы мешаем узам,
То ли узы нам вредят.
То ли муж - дурак, сановник -
Все же понял, что и как, -
То ли я - чудак, любовник -
Слишком искренний чудак.
Ты не выдержишь - умрешь ты,
Дале некуда играть.
Он ведь спросит: что, мол, врёшь-то?
И не сможешь ты соврать.
А доносчик - паж из свиты -
Улыбнется, скажет лишь,
Что враньем мы все покрыты,
Не соврешь - не совратишь.
Ни при чем тут, знаешь, узы,
Слишком мним их горький дым.
Это нам мешают музы,
Или мы мешаем им.
Чашу кто-нибудь пригубит,
В ней окажется вино.
Чудаков нигде не любят,
Дураков везде полно.
Будет все, как ты захочешь,
Будет тяжко - быть тому,
Но судьбу, что ты мне прочишь,
Я должно быть, не приму.
Ты останешься при муже,
Это каторга, пусть так,
Но чудак, ей-богу, хуже,
Много хуже, чем дурак.
Шлейф подымут и разгладят,
Слезы вытрут, грех скостят,
Музу накрепко отвадят,
Узы заново срастят.
И, ступая этой твердью,
Расцветет судьба твоя.
А умрешь ты странной смертью.
В тот же час, когда и я.
1982
|
