Молодежный рассказ
Мы с Юленькой медленно передвигались в сторону рощи.
Сегодня мне впервые удалось заинтересовать ее. До этого она мало обращала внимания на мои приставания: дергания за хвостик ее волос, плоские шутки и вычитанные в сети остроты. Я понимал, что веду себя по-дурацки, но не мог ничего с собой поделать.
Юленьку гораздо больше привлекали Мишка и Юрка. Я знал, что они круче меня - Мишка был спокойным, как удав после десятка кроликов, и если и шутил, то с таким мрачным выражением лица, что вся группа покатывалась со смеху. А Юрка прыгал-скакал-бегал, был первым на физвоспитании, занимался какими-то экстремальными видами спорта и не обращал внимания на наших смазливых курочек, что сразу возвышало его на голову в сравнении с остальными.
Не то чтобы Юленька была в них влюблена: нет, она, кажется, вообще никем в этом смысле не интересовалась. По крайней мере в нашей фазанке. Ее жизнь за границами учебного времени оставалась загадкой для всех. Мы знали лишь, что она жила где-то далеко у Затона, в старинном каменном доме. Дом уже частично развалился, но красивая резьба и колонны еще сохранились. Можно было легко представить, как шикарно он выглядел лет сто назад.
Она часто разрешала себя провожать - все тем же Юрке и Мишке. Остальные как-то не напрашивались - Юленька была умницей, и несколькими словами могла поставить в тупик любого ловеласа. Поэтому, несмотря на потрясающую, на мой взгляд, внешность и роскошную фигуру, за ней никто даже не пытался ухаживать.
Я «заболел» Юленькой сразу, как только она перевелась в нашу фазанку. Однако самое большее, что мне удалось за это время - это пересесть на заднюю от нее парту. Юленька упорно сидела с блондинкой Яной, которая была фантастической дурой - но зато молчаливой дурой. Я часто слушал, о чем они шепчутся на занятиях - почему-то с Яной у Юленьки выключались мозги и включалась «девочка». Особенно азартно они обсуждали физика Палыча - женат он или нет, кто так плохо гладит ему рубашки, почему он не носит галстуки, и тому подобную девчачью дребедень.
Я думаю, они понимали, что я многое слышу, но даже не пытались как-то скрывать свои разговоры. Это ставило меня в унизительное положение «подружки» - хотя официально на такой роли в группе был белобрысый Леша. С ним девочки, кажется, даже в туалет вместе готовы были ходить.
Сегодня мне просто повезло. О новой компьютерной игрушке мы разговорились с Юленькой еще на последнем занятии. К счастью, была биология, и никто не обращал внимания на то, что Юленька сидит все занятие затылком к преподше. Биология вообще была прекрасным предметом: на ней все в аудитории занимались своими делами, а преподша - своими. Главное было не шуметь - кабинет директора был рядом.
Разговор продолжился в коридоре, после занятий. Я со страхом ожидал, что откуда-нибудь вынырнут Мишка или Юрка, и Юленька уйдет с ними - но этого не случилось. Мы вышли на улицу - был чудесный майский день. Разговор от игрушек постепенно перешел на жизнь вообще - я шел рядом с ней и млел от счастья. Это именно она легко и непринужденно разговаривала со мной, красавица, объект моих дневных мечтаний и ночных страданий. Это ее грудь находилась на расстоянии вытянутой руки от меня - близкая и совершенно недостижимая. Это ее губы произносили слова, предназначенные мне. Это ее язык облизывал эти губы...
Я не сводил с нее глаз и из-за этого часто спотыкался - но она не обращала на это внимания. Она рассказала мне про родителей, про ночные бдения в сети, про веселые розыгрыши, которыми она увлекалась. Да, ее жизнь была интереснее моей - кроме скандального развода родителей и скучных вечеров, мне было нечем похвастать.
Дорога к ее дому шла по пыльной улице - но она почему-то свернула в сторону рощи. Я не возражал - каждая минута, проведенная с ней, была для меня счастьем. Соваться в рощу было рискованно - там хватало гопников, которые могли устроить нам обоим кучу неприятностей. Особенно мне - приезжему из другого района. Но сказать об этом Юленьке, конечно, я не мог, и лелеял надежду, что все гопники дружно умерли с похмелья сегодня утром.
В голове я уже сотню раз прокрутил несколько сценариев дальнейшего развития событий. Как я спрашиваю ее, есть ли у нее парень, и получаю отрицательный ответ. Как я предлагаю ей любовь и дружбу, и получаю застенчивое, но уверенное согласие. Как я целую ее, прижав почему-то к березе...
Впрочем, ничего из этого я не делал, и вряд ли сделал бы когда-либо в жизни. Я понимал, что упускаю единственный, наверное, данный мне кем-то сверху шанс - но язык прилипал к гортани, ноги подгибались, и по спине тек холодный пот при малейшей попытке хотя бы спросить про парня. Я молча ругал себя последним трусом, но так и не решался.
В роще было на удивление малолюдно. Это, конечно, пугало, но внушало надежды на какой-нибудь интересный поворот событий. Юленька сразу свернула на боковую тропинку, которая шла по самым зарослям. Признаться, меня ее выбор весьма озадачил: по слухам, именно в этих зарослях обычно творились всевозможные непотребства, пугавшие родителей и дразнившие мое воображение. Юленька не могла не знать об этом. Значит, она сознательно ведет меня туда?
Она мило болтала, не обращая, казалось, внимания на то, куда мы направляемся. Мы уже забрались в самую глушь. Вокруг никого не было, даже птицы затихли. Юленька внезапно свернула в сторону, и исчезла за кустами.
- Ой, что за фигня тут? - услышал я ее голос. Пролез за ней через кусты: на небольшой поляне лежала какая-то металлическая конструкция, больше всего напоминающая остов корабля.
- По-моему, это какой-то корабль... - сказал я.
- Да нет, я не про это. Это наше любимое место...
Меня царапнуло слово «наше». Значит, она привела меня сюда, куда не раз приходила с кем-то другим.
- А про что?
Впрочем, я уже сам увидел. Откуда-то сверху спускался толстый черный провод. Он шел в красный ящичек, который противно зудел. От ящика отходили еще два провода - один был зацеплен за металлический каркас.
Я увидел длинные серые стержни и сказал:
- Так это же сварка.
- Ага, - сказала Юленька. - Я уже поняла. А где сварщик?
Действительно, рядом никого не было. И не рядом, судя по всему, тоже.
- В туалет отошел, - пошутил я.
- Скорее уж за бутылкой. Каким надо быть дебилом, чтобы распилить наши железки?
- А почему ты решила, что распилить?
- А чего же еще? Вон, уже начали.
Несколько уголков, действительно, были вырезаны из общего каркаса и лежали поодаль.
- На металлолом сдадут, - грустно сказала Юленька. - А у меня тут все детство прошло...
- Ни фига переть-то это железо на себе...
- Да что им, алкашам...
Она вскочила на конструкцию и начала качаться, весело глядя на меня. Конструкция мерзко скрипела.
- Иди сюда, поскачем!
Хм. Я, конечно, любил побалдеть, но в свои годы считал не совсем приличным качаться на каких-то железках.
Она тем временем подтянулась на стальной перекладине и вдруг, изогнувшись, забросила ноги вверх и повисла вниз головой. Перед моими глазами мелькнули белые трусики - я зажмурился, потом осторожно открыл глаза. Без тени смущения она висела, держась согнутыми ногами за металлическую штангу, и насмешливо глядела на меня. Ее ноги казались еще длиннее, чем обычно - я старался не смотреть на то место, где они сходятся, но не мог отвести глаз.
- Слушай, а тебя... нас током не долбанет? - вдруг осенило меня.
Юленька остановилась, ловко спрыгнула на землю и с сожалением посмотрела на меня.
- Ты бы физику лучше учил, чем с девушкой по роще гулять, - скептически сказала она. - При сварке ток большой, а напряжение маленькое. Не убьет, даже если электроды в руки взять. Смотри.
Она соскочила с конструкции на землю и направилась к гудящему ящику.
- Стой, - я схватил ее за руку.
- Что? - она остановилась и, не обращая внимания на мою руку, уверенно посмотрела мне прямо в глаза. - Я же сказала - безопасно.
Меня самого как будто ударило током. Я держал ее за руку. Мои губы были в сантиметре... ну ладно, в десяти, от ее губ. Она была передо мной, смотрела мне в глаза и... Я медленно наклонился к ней, чувствуя, как сердце стучит у меня в голове и вот-вот вырвется наружу.
Она вывернулась и протянула руку к лежащему на земле электроду. Я схватил ее поперек туловища, потащил к себе. Она весело засмеялась и продолжала тянуться. Я вдруг понял, что под моими ладонями находятся упругие мячики ее груди... от неожиданности я разжал руки, и тут что-то с силой ударило меня в голову. Как будто доской, со всего размаху. Я увидел фейерверк искр, летящих из-под рук Юленьки. Меня отбросило назад, и я потерял сознание...
* * *
В голове гудело. Он открыл глаза и увидел низко свисающие ветки черемухи. Над ними - синее небо. Где-то там, высоко, висел серебристый крестик самолета.
Он вспомнил все то, что было. Или привиделось? Рывком сел, ожидая резкой боли в голове. Боли не было. И гудело не в голове - гудел компактный трансформатор, совсем рядом с ним.
Юленька лежала ничком, ногами к нему. В ее руке был зажат один из электродов. Второй лежал рядом. Ее юбка была похабно задрана, и теперь он разглядел, что трусики были вовсе не белыми, а в мелкий красный горошек.
Он встал, рефлекторно отряхнул испачканные штаны. «Мать будет ругать», - появилась в голове глупая мысль. Он огляделся в поисках палки - картинка из школьного учебника ОБЖ сама собой всплыла в памяти. Там дебилического вида мужичок палкой откидывал провод с тела другого человека. По внешнему виду лежащего было понятно, что ему уже все равно.
Он не нашел палку, снял с себя рубашку, сложил ее в несколько слоев и через нее осторожно прикоснулся к проводу, идущему к электроду. Потянул на себя, готовясь в любой момент отпрыгнуть назад. Юленька крепко держалась за металл. Он дернул сильнее - ему показалось, что Юленька пошевелилась, затем разжала пальцы и отпустила электрод.
Он отбросил смертоносную железку подальше и подошел к девочке. Его жутко возбудил ее вид - беспомощный и развратный одновременно. Он потрогал ее руку - рука была теплой и вовсе не казалась безжизненной.
- Юлька, - потрепал он ее за плечо. - Ты живая?
Она не шевелилась. Он потянул ее за руку - тело оказалось неожиданно тяжелым. Приложив усилие, он перевернул девушку на спину. И по остановившимся зрачкам глаз понял, что она мертва.
Ему не было страшно, хотя мертвецов до сих пор он видел только в кино. Юленька смотрела прямо вверх. Он потрогал ее за пульс - пульса не было. Тогда он подумал, что, когда человек без сознания, пульса может и не быть. Прикоснулся к ее груди, потом медленно перевел руку ниже - туда, где должно быть сердце. Сердце не билось. Тогда он вернул руку на грудь и стал осторожно ее тискать.
«Она же мертвая», - сказал он сам себе. «Ну и что», - ответил он же.
Был еще один способ, о котором он читал в книжках. Он наклонился над ней, поднес щеку к ее губам. По описаниям, даже у людей в глубоком обмороке ощущалось хоть какое-то дыхание. Ничего не было. Он повернул голову, и желая, и боясь посмотреть ей в глаза. Ткнулся губами в ее губы - они оказались неожиданно теплыми и податливыми. Ему даже показалось, что она отвечает на его поцелуй. Он захватил ее губы своими губами, провел по ним языком. Юленька пахла клубникой, и ее губы были живыми.
Он понимал, что должен остановиться и подумать о том, что она мертва. Что надо бежать, кого-то звать на помощь. Прибегут люди, родители Юленьки, милиция. Его будут допрашивать, подозревать. Мать будет плакать и бить его ремнем по спине, как в детстве. Ни за что - не он же толкнул ее под высокое напряжение. Хотя... как он это теперь докажет?
Он стряхнул наваждение, поднял голову и прислушался. Неведомый сварщик явно задерживался. Наверняка где-то пьет с такими же, как он. А ведь именно он был виноват в смерти Юленьки. Было бы хорошо, чтобы к приезду милиции он тоже подошел. Но пока вокруг была полная тишина.
Тогда он осторожно расстегнул пуговицы на ее блузке. Он заметил, что она была без бюстгальтера, еще сегодня утром, на занятиях. Соски ее груди нагло выпирали через блузку, но ее, казалось, не волновало, что это видит вся группа. И не только.
Он испытал невероятное наслаждение от того, что расстегивает ее блузку. В другой ситуации он бы уже умер от счастья прямо на месте - но сейчас на эти глупости не было времени.
Полную версию повести "Сила тока" можно прочитать здесь: Amazon.com, Litres, Озон
Контакт с автором: [email protected]
